ОКО ПЛАНЕТЫ > Новость дня > Дорожная карта Си для Китайской мечты. Китайские мечты и американские потери в Африке

Дорожная карта Си для Китайской мечты. Китайские мечты и американские потери в Африке


23-10-2017, 07:11. Разместил: Редакция ОКО ПЛАНЕТЫ

Дорожная карта Си для Китайской мечты

Всё начинается в Гонконге, крупнейшем финансовом хабе ИПП. Фото: iStock
Всё начинается в Гонконге, крупнейшем финансовом хабе ИПП. Фото: iStock

Теперь, когда президент Си Цзиньпин по праву был возведён в пантеон Коммунистической партии Китая в избранную компанию мыслителя Мао Цзедуна и теоретика Дэн Сяопина, у мира будет достаточно времени, чтобы переварить смысл «мысли Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой для новой эры».

Сам Си в своей речи на открытии 19-го партийного съезда, длившейся три с половиной часа, сделал акцент на более ясной «социалистической демократии» — превознося её достоинства как единственной контр-модели западной либеральной демократии. Что касается экономики, то дискуссия по вопросу о том, не является ли всё это на деле больше похожим на «неолиберализм с китайской спецификой», остаётся открытой.

В качестве этапов для Китая в ближайшем будущем были намечены:

  • «Общество средней зажиточности» к 2020-му году.
  • В основном модернизированная страна к 2035-му году.
  • Богатая и мощная социалистическая страна к 2050-му году.

Сам Си с 2013 года сформулировал этот процесс в одной мантре: «Китайская мечта». Эта мечта должна превратиться в реальность менее чем за три десятилетия. Неумолимое движение  модернизации, начатой реформами Дэна, заняло менее четырёх десятилетий. История последнего времени говорит нам: нет оснований полагать, что вторая фаза сейсмического «сино-ренессанса» не будет выполнена.

Си подчеркнул:

«Мечты китайского народа и народов всего мира тесно связаны. Реализация Китайской мечты будет невозможна без мирной международной обстановки и устойчивого мирового порядка».

Он лишь кратко упомянул о новых Шёлковых Путях, они же инициатива «Пояса и Пути» (ИПП) как «создающих благоприятное окружение для развития страны в целом». Он не останавливался подробно на амбициях и экстраординарном  размахе ИПП, как делал это на всех крупных международных саммитах, как, например, в начале этого года в Давосе.

Но всё же подразумевалось, что для достижения того, что Си назвал «партнёрством общей судьбы для человечества», ИПП это исключительный инструмент Китая. ИПП, которая меняет геополитическую и геоэкономическую игру, это на самом деле организующая внешнеполитическая концепция Си — и Китая — и локомотив до 2050 года.

Си ясно понял, что глобальное лидерство подразумевает принятие на себя роли ведущего организатора, — главным образом для глобального Юга — возможностей для создания транспортных связей, финансирования инфраструктуры, комплексной технической помощи, строительства объектов и множества других атрибутов «модернизации».

Не повредит, если это торговое, коммерческое  и инвестиционное наступление поможет сделать юань международной валютой.

Немудрено забыть, что об ИПП, беспрецедентном многонациональном драйвере создания транспортной сети, экономически связывающей все точки Азии с Европой и Африкой, было объявлено всего три года назад в Астане (Центральная Азия) и Джакарте (Юго-Восточная Азия).

инициатива «Пояса и Пути»

То, что было вначале известно под названием Экономический пояс Шёлкового пути и Морской Шёлковый путь 21-го века, было одобрено Третьим пленумом 18-го созыва ЦК КПК в ноябре 2013 года. Только после выхода официального документа «Видение и шаги по совместному созданию Экономического Шёлкового пути и Морского Шёлкового пути 21-го века» в марте 2015 года, весь этот проект получил окончательное название ИПП.

Согласно официально принятому Китаем графику, мы находимся только в начале 2-го этапа. Первый этап, с 2013-го по 2016 год,  был «мобилизацией». «Планирование», с 2016-го по 2017 год, только идёт (и этим объясняется, почему осуществляется всего несколько проектов). «Реализацию» предполагается начать с 2021 года, за год до истечения срока полномочий Си, и будет она продолжаться до 2049 года.

Таким образом, горизонт планирования — это 2050-й год, совпадающий с мечтой Си о «богатой и могучей социалистической стране». Сейчас на глобальном рынке просто нет другой всеобъемлющей, многосторонней, долгосрочной, финансово обеспеченной программы развития. Это вам не индийский Азиатско-Африканский коридор роста (ААКР).

Вступай в ИПП, будешь двигаться вперёд

Начинается этот путь с Гонконга. Когда Си сказал: «Мы продолжим поддерживать Гонконг и Макао, интегрируя их собственное развитие в общее развитие страны», он имел в виду Гонконг, организованный как главный финансовый хаб ИПП — это его новая роль после недавнего прошлого, в качестве бизнес-посредника между Китаем и Западом.

