Как из личностей сделать биомассу. Современные технологии выводят протесты на новый уровень. Майданные технологии

Нацистская система в 1938-1939 годах – времени пребывания Беттельхейма в Дахау и Бухенвальде – еще не была нацелена на тотальное истребление, хотя с жизнями тогда тоже не считались. Она была ориентирована на «воспитание» рабской силы: идеальной и послушной, не помышляющей ни о чем, кроме милости от хозяина, которую не жалко пустить в расход. Соответственно, необходимо было из сопротивляющейся взрослой личности сделать испуганного ребенка, силой инфантилизировать человека, добиться его регресса – до ребенка или вовсе до животного, живой биомассы без личности, воли и чувств. Биомассой легко управлять, она не вызывает сочувствия, ее легче презирать и она послушно пойдет на убой. То есть она удобна для хозяев.

Обобщая основные психологические стратегии подавления и слома личности, описанные в работе Беттельхейма, я для себя выделил и сформулировал ряд ключевых стратегий, которые, в общем-то, универсальны. И в разных вариациях они повторялись и повторяются практически на всех уровнях жизни общества: от семьи до государства. Нацисты только собрали это все в единый концентрат насилия и ужаса. Что это за способы превращения личности в биомассу?

Правило 1. Заставь человека заниматься бессмысленной работой.
Одно из любимых занятий эсэсовцев – заставлять людей делать совершенно бессмысленную работу, причем заключенные понимали, что она не имеет смысла. Таскать камни с одного места на другое, рыть ямы голыми руками, когда лопаты лежали рядом. Зачем? «Потому что я так сказал, жидовская морда!».
(Чем это отличается от «потому что надо» или «твое дело выполнять, а не думать»?)

Правило 2. Введи взаимоисключающие правила, нарушения которых неизбежны.
Это правило создавало атмосферу постоянного страха быть пойманным. Люди были вынуждены договариваться с надзирателями или «капо» (помощники СС из числа заключенных), впадая от них в полную зависимость. Разворачивалось большое поле для шантажа: надзиратели и капо могли обращать внимание на нарушения, а могли и не обращать – в обмен на те или иные услуги.
(Абсурдность и противоречивость родительских требований или государственных законов – полный аналог).

Правило 3. Введи коллективную ответственность.
Коллективная ответственность размывает личную – это давно известное правило. Но в условиях, когда цена ошибки слишком высока, коллективная ответственность превращает всех членов группы в надзирателей друг за другом. Сам коллектив становится невольным союзником СС и лагерной администрации.

Нередко, повинуясь минутной прихоти, эсэсовец отдавал очередной бессмысленный приказ. Стремление к послушанию въедалось в психику так сильно, что всегда находились заключенные, которые долго соблюдали этот приказ (даже когда эсэсовец о нем забывал минут через пять) и принуждали к этому других. Так, однажды надзиратель приказал группе заключенных мыть ботинки снаружи и внутри водой с мылом. Ботинки становились твердыми, как камень, натирали ноги. Приказ больше никогда не повторялся. Тем не менее, многие давно находящиеся в лагере заключенные продолжали каждый день мыть изнутри свои ботинки и ругали всех, кто этого не делал, за нерадивость и грязь.

(Принцип групповой ответственности… Когда «все виноваты», или когда конкретного человека видят только как представителя стереотипной группы, а не как выразителя собственного мнения).
Это три «предварительных правила». Ударным звеном выступают следующие три, дробящие уже подготовленную личность в биомассу.

Правило 4. Заставь людей поверить в то, что от них ничего не зависит. Для этого: создай непредсказуемую обстановку, в которой невозможно что-либо планировать и заставь людей жить по инструкции, пресекая любую инициативу.
Группу чешских заключенных уничтожили так. На некоторое время их выделили как «благородных», имеющих право на определенные привилегии, дали жить в относительном комфорте без работы и лишений. Затем чехов внезапно бросили на работу в карьер, где были самые плохие условия труда и наибольшая смертность, урезав при этом пищевой рацион. Потом обратно – в хорошее жилище и легкую работу, через несколько месяцев – снова в карьер и т.п. В живых не осталось никого. Полная неподконтрольность собственной жизни, невозможность предсказать, за что тебя поощряют или наказывают, выбивают почву из-под ног. Личность попросту не успевает выработать стратегии адаптации, она дезорганизуется полностью.
«Выживание человека зависит от его способности сохранить за собой некоторую область свободного поведения, удержать контроль над какими-то важными аспектами жизни, несмотря на условия, которые кажутся невыносимыми… Даже незначительная, символическая возможность действовать или не действовать, но по своей воле, позволяла выжить мне и таким, как я». (курсивом в кавычках - цитаты Б.Беттельхейма).

