Пока в Соединенных Штатах бушуют страсти вокруг обвинений,
выдвинутых против президента, страна, его усилиями, незаметно
втягивается в новый вооруженный конфликт, чреватый противостоянием с
Россией. Дональд Трамп предоставил Пентагону право самостоятельно
определять численность контингента американских военнослужащих в
Афганистане. Скорее всего, в ближайшее время, ограниченный контингент
США в этой стране увеличится.
О том, что министр обороны Джеймс Мэттис, а не Белый дом будет решать
сокращать или нет численность американских войск в Афганистане,
сообщило агентство Reuters. Оно сослалось на анонимный источник в
правительстве США. В Белом доме комментировать эту информацию
отказались, так что можно предположить: агентство сообщило правду,
которой Трамп пока не хочет шокировать общественное мнение. Оно и
понятно. Президент действует в рамках своих полномочий, но в полном
противоречии с политикой своего предшественника. Контингент в
Афганистане при Бараке Обаме последовательно сокращался. Даже не
увеличение численности американских военнослужащих, а простое пополнение
уже имеющегося состава требовало длительных согласований лично с
президентом США. Теперь же отправлять или нет новых солдат в горячую
точку, решит глава Пентагона простым росчерком пера. Это значит, что для
американцев если не победное, то уж по крайней мере, не позорное
завершение Афганской войны, о котором объявил Обама, отменяется. Война, с
неизбежным следствием в виде гробов американских военнослужащих,
начнется по новой.
Тем более, что складывающаяся ситуация в Афганистане оставляет мало
поводов для оптимизма. Страну уже который день сотрясают акции протеста.
Президент Ашраф Гани и глава исполнительной власти (эту должность порой
отождествляют с должностью премьер-министра, что не вполне верно)
Абдулла Абдулла сошлись в схватке. Она происходит на фоне постепенной
потери центральным правительством контроля над рядом регионов страны.
Оживился Талибан, на севере Афганистана прочно обосновались боевики
запрещенной в России группировки ИГИЛ – их численность доходит до десяти
тысяч человек. Собственно, сам политический кризис начался с очередной
атаки террористов. 31 мая в Кабуле смертник устроил взрыв в
дипломатическом квартале – погибло около 150 человек. Сторонники Абдуллы
Абдуллы немедленно обвинили президента в беспомощности и связях с
террористами (по официальной версии, теракт устроили пакистанские талибы
из группировки Хаккани). В последующих столкновениях между сторонниками
и противниками Ашрафа Гани в Кабуле погибло несколько человек, в том
числе один из местных политиков, Салим Изидьяр. На его похоронах
произошел новый теракт, унесший несколько десятков жизней. Причем, очень
вероятно, что мишенью террориста-смертника должен был стать Абдулла
Абдулла, по счастливой случайности, оказавшийся не в эпицентре взрыва.
Увы, в многонациональной отсталой стране, где и так не совсем прочные
государственнические традиции, разрушены войной опять не удалось
создать сколько-нибудь дееспособное правительство. Печальная афганская
история повторяется уже в третий раз. В начале девяностых, моджахеды,
победив правительство Наджибуллы, переругались между собой. Исламское
общество Афганистана, опиравшееся, главным образом, на этнических
таджиков, схлестнулось с пуштунской Исламской партией Афганистана.
Возобновилась жестокая гражданская война, в горниле которой родилось,
вышло на сцену и, если бы не американцы, победило движение Талибан.
А в конце семидесятых точно так же в борьбе за власть сошлись «Хальк»
и «Парчам» - две фракции правящей местной прокоммунистической
Народно-демократической партии Афганистана. Чтобы не допустить победы
третьей силы, моджахедов, в страну вошли советские войска.
После свержения Талибана и многолетней войны, казалось, Обаме удалось
достичь того, что не получилось ни у СССР, ни у самих афганцев. В
Кабуле утвердился более-менее прочный режим. Вот только испытания
временем он не выдержал. Пока американский контингент был велик, а
иностранная помощь щедра, власти Кабула кое-как держались. Теперь же
численность войск США дошла до символических 8400 человек плюс около
пяти тысяч военных из стран НАТО, в основной своей массе, мягко говоря,
не горящих желанием воевать. И вновь правящий режим трещит по швам,
раздираемый коррупцией, борьбой за власть и межэтническими
противоречиями. Наполовину таджик Абдулла Абдулла, поддерживаемый все
тем же Исламским обществом Афганистана противостоит пуштуну Ашрафу Гани.
Знамя пуштунского национализма поднимает и Талибан. А многонациональное
ИГИЛ вполне может усилиться уже в обозримом будущем. Неудачи
группировки в Сирии и Ираке рано или поздно заставят ее руководство
менять место дислокации. Нынешний Афганистан выглядит подходящим
убежищем.
Для России же печален не только факт того, что вблизи бывшей
советской границы вечный афганский очаг нестабильности вот-вот запылает
вновь. В этой стране мы опять, как когда-то, рискуем оказаться по разные
стороны баррикад с американцами. США прямо обвиняют Россию в поддержке
талибов. Мэттис, во время своего апрельского визита в Афганистан заявил,
что Москва, ни больше, ни меньше, поставляет оружие Талибану, которое
тот использует не только против своего соперника ИГИЛ, но и против
режима Ашрафа Гани.
Трамп уже не раз демонстрировал, что предпочитает радикальное решение
внешнеполитических проблем, стоящих перед страной. И его вмешательство в
запутанный афганский конфликт ознаменовалось эффектным жестом – первым в
истории боевым применением самой большой неядерной бомбы в мире, GBU-43
весом 9,5 тонны. О боевой эффективности «матери всех бомб», сброшенной
на позиции ИГИЛ в провинции Нангархар в апреле, спорят. Однако сам факт
ее использования уже свидетельствует о том, что Трамп уверен в
возможности решить проблемы Афганистана военным путем. История этой
страны, дающая мало повода для оптимизма тем, кто желает ее осчастливить
извне и силой, его не пугает. Пока не пугает?
