Предлагаю вашему внимаю перевод статьи от Нью-Йорк
Таймс о ситуации в Венесуэле.
<!--
[if gte mso 9]>
Каракас, Венесуэла — пестрая толпа антиправительственных
демонстрантов в масках метают камни, фаеры и коктейли Молотова. Полиция и
солдаты отвечают им слезоточивым газом, взрывами, водометами, резиновыми пулями
и картечью. В Венесуэле назревает революция. Почти каждый день в течение более
чем трех месяцев, тысячи людей выходят на улицы, чтобы выразить недовольство в
адрес Президента Николаса Мадуро и его все более репрессивного руководства. Эти
столкновения часто оборачиваются однобоко с, иногда, смертельными уличными
драками — более 90 человек были убиты и более 3000 арестованных.
Я работал в качестве корреспондента Нью-Йорк Таймс в
Венесуэле в течение девяти лет, и последние два были сосредоточены на судьбе
Венесуэльцев, борющихся с худшим экономическим кризисом в истории страны. Я был
свидетелем его растущего гнева в качестве пищи и лекарства исчезают и
усиливается авторитаризм г-н Мадуро. Его правительство отложило выборы, навремя арестов демонстрантов и политических оппонентов.
Теперь он призвал новое Учредительное собрание, которое должно быть избрано в
конце месяца, чтобы изменить Конституцию. Многие Венесуэльцы называют этовопиющим захватом власти и угрозе демократии.
Г-н Мадуро назвал протесты незаконными, в попытке насильственного свержения его
правительства. Демонстранты говорят, что они, ссылаясь на свое право, на
восстание против тирании, гарантированные им Конституцией и Мадуро хочет
пересмотреть это.
Теперь Я часто начинаю свой день с поездки на мотоцикле или
такси к линии фронта, где слезоточивый газ стелется и снаряды летят. Я пришел,
чтобы познакомится снекоторыми обычными
митингующими, например как Тайлер, в 22 года, бывший сторонник, который
научился уворачиваться от резиновых пуль и картечи за самодельный щит,
покрашенный в синий, желтый и красный, чтобы соответствовать венесуэльскому
флагу, завязанному на шее. Его глаза скрыты черной футболкой, обмотанной вокруг
лица, чтобы скрыть свою личность. Мы сидели рядом с горящей баррикадой во время
затишья, и он рассказал мне о своей семье. Тайлер сказал, что он вышел на
улицу, дрался из-за нехватки медикаментов, из-за чего умерал его мать,
ухудшилось высокое кровяное давление бабушке и оставила его астматик, младшая
сестра, задыхаясь. Он сказал, что его семья могла позволить себе только один
прием пищи в день, как правило, просто обычный белый рис. "Мы живем с голода,
что у нас никогда не было раньше”, - сказал он. "Вещи уже старые, и нам больше
негде не взять это”.
Тайлер присоединился к Ла Ресистенсия — слияние уличных
акций протеста, в которых регулярно происходят столкновения с
правительственными силами безопасности. Члены Ла Ресистенсия говорят, что выход
на улицы - это единственное, что им осталось. "Если они не убьют нас здесь,
протестуя, мы умрем в любом случае — быть убитым за мобильный телефон или
кроссовки — или мы умрем с голоду, или умрем, просто подхватив какую-нибудь
болезнь, потому что нет лекарства”, - сказал Марко, аспирант. Я чувствую, как
будто я в видео игре, когда фотографирую линию фронта — постоянно прыгая через
препятствия и уворачиваясь от снарядов, проносящихся со всех сторон. Десятки
протестующих получили удары во время каждой акции протеста, некоторых эвакуировали
со сломанными костями и кровавыми ранами.
К сожалению для прессы, у обеих сторон есть
менее-чем-идеальной цель. Нас (фоторепортеров) часто закидывают камнями, обливают
краской и водометом. Я словил взрыв картечи на шлем примерно с 15 ярдов, и
получил сотрясение мозга. Многие фотографы оказались в худшем положении, и были
госпитализированы с тяжелыми травмами. Силовики регулярно избивают и
арестовывают журналистов, отбирают и ломают камеры. Более 200 "актов агрессии”
против журналистов с начала протестов. Недавно протестующие захватили 18-уилера,
чтобы блокировать шоссе Франсиско Фахардо через Каракас. Они избивали
захваченных в плен солдат и полицейских и жгли их мотоциклы. Они также
совершали самосуды над полицейскими.
