Резюме:Как ни возвышенна цель безъядерного мира, ядерное оружие в руках «легитимных» ядерных держав и пока действующие правила нераспространения остаются одним из последних бастионов системности в международных отношениях.

Осенью 1985 года автор этих строк служил в рядах вооруженных сил СССР и бойко рапортовал на политзанятиях о том, как наша родина стоит на страже мира. Одним из доказательств служила Нобелевская премия, которую получили «Врачи мира за предотвращение ядерной угрозы» — советско-американская инициатива, призывавшая остановить гонку вооружений и живописавшая ужасы грядущей войны.

Прошло 32 года, родившиеся в октябре 1985-го уже сами работают на ответственных должностях и растят детей, а антиядерная борьба за мир снова на повестке дня. Нобелевский комитет присудил премию Международной кампании по запрещению ядерного оружия, инициированной теми самыми «Врачами» 11 лет назад. Решение в духе Альфреда Нобеля, который завещал поощрять процессы, ведущие к укреплению мира. А поскольку идея благородная и ужасно прогрессивная, у кого же язык повернется возражать?

Не повернется, но любопытно сравнить два события — награждение похожее, контекст иной. В середине 1980-х обоюдное советско-американское бряцание доспехами достигло опасного пика, и обе стороны, не желая моргнуть первыми, все же искали пути снижения напряженности. Инициатива медицинских функционеров, санкционированная политическим руководством, была призвана напомнить об опасности разрушения планеты, но и показать, что даже в этой обстановке остаются каналы взаимодействия. В скором времени смелая идея отказа от ядерного оружия достигла высших сфер — Михаил Горбачев предложил ее Рональду Рейгану, тот вначале чуть ли даже не согласился, в итоге ограничились сокращением вооружений. Как бы то ни было, антиядерная тема была инструментом регулирования отношений сверхдержав, и особенно его использовал как раз Кремль, поддерживая левых пацифистов в Европе.

Сегодня мысль избавиться от ядерного оружия в Москве точно не считают интересной, оно рассматривается не только как гарант суверенитета, но и как способ сдерживания от мировой войны. В США вариант «глобального нуля» приветствовали при прежнем президенте Бараке Обаме, он даже успел получить за него своего «Нобеля» в 2009 году, но тем все и ограничилось. Дональд Трамп ядерное оружие уважает. Эксперты бьют тревогу: от системы договоров по контролю скоро ничего не останется, под вопросом и главное достижение перестройки — уничтожение ракет средней и меньшей дальности.

Но еще более серьезно — судьба Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), которому в следующем году полвека. Вопрос о его будущем в условиях ракетно-ядерного кризиса на Корейском полуострове и снова запутавшейся ситуации вокруг Ирана стоит остро. Премия-2017 — привет пяти законным ядерным державам (утвердившим за собой такой статус по ДНЯО), которые не движутся к уничтожению своих арсеналов, что обещали делать в обмен на отказ всех остальных становиться ядерными. Если, мол, сами не выполняете, какое моральное право имеете требовать от других.

Отказ стал бы еще одним шагом к уходу от упорядоченного свода норм и снижения внутреннего чувства ответственности, что и так происходит постоянно. Поэтому лауреата стоит поздравить, но красивая сказка пусть такой и остается.

Коммерсантъ