У Гонконга есть всё, что нужно: конвертируемая валюта; абсолютная мобильность капитала; верховенство закона; отсутствие налогов на проценты, дивиденды и прирост капитала; полный доступ к китайскому рынку капитала/сбережений;  и, что не менее важно, поддержка Пекина.

Добавьте  мечту о многочисленных пакетах финансирования (государственно-частных; долговых обязательств; краткосрочных долговых обязательств). Гонконгу в ИПП будет отведена роль единого комплексного международного финансового центра (венчурный капитал; частный капитал; размещение акций и облигаций; инвестиционно-банковские операции; слияние и поглощение; перестрахование), связанного с зоной Большого залива – это 11 городов (включая Гуанчжоу и Шеньчжень) дельты Жемчужной реки (лёгкая и тяжёлая промышленность, венчурные капиталисты в сфере высоких технологий, стартапы, инвесторы; ведущие исследовательские университеты).  

Это связано с акцентом Си на инновации:

«Мы будем усиливать фундаментальные исследования в области прикладных наук, запускать крупные национальные научно-технические проекты и повысим приоритетность инноваций в ключевых основополагающих технологиях, передовых технологиях на переднем крае науки, современных инженерных и прорывных технологиях».

Интеграция района Большого залива неизбежно вдохновляет, подпитывает и в некоторых случаях даже формирует некоторые из ключевых проектов ИПП. Евразийский сухопутный мост от Синьцзяна до западной России (Китай и Казахстан активно раскручивают совместную зону свободной торговли в  Хоргосе). Китайско-монгольско-российский экономический коридор. Подключение центрально-азиатских «станов» к Западной Азии – к Ирану и Турции. Китайско-пакистанский экономический коридор (ТПЭК) от Синьцзяна до самого Гвадара на Аравийском море — способный вызвать «экономическую революцию», по словам Исламабада. Китайско-индокитайский коридор от Куньмина до Сингапура. Коридор Бангладеш-Китай-Индия-Мьянма (КБКИМ) (при условии, что Индия не бойкотирует его).  Морской Шёлковый путь от юго-восточного побережья Китая до самого Средиземноморья, от Пирея до Венеции.

Грузовые поезда Иу-Лондон и Шанхай-Тегеран, газопровод из Туркменистана до Синьцзяня — всё это имеющие место факты. Наряду с этим технологии и инструменты подключения к инфраструктуре — применяемые в высокоскоростных железнодорожных сетях, электростанциях, солнечных электростанциях, автомагистралях, мостах, портах, трубопроводах — будут тесно привязаны к финансированию Азиатского Банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) и императивам  Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) по вопросам безопасности и экономического сотрудничества в целях создания новой Евразии от Шанхая в Роттердама. Или, напомним, как это сначала виделось Владимиру Путину,  ещё до того, как была запущена ИПП, — «от Лиссабона до Владивостока».

Си не высказал это явно, но Пекин будет делать всё, чтобы оставаться независимым, насколько это возможно, от системы западных центробанков, с их Банком международных расчётов, которого следует избегать во всех сделках, насколько возможно, в пользу сделок с использованием транзакций на основе юаня или прямого бартера. Нефтедоллара  будут всё больше избегать (это уже происходит между Китаем и Ираном, а Пекин рано или поздно потребует этого и от Саудовской Аравии).

Окончательным результатом будет, за исключением неминуемых, сложных проблем, создание интегрированного рынка в 4.5 миллиарда человек, использующего главным образом местные валюты для двусторонней и многосторонней торговли, либо корзину валют (юань-рубль-риал-йена-рупия).

Си выложил карты Китая — а также дорожную карту — на стол. Что касается Китайской мечты, сейчас ясно: вступай в ИПП – будешь двигаться вперёд.

 

Китайские мечты и американские потери в Африке

Китайские мечты и американские потери в Африке

18 октября, когда президент Китая Си собрал свою страну, чтобы взглянуть в будущее, и объявил, что «Китайская мечта — это мечта об истории, настоящем и будущем», его противник в Соединённых Штатах рассылал злобные твиты о равнодушном замечании, сделанном им же вдове погибшего солдата, сержанта Ла Дэвида Джонсона. Контраст между достоинством и вульгарностью вряд ли мог быть ярче.

18 октября «Вашингтон Пост» сообщила, что «в тот день, когда четверо солдат сил специального назначение США были застрелены на границе Нигера и Мали в самом смертоносном боевом столкновении с момента, когда президент Трамп занял свой пост, главнокомандующий отжигал в Твиттере, нападая на «фейковые новостные» СМИ».