Когда человек был обвинен в краже в ходе акции протеста,
члены Ресистенсия избил его кулаками и ударил ножом, а после облил бензином и
подожгли его. Мужчина, Орландо Фигера, умер через несколько дней. Когда бронетанковые
вооружения направляют водометы для разгона демонстрантов, члены Ресистенсия
иногда отстреливаются с гигантскими рогатками, за борта которого держались четыре
человека в каждой. Их артиллерийские снаряды - это баночки детского питания, полные красок
или человеческих экскрементов. "Это отвратительно”, сказал один протестующий,
"но все это, главное, - бесплатно.” Протестующие также постоянно импровизируют,
чтобы защитить себя. Некоторые делают, вызывающиеизумление самодельные противогазы из пластиковых
бутылок содовой и создают shinguards из старых журналов и скотча.
Другие из обрезков ковра делают похожие на старомодные
доспехи, чтобы защитить себя отрезиновых пуль и картечи, которые смертельны на близком расстоянии.
Более 30 человек погибли таким образом, согласно согласно информации от местных
журналистов. "Не смейся,” сказал один протестующий с ухмылкой, когда его
спросили про его жилет из ковра. "Он уже спасл меня несколько раз”.
Многие делают самодельные щиты из дерева и старых нефтяных
бочек. Некоторые из них украшены Венесуэльским флагом, карикатурами на г-н
Мадуро, горящую Конституцию или фразы, вроде "свобода, будущее, выборы сейчас!”
и "я люблю тебя, мама”. Члены Ла Ресистенсия, как правило, молодые и говорят,
что они не поддерживают ни правительство, ни оппозиционных политиков. Некоторые
представители среднего класса, студенты, которые передвигаются с видео-камерами,
прикрепленными к своим шлемам для
обновления информации на своих страницах Instagram. Количество икачество Мирных демонстрантов широко
варьируется. Молодые, старые, специалисты и безработные присоединились к
сидячим забастовкам и действиям неповиновения, чтобы блокировать улицы. Сотни
тысяч людей двинулись в сторону правительственных учреждений. Почти всегда,
силы безопасности жестоко блокируют их.
В марте, тысячи врачей, медсестер и пациентов возмутилися
плохой системой здравоохранения. Они держали плакаты, сделанные из пустых
коробок из под препаратов с сообщениями типа "С. С. О.” и "без медицины, они
также убивают нас”. Когда солдаты использовали слезоточивый газ против них,
доктора в белых халатах сцепили руки — сжимая их со слезами, — но отказались
сдвинуться с места. Также в марте, католические священники, монахини и другие
религиозные участники акции несли большую Деву Марию украшенную в национальный
флаг. Монашка в белом несли табличку из
тектса Священного Писания: "мы должны повиноваться больше Богу, нежели человеку.”
На Марш пустых кастрюль, семьи грохотали посудой в знак протеста - нехватка
продовольствия и роста цен. Недавний опрос обнаружил, что 90 процентов
населения говорят, что они не могут позволить себе еду, которая им необходима.
Густаво Misle, 80, он
отставной профессор университета, регулярно посещает акции протеста, держит в
руках старый скелет Хэллоуин с измененным вырезом натабличке "я голоден”. Однажды, он пришел в
некоммерческую организацию, которая кормила бездомных детей. Теперь он и его
жена выживают, питаясь бананами. Инфляция «съела» его месячную пенсию, которая составляет несколько
долларов. Домашнее защитное снаряжение не может гарантировать безопасность.
Neomar Ландер, 17, была одета в жилет-ковер, когда он погиб на линии фронта.
Товарищи поставили свечи вокруг места гибели, где он упал, и дежурили до
поздней ночи. Йохан Кальдеры, друг мистера Ландера, сказал, что он еще более
решительно протестом.
