Наследие холодной войны: радиоактивные могильники в Арктике

В июле норвежская исследовательская группа Института морских исследований, в составе которого были и российские представители из Федеральной службы по гидрометеорологии, зафиксировала превышение нормы радиационного фона около затонувшей в Норвежском море атомной подлодки «Комсомолец» в 100 тысяч раз, а в районе вентиляционной трубы реакторного отсека — в 800 тысяч раз. Пока это не представляет угрозы, говорилось в отчете, но лежащая на дне субмарина требует постоянного контроля. СМИ вышли с громкими заголовками, подогрев интерес к теме загрязнения арктических территорий. Сергей Харламов выяснял, много ли радиоактивного мусора в водах Карского и Баренцева морей и чем он грозит.

Для России подобные истории — нескончаемая головная боль. Каждый, кто заявляет права на арктические богатства, пристально следит за экологической обстановкой в регионе и использует ее для нападок, конфликтов и поддержания необходимого градуса напряженности.

Советское прошлое говорит: многие претензии экологов вполне обоснованы. С середины 60-х до конца 80-х прошлого столетия СССР захоронил более 17 тысяч объектов с отработанным ядерным топливом в водах Баренцева и Карского морей. Также в Ледовитом океане покоятся останки трех подводных лодок.

России зачастую нечего возразить, кроме как указать, что подобные захоронения есть не только у нее. Еще 12 стран, среди которых США, Великобритания, Франция, Бельгия, Япония, Новая Зеландия, затапливали радиоактивные отходы (РАО) в 47 районах Тихого и Атлантического океанов. Как и у СССР, в основном это отработанное топливо атомных электростанций. Подобная практика прекратилась только в 1993 году, когда участники Лондонской конвенции по защите морей от загрязнения приняли запрет на размещение РАО «вблизи морской среды».

Утилизация отходов может обойтись в колоссальные суммы, а у страны есть более насущные проблемы, на которые стоит тратить бюджеты. Даже последние экспедиции сотрудников Курчатовского института в 2012 году к местам ядерных могильников были профинансированы из средств МЧС.

Смертельный клад

Согласно этому и прошлым исследованиям, проведенным в 2003-2007 годах, у России «в активе» 14 мест захоронений. В шести случаях ученые представляют лишь примерный объем затопленных отходов. Совокупная площадь таких ядерных свалок — 203 тысячи квадратных метров. Для сравнения, мусор на известной свалке «Ядрово» в Подмосковье занимает территорию в 16 гектаров или 160 тысяч квадратных метров. При этом на свалке есть разные отходы, а в море — только радиоактивное топливо.

Также в морских водах хранятся и использованные ядерные реакторы. В основном это двигатели отслуживших свое подводных лодок и кораблей. Первые такие реакторы (6 штук) были затоплены в заливе Абросимова в 1965-66 годах. В Карском море в 1972 году один из реакторов был погружен на баржу и затоплен вместе с ней.

В Заливе Степового с 1981 года лежат еще два реактора, причем один из них — прототип с жидкометаллическим теплоносителем. Видимо, советские ученые запускали его на стендах, но по какой-то причине отказались от установки на настоящую лодку и вскоре утилизировали. Его останки лежат всего в 50 метрах от поверхности воды. Последние два реактора от подводных лодок были затоплены в заливе Течений в 1988 году.

В заливе Цивольки покоятся износившиеся контейнеры для перевозки радиоактивных элементов, а также 3 реактора от атомного ледокола «Ленин». Это был первый ледокол с ядерной установкой. В 1965 году на корабле допустили обезвоживание активной зоны реактора, стенки расплавились. Поврежденные части реактора выгрузили и тут же спустили в воду на загерметизированном корабле. Через год сам реактор там же утилизировали.

С этим же ледоколом приключилась и другая драматичная история: в 1967 году система охлаждения дала течь, которую спешно попытались устранить отбойными молотками, чтобы не допустить разлития радиоактивных отходов. В результате такой жесткой процедуры реактор стал неработоспособен.

