CBS NEWS «рассекретил» американский ядерный ответ

Один из ключевых вопросов нынешней президентской кампании заключается в том, кому хватит здоровья и темперамента, для того чтобы стать следующим главнокомандующим и принять на себя эту немыслимую ответственность – ответственность за применение ядерного оружия. Холодная война в том виде, в котором мы ее знаем, возможно, и закончилась, но как у США, так и у России все еще достаточно ядерного оружия, чтобы уничтожить человеческую цивилизацию. А между тем на подходе новая холодная война, а обе стороны разрабатывают все более изощренное и точное вооружение.

 

Сегодня вечером мы покажем вам, как эта новая холодная война выглядит изнутри Стратегического командования США. Стратком, как его называют, каждый день готовится к возможной ядерной войне и принимает исключительные меры ради того, чтобы приказ о применении ядерного оружия мог дать один и только один человек – президент Соединенных Штатов.

 

Подлодка ВМС США «Кентукки» поднимается на поверхность недалеко от побережья Гавайев. Эта машина разрушения длиной почти два футбольных поля – самая смертоносная в американском арсенале: она может нести почти 200 ядерных боеголовок на своих ракетах, располагающихся под крышками этих люков. Капитан корабля – командор Брайан Фрек.

 

БРАЙАН ФРЕК: Боеголовки, которые могут нести на себе мои ракеты, – очень мощны.

 

 

БРАЙАН ФРЕК: Они намного мощнее. Намного мощнее, чем та, что была в Хиросиме.

 

Они до 30 раз мощнее, и при этом каждый день сразу несколько таких подлодок прячутся где-то в мировом океане, пребывая в готовности исполнить приказ президента о запуске.

 

ДЭВИД МАРТИН: Пока вы здесь находитесь, вас другие страны ищут?

 

БРАЙАН ФРЕК: Я всегда по умолчанию предполагаю, что меня кто-нибудь ищет.

 

ДЭВИД МАРТИН: И что, нашел кто-нибудь?

 

БРАЙАН ФРЕК: Нет. И близко нет.

 

ДЭВИД МАРТИН: Уверены?

 

БРАЙАН ФРЕК: Да, уверен.

 

Программе 60 minutes «Кентукки» найти все же удалось, но лишь потому, что мы назначили встречу для того, чтобы подняться на борт.

 

ДЭВИД МАРТИН: Если бы это судно было страной, вы были бы ядерной державой.

 

 

ДЭВИД МАРТИН: А вы не задумываетесь порой о том, какая власть у вас в руках?

 

БРАЙАН ФРЕК: Это серьезная ответственность, но с этой ответственностью идет серьезная подготовка и практика.

На глубине 160 футов команда «Кентукки» отрабатывала процедуры для запуска своих ракет.

 

Прежде чем можно будет нажать на «пуск», нужно достать из разных сейфов целый набор ключей – в том числе тот, который разблокирует трубы с ракетами, которые занимают примерно треть судна.

 

БРАЙАН ФРЕК: Один человек совершить запуск не сможет. Ключи есть у меня и у других членов команды.

Один ключ приносят капитану два матроса, и они оба обязаны его держать рукой.

 

А вот что вам стоит знать о сейфе, где содержится этот ключ.

 

БРАЙАН ФРЕК: Ни у кого на борту нет комбинации цифр. Комбинацию мы получаем вместе с приказом о запуске. Так, я пойму, что приказ о запуске дал президент, когда комбинация, которую он мне дает, позволяет открыть этот сейф.

 

ДЭВИД МАРТИН: То есть президент в буквальном смысле сообщает вам комбинацию к сейфу, где хранится ключ.

БРАЙАН ФРЕК: Да.

 

«Кентукки» и другие ядерные подлодки наряду с межконтинентальными баллистическими ракетами и ядерными бомбардировщиками подчиняются адмиралу Сесилу Хейни.

 

Глава Стратегического командования США Хейни – самый влиятельный высокопоставленный военный, о котором вы ничего не знаете. Он руководит не только ядерными силами страны, но и ее спутниками в космосе, а также кибероружием.

 

Его утренний брифинг в штабе Стратегического командования в Омахе, штат Небраска, классифицируется как совершенно секретный.

 

Эти часы с пометкой POTUS – «президент Соединенных Штатов» – показывают Хейни, в каком часовом поясе находится президент Обама, – на случай если потребуется спешно связаться с верховным главнокомандующим.

ДЭВИД МАРТИН: Итак, кто в правительстве Соединенных Штатов вправе отдать приказ о применении ядерного оружия?

СЕСИЛ ХЕЙНИ, глава Стратегического командования ВС США: Такое право есть только у президента Соединенных Штатов.

ДЭВИД МАРТИН: Одобрение конгресса требуется?

 

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Нет, одобрения конгресса не требуется.

ДЭВИД МАРТИН: То есть на самом деле это личное оружие президента? 