А произошло следующее: 4 октября в расположенном на северо-западе Африки Нигере четверо американских бойцов сил специального назначения были убиты в столкновении с «пятьюдесятью боевиками, связанными, как полагают, с ИГИЛ* по словам официального представителя США. Во время атаки один из военнослужащих — сержант Джонсон — остался прикрывать отход, и впоследствии был найден убитым. Погибли и нигерийские солдаты; но интересно изучить, как в репортажах американской прессы увековечивался этот аспект очевидной катастрофы американского Африканского Командования  (AFRICOM), организации, штаб-квартира которой почему-то находится в Германии, и имеющей на континенте 46 военных баз (это о которых мы знаем). Между прочим, Нигер в два раза больше Техаса и почти такой же величины, как Перу.

«Эй-би-си Ньюс» сообщила, что «при нападении погиб и военнослужащий из Нигера»,  «Си-би-эс» посчитала, что «погибли четверо нигерийских солдат»,  Stars and Stripes предположила о «нескольких». В пересказе «Си-Эн-Эн» фигурировало пятеро, а «Нью-Йорк Таймс» нигерийских военнослужащих не упомянула вовсе. НА «Фокс Ньюс», что удивительно, поведали, что погибших четверо, о том же сообщили «Вашингтон Пост» и «Лос-Анджелес Таймс», последняя даже дополнила текст сообщением, что были ранены ещё восемь нигерийских солдат.

Нельзя ожидать, чтобы американская пресса озаботится скрупулезным подсчётом числа иностранных солдат, погибших в любой из стран, где США вовлечены в вооружённый конфликт, но небрежный стиль изложения — хороший показатель фактора игнорирования.

И западные СМИ продолжают отмахиваться от  глубокой вовлечённости американских  военных и ЦРУ в дела стран по всему миру.

Президент Дональд Трамп утверждает, что он выиграл бы соревнование по IQ у своего госсекретаря Рекса Тиллерсона (как странно и унизительно в национальном масштабе, что президент Соединённых Штатов Америки может скатиться до столь детского поведения), но можно спокойно делать ставку на то, что он не сможет найти на контурной карте Африки страны, в которых его вооружённые силы в настоящее время заняты в конфликтах различного уровня.  Как сообщал Алексис Океово в «Нью Йоркере», «Публично Африка, возможно и не в поле зрения администрации Трампа, но это приоритет для военных США. В настоящее время семнадцать сотен человек из состава сил специального назначения и другой военный персонал проводят девяносто шесть миссий в двадцать одной стране, и подробности большей их части американцам неизвестны».

Любопытно, что военные США — Пентагон — настолько редко информируют общественность о своих операциях по всему земному шару, но большая часть мира знает о них вплоть до мельчайших подробностей. Например, очевидно, что Талибан в Афганистане вполне осведомлен обо всех проходящих с грохотом и треском нападениях на деревни сил специального назначения США, поскольку они стали крупными специалистами в том, как уходить от них и затем концентрироваться на нанесении поражения слабым, коррумпированным и всё более неэффективным афганским вооружённым силам (как они сделали 18 октября, полностью уничтожив афганскую военную базу и убив по меньшей мере сорок солдат). И не только это, они ещё получили и серьёзные пропагандистские выгоды от публикации факта, что неверные, на раз-два вышибающие двери, снова  нанесли удар на пользу вербовщикам ИГ*. В Африке во многом происходит всё то же, без какой-либо публичности до тех пор, пока её невозможно избежать, раз уж произошло крупное несчастье с гибелью американских солдат (о ранениях никогда не сообщают вне зависимости от того, насколько они ужасны, но некоторые наблюдатели  приглядывают за рейсами по эвакуации раненых, направляемых в заботливые руки и прибывающих в военный госпиталь США в немецком Ландштуле. Цифры очень интересны).

Военные США и ЦРУ в Африке присутствуют в значительном количестве и, как в апреле  сообщал Ник Тёрс, «ряд ранее засекреченных документов, полученных TomDispatch благодаря Закону о свободе информации, предоставляет явные доказательства поразительной, масштабной и расширяющейся сети аванпостов, растянувшихся по континенту... в списке  AFRICOM 36 аванпостов США разбросаных по 24 африканским странам».

В соответствии с заявлениями Пентагона, «ВС США находятся в Нигере для обеспечения подготовки и помощи в области безопасности Нигерийским вооружённым силам, включая поддержку разведки, наблюдения и рекогносцировки; они поддерживают усилия, направленные против действующих в регионе жестоких экстремистских организаций». На самом деле, как сообщает «Си-эн-эн», «В Нигере находится около 800 американских солдат и военные США поддерживают присутствие в северо-западной африканской стране в течение пяти лет, причем небольшие подразделения сил специальных операций США консультируют местных военных, поскольку они воюют с террористическими группировками, включая Исламское Государство Большой Сахары, связанную с аль-Каидой группировку Боко Хаарам* и северо-африканскую ветвь аль-Киады, аль-Каиду в Исламском Магрибе*». Это место — зона боевых действий, а граждане США и Европы вряд ли имеют представление, что там творят от их имени — и за счёт их финансовых затрат, в смысле международной убедительности и растущего недоверия и ненависти к Западу.

