Тьери Мейсан: Хорошее шоу — еще не демократия

Мировые СМИ увлечены ходом предвыборной кампании в США. При этом само собой разумеется, что Америка — страна демократическая, Маккейн и Обама — честные противники, а выбор избирателей должен определить будущее страны. Зрителей же призывают насладиться звездным сериалом. Хорошее шоу — еще не демократия Мировые СМИ увлечены ходом предвыборной кампании в США. При этом само собой разумеется, что Америка — страна демократическая, Маккейн и Обама — честные противники, а выбор избирателей должен определить будущее страны. Зрителей же призывают насладиться звездным сериалом.

Однако в последние годы все те же средства массовой информации внушили публике, что система работает по-другому: разницы между республиканцами и демократами не больше, чем между «Кока-колой» и «Пепси-колой». А сам президент Буш лишь марионетка в руках мощных экономических сил. К великому удивлению медийщиков, такие важные решения, как развязывание войны в Ираке, принимались в угоду нескольким многонациональным, то есть американским и израильским корпорациям. Откуда же тогда этот притворно наивный вопрос, действительно ли Соединенные Штаты являются демократическим государством?


Американский народ властью не обладает

Сначала мы, не думая, ответили бы «да», тем более что советская школа критиковала США в основном за отсутствие трудового права и социального обеспечения. Но если мы хотим более точно ответить на этот вопрос, нам следует определить понятие демократии и проверить, соответствует ли ему Конституция страны и то, как она применяется на практике.

В классической теории выделяют три типа политического режима: монархию (власть одного), олигархию (власть элиты) и демократию (власть народа). При демократическом режиме народ обладает властью: он решает свою судьбу напрямую или через своих законно избранных или отобранных жеребьевкой представителей.

Декларация независимости Соединенных Штатов была разработана в основном Томасом Джефферсоном на основе демократических принципов. Ее автор черпал вдохновение в философии Просвещения, в частности, в произведениях Джона Локка. В декларации утверждается, что «для обеспечения этих прав людьми учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых. В случае, если какая-либо форма правительства становится губительной для самих этих целей, народ имеет право изменить или упразднить ее и учредить новое правительство».

Однако элита, которой было необходимо поднять добровольцев на войну за независимость, в корне сменила свой тон, когда речь зашла о составлении Конституции. Конвент, написавший Конституцию, испытывал влияние, главным образом, со стороны «федералистов», и прежде всего — Александра Гамильтона. Авторы Конституции ставили перед собой цель отойти от свойственной тому времени идиллической наивности. Они стремились навязать сильное центральное правительство, приспособленное к индустриальной эпохе, и держать чернь в стороне от политической власти: «Народ неугомонен и переменчив по своей природе. Он редко судит или решает на основе здравого смысла».

Гамильтон, если бы мог, учредил бы в Америке монархию. Однако этот проект был неосуществим: с одной стороны, монархические идеи были тогда не в моде, а с другой стороны, отсутствовал и сам аристократический класс коренных жителей. Впитав в себя идеи Томаса Гоббса, Гамильтон заочно задумал создать республиканско-олигархический режим. Конституция была провозглашена от имени народа Соединенных Штатов, который на самом деле суверенным не являлся. Власть принадлежала союзным штатам, то есть местной знати.

Эта важнейшая черта американской политической системы сегодня скрыта за всеобщим избирательным правом, которое создает иллюзию суверенитета народа. Однако в 2000 году Верховный суд посчитал, что для оглашения результатов президентских выборов не должен принимать во внимание подсчет голосов во Флориде. Будучи частью неповоротливой судебной машины, основанной на Библии и «Записках федералиста» Гамильтона, Верховный суд США проигнорировал волю избирателей штата, приняв во внимание только мнение губернатора Флориды, в данном случае Джеба Буша. Такой поворот событий обеспечил победу его брату, Джорджу В. Бушу. В демократической стране Верховному суду следовало бы подождать подсчета голосов во Флориде. И если бы результат оказался в пользу Альберта Гора, он стал бы 43-м президентом США.

