Побоище на Вестминстерском мосту

Побоище на Вестминстерском мосту

Побоище, которое случилось 22 марта на Вестминстерском мосту в Лондоне и о котором продолжают писать все британские и крупнейшие мировые СМИ, устроил один человек. Его имя Адриан Элмс. Он родился британцем в городе Дартфорт, графство Кент. И пока носил это имя, нажил троих детей, стал учителем английского языка, энтузиастом бодибилдинга и мало чем отличался от соседей. Однако газетчики раскопали, что у него тотчас происходило «раздвоение личности», как только он начинал рассуждать о религии, которую он, урождённый британец, нашёл в исламе: «Его лицо моментально менялось, взгляд становился тяжелым, и он выглядел злым, - рассказала  репортерам The Telegraph его соседка Анна Горас. – Он выходил из себя из-за того, что британцы неправильно воспитывают своих детей и отправляют их в плохие школы».

Ещё пару лет назад его видели бритым, но, отпустив бороду и поменяв имя на Халид Масуд, он должен был бы стать объектом внимания полиции и спецслужб, тем более что его не раз задерживали за нарушение общественного порядка, нанесение побоев и ношение холодного оружия. Однако не стал. Британская МИ5 заявила, что Масуд не находился под наблюдением. Террористом его назвали только на Вестминстерском мосту 22 марта.

И день, и место, и способ атаки на Великобританию, а это именно её, свою родину, атаковал на автомобиле, давя людей перед английским парламентом новоявленный Халид Масуд, были выбраны не случайно. Годовщина брюссельской трагедии, унесшей жизни 32 человек, и теракт в минувшем декабре в Берлине  прямо указывают на то, что Вестминстерский мост – это фанатичное возмездие Европе. На этом мосту  столкнулись не террорист-одиночка, как его представляют британские СМИ и лондонская полиция, а два мира, так и не нашедшие способ сосуществовать.

Разворошив Ближний Восток и Северную Африку, Европа «умыла руки», даже не предполагая, по-видимому, что война и кровь неизбежно бумерангом вернутся на их землю. И дело тут даже не в том, что военным вмешательством Запада в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии были вызваны потоки беженцев, из среды которых вспышки насилия прорываются теперь туда, откуда это насилие пришло.

Британские газеты сейчас полны откликов и заявлений о единстве британской нации, о том, что «британцев не запугать». Вся эта газетная шумиха лишь кое-как может прикрыть полное фиаско внутренней политики Великобритании, которую так настойчиво проводила в жизнь нынешний премьер Тереза Мэй в бытность свою министром по делам женщин и равноправия и министром внутренних дел. Трезвых голосов почти не слышно. Пожалуй, только лидер Партии независимости Соединенного Королевства Найджел Фарадж отважился заявить  журналисту The Independent, что он не верит лозунгу британских политиков, которые твердят о единстве всей страны. «Я думаю,  - говорит Фарадж, - что пришел момент для нас предъявить обвинение. Что эти политики сделали в последние 15 лет, чтобы мы хорошо жили в этой стране следующие 100 лет?»

Нейл Фарадж выносит обвинение политике мультикультурализма для Британии: «Проблема в том, - заявляет он, - что мультикультурализм ведет к разделению общества… Я с сожалением говорю, что сейчас мы имеем пятую колонну, живущую в европейских странах».

И, словно подтверждая эти слова, «Исламское государство» (ИГ) уже объявило, что Масуд был одним из его «солдат», а после резни в Париже в ноябре 2015 года было сказано, что следующей целью станет Великобритания.

Элмс-Масуд – не мальчик,  ему было 52 года, когда он сел в автомобиль и отправился на Вестминстерский мост воевать против Британии. Отца троих британцев вывести на тропу войны могла только ненависть. И корни этой ненависти лежат не на поверхности.  The Guardian пишет: «Печальная реальность в том, что надо подумать, обвиняя плохих парней или плохие идеи, существующие очень далеко от нашего дома, в насилии у нас дома. Никто не должен удивляться тому, что человек, атаковавший одно из самых символических мест Британии, был рожден в Великобритании».

Если развивать эту мысль далее, приходишь к известному социологам факту: в странах, подверженных активным иммиграционным процессам, к числу которых принадлежит и Великобритания, эмигранты первого поколения – это обычно лояльный властям слой граждан. Получившие в новой для них стране убежище, а с ним и пособие по безработице, пособие на каждого ребёнка, льготное медицинское обслуживание, дешёвый проезд в общественном транспорте, скидки за коммунальные платежи и зачастую почти бесплатное государственное жильё – словом, весь пакет услуг, полагающийся принятым на иждивение государства счастливым «новобританцам», они живут, как правило, с чувством благодарности властям и готовы приходить к избирательным урнам дважды, чтобы поддержать такое правительство в любых его начинаниях.

Однако проходят годы, и в жизнь вступает следующее, уже «европейское» поколение иммигрантов. Поколение, воспитанное внутри замкнутого этнического сообщества на основе  его обычаев, традиций и не стесняющее эксплуатировать систему социальной помощи.

Второе поколение мигрантов теперь даже мигрантами опасно называть. Оно хорошо говорит по-английски, любит уроки безопасного секса в школе и тут же применяет знания на практике. Оно наследует дома, машины и бизнесы своих отцов и почему бы им не унаследовать сразу и Англию целиком?

Задумаются ли об этом на заседании чрезвычайного правительственного комитета COBRA (Cabinet Office Briefing Room A), который собрала сразу после теракта премьер-министр Великобритании Тереза Мэй? Можно, конечно, как австралийский премьер Малколм Торнбул, сразу прикрикнуть на местных «правых», обвинив их в том, что они играют на руку исламистам, требуя запретить въезд мусульман в страну. Однако и в Австралии, и в Великобритании под британской короной родилось уже не одно поколение мигрантов. В Сиднее тоже есть свой мост – знаменитый на весь мир Харбор-Бридж, на котором ежегодно австралийцы во главе с главным министром штата встречаются с аборигенами в знак примирения после геноцида в прошлом. Похоже, именно такая миссия может быть отведена лондонскому мосту у Биг-Бена. Однако сколько бы арестов ни сделала сейчас лондонская полиция, уже схватившая в Лондоне и Бирмингеме 8 человек от 20 до 60 лет по подозрению в приготовлении акта терроризма, - это лишь конвульсии  правоохранительной системы, не способной взять под контроль иммигрантские умы и сердца.

«Толпы лондонцев, - пишет   Herald Sun, - собираются на Трафальгарской площади, чтобы отдать честь трем погибшим в террористической атаке. На некоторых из них футболки с напечатанными словами «Я мусульманин, спроси меня, о чем хочешь». Трое держат плакат «Любовь для всех, ненависть никому». Мэр Лондона, сменивший на этом посту Бориса Джонсона, рождённый в Великобритании пакистанец и мусульманин Садик Хан говорит о том, что надо выразить солидарность с теми, кто потерял жизнь и семью, кто пострадал и сказать террористам: «Вам не удастся нас разделить, мы остаемся едиными, и мы самый великий город мира».

Наивные люди. Они ещё ничего не поняли.