Его решили целиком вырезать из корпуса «Ленина» и затопить вместе с 3500 тоннами радиоактивных отходов. В бассейне ЦНИИ им. Академика А.Н. Крылова в Ленинграде сделали макет корабля, чтобы понять, как правильно устанавливать заряды. Двигатель вырвало взрывами вместе с днищем, которое успешно заварили. Ледокол отбуксировали в док, чтобы поставить на него целых два реактора вместо одного. Позднее реактор заменяли еще один раз, но уже штатно, тоже утилизировав двигатель в море.

Всего на дне океана находятся 14 реакторов. Курчатовский институт в ходе своих проверок высоко оценил прочность герметичных емкостей, которые использовал Советский Союз для захоронения отходов. Вероятность утечки минимальная на ближайшие сотни лет. Проблема лишь в том, что не все могильники закартированы — по некоторым захоронениям есть только документы об их утилизации, но нет координат, узнать их состояние невозможно. Заместитель директора Института океанологии Российской академии наук Михаил Флинт полагает, что в будущем это может стать проблемой:

Мы взяли пробы, в осадках выявились лишь незначительные превышения по отношению к показателям фонового уровня радиоактивности в донной части Карского моря. Факты дают уверенность говорить о том, что захоронения были сделаны с большой долей прочности. Изменяющийся климат указывает еще на один ракурс проблемы. Радиационные захоронения могут быть нарушены не только естественными силами, но и в результате антропогенной активности.

Представим, что под действием глобального потепления Карское море освободится ото льда, и люди бросятся разрабатывать сверхгигантские месторождения углеводородного сырья. Надо иметь точные данные о районах, на которые необходимо накладывать табу.

По неофициальным данным запасы месторождений вблизи могильников насчитывают 3,5 триллиона кубометров газа и газоконденсата. Это одна из сырьевых «подушек безопасности» страны. В очередной раз экономика становится против экологии.

Подводные сюрпризы

Но если с могильниками все понятно, то с потерпевшими аварию подводными лодками все не так однозначно. Сейчас в северных морях лежат уже упомянутая АПЛ К-278 «Комсомолец», подлодка К-159 и К-27. Про каждую из них известно очень мало.

Первой затопили К-27, в 1982 году. С ней все было негладко еще на стадии проектировки. Ее преимуществом перед другими была компактность реактора при быстром наборе мощности. В 1959-м на испытательном стенде произошли две аварии, люди получили сильную дозу облучения. Производство хотели свернуть, но тут американцы выпустили свою подлодку Seawolf (которая, кстати, тоже сейчас затоплена в 80 км от калифорнийского берега), и руководство страны поторопило со сдачей проекта. Характеристики лодки занизили, чтобы чего не вышло, и отпустили в плавание в 1962 году. В первом же походе с реактором начались проблемы от быстро износившегося охлаждающего механизма, второй поход состоялся только в 1965-м.

К-27 сталкивалась с проблемами практически в каждом походе. То пожар, то необъяснимое снижение мощности, то окисление сплавов, то попадание жидких металлов в газовые камеры. Каждый раз моряки получали дозы радиации. В свой последний поход лодка выходила из судоремонтного дока для проверки работоспособности в 1968 году. Спустя час произошел сильнейший выброс радиации, 144 члена экипажа получили дозы до 1000 рентген. Они довели лодку до доков, но по дороге 9 человек погибло, а средняя продолжительность жизни остальных моряков составила 50 лет. Лодка простояла на базе 20 лет, пока не была затоплена.

Если офицеров предупредили, что пять лет они, желательно, не должны иметь детей, то нам никто этого не говорил. Никаких справок, документов. Каждому еще подсунули расписку: на 25-30 лет мы расписались молчать, никому не раскрывать военную тайну. Тем самым лишили практически всех моряков срочной службы возможности элементарно проходить медобследование с учетом того, что произошло на корабле. И если офицеры каждые полгода проходили курс лечения, то остальные, кто демобилизовался, разъехались по большой стране Советов, оставались сами с собой и тихо умирали, — рассказал главный старшина подлодки Вячеслав Мазуренко в интервью BBC.