"Теперь, у меня нет страха, потому что я уже потерял страх,
который у меня был, и уважение к военным”, - сказал он. "Настоящие солдаты
Венесуэлы носят тряпки на лицах”, - сказал он. "Они не используют гранаты — они
используют камни.” Многие члены Ресистенсия
носят футболки, напоминающие униформу Симона Боливара, который возглавил
восстание за независимость Венесуэлы от Испании. Они иногда просят солдат
присоединиться к ним, цитируя Боливара: "когда тирания делает закон, бунт-это
правильно”. Wuilly Артеага, 23, скрипач, который стал знаковой фигурой в
протестах за исполнение гимна на линии фронта, все плакали, когда полиция
разбила скрипку. Видео мистера Артеага вызвало жалость. Он был доставлен в
Соединенные Штаты, где два выдающихся музыкантов, Марк Энтони и Oscarcito, дал
ему новую скрипку.
Г-н Артеага был ранен в субботу в результате ожесточенных
столкновений между силами безопасности и протестующими. "Ни резиновые пули, не
остановят нашей борьбы за независимость Венесуэлы,” г-н Артеага написал позже в
Твиттере. "Завтра я вернусь на улицы”. После первых дней столкновений, сотни
солдат отступили, их боеприпасы были исчерпаны. Члены Ла Ресистенсия отмечают,
как они отвоевали главного шоссе, подняв кулаки и пели гимн. "Слава
мужественным людям, которые, стряхнув иго,” пели они. "С цепи! С цепи!” песня
продолжается. "Смерть тирании!”
Правительство призывает членов Ресистенсия террористов,
повстанцев и грозит им более масштабным военным ответом. "Если Венесуэла
погрузилась в хаос и насилие и основы Боливарианской революции были бы
разрушены, мы пошли бы в бой”, - сказал Президент Мадуро. На всенощной за
клевету, член Ресистенсия сидя на корточках, его Converse и, касаясь того
места, где г-н Ландер погиб, и пообещал остаться на улице, пока власти не падет.
Глядя в мою камеру, он сообщил это для президента: "видите хороший взгляд на
моем лице, это потому что я не боюсь.”
Meridith Когут является внештатным фотографом в Нью-Йорк
Таймс, который освещал беспорядки в Венесуэле в течение последних двух лет.
Следуйте за ней на Twitter @MeridithKohut.
The Battle for Venezuela, Through a Lens, Helmet and Gas Mask
Antigovernment protesters celebrating in May after seizing control of the Francisco Fajardo Highway through Caracas.Credit Meridith Kohut for The New York Times
CARACAS,
Venezuela — Motley throngs of masked antigovernment protesters hurl
rocks, fireworks and Molotov cocktails. The police and soldiers
retaliate with tear gas, water cannon blasts, rubber bullets and
buckshot.
Nearly
every day for more than three months, thousands have taken to the
streets to vent fury at President Nicolás Maduro and his increasingly
repressive leadership.
These
confrontations often turn into lopsided and sometimes lethal street
brawls — more than 90 people have been killed and more than 3,000
arrested.
A firebomb thrown by protesters exploded over security forces firing tear gas, rubber bullets and buckshot.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Photo
President Nicolás Maduro has vowed to confront protesters forcefully. In May, a water cannon was used.Credit Meridith Kohut for The New York Times
I have witnessed their growing anger as food and medicine disappear and Mr. Maduro’s authoritarianism intensifies.
His
government has delayed elections while jailing protesters and political
opponents. Now he has called for a new constituent assembly to be
elected at the end of the month, empowered to rewrite the Constitution,
which many Venezuelans have called a blatant power grab and threat to
their democracy.
Mr.
Maduro has called the protests a violent attempt to overthrow his
government. Demonstrators say they are invoking their right to rebellion
against tyranny, guaranteed by the Constitution he wants to revise.
Protesters hurled stones and firebombs during a clash with security forces on the Francisco Fajardo Highway.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Photo
Since near-daily street protests began in April, they have captivated Venezuelans, like these office workers.Credit Meridith Kohut for The New York Times
I
often start my day now hopping onto a motorcycle taxi and heading to
the front lines where the tear gas is wafting and the projectiles are
flying.