Из-за противоречий между Декларацией независимости и Конституцией трое членов Конвента отказались ее подписывать. Ситуация зашла в тупик. Выход из него был найден благодаря непостоянному Джеймсу Мэдисону. С его подачи была принята Декларация о правах. В документ были внесены десять поправок для того, чтобы защитить права граждан от произвола государства.

В конечном счете, законность институтов основана на связи с народом. Хотя граждане не имеют возможности высказаться при выборе своих руководителей и политических курсов, у них, по крайней мере, есть судебная гарантия от произвола власти.


Отсев недовольных на первичных выборах

Теперь на американской сцене разворачивается захватывающее представление: выборы президента США. Первый акт сыгран: прошли первичные выборы. Однако ошибочно полагать, что две крупнейшие политические партии страны действительно в каждом штате обращаются к своим членам, чтобы выбрать делегатов, которые затем и назовут кандидата в президенты. На самом деле все не так. С одной стороны, первичные выборы организованы не партиями, но самими штатами, причем правила в каждом штате свои. С другой стороны, в большинстве случаев в первичных выборах участвуют не только члены партии.

Существует шесть основных способов организации первичных выборов (к которым добавляются и смешанные методы). В некоторых штатах нужно быть членом партии, чтобы участвовать в выборах. В других сочувствующие могут голосовать наряду с активистами. В третьих штатах все граждане могут проголосовать на первичных выборах за обе партии. А в четвертых — только за одну из партий. В отдельных штатах обе партии проводят общие первичные выборы в один тур, в других — в два тура. Возможны все комбинации этих методов. Поэтому в каждом штате первичные выборы имеют свое особое значение.

Кроме того, существуют штаты, где первичные выборы вообще не проводятся. Вместо них проходят кокусы. Например, в штате Айова в каждом из 99 графств избираются местные делегаты, которые, в свою очередь, будут участвовать в первичных выборах второго уровня для избрания делегатов на национальный съезд партии (где и выдвигается кандидат в президенты).

Традиционно это представление начинается в феврале и длится полгода. Но в этом году Демократическая партия изменила свой график — начало компании было сдвинуто на более ранний срок. А мероприятия были распределены так, чтобы растянуть это удовольствие на целый год.

В конце отборочного марафона делегаты собираются на национальном съезде своей партии. Там к ним присоединяются суперделегаты. Последние, несмотря на свое громкое наименование, не избираются, поскольку являются членами партии по праву (среди них именитые граждане и аппаратчики). Суперделегаты, представляющие олигархов, достаточно многочисленны, чтобы склонить чашу весов на первичных выборах в ту или иную сторону. Среди демократов их около 20% и почти 25% среди республиканцев.

Своеобразие избирательной системы заключается в том, что делегаты съездов в большинстве своем избраны людьми, к партиям не принадлежащими. А если их усилий оказывается недостаточно, в игру вступают суперделегаты, то есть олигархия, дабы устранить чудаков, способных вести борьбу. В конечном счете, кандидаты, названные на национальных съездах, будут абсолютно консенсуальными, если не сказать без цвета, запаха и вкуса.

Американские средства массовой информации представляют первичные выборы как расширение демократической дискуссии в рамках политических партий. Тогда как эффект от них прямо противоположный. Первичные выборы стремятся поддержать status quo, отодвигая в сторону любых кандидатов, которые не поддерживают систему в целом.
 

Партии-близнецы

Разделить наших близнецов невозможно, потому что обе эти крупнейшие партии тесно связаны с государственным аппаратом. Любое важное решение Белого дома обеспечивается благодаря консенсусу обеих партий. Для этого создается комиссия, поровну состоящая из лидеров обеих партий и возглавляемая двумя сопредседателями: республиканцем и демократом. Таким образом, интересы олигархов ставятся впереди политического выбора.