Гибель АПЛ К-278 относится к тем видам катастроф, когда говорят «так случилось». Потому что до сих пор конструкторы обвиняют ВМФ в некомпетентности моряков, а руководство флота — ученых в несовершенстве технологий, а реальное положение дел в тот злополучный день установить не удалось. Авария произошла в апреле 1989 года. Гидравлическая жидкость протекла на приборную панель, в результате произошел пожар, который не успели потушить. Отсеки решили продуть от задымления, в результате только разожгли пожар, от которого начали разрываться трубы. Лодка успела всплыть с глубины в 1800 метров. 30 из 60 оставшихся в живых моряков в течение часа оставались в холодной воде, пока их не подобрала плавбаза «Алексей Хлобыстов».

После этого лодка затонула в водах близ Норвегии. Норвежское правительство подняло скандал, но на фоне развала Советского Союза он не имел смысла. Политическая часть вопроса была снята, начались совместные обследования корпуса. До 1998 года было проведено семь экспедиций по герметизации корпуса подлодки, которая несла две ядерных торпеды. Так как реактор не пострадал, он находится в герметичном заглушенном состоянии, именно с него утечки не зарегистрированы.

Проблема только с торпедами, они дают повышенный радиационный фон осевшему вокруг железного «саркофага» илу. За начало века было проведено еще четыре исследования, каждый раз фиксировались превышения фона. Но поднимать лодку или торпеды — занятие дорогостоящее и сопряженное с бессмысленным риском. Однако через 50 лет что-то делать точно придется, за это время корпус может окончательно истлеть.

Подлодка К-159 «Кит» — основной костяк подводного флота СССР. Класс этих подлодок насчитывает 10 серий, что говорит об удачном изначально проекте. После развала Союза подлодки были признаны устаревшими и редко выходили в море. АПЛ К-159 простояла в Гремихе более 14 лет, пока не затонула в 2003 году.

Этот поход и так должен был стать для нее последним: субмарину буксировали тросами в Северодвинск, чтобы разобрать и утилизировать. Но через два дня после выхода из порта тросы оборвались во время шторма, и лодка начала тонуть. Согласно материалам судебного разбирательства, капитан Сергей Жемчужнов дважды повторил приказ об эвакуации, находясь на буксировочном судне, но экипаж не послушал командира. Вода заливала отсеки, а команда продолжала верить, что спасет корабль.

На борту находилось 10 членов экипажа, девять из них погибли. В кромешной темноте северной ночи вертолеты искали выживших, нашли только два тела и старшего лейтенанта Максима Цибульского. Лодка ушла под воду на 238 метров, с открытым люком и несколькими пробоинами. Обвинить в гибели моряков было больше некого, кроме ответственного капитана Жемчужного. Его признали виновным, но потом отменили решение за отсутствием состава преступления, он отсидел три года вместо положенных по первому приговору четырех.

Весь ход событий выработал у меня крайне негативное отношение к службе под командованием людей, которые не имеют собственной точки зрения или боятся признать свои ошибки, перекладывая всю ответственность на плечи подчиненных. Конечной моей целью является увольнение из рядов ВС РФ, — написано в объяснении к кассационной жалобе Сергея Жемчужного.

От службы был отстранен командующий Северным флотом адмирал Геннадий Сучков. Оно и неудивительно: ведь когда сообщили в штаб об аварии, там даже не знали, сколько человек на подлодке и какой у нее маршрут.

По данным Курчатовского института, АПЛ «Кит» представляет максимальную потенциальную опасность радиационного загрязнения. Ядерный двигатель ничем не защищен, не загерметизирован, никаких преград между ним и водой нет. Но он не был включен на протяжении всего похода, поэтому пока утечек не зафиксировано.

На несколько лет исследовательские группы потеряли финансирование и вынуждены были оставить контроль за отходами из-за бумажной волокиты. Новый мониторинг теперь перезапланирован уже в рамках госпрограмм по освоению Арктики. Исследователи ждут 2020 года, пока все формальные процедуры пройдут и институт получит деньги. Как минимум, это уже федеральная программа, структурированная и целенаправленная.

Может быть, когда-нибудь доберутся до программ по очистке водных богатств, но сейчас такой повестки даже не стоит.

Сергей Харламов

Источник: http://bezrao.ru/n/2911