Жесточайший распорядок дня постоянно подгонял людей. Если одну-две минуты промедлишь на умывании – опоздаешь в туалет. Задержишься с уборкой своей кровати (в Дахау тогда еще были кровати) – не будет тебе завтрака, и без того скудного. Спешка, страх опоздать, ни секунды задуматься и остановиться… Постоянно тебя подгоняет отличные надзиратели: время и страх. Не ты планируешь день. Не ты выбираешь, чем заниматься. И ты не знаешь, что с тобой будет потом. Наказания и поощрения шли безо всякой системы. Если на первых порах заключенные думали, что хороший труд их спасет от наказания, то потом приходило понимание, что ничто не гарантирует от отправки добывать камни в карьере (самое смертоносное занятие). И награждали просто так. Это просто дело прихоти эсэсовца.
(Авторитарным родителям и организациям очень выгодно это правило, потому что оно обеспечивает отсутствие активности и инициативы со стороны адресатов сообщений вроде «от тебя ничего не зависит», «ну и чего вы добились», «так было и будет всегда»).

Правило 5. Заставь людей делать вид, что они ничего не видят и не слышат.
Беттельхейм описывает такую ситуацию. Эсэсовец избивает человека. Мимо проходит колонна рабов, которая, заметив избиение, дружно поворачивает головы в сторону и резко ускоряется, всем своим видом показывая, что «не заметила» происходящего. Эсэсовец, не отрываясь от своего занятия, кричит «молодцы!». Потому что заключенные продемонстрировали, что усвоили правило «не знать и не видеть того, что не положено». А у заключенных усиливается стыд, чувство бессилия и, одновременно, они невольно становятся сообщниками эсэсовца, играя в его игру.
(В семьях, где процветает насилие, нередка ситуация, когда кто-либо из родственников все видит и понимает, но делает вид, что ничего не видит и не знает. Например, мать, ребенок которой подвергается сексуальному насилию со стороны отца/отчима… В тоталитарных государствах правило «все знаем, но делаем вид…»- важнейшее условие их существования) 

Правило 6. Заставь людей переступить последнюю внутреннюю черту.
«Чтобы не стать ходячим трупом, а остаться человеком, пусть униженным и деградировавшим, необходимо было все время осознавать, где проходит та черта, из-за которой нет возврата, черта, дальше которой нельзя отступать ни при каких обстоятельствах, даже если это угрожает жизни. Сознавать, что если ты выжил ценой перехода за эту черту, то будешь продолжать жизнь, потерявшую всякое значение». 

Беттельхейм приводит такую, очень наглядную, историю о «последней черте». Однажды эсэсовец обратил внимание на двух евреев, которые «сачковали». Он заставил их лечь в грязную канаву, подозвал заключенного-поляка из соседней бригады и приказал закопать впавших в немилость живьем. Поляк отказался. Эсэсовец стал его избивать, но поляк продолжал отказываться. Тогда надзиратель приказал им поменяться местами, и те двое получили приказ закопать поляка. И они стали закапывать своего сотоварища по несчастью без малейших колебаний. Когда поляка почти закопали, эсэсовец приказал им остановиться, выкопать его обратно, а затем снова самим лечь в канаву. И снова приказал поляку их закопать. На этот раз он подчинился – или из чувства мести, или думая, что эсэсовец их тоже пощадит в последнюю минуту. Но надзиратель не помиловал: он притоптал сапогами землю над головами жертв. Через пять минут их – одного мертвого, а другого умирающего – отправили в крематорий.

Результат реализации всех правил:

«Заключенные, усвоившие постоянно внушаемую СС мысль, что им не на что надеяться, поверившие, что они никак не могут влиять на свое положение – такие заключенные становились, в буквальном смысле, ходячими трупами…».

Процесс превращения в таких зомби был прост и нагляден. Сначала человек прекращал действовать по своей воле: у него не оставалось внутреннего источника движения, все, что он делал, определялось давлением со стороны надзирателей. Они автоматически выполняли приказы, без какой-либо избирательности. Потом они переставали поднимать ноги при ходьбе, начинали очень характерно шаркать. Затем они начинали смотреть только перед собой. И тогда наступала смерть.

В зомби люди превращались тогда, когда отбрасывали всякую попытку осмыслить собственное поведение и приходили к состоянию, когда они могли принять все, что угодно, все, что исходило извне. «Те, кто выжили, поняли то, чего раньше не осознавали: они обладают последней, но, может быть, самой важной человеческой свободой – в любых обстоятельствах выбирать свое собственное отношение к происходящему». Там, где нет собственного отношения, начинается зомби.

источник

Средства связи играют всё большую роль в организации протестных акций. При этом можно отметить, что каждый всплеск протестной активности в мире связан с новыми изобретениями в области средств массовой коммуникации и достижения ими некоторого критического значения. Мы помним аномальные всплески уличной активности, которые имели место в 60-е и в 2011 году. Когда будет следующий мировой революционный взрыв?