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Это оружие нашей страны, которым распоряжается президент. Да.

Хейни привел нас в свой Центр стратегических операций – совершенно секретный объект на третьем подземном этаже. Если против Соединенных Штатов выпустят ракету, предупреждение поступит сюда и начнется обратный отсчет.

Начальником дежурной смены была полковник Барбара Бьюлс.

ДЭВИД МАРТИН: Тут написано: «Красный удар. Время синего удара». «Красный удар» – это вражеская ракета?

БАРБАРА БЬЮЛС, полковник: Так точно.

ДЭВИД МАРТИН: И у вас будет время ударить.

 

БАРБАРА БЬЮЛС: У нас будет время ударить. «Синий удар» – это любая американская контратака. 

Подполковник Кристофер Гилан в таком случае представит варианты ответного ядерного удара.

КРИСТОФЕР ГИЛАН, подполковник: Как советник Стратегического командования по ядерным ударам, я должен быть экспертом по Руководству к действиям при принятии решения об использовании ядерного оружия и по степени боеготовности всех ядерных сил США.

ДЭВИД МАРТИН: Руководство к действиям при принятии решения об использовании ядерного оружия?

 

КРИСТОФЕР ГИЛАН: Да, также известное как «черная книга».

ДЭВИД МАРТИН: «Черная книга». Здесь есть экземпляр? 

КРИСТОФЕР ГИЛАН: Есть. Он здесь в сейфе, сэр.

Точно такая же «черная книга» лежит в том самом чемоданчике, с которым не расстается президент.

ДЭВИД МАРТИН: То есть варианты действий всегда при нем.

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Верно.

ДЭВИД МАРТИН: И там сказано, какие типы вооружений вы примените, по каким объектам ударите?

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Да, все настолько подробно.

ДЭВИД МАРТИН: И оценка потерь?

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Да, мы должны будем ответить президенту на много разных вопросов. И этот вопрос вполне ожидаем.

Адмирал Хейни в таком случае пройдет в помещение, называемое «боевая палуба», где будет говорить с президентом напрямую.

ДЭВИД МАРТИН: А это – телефон, которым вы воспользуетесь?

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Да, один из телефонов, которыми я могу воспользоваться.

ДЭВИД МАРТИН: Председатель Объединенного комитета начальников штабов, министр обороны… Я не вижу человека, который контролирует…

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Вы ищете президента?

ДЭВИД МАРТИН: Да.

СЕСИЛ ХЕЙНИ: С президентом я могу говорить напрямую с этого микрофона.

ДЭВИД МАРТИН: Сколько нужно времени, чтобы в случае кризиса выйти на связь с президентом?

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Немного.

Если бы Россия выпустила ракету с подводной лодки, находящейся у побережья США, полет до цели занял бы считанные минуты.

ДЭВИД МАРТИН: Итак, сколько на самом деле у президента времени на принятие решения?

УИЛЬЯМ ПЕРРИ, министр обороны США в 1994–1997 годах: Минуты. Семь, восемь, девять – зависит от обстоятельств. Но меньше десяти минут.

Экс-министр обороны Уильям Перри был одним из главных разработчиков ядерных вооружений во время холодной войны с Советским Союзом.

ДЭВИД МАРТИН: Если ракеты могут быть выпущены за считанные минуты, значит ли это, что мы живем все в том же взрывоопасном…

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: Да.

ДЭВИД МАРТИН: …противостоянии, что и во времена холодной войны?

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: Верно. И у нас по-прежнему принята политика запуска по сигналу предупреждения, как и тогда. Такой же молниеносный ответ.

ДЭВИД МАРТИН: Так что же изменилось со времен холодной войны, если мы по-прежнему в состоянии повышенной боеготовности?

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: По сути, ничего не изменилось.

ДЭВИД МАРТИН: Но оружия стало гораздо меньше, чем во времена холодной войны.

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: Оружия достаточно, чтобы уничтожить, стереть с лица земли всю цивилизацию.

ДЭВИД МАРТИН: До сих пор?

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: До сих пор. Не много-то и нужно. У нас по-прежнему на боевом дежурстве более тысячи ядерных боеголовок, готовых к запуску. Чтобы разрушить цивилизацию, не нужно тысячи. 

В конце холодной войны обе стороны пообещали нацелить свои ракеты в открытый океан. Но вернуться к настоящим мишеням можно за считанные минуты.

Это дает небольшую страховку от случайной войны, начатой из-за ложной тревоги, – как в 1979 году, когда дежурный офицер по ошибке вставил в компьютер учебную перфоленту, вспоминает Перри. 

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: Все выглядело так, будто на Соединенные Штаты летело 200 межконтинентальных баллистических ракет из Советского Союза. По счастью, мы разобрались в ситуации прежде, чем пришлось обращаться к президенту. Но если бы не разобрались, ему бы позвонили в 3 часа утра и сказали: «Сэр, у вас семь-восемь минут, чтобы принять решение о пуске, прежде чем эти ракеты упадут в наши шахтные пусковые установки».