Противостояние двух партий — всего лишь видимость, так как они вместе стоят у руля многих институтов. К ним относится Национальный фонд за демократию (National Endowment for Democracy, NED), легальная витрина ЦРУ, которая управляется на паритетной основе республиканцами, демократами, Главным объединением профсоюзов рабочих и Палатой предпринимателей. Предоставление кредитов на подкуп политических институтов и профсоюзов в мире получает одобрение обеих партий, которые затем распределяются через Международный республиканский институт Джона Маккейна или через Национальный демократический институт иностранных дел Мадлен Олбрайт. В этом конкретном случае политика США претворяется в жизнь двумя различными внешними органами. Разница между республиканцами и демократами не более чем фикция, используемая государственным аппаратом США за рубежом.

Джон Маккейн и Барак Обама не упускают, впрочем, случая показать свою идеологическую близость к официальной доктрине. Например, они вместе прекрасно разыграли свое участие в Дне памяти жертв терактов 11 сентября. Или опубликовали совместное коммюнике по спасению американской экономики в поддержку президента Буша.

Теоретически недовольные могут создавать новые партии и выставлять своих кандидатов в борьбе за президентское кресло. Но на практике в большинстве штатов это невозможно. Самое эффективное препятствие поставлено в штате Нью-Джерси — там для создания новой политической партии необходимо заручиться поддержкой 10% населения штата.

В некоторых штатах мелкие партии были легализованы. Но даже если бы они выбрали кандидата на своем национальном съезде, он не смог бы участвовать в национальной предвыборной гонке по всей стране — только в этих штатах. Так что у независимых нет никакой надежды попасть в Белый дом.

Итак, в выборах будут участвовать: от демократов — Барак Обама, от республиканцев — Джон Маккейн, как независимый кандидат — защитник прав потребителей Ральф Нейдер, от Либертарианской партии — бывший республиканский конгрессмен Боб Бэрр. Будут также кандидаты, которые не получат и 1% на федеральном уровне, среди них Синтия Маккинни от Партии зеленых, посол Алан Кейес от Независимой партии Калифорнии, пастор Чак Болдуин от Партии конституционалистов и другие. Не говоря уже о трех кандидатах-троцкистах: Роджере Калеро от Партии социалистических рабочих, Глории Ларива от партии «За социализм и освобождение» и Брайане Муре от социалистов США, которые получили хорошее финансирование от ЦРУ. В итоге получается 15—18 кандидатов, тогда как международные СМИ пишут только о двух основных. Они убеждены, что остальных терпят только для создания иллюзии разнообразии.


Новый президент будет избран 538 гражданами 15 декабря

Американская избирательная система сознательно усложнена — ее неясность держит граждан на расстоянии от принятия решений. Попытаемся тем не менее изложить ее как можно проще и яснее.

4 ноября каждый штат призовет к избирательным урнам граждан, проживающих на его территории. В зависимости от желания штата местный губернатор назначит членов коллегии выборщиков президента, которые будут представлять штат.

15 декабря 538 выборщиков абсолютным большинством выберут будущего президента и вице-президента Соединенных Штатов. Конверты с их волеизъявлением будут торжественно вскрыты 6 января действующим вице-президентом, временно исполняющим функции председателя Сената. Тогда и будет объявлено имя победителя.

Количество выборщиков от каждого штата равно количеству членов палаты представителей и сенаторов в Конгрессе. Количество конгрессменов пропорционально населению штата, а количество сенаторов — одинаково для всех. В результате получается, что граждане мелких штатов в коллегии выборщиков представлены гораздо лучше, нежели крупные штаты. Например, у штата Вайоминг, в котором проживают 0,5 млн человек, в Конгрессе целых 3 представителя, тогда как у Калифорнии с населением в 36,5 млн человек — только 55. Получается, что жители Вайоминга в 4 раза лучше представлены, чем калифорнийцы. В основе такой избирательной системы лежит глубокое неравенство. Технически возможно получить большинство в коллегии выборщиков, располагая лишь третью голосов граждан.