I’ve
come to know some of the regular protesters, like Tyler, 22, a former
government supporter who has become adept at dodging rubber bullets and
buckshot behind a homemade shield painted blue, yellow and red to match
the Venezuelan flag knotted around his neck. His eyes peek from the
black T-shirt wrapped around his face to hide his identity.
We sat beside a burning barricade during a lull and he told me about his family.
Tyler
said he was fighting because of medicine shortages that killed his
mother, worsened his grandmother’s high blood pressure and left his
asthmatic little sister gasping. He said his family could afford only
one meal a day, usually just plain white rice.
"We
are living with a hunger that we have never had before,” he said.
"Things are already really ugly here, and we won’t take it anymore.”
The Francisco Fajardo Highway was overrun with protesters during a demonstration in May.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Tyler joined La Resistencia — the ragtag street protesters who clash regularly with government security forces.
Members of La Resistencia say taking to the streets is the only option left.
"If
they don’t kill us here protesting, we will die either way — be killed
for a cellphone or a pair of sneakers — or we will die of hunger, or die
simply from catching any disease because there is no medicine here,”
said Marco, a graduate student.
I
feel as if I am inside a video game when photographing the front lines —
constantly skipping over obstacles and dodging projectiles whizzing
from all directions. Dozens of antagonists get hit during each protest,
some evacuated with broken bones and bloody wounds.
Soldiers lining a barricade blocking antigovernment protesters.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Photo
Medical workers helped a woman who had seizures after being hit with tear gas during a protest in June.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Unfortunately
for the press corps, both sides have less-than-perfect aim. We are
frequently pelted with rocks, paint and water cannons. I took a buckshot
blast to the helmet from roughly 15 yards that gave me a concussion.
Many photographers have fared worse, hospitalized with serious injuries.
Security
forces regularly target journalists, beating and arresting them,
smashing or seizing their cameras. More than 200 "acts of aggression”
against journalists have been reported since the protests began.
Sometimes the protesters hijack 18-wheelers to block the main Francisco Fajardo Highway through Caracas.
They have beaten captured soldiers and police officers and burned their motorcycles. They also have committed mob vigilantism.
Members of La Resistencia see themselves as modern-day freedom fighters.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Photo
Vigilantism has occurred. Demonstrators set fire to Orlando Figuera, a man accused of stealing at a protest.Credit Meridith Kohut for The New York Times
When
a man was accused of stealing during a protest, Resistencia members
punched and stabbed him, doused him with gasoline and set him afire. The
man, Orlando Figuera, died days later.
When
armored military vehicles aim water cannons to disperse protesters,
Resistencia members sometimes fire back with giant slingshots, manned by
four people each. Their artillery rounds are baby-food jars full of
paint or even human excrement.
"It’s nasty,” one protester said, "but everyone has it, and most important, it’s free.”
The
protesters also improvise to protect themselves. Some turn swim goggles
and plastic soda bottles into makeshift gas masks, and create
shinguards from old magazines and duct tape.
Antigovernment protesters launched fireworks at security forces from what they call a "torta.”Credit Meridith Kohut for The New York Times
Others
have fashioned armor from carpet scraps to thwart rubber bullets and
buckshot, lethal at close range. More than 30 protesters have died this
way, according to a tally by local journalists.
"Don’t knock it,” one protester said with a grin when asked about his carpet vest. "It has already saved me several times.”
Photo
Protesters have made vests out of carpet as protection from rubber bullets and buckshot.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Many
carry homemade shields of wood and old oil drums. Some are adorned with
Venezuelan flags, cartoons of Mr. Maduro burning the Constitution or
phrases like "freedom, future, elections now!” and "I love you, mom.”
Members
of La Resistencia are generally young and say they support neither the
government nor the opposition politicians. Some are middle-class
university students who fight with cameras affixed to their skateboard
helmets to update their Instagram pages.
The
peaceful demonstrators vary widely. Young, old, professionals and
unemployed join sit-ins and actions to block streets. Hundreds of
thousands have marched toward government offices. Almost always,
security forces violently block them.
