Россия заинтересована в деполитизации «газовой ОПЕК

Вчера в Москве прошла 7-я министерская встреча Форума стран – экспортеров газа, который многие журналисты называют чуть ли не «газовой ОПЕК». На мой взгляд, это не совсем так. Во-первых, данная организация называется «форумом», и с самого начала ее учредители всячески подчеркивали, что это не картельное соглашение (в отличие от ОПЕК, которая является классическим картелем).

Кстати говоря, можно напомнить о том, что американские сенаторы внесли законопроект, который ставит любые организации картельного типа в сфере поставок энергоносителей в положение враждебных организаций по отношению к американскому законодательству, что фактически приравнивается к объявлению войны. Если вы помните, американские сенаторы сделали специальную оговорку о том, что данное положение не распространяется на уже существующие организации. Это было сделано для того, чтобы не применять данный закон к той же ОПЕК, поскольку в состав этой организации входит очень много американских союзников. Так что санкции по отношению к ним были бы, конечно, скандалом.

С технической точки зрения «газовой ОПЕК» быть не может

Так что, хотя сам по себе закон этот весьма скандальный, никто не хочет заниматься алармизмом. Вообще, здесь есть два аспекта – политический и технический. Начнем со второго. С технической точки зрения «газовой ОПЕК» быть не может. Дело в том, что огромные объемы газа сегодня поставляются по «длинным» контрактам. Свободного газового рынка как такового не существует. Таким образом, достичь какого-либо соглашения по ценам просто невозможно в связи с наличием действующих контрактов. Более того, технически это не является необходимым.

Здесь действует другой механизм, что позволяет дистанцироваться друг от друга в глазах некоторых (известных своим особенно вызывающим поведением) потребителей и говорить о том, что это форум. Пока это действительно форум. Но давайте вспомним, что говорил Путин — газовый рынок гораздо более уязвим, чем нефтяной. Хотя бы в силу все возрастающих капитальных затрат на добычу газа в труднодоступных регионах. Кроме этого, следует иметь в виду очень большие (длинные) объемы. Все это несколько напоминает алмазный рынок, где мелкие конъюнктурные колебания способны разрушить любую экономику. А конъюнктура здесь колеблется, как мы видим, очень сильно. И колебания цен на газ практически ничем не отличаются от колебаний цен на нефть. Тем более с повышением средней стоимости газа (а, как заметил Путин, она и дальше будет повышаться хотя бы в связи с ростом себестоимости добычи газа).

Россия заинтересована в деполитизации газовых поставок

Поэтому задача как раз состоит в том, чтобы не картельными, а гораздо более деликатными методами регулировать рынок. То есть согласовывать между собой объемы и длинные контракты. Такой механизм еще не выработан (хотя сама логика понятна). И обычные антикартельные действия Запада против этой логики не годятся. Просто потому, что они не обоснованны. Их никоим образом нельзя обосновать — ни юридически, ни практически.

Речь идет о согласованной политике, касающейся стратегии разработки месторождений и выбора рынков, на которые направляются те или иные объемы газа, чтобы не допустить того, чтобы длинный стратегический контракт на своем выходе оказался экономически разрушительным для отрасли.

Следует учитывать и то обстоятельство, что количество стран, которые являются крупными игроками на газовом рынке, значительно меньше. Практически это всего три страны – Иран, Россия и Катар. Вместе они обладают примерно половиной мировых запасов. Причем для политики в этой сфере важна не столько реальная добыча, сколько объем запасов. Катар добывает не так уж много. А Иран вообще не добывает газ из тактических соображений. Тем не менее обе эти страны располагают огромными разведанными и подтвержденными запасами газа. Не говоря уже о России.

Требование, чтобы вор вернул украденное, не может быть «политическим давлением»

Опять же, весьма характерно то, что Россия подчеркнула идею деполитизации этого объединения. На самом деле именно мы в ней заинтересованы. А политизируют газовую проблему в первую очередь наши западные оппоненты, когда они пытаются трактовать наше стремление получить деньги за ворованный газ у транзитных государств как политическое давление. Наоборот, мы крайне заинтересованы в том, чтобы наши потребители были независимыми от политической конъюнктуры. Это не поза, а прямой коммерческий интерес огромных системообразующих корпораций (коей для нашей страны является «Газпром»).

Этот важный момент позволяет понять, что договоренность о размещении штаб-квартиры форума в Дохе — это тактически очень адекватный ход. Потому что если бы она располагалась в Санкт-Петербурге, то, хотя это и было бы для нас очень престижно, замечательно и интересно, форум экспортеров газа все время воспринимался бы как организация, ориентированная на Россию. А Катар — это маленькое государство с огромными запасами газа. Он не может быть не заинтересован в такого рода политике, которая обоснованна коммерчески. При этом политически Катар абсолютно проамериканская страна. Так что предъявлять к нему претензии политического рода было бы просто нелепо. С этой точки зрения все сделано очень правильно. Другое дело, что до практических результатов (кроме психологического давления на страны-потребители) пока еще очень далеко.

Либеральные наезды Запада на газовую отрасль носят варварский характер

Складывающаяся мировая конъюнктура, с одной стороны, подталкивает к более быстрым шагам в этом направлении, потому что происходящее является вызовом газовому рынку. С другой стороны, поскольку потребление не будет увеличиваться столь уж критичным образом (об этом можно говорить со 100% уверенностью), а в некоторых сегментах, возможно, даже буде снижаться, то понятно, что сейчас не самый удобный момент для того, чтобы этот инструмент заработал на всю мощь. А с другой стороны, это же является поводом к тому, чтобы действовать более эффективно и быстрее.

Я не случайно вспомнил про добычу алмазов. Существуют рынки, которые, с одной стороны, имеют колоссальную индустриальную инфраструктуру, огромные затраты и длинное «плечо реализации». Понятно, что, чтобы продать газ, нужно как минимум построить трубы. Не говоря уже о том, что нужно разведать и разработать месторождения. Это огромные, просто циклопические затраты. Не говоря уже о строительстве заводов для сжижения газа. Опять же, здесь имеет очень большое значение инфраструктура по доставке газа. Потому что поостренные заводы должны иметь возможность доставить газ в порт, оснащенный соответствующими мощностями для транспортировки. А это даже более капитальные плавучие сооружения, чем нефтяные супертанкеры (так как газ идет туда под давлением). То же самое касается алмазной отрасли, где есть огромные рудники и капитальные затраты, включая обогащение и хранение стоков (запасов). Причем газовая промышленность в этом отношении находится даже в более выгодном положении, потому что газ потребляют все, а ювелирные бриллианты пользуются спросом со стороны очень узкой категории «трудящихся». Соответственно, спрос на них колеблется еще сильнее, чем спрос на газ. Так что есть рынки, где такого рода регулирование просто необходимо. И либеральные наезды на подобного рода соглашения носят абсолютно варварский характер. Поскольку они просто разрушают возможность стабильного функционирования таких рынков.

Михаил Леонтьев

Тележурналист