ДЭВИД МАРТИН: И что же сыграло роль предохранителя? Из-за чего не дошло до президента?

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: Из-за проницательного генерала, который почувствовал неладное.

ДЭВИД МАРТИН: У вас был один серьезный случай за 45 лет. Можно сказать, что это совсем неплохо.

УИЛЬЯМ ПЕРРИ: Хватит и одного раза. Хватит и одного.

Стратегическое командование строит новый штаб на 1,2 миллиарда долларов, но у этого здания будет не больше шансов уцелеть при ядерном взрыве, чем у нынешнего подземного командного центра.

Эти часы, отсчитывающие время до попадания ракеты в цель, также покажут адмиралу Хейни, сколько у него времени, чтобы выбраться отсюда живым.

БАРБАРА БЬЮЛС: Время безопасной эвакуации, которое вы видите на индикаторе, – это время, которое остается у адмирала Хейни, главы Стратегического командования США, чтобы выйти с «боевой палубы», добраться до своего самолета обеспечения командования, сесть в этот самолет и продолжить консультировать президента США в качестве его старшего советника по ядерному оружию.

На взлетной полосе у штаба Стратегического командования экипаж проводит учения, чтобы этот летучий командный пункт мог взлететь достаточно быстро и уйти от ядерного удара. Если штаб адмирала Хейни будет разрушен, а он сам не выберется вовремя, командование перейдет к контр-адмиралу Энди Леннону. Он должен сделать все, чтобы президент – и только президент – мог по-прежнему отдавать приказы о пуске ядерных ракет.

ЭНДИ ЛЕННОН, контр-адмирал: Мы связываемся с президентом по голосовой связи.

ДЭВИД МАРТИН: И говорите с президентом лично?

ЭНДИ ЛЕННОН: Да, сэр, так мы можем быть уверены, что делаем то, чего хочет президент. 

ДЭВИД МАРТИН: Откуда вы знаете, что говорите именно с президентом? 

ЭНДИ ЛЕННОН: У нас есть очень сложные и надежные процедуры, чтобы установить, что это президент, и точно знать, что мы действительно говорим с президентом Соединенных Штатов.

ДЭВИД МАРТИН: То есть он не может просто сказать вам: «Президент у аппарата»?

ЭНДИ ЛЕННОН: Может, но мы установим, так ли это.

ДЭВИД МАРТИН: Что вы будете делать, получив от президента этот приказ?

ЭНДИ ЛЕННОН: Мы передадим приказ нашим стратегическим силам, нашим межконтинентальным баллистическим ракетам, бомбардировщикам и подводным лодкам.

 

Дальше приказ дойдет до борта «Кентукки», и команда проведет процедуры запуска, которые они отрабатывали уже сотни раз.

 

В прошлом году «Кентукки» запустила в рамках испытаний ракету без боеголовки, которая озарила своим светом небо Калифорнии, ненадолго заставив местных подумать, что к ним наведалось НЛО. А вот если бы ракета была оснащена настоящей боеголовкой, молодой капитан ВВС США Стюарт Миллер, который находится сейчас на борту воздушного командного пункта, начал бы составлять карты того, о чем страшно думать.

 

СТЮАРТ МИЛЛЕР: Моя главная задача заключается в том, чтобы собирать информацию о ядерных взрывах по всему миру, а затем, применяя к ним метеорологические данные, а конкретнее – данные о ветрах, определять, будут ли радиоактивные осадки, куда они направятся (это зависит от свойств самого взрыва), сколько людей под ними окажется, кого это заденет, – такого рода вещи.

 

ДЭВИД МАРТИН: То есть вы, в сущности, оцениваете потери от…

 

 

ДЭВИД МАРТИН: Вам, наверное, приходилось видеть довольно грустные сценарии.

 

 

ДЭВИД МАРТИН: Вы когда-нибудь задавали себе вопрос: «А что если президент даст приказ применить ядерное оружие, а я с ним не соглашусь – стану ли я его исполнять?»

 

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Президент ожидает, что я, как командир его войск, буду предоставлять ему самые лучшие рекомендации. Так что он будет рассчитывать на то, что я озвучу свое мнение.

 

ДЭВИД МАРТИН: То есть высказаться вы можете – но что, если вы не согласитесь с его решением?..

 

СЕСИЛ ХЕЙНИ: Я – военный, а у военных принято приказы главнокомандующего выполнять.

 

Ну а какова же вероятность того, что следующему президенту действительно придется принять судьбоносное решение о том, применять ли ядерное оружие или нет? Она – выше, чем вам кажется. Подробнее об этом – в следующем выпуске 60 minutes в воскресенье.

 

Дата выхода в эфир 18 сентября 2016 года.