С другой стороны, партия, набравшая больше всех голосов, захватывает, как правило, все места в коллегии выборщиков. Например, согласно опросам общественного мнения, граждане штата Флорида на настоящий момент никому не отдают предпочтения. Однако кандидат, который выиграет выборы в этом штате, даже набрав небольшое количество голосов, сможет рассчитывать на поддержку всех 27 выборщиков, представляющих Флориду в коллегии, тогда как у его противника не будет ни одного (исключение составляют штаты Мэн и Небраска, так как там используется полупропорциональная система).

А потому в последние годы кандидаты в ходе предвыборной кампании сосредотачивают свои усилия на наиболее населенных штатах и пренебрегают прочими. Поскольку для того, чтобы стать президентом, достаточно выиграть в 11 основных штатах.

В принципе, 538 выборщиков в ходе голосования в коллегии должны отражать волю населения делегировавшего их штата. Однако только в 24 штатах они имеют императивный мандат, другие же могут передумать. Такое тоже случается, но очень редко. К примеру, в 1836 году 23 выборщика, которые должны были голосовать за кандидата-демократа, изменили свое мнение после того, как узнали, что его вице-президент имел связь с чернокожей.


Машины для голосования — машины для фальсификации

Сегодня одной двухуровневой системы голосования для укрепления олигархического контроля над результатами выборов недостаточно. Ведь средства массовой информации всячески пытаются существующую систему вывести на чистую воду. Правящий класс, теряющий доверие, придумал радикальный способ мошенничества: машины для голосования. Благодаря этим машинам он сможет устранить альтернативные партии и совершенно спокойно выбирать для претворения в жизнь своей политики одну из двух команд: республиканцев или демократов.

В демократических государствах голосование — это забота граждан. Место для голосования обеспечивается местными властями, но само голосование и подсчет голосов осуществляется самими гражданами под пристальным вниманием представителей кандидатов. А вот в Соединенных Штатах организация избирательных участков отдается частным подрядчикам. В целях сокращения числа людей, необходимых для подсчета голосов, эти компании могут прибегать к компьютерам для голосования. Их использование тем более привлекательно, что нередко одновременно проводят несколько видов выборов (президента, депутатов парламента, мэров и т.п.), а подсчет голосов — процесс длинный и сложный.

Различные научные исследования этих машин, в частности, исследование профессора Ави Рубина из Университета Хопкинса, показали, что последние не могут гарантировать ни надежности, ни безопасности. Чтобы сфальсифицировать результаты голосования, программное обеспечение можно изменить в короткий срок, без особых усилий и не оставив никаких следов. Кстати, большинство используемых в США компьютеров для голосования были разработаны компанией «Глобальная выборная система» (Global Election Systems, GES) под руководством Джеффа Дина, программиста, который был 23 раза осужден за подделку интернет-программ, предназначенных для других пользователей, и за злоупотребление доверием своих клиентов. Использование подобных машин несовместимо с демократическим принципом. Удивительно, что граждане США соглашаются участвовать в подобном маскараде.


Как выбрать себе избирателей

Несмотря на все эти сложные махинации, всегда остается неизвестная величина: волеизъявление граждан. Правящий класс, WASP (белые англосаксонские протестанты), придумал административные препоны, мешающие расширить список кандидатов, и разработал целый арсенал юридических уловок, чтобы лишить бедняков их политических прав. А бедняками в этой стране, где еще пятьдесят лет назад процветала расовая дискриминация, являются цветные.