Обратите внимание, маловероятно, что очень уж многие китайские граждане в курсе глубокой вовлечённости их страны на африканском континенте. Но разница между однодневной политикой США и долгосрочной китайской стратегией в том, что Вашингтон стремится к доминированию, а Китай — к торговле, постепенному наращиванию влияния и доверия.

Посетив Генеральную Ассамблею ООН в сентябре, за обедом президент Трамп обратился к лидерам нескольких африканских стран. Он не упомянул об ударах беспилотниками сил специального назначения или камерах для допросов ЦРУ, но продемонстрировал энтузиазм в отношении их стран, заявив, что «у Африки огромный деловой потенциал. У меня так много друзей отправляются в ваши страны, пытаясь разбогатеть. Я вас поздравляю, они тратят массу денег. Это огромный деловой потенциал, представляющий огромное количество различных рынков. Африка действительно становится местом, куда им надо идти, куда они хотят идти».

Жаль, что он не пролистал в июне «Файнэншл таймс», когда газета мудро указала, что в Африке «За прошедшие 15 лет уровень участия китайских государственных предприятий, политических руководителей, дипломатов и предпринимателей  отодвинул в тень столетия предшествовавших контактов... пока европейцы и американцы считали Африку тревожным источником нестабильности, миграции и терроризма — и, конечно, ценных ископаемых — Китай искал возможности. В Африке есть нефть, медь, кобальт и железная руда. Там есть рынки для китайских производителей и строительных компаний. И, возможно это меньше понимают, но это многообещающее средство китайского геополитического влияния».

Трамп не читал «Файнэншл таймс» или какие-либо другие источники сбалансированной информации, а получает новости и формирует своё мнение на основании американских телеканалов и своих ежедневных разведывательных сводок, которые вполне на пользу военно-промышленному комплексу, поскольку он может рассчитывать на отсутствие препятствий со стороны Белого Дома, пока расширяет свои контрпродуктивные военные операции по всему миру.

Не сказать, чтобы Китай в военном отношении избегал Африку. Далеко не так. ООН отмечает, что у Китая в Африке 2600 военных — все они исключительно в составе миротворческих миссий ООН в Конго, Либерии, Мали, Судане и Южном Судане. (Вклад США составляет 48 человек военного персонала и 19 полицейских в миротворческих миссиях по всему миру). Обязанности солдат Трампа в Африке, по словам их главы генерала Томаса Уолдхаузера, в проведении «совместных операций, защите американского персонала и объектов, реагирование на кризисы и сотрудничество в области безопасности».

Генерал Уолдхаузер утверждает, что «как США преследуют стратегические интересы в Африке, так и их международные конкуренты, включая Китай и Россию, делают то же самое. Будь то торговля, разработка природных ресурсов или продажа оружия, мы продолжаем наблюдать, что наши международные конкуренты ведут дела с африканскими партнёрами в манере, противоречащей международным нормам прозрачности и надлежащему порядку. Эти конкуренты ослабляют способность наших африканских партнёров управлять и в итоге будут препятствовать долгосрочной стабильности Африки и её экономическому росту, и кроме того они подорвут и снизят влияние США — это послание мы должны продолжать доносить нашим партнёрам».

Но у США нет никаких реальных партнёров в Африке. Зато Китай создал себе многих. Как  отмечал «Форбс», «в декабре 2015 президент Си Цзиньпин открыл новую эру «настоящего беспроигрышного сотрудничества» между Китаем и Африкой. Эта стратегия нацелена на создание взаимного процветания, позволяя инвесторам «получать выгоду, действуя в правовом поле». Китай поддержал своё предложение гарантиями новых инвестиций на  $60 миллиардов в крупные капитальные проекты, связанные с развитием местных экономических возможностей. Уровень заинтересованности резко контрастирует с действиями или отсутствием таковых со стороны Запада».

Подходы совершенно понятны. Военно-промышленный комплекс США захватил и подчинил своим интересам дипломатическую работу Госдепартамента в Африке, — как и везде в мире — и намерен усиливать своё военное присутствие, а Китай потихоньку завоевывает себе друзей и влиятельных персон, занимаясь крупными и хорошо спланированными экономическими проектами. Нетрудно догадаться, кто именно выигрывает в Африке.

Примечание:

* — организации, запрещённые в РФ.


Вернуться назад