Мина замедленного действия взорвётся в США в 2016 году

Мина замедленного действия взорвётся в США в 2016 году

Аналитик Дэвид Крайчек, специализирующийся на темах преступности и правосудия в США, считает, что наиважнейшим американским политическим вопросом является «мина замедленного действия», а именно число заключённых в тюрьмах, которое увеличивается довольно быстро. Эта «мина» может взорваться в 2016 году. Как раз на выборах президента.

Дэвид Крайчек (David J. Krajicek) пишет статьи на темы преступности и правосудия. В очередном материале для крупного портала «AlterNet» аналитик высказал такую мысль: лишение свободы — самый важный политический вопрос 2016 года (года президентских выборов в США). Однако никто из кандидатов не хочет говорить о росте числа пенитенциарных заведений и заключённых. А ведь увеличение количества «сидельцев» в стране — это мина замедленного действия. Слышите, как что-то тикает?

Пять лет назад, пишет автор, Америка чуть ли не побиралась с кружечкой, вымаливая милостыню. Свирепствовал экономический кризис. В те дни политики придумали выход: сэкономить деньги за счёт сокращения «тюремного населения страны». И действительно — слишком много народа сидит по тюрьмам.

Но… воз и ныне там.

Вместо реальных реформ были лишь «триумфальные заголовки» в СМИ. Вот, к примеру, один такой заголовок, из «New York Times»: «Начало конца эпохи массового лишения свободы».

Да неужели?

Никаких «широких реформ» аналитик не видит.

Эксперты говорят о возможности реформировать законодательство в части сроков за ненасильственные и впервые совершённые преступления. Подобная реформа в среде правозащитников США считается вполне «безопасной». Однако даже эти идеи натыкаются на глухую стену.

Как можно значительно сократить число заключённых в тюрьмах, если нет политической воли для реформирования законов? Неужели так сложно хотя бы пересмотреть приговоры, в том числе с пожизненными сроками?

Такими вопросами задаётся аналитик — и не находит на них ответа.

«Этого не будет», — считают эксперты. И они правы.

Согласно данным «Pew now projects», в течение следующих четырёх лет численность заключённых в США увеличится ещё на 3%.

И вместе с тем тюремный вопрос в США не считается одним из важнейших. Все делают вид, будто его не существует. Но ведь не могут же американцы игнорировать постоянный рост количества тех людей, что пожизненно садятся за решётку!

Видимо, могут. Надо просто делать вид, что такого вопроса нет на повестке дня.

Райан Кинг, старший научный сотрудник Института урбанистики, который отслеживает тенденции вынесения приговоров в США, заявляет: «Про это население (заключённых. — О. Ч.) думают так: с глаз долой, из сердца вон». Американская общественность не желает обременять себя этой проблемой. В итоге проблема как бы сама собой исчезает.

Пожизненные приговоры без права на досрочное освобождение стали, увы, популярной мерой пресечения, а заодно и нормой наказания, полюбившейся некоторыми присяжными, пишет автор.

Число же тех, кого приговаривают к смертной казни, во многих штатах сегодня идёт на спад. «Некоторые американцы, — иронизирует журналист, — находят утешение в пословице, согласно которой есть только один способ покинуть тюрьму: в катафалке».

Правозащитники говорят, что закон осуждает человека «на смерть в тюрьме». И для тюремной системы «не имеет значения, изменились ли вы, не важен ваш возраст, в котором вы совершения преступление, число ваших преступлений тоже не играет роли… Оставь надежду всяк сюда входящий».

По данным экспертов, два года назад в федеральных и местных тюрьмах США содержалось 160.000 заключённых, получивших пожизненные сроки. Из них почти 50.000 не имели никакой надежды на условно-досрочное освобождение, пишет Дэвид Крайчек.

Много это или мало? Всё познаётся в сравнении.

Оказывается, количество заключённых с пожизненными сроками в нынешнее время в США почти совпадает с общим числом американских заключённых в 1968 году!

Что касается пожизненных «сидельцев», то автор даёт следующую статистику: в 1980 г. их было 34.000, в 1992 году — уже 70.000, в 2003 году — 128.000! Кроме того, число «пожизненных» без права на условно-досрочное освобождение (и вообще любое освобождение) почти утроилось с 1992 по 2003 гг. — с 12.500 до 34.000.

Количество осуждённых на пожизненное заключение возросло ещё на 12 процентов с 2008 по 2012 годы.

Эта тенденция продолжается и сегодня.

Для примера автор приводит данные по штату Джорджия.

Там в настоящее время в тюрьмах сидят пожизненно 7.435 человек. В 2012 г. таковых сидельцев было 7.220. В среднем в месяц прибавляется по шесть новых «пожизненных». В этом штате число «пожизненных» заключённых, не имеющих права на условно-досрочное освобождение, увеличилось ещё на 20 процентов — с 782 до 1.086.

А вот пример из Пенсильвании. Количество приговорённых к пожизненному заключению в этом штате выросло с 5.121 в 2012 году до 5.363 на 30 апреля 2015 года.

В Алабаме дело тоже плохо. И там тоже имеет место увеличение количества «пожизненных»: с 5.318 в 2012 году до 5.508 сегодня.

Для пенитенциарной системы США характерен и расовый фактор. Около половины всех «пожизненных» в США — чернокожие. Причём в иных штатах число пожизненных чернокожих сидельцев превышает 75 процентов! Особенно много негров сидит пожизненно в Мэриленде, Джорджии и Миссисипи.

Чуть легче стало только в Калифорнии. Там в последние годы было отпущено 2.000 «пожизненных». Это было сделано в процессе проведения реформ и по распоряжению федерального судьи с целью решить проблему тюремной «перенаселённости».

По оценкам экспертов, содержание в тюрьме каждого «пожизненного» обходится в 47.000 долларов ежегодно. Если 4.600 «сидельцев» (нынешнее количество «пожизненных» в Калифорнии) проживут за решеткой в среднем по 35 лет, их содержание обойдётся налогоплательщикам Калифорнии примерно в три четверти миллиарда долларов.

Мало того, по данным «Human Rights Watch», стоимость содержания заключённых резко увеличивается, когда они стареют.

Да ведь надо говорить не только о «пожизненных».

Вот, к примеру, в Техасе — около 9000 «пожизненных». Однако около трети из техасских 150.000 заключённых отбывают наказание в 21 год или больше. А в Луизиане средний срок тюремного заключения составляет 21,9 года (данные за январь 2015 г.).

И правозащитники утверждают, что никакого движения в сторону реформирования нет. Политики даже используют пенитенциарную систему для своих лозунгов: они заявляют, что готовы быть ещё жёстче с преступниками. Тюрьма стала своего рода политическим инструментом: новые политики пытаются перещеголять в суровости старых.

В США есть правозащитники, борющиеся за права заключённых очень долго — 25 лет. Они настроены пессимистично и не верят, что правительство решит вопрос с заключёнными. Вся нынешняя политика — это не реформы, а один словесный шум.

Имеются и законопроекты, вносящие соответствующие изменения, однако они «застревают в комитетах».

В итоге можно отметить, что американская общественность разочаровалась в своём правительстве и в тех политиках, что приходят на смену старым и начинают заседать в Конгрессе. Все понимают, что реальные перемены произойдут тогда, когда шестерёнки скрипучего механизма провернутся в нужную сторону. Но они не проворачиваются. И люди сидят в тюрьмах до самой смерти.

А американские вожди вроде Буша-младшего или Обамы учат всю планету ценностям свободы…

Обозревал и переводил Олег Чувакин