Когда в далёком 1917 году большевики совершали революцию, одними из важнейших объектов, которые должны были захватить революционеры, были телеграф, телефон и почта. Большевики понимали огромное значение средств связи в огромной России. Пожалуй, это была первая революция, совершённая при помощи телефона и телеграфа.

Кстати, вспышку революций в Европе в 1848 году можно, наверное, связать с успехами полиграфии, благодаря чему агитационные брошюры и листовки можно было распечатывать за достаточно короткое время огромными тиражами.

С тех пор средства связи играют всё большую роль в организации протестных акций. При этом можно отметить, что каждый всплеск протестной активности в мире связан с новыми достижениями в области средств массовой коммуникации.

Динамика общего числа крупных антиправительственных демонстраций, (1920–2012) в логарифмическом масштабе.

В целом, на протяжении последних 100 лет протестная активность населения росла во всём мире. У этого явления есть несколько причин.

Во-первых, рост населения. В начале ХХ века на Земле проживало только 1.5 млрд. человек, а сейчас нас уже больше 7 млрд. При этом, значительно усложнилась структура обществ: в нём стало больше разнородных групп со своими собственными интересами, которые они готовы отстаивать в том числе и уличными акциями.

Во-вторых, повсюду происходило смягчение законодательства о массовых выступлениях, а полиция стала гуманнее относиться к митингующим. Это смягчение политики вывело на улицы людей, которые не склонны к экстремистским действиям. И это в свою очередь привело к тому, что акции протеста стали носить более мирный характер.

Только эти два фактора не могут объяснить явно аномальных всплесков уличной активности масс, которые имели место в 60-е и в 2011 году. Эти всплески можно связать с очередными важными вехами в развитии средств массовой коммуникации, позволившими активизировать большое количество протестно настроенных людей. В 60-е годы телефон стал обычным предметом в каждом доме. Кроме того, появились лёгкие транзисторные радиоприёмники и портативные рации.

Десятикратный рост протестных акций в 2011 году называют не только «Арабской весной», но и «Твиттер-революцией», поскольку огромную роль в координации действий протестующих сыграли социальные сети и мобильные устройства. Но не только в арабских странах прошли волнения. Не менее сильный всплеск их произошёл и в западном мире, а также в России.

Динамика общего числа антиправительственных выступлений в странах Ближнего и Среднего востока и в остальном мире

Казалось бы, больших волнений следовало бы ожидать во время пика мирового финансового кризиса в 2008-2009 годах, но этого не только не было, но наблюдался даже спад протестных акций.

В 2010 году на Ближнем и Среднем Востоке произошло только пять крупных антиправительственных выступлений. Через год их уже было 307. В остальном мире было 37 крупных акций за весь 2010 год, а в 2012 их число выросло до 208. Следовательно, дело здесь не в экономике и политике, а в том, что лидеры и модераторы протестных акций освоили новые технологии управления массами через социальные сети.

Весьма показательны в этом отношении акции протеста в Гонконге, начавшиеся в прошлом году и закончившиеся в июне 2015-го. Организаторы протеста учли опыт всех предыдущих подобных мероприятий: они проходили на удивление мирно, организованно, а огромная толпа вела себя предельно дисциплинированно. На несколько десятков тысяч манифестантов набралось только 89 арестованных. После того, как власти удовлетворили требования протестующих, люди в большинстве своём разошлись.

Сейчас, кажется, наступило затишье. Означает ли это, что протестанты получили то, что хотели? Вряд ли. В целом число протестных акций в мире хотя и стало меньше, чем их было в 2011, но их все равно больше, чем в самом начале двадцатого века. Государства – это довольно громоздкие и неповоротливые машины, поэтому каждый технологический скачок и связанные с ним новые возможности по организации протестных акций оказывались для властей неожиданностью. Но власти каждый раз находили способы взять ситуацию под контроль.

Сначала власти пытались останавливать «Твиттер-революции» простой блокировкой социальных сетей, но это оказалось малоэффективным способом, поскольку на стороне оппозиции были опытные IT-специалисты, знавшие способы обойти любую блокировку. Например, в Гонконге после блокировки властями сотовых операторов, участники акции стали общаться друг с другом через мобильный мессенджер FireChat, который использует для связи Wi-Fi и Blutooth. Властям нужно было учиться работать в новой реальности, используя социальные сети для своих целей.

Что нас ждёт в будущем? Судя по тенденции, протестный активизм идёт на спад. Где-то протестующие добились своих целей, а где-то протесты привели совсем не к тому, чего они хотели – теперь им уже не до протестов. Идёт стабилизация до нового технологического прорыва. Каким он будет, сказать сложно.