Будучи неспособными организовать выборы с применением избирательных цензов, многие штаты издали законы, лишающие политических прав людей, осужденных уголовным судом на определенный срок. В штатах Кентукки и Вирджиния такое лишение прав выносится пожизненно. В некоторых штатах политических прав также лишаются граждане, которым выписан протокол о нарушении правил дорожного движения. Несправедливой американской системой правосудия почти всегда осуждаются бедные цветные. В штате Мичиган законодательная власть расширила список лишаемых политических прав, добавив в него семьи жертв кризиса высокорискованных ипотечных кредитов (subprimes), которые были не в состоянии оплатить векселя по займам и, как следствие, лишились собственного дома. Таким образом, не граждане избирают своих руководителей, а сами руководители выбирают своих избирателей.

Статистических данных, позволяющих отдельно подсчитать граждан, не желающих голосовать, тех, кого не включили в избирательные списки, и тех, кого лишили политических прав, не существует. Тем не менее у нас получается следующая картина: в 2004 году из 215 млн граждан избирательного возраста проголосовали только 122 млн (что составляет 56%). Джордж В. Буш был триумфально избран 286 членами коллегии выборщиков, тогда как за него проголосовали лишь 62 млн, или 28%, граждан избирательного возраста.


Рыночная демократия

Вернемся к сути избирательной кампании. Предвыборные кампании должны являться инструментом развития политических взглядов и проверки их на практике в конкурентной борьбе. В Соединенных Штатах дело обстоит иначе. В этой стране, как и в других англосаксонских странах, сложившаяся культурная традиция исключила само понятие общественного интереса. Так же, как и Конституция, республиканская по духу, на практике таковой не является.

Каждый кандидат старается объединить вокруг себя самую широкую коалицию частных интересов и затем хвастаться оказываемой ему поддержкой, доказывающей его способность управлять. Поэтому в этой системе нет места дискуссии в европейском ее понимании. Кандидаты не защищают свое видение мира и не представляют своей программы. У них есть мнение по определенным темам, выбранным в зависимости от объединенных вокруг них интересов. В качестве примера своей будущей политики они рассказывают о том, что сделали в прошлом по каждому затронутому вопросу.

Кандидат в президенты Джон Маккейн даже не стал издавать буклет со своими предвыборными взглядами. Барак Обама, напротив, напечатал брошюру под названием The Blueprint for Change («План перемен»), в которой по 15 темам разбросаны меры, направленные на поддержку различных групп населения (пожилых людей, женщин, ветеранов, сельских жителей), меры по решению социальных проблем (морали, бедности), а также политические меры по различным секторам (экономика, налоговая система, внешняя политика). На самом деле этот подход оказывается еще одним способом сохранить status quo.

В Вашингтоне не доверяют слову «демократия». Желая отойти от некоторых его употреблений (как, например, «народная демократия»), используют выражение «рыночная демократия». Таким образом они стремятся подчеркнуть, что не мыслят политическую демократию без «свободного рынка». Получается, что предвыборное соперничество сродни продаже в супермаркете, когда конкуренты прибегают к рекламной атаке, чтобы сбыть одинаковые товары. Выбирая ту или иную упаковку, гражданин-клиент помогает разбогатеть либо одним, либо другим. Для него же самого ничего не меняется: он покупает всегда один и тот же товар.

Отцы-основатели Соединенных Штатов хотели, чтобы народ обеспечивал законность основных институтов государства, оставаясь при этом в стороне от политического выбора. Со временем правящий класс сфальсифицировал и саму систему выборов, окончательно переставшую выражать мнение народа. На первичных выборах можно отобрать самых покладистых кандидатов, а компьютерные программы подсчета голосов гарантируют возможность потом еще и подправить результаты голосования.

Каждые четыре года это шоу возрождает страну и обеляет имидж Соединенных Штатов в мире. Международное общественное мнение приглашают присутствовать на шоу, которое заставляет забыть о предыдущих преступлениях и вселяет надежду. В этом году кастинг особенно удался: молодой чернокожий играет в паре со старым солдатом политики против старого вояки, поддерживаемого дамочкой без комплексов. И вот уже в мировой прессе говорят о послебушевской эпохе, а войну в Афганистане и Ираке считают не более чем прошлой ошибкой этой администрации.