Thousands of doctors and other health care professionals marched in May to protest medicine shortages.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Photo
Protesters celebrating as they burned a police motorcycle during a demonstration.Credit Meridith Kohut for The New York Times
During
the March for Health, thousands of doctors, nurses and patients
protested the crippled public health system. They held signs made from
empty drug boxes with messages like "S.O.S.” and "without medicine,
they’re also killing us.”
When
soldiers used tear gas on them, doctors in white lab coats locked arms —
gagging with tears streaming — but refused to budge.
In
another march, Catholic priests, nuns and other religious protesters
carried a large Virgin Mary decorated with the national flag. A nun in
white carried a sign with the line from Scripture, "We must obey God
rather than men.”
At
the March of the Empty Pots, families banged on cookware to protest
food shortages and soaring prices. A recent poll found that 90 percent
of Venezuelans say they cannot afford the food they need.
Protecting themselves with shields fashioned from wood and old oil drums.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Gustavo
Misle, 80, a retired university professor, regularly attends the
protests holding an old Halloween skeleton cutout repurposed with a
sign, "I am hungry.”
He
once ran a nonprofit that fed homeless children. Now he and his wife
survive on bananas. Inflation has ravaged his monthly pension, worth
only a few dollars.
The homemade protective gear is no guarantee of safety. Neomar Lander, 17, was wearing a carpet vest when he died on the front lines. Comrades placed candles around the bloodstained spot where he fell, keeping vigil until late into the night.
Johan Caldera, a friend of Mr. Lander’s, said he was even more determined to protest.
A giant slingshot was used to launch glass jars — some filled with paint, others with feces — at the police.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Photo
Priests, nuns and hundreds of other Catholics participated in a peaceful protest against government violence.Credit Meridith Kohut for The New York Times
"Now, I have no fear, because I already lost the fear I had, and the respect for the military,” he said.
"The real soldiers of Venezuela wear rags on their faces,” he said. "They don’t use grenades — they use stones.”
Many
Resistencia members wear T-shirts resembling the uniform of Simón
Bolívar, who led the rebellion for Venezuela’s independence from Spain.
They sometimes plead with soldiers to join them, quoting Bolívar: "When
tyranny makes law, rebellion is a right.”
Wuilly
Arteaga, 23, a violinist who became a symbolic figure in the protests
for playing the national anthem at the front lines, cried when the
police broke his violin. Videos of Mr. Arteaga in tears went viral. He
was flown to the United States, where two prominent musicians, Marc
Anthony and Oscarcito, gave him a new violin.
Mr.
Arteaga was injured on Saturday in violent clashes between security
forces and protesters at a march on the Supreme Court in support of
alternative magistrates appointed Friday by the opposition. "Neither
rubber bullets nor pellets will stop our fight for Venezuela’s
independence,” Mr. Arteaga posted later on Twitter. "Tomorrow I will be
back in the streets.”
After
an earlier day of clashes, hundreds of soldiers retreated, their
ammunition exhausted. Members of La Resistencia celebrated as they
retook the main highway, raising their fists and singing the national
anthem.
"Glory
to the brave people, who shook off the yoke,” they sang. "Off with the
chains! Off with the chains!” the song continues. "Death to oppression!”
A protester resting as an industrial-size truck that protesters hijacked and used as a roadblock burned.Credit Meridith Kohut for The New York Times
The
government calls Resistencia members terrorists and has threatened a
more muscular military response. "If Venezuela was plunged into chaos
and violence and the Bolivarian Revolution destroyed, we would go to
combat,” President Maduro said.
At
the vigil for Mr. Lander, a fellow Resistencia member squatted, his
Converse high-tops touching the spot where Mr. Lander was killed, and
vowed to stay in the street until the government falls.
Staring into my camera, he had this message for the president: "Take a good look at my face, because I am not afraid.”
Demonstrators at a memorial near where a protester, Neomar Lander, was killed by security forces.Credit Meridith Kohut for The New York Times
Meridith Kohut is a freelance photographer for The New York Times who has covered the turmoil in Venezuela for the last two years. Follow her on Twitter @MeridithKohut.
A version of this article appears in print on July 23, 2017, on Page A15 of the New York edition with the headline: The Battle for Venezuela, Through a Lens and Gas Mask. Order Reprints|Today's Paper|Subscribe