Если почитать научную фантастику 50-60-х годов и посмотреть фантастические фильмы того времени, то там можно встретить бластеры, телепорты и межгалактические путешествия, но ни мобильных телефонов, ни персональных компьютеров, ни интернета там нет. В нашем мире нет ни бластеров, ни телепортов, ни межгалактических путешествий, но есть то, чего фантасты и футурологи середины прошлого века не смогли предвидеть.

Но можно высказать робкое предположение, что следующим технологическим скачком, который выведет миллионы людей на улице, станет прорыв в робототехнике. Появление на рынке человекоподобных роботов может сильно перекроить всю нашу общественную реальность – многие люди окажутся не у дел и без работы. И будьте уверены – появятся и борцы за права андроидов.

Сергей Черкасов

Источник

Поскольку слово "майдан" стало синонимом "цветной революции", будем пользоваться этим словом и далее.

Как делается майдан?

Оказывается, очень просто!

В основе майданных технологий - расчёт на человеческую тупость.

Затем - анализ процентного соотношения тупых и адекватных людей в обществе.

Затем, в случае выявления достаточно высокого процента тупых, устнавливается взаимодействие с ними.

Затем, в ходе взаимодействия, выясняется, какая именно поддержка идиотам необходима, чтобы они взялись за камни и палки.

Затем эта поддержка оказывается.

А потом можно снимать пенки.

Для простоты рассмотрим два примера,

1. Ливия.

Исходная задача - свегнуть Каддафи руками своих собственных граждан

Сначала исследуется состояние умов, выясняется, на кого из недовольных можно расчитывать (недовольные есть всегда и в любом обществе).

Для этой цели производится анализ групп "недовольных". К ним относятся "диссиденты" и "исламисты", которые есть в любом мусульманском обществе.

Выясняется, что "исламисты" потенциально более взрывоопасны, а, значит, более пригодны для достижения поставленной цели.

На них и делается ставка.

Затем, через подставные каналы (всегда!) с лидерами исламистов налаживается контакт. В этот момент они и не подозревают, что с ними говорят не "братья по вере", а сотрудники спецслужб. Лидерам обещается любая поддержка - финансовая, военная и пропагандистская.

После того, как предложение принимается, начинается формирование организованной исламистской оппозиции.

За этим наблюдают, аккуратно подсказывают, координируют и обеспечивают всем необходимым.

Затем дают знать, что готовы поддержать их выступление на любом международном уровне.

Начинается мятеж.

Одновременно с ним через подставные государства начинается "поддержка требований" воставших. Например, в случае с Ливией такая поддержка изначально обеспечивается по линии тех европейских стран которые были наиболее блиозки к режиму Каддафи - Франции и Италии. И тех арабских стран, которым было ненавистно светское устройство Ливии, например, Саудовской Аравии.

А уже потом, когда процесс запущен и общественное мнение подготовлено, на трибуне ООН появляется сам заказчик процесса.

В Ливии идёт мятеж, который единогласно поддерживается "мировым сообществом".

Каддафи свергают, страна погружается во мрак гражданской и религиозной войны, десятки тысяч беженцев атакуют Европу, пытаясь найти убежище у тех самых стран, которые единогласно голосовали за войну на их родине. Их принимают, Европа несёт многомиллиардные убытки, переживает всплеск национализма, общественное недовольство и т.д. В итоге - существенно ослабевает. Что и требовалось - одним выстрелом убиты оба зайца!

Потом можно спокойно и тихо ликвидировать тех "идиотов", с которых начался весь процесс и которые так и не поняли, что их "развели на бунт".

2. Украина.

Всё по той же схеме.

Разница в том, что наиболее взрывоопасными являются националисты. Другие, включая либералов и диссидентов, небоеспособны, хотя годятся на роль будущих коллаборационистов.

Через национальные общины в США и Канаде начинается осторожное установление контактов с активистами-бандеровцами.

Затем - всё в точности по схеме выше. Никакой разницы нет.

Кроме того, что миллионы беженцев наводняют Россию, а не Европу.

Последний невыполненый пункт - ликвидация наиболее непонятливых ещё впереди.

И опять выполнены все задачи одним выстрелом: Международная изоляция под сфабрикованными заранее предлогами, санкции, "общественное осуждение", экономическое ослабление конкурента (РФ), разрыв связей с Европой и т.д.

Блеск! Безупречно проведённая афёра мирового масштаба!

Ничего из вышеприведённого никогда бы не произошло, если бы в Ливии, в Тунисе, в Сирии, в Грузии или на Украинe не имелось бы критической массы идейных идиотов, которыми можно легко и беспрепятственно манипулировать.

Или, как говорили наши братки в недалёком прошлом: "Без лоха жизнь плоха!"