В октябре 2019 года президент России Владимир Путин публично заявил на ежегодном собрании Валдайского клуба в Сочи, что Россия «теперь оказывает помощь… китайским партнерам при создании системы предупреждения о ракетном нападении». Какова же конечная цель этого проекта, и какими средствами предполагается ее достигнуть?

Что нам известно?

Важно отметить, что о возможности сотрудничества между Россией и Китаем, связанного с системой предупреждения о ракетной атаке, ранее в этом году говорил отставной генерал и известный российский эксперт по военным делам Евгений Бужинский на конференции об отношениях России и Китая, проводившейся Российским советом по международным делам. Китайская сторона уже некоторое время обращалась с просьбой о таком сотрудничестве, и теперь в рамках постоянно развивающегося «стратегического партнерства» Россия наконец дала Китаю свой положительный ответ.

Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков утверждал, что все работы будут выполнены «в должные сроки».

Система раннего предупреждения традиционно строится на двух уровнях: наземном с радиолокационными станциями большой дальности и космическом со спутниками, предназначенными для выявления запусков межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ). Россия не так давно добилась полного охвата наземной части, хотя строительство новых станций продолжается. На космическом уровне ситуация сложнее, хотя третий спутник системы ЕКС «Тундра» приведен в эксплуатацию с сентября 2019 года, а траектории системы предназначены для обеспечения как можно более постоянного охвата территорий, с которых могут быть запущены ракеты.

Китай пытался создать свою систему раннего предупреждения еще в 1980-х годах, но без особого успеха. К новому проекту Пекин приступил примерно в 2010-х. О планах Китая о создании космического уровня системы известно не так много, хотя раздаются некоторые гипотезы о миссиях и потенциале спутника SJ-11.

На сегодняшний день, по данным источников в российском оборонно-промышленном комплексе, по этому вопросу подписан как минимум один контракт на сумму около 60 миллионов долларов, где основными подрядчиками числятся «Вымпел» и «Комета», относящиеся к компании «Алмаз-Антей». Речь шла также о поддержке разработки программного обеспечения.

Глава «Вымпела» генеральный директор Сергей Боев говорит, что они сотрудничают с китайскими коллегами над моделированием системы раннего предупреждения, но подробности работы останутся конфиденциальными в рамках соглашений о неразглашении.

«Вымпел» обладает достаточно впечатляющим опытом, связанным с разработкой и производством систем раннего предупреждения, а также с более широкой сферой «воздушно-космической обороны», включая системы противоракетной обороны и противокосмического комплекса. Моделирование и испытательные лаборатории для всех элементов вышеупомянутых возможностей включены в список работ, выполняемых компанией.

Какие мы можем выдвинуть предположения?

Раннее предупреждение остается одной из областей, где Россия (как и Соединенные Штаты) по-прежнему имеет преимущество над Китаем, хотя это верно для большинства наступательных и оборонительных систем вооружений, считающихся стратегическими. Это результат не только того, что сами по себе смежные российские научно-технические области имеют относительное превосходство над китайскими, но и из-за огромного объема практического опыта, накопленного в России за десятилетия работы системы раннего предупреждения. Одна из наиболее важных областей, в которых такой опыт имеет решающее значение, связана с возможностями ошибок и ошибочных решений со стороны операторов системы и лиц, принимающих решения. На самом деле, обмен этим опытом будет способствовать безопасности в глобальном масштабе.

 

Учитывая скудную, но очень важную информацию, которая нам известна, можно предположить, что на данном этапе Россия помогает Китаю выстроить структуру его первой национальной системы предупреждения — как наземного, так и космического уровня. Чрезвычайно важно иметь как можно больше резервных источников информации и технологий быстрого и высококачественного анализа поступающих данных и оказания поддержки при принятии решений.

 

Обе страны вложили значительные средства в технологии, связанные с искусственным интеллектом. Вполне вероятно, что системы поддержки принятия решений могут быть там, где сотрудничество даст возможность взаимного обучения и прогресса. Россия, очевидно, накопила огромные объемы данных о запусках ракет по всему миру, а такие комплексы данных имеют решающее значение для подготовки алгоритмов машинного обучения.

Еще одной важной областью является подготовка персонала, управляющего работой системы раннего предупреждения — не только с точки зрения фактического повседневного надзора за показателями датчиков, но и того, как доступно представить ее лицам, принимающим решения.

Помимо «консалтинговых» услуг, Россия также может предоставлять оборудование. Продолжается строительство наземных радиолокационных станций (новые станции планируется ввести в эксплуатацию в 2021, 2022 и 2024 годах в Воркуте, Оленегорске и Севастополе соответственно), и еще больше станций может быть в планах на ближайшие десять лет. Тем не менее, вполне возможно, что «РТИ», разработчик нынешнего поколения радиолокационных станций (как и их предшественников и даже ПРО РЛС), может быть заинтересован в экспортных контрактах. Кроме того, несмотря на то что международный рынок аналогичных возможностей не столь велик, распространение все более совершенных ракет может привести к росту интереса к возможностям раннего предупреждения или даже к оборонному потенциалу в других странах.

География в этом отношении играет наиболее важную роль — по меньшей мере, некоторые из траекторий полета американских МБР, нацеленных на территорию Китая, будут проходить над территорией России, поэтому российские радары могут существенно повысить потенциал Китая. Тем не менее выход сотрудничества на такой уровень предусмотрен лишь в отдаленном будущем.

Риторика после выхода из Договора о РСМД

Поскольку Договор о РСМД больше никого не связывает, растет вероятность развертывания США новых ракет малой и средней дальности. Азия неоднократно упоминалась как регион, где эти предположения могут материализоваться. Конечно, есть еще ряд менее способствующих эскалации вариантов в эпоху после расторжения договоренностей об РСМД, в том числе предложенный Россией мораторий на развертывание, но, очевидно, что при этом происходит и определенное хеджирование.

Вполне возможно, что, учитывая различия в географии и предполагаемые угрозы, российская помощь приведет не к созданию потенциала раннего предупреждения, аналогичного уже существующим системам, а к китайской системе, адаптированной к региональным угрозам — что, в свою очередь, может стать много более интересным для многих других возможных операторов в мире.

Тот факт, что Россия и Китай уже не раз проводили «совместные компьютерные учения по ракетной обороне», может указывать на возможность рассмотрения гораздо более мощной системы.

Более глобальная цель

Есть более или менее общепринятое мнение по всему миру, что системы раннего предупреждения в целом приводят к стабилизации: страна, обладающая подобной системой обладает большей уверенностью в том, что происходит на самом деле в воздухе и в космосе, и, вероятно, большим запасом времени на решение об ответных действиях в случае перерастания конфликта в «горячую» фазу. Однако с противоракетной обороной все обстоит совершенно иначе: страны, развертывающие эти системы, как и те, кто считает себя под угрозой в результате этих процессов, могут стать жертвами непонимания, и военный баланс дестабилизируется.

Весьма вероятно, что и Китай, и Россия продолжат ограничивать количественные и качественные характеристики стратегических оборонительных систем, так как оба государства решительно выступают против планов США в сфере ПРО. Тем не менее, возможно, разрабатывается ряд систем для защиты от возможных развертываний американских ракет малой и средней дальности в Азии. В то же время если Россия и Китай начнут догонять США в сфере ракетной обороны, может появиться возможность трехстороннего или многостороннего контроля над вооружением, ориентированного на оборону, хотя в наши дни ни в чем невозможно быть уверенным.

Россия и Китай не сформируют в обозримом будущем военного альянса, что главным образом связано с тем, что обе страны ценят суверенитет и имеют разные интересы в разных регионах мира (например, Россия стремится установить хорошие отношения с большинством сторон, задействованных в вопросах, связанных с Южно-Китайским морем, в то время как у Китая есть собственные интересы в Центральной и Восточной Европе). Однако растущее беспокойство, связанное с политикой США, которая может представлять угрозу для обеих стран, вынуждает Москву и Пекин усиливать уровень и объем их сотрудничества во всех сферах. Область обороны и вооруженных сил является одной из наиболее важных в этом сотрудничестве.

Дмитрий Стефанович — независимый военный аналитик, эксперт Российского совета по международным делам и соучредитель проекта «Ватфор».