Наращивание военного потенциала России в Арктике является элементом ее глобальной стратегии

Подпись к изображению: Строительство административно-жилого комплекса «Арктический трилистник», предназначенного для расширения инфраструктуры российского северного флота в Арктике на архипелаге Франца-Иосифа

Происхождение слова «Арктика» связано с греческим «Arktikos», что означает «близкий к медведю», так что оно в определенном смысле подходит России, издавна пользующейся репутацией агрессивного и непредсказуемого медведя в международной политике. В последнее время Россия усиливает военную активность в этом регионе, включая крупномасштабные учения, экстенсивную программу модернизации и реконструкции инфраструктуры. Наблюдатели, в особенности представляющие ведущие официальные информационные источники, придерживаются старой идеи в духе холодной войны, в соответствии с которой «русский медведь» борется за военное превосходство, пересмотр границ и доминирование в области добычи бесчисленных природных ресурсов Великого Севера.

Эти соображения следует воспринимать с известной долей скептицизма. В корне неверно объяснять действия России исключительно под «арктическим» углом зрения. Ее военная активность и программы не исчерпываются региональными факторами. Скорее можно сказать, что они связаны с более общим трендом в оборонной и внешней политике, и являются составными элементами как внутренней, так и геополитической стратегии, на которой строится российская политика.

Окончание холодной войны ознаменовало конец межблоковой конфронтации и исчезновение Советского Союза как супердержавы, обладающей глобальным военным и идеологическим влиянием. После распада СССР, многие постсоветские страны стремились сформировать более тесные экономические, политические и военные связи с Западом. Москва пыталась нейтрализовать западное влияние на постсоветском пространстве, но ее усилия оказались недостаточными, и главным инструментом российской внешней политики в отношении многих соседей, стремившихся сблизиться с НАТО, стало сдерживание и давление.

Что касается внутренней обстановки, Россия была бессильна побороть масштабную коррупцию, ликвидировать экономическую стагнацию и исправить ситуацию с нарушениями прав человека. Московские политические элиты сами завели себя в тупик, как во внутренней, так и во внешней политике. Россия оставалась сильной региональной державой, но так и не вернула себе былую мощь Советского Союза на международной арене.

Когда Владимир Путин вернулся в Кремль в 2012 году, он кардинально переориентировал внешнюю политику. В стремлении сплотить общество, он дистанцировал Россию от Запада путем создания образа НАТО и Соединенных Штатов как источников угрозы для его страны и стал наращивать активность и масштабы программы военной модернизации. Путин все более явно действует в соответствии с концепцией геополитических сфер влияния, в частности в отношении стран постсоветского пространства. Негативные последствия этой политики проявились в присоединении Крыма, поддержке пророссийских сепаратистов в восточной Украине, военном вмешательстве Москвы в гражданскую войну в Сирии, а также в постоянно усиливающейся демонстрации силы на Балтике и в черноморском регионе.

Новая военная доктрина России рассматривает арктический регион как приоритетный. Москва возобновляет деятельность старых аэродромов и военных баз на Новосибирских островах и Новой Земле, а также на архипелагах земля Франца-Иосифа и Северная Земля, а также строит новые подобные объекты. Она также дислоцировала на крайнем севере дополнительные подводные лодки, сторожевые катера, атомные ледоколы, зенитные комплексы и военные самолеты. Вблизи границ с северными соседями Россия проводит масштабные и не объявленные заранее военные учения, причем интенсивность воздушного и подводного патрулирования в регионе по некоторым данным достигает уровней, в последний раз наблюдавшихся во время холодной войны.

Все эти действия являются элементами нарастающей демонстрации силы соседям России и странам НАТО, однако в этом смысле Арктика не является исключением. Речь идет о попытке вернуть России статус сверхдержавы в мировой политике и обеспечить сохранение власти нынешнего руководства Москвы. Географическое положение делает Арктику важной зоной для обширных геополитических планов России. Например, в отличие от ее военно-морских сил в Балтийском или Черном морях, северный флот России может маневрировать более свободно, не подвергаясь давлению со стороны стран НАТО. Вдобавок, по мере того, как отступают арктические льды, освобождается все больше места для его операций, в том числе и в направлении Атлантического океана.

Помимо всего прочего, линия, проходящая через Северный Полюс, представляет собой кратчайший путь от России до Северной Америки, что делает российский Север важнейшим элементом ее стратегии ядерного сдерживания. Стратегическое значение Арктики отразилось также в региональной специфике военной модернизации, сосредоточенной в частности на наращивании парка ледокольных судов, дислокации дополнительных подводных лодок и зенитно-ракетных комплексов.

Из-за тяжелых природных условий, в Арктике давно сформировалась традиция тесного сотрудничества между людьми. То же справедливо и в отношении арктических стран. Огромная протяженность побережья России, по всей вероятности, обеспечит ей расширение эксклюзивной экономической зоны, по площади сравнимое с Южной Африкой. Эта зона предположительно богата природными ресурсами, которые Россия сможет начать добывать в ближайшие десятилетия. Однако, эта прибрежная линия также делает страну уязвимой для терроризма, пиратства, организованной преступности и других проблем в сфере безопасности. Россия должна быть уверена в том, что арктическое сотрудничество сохранится в будущем.

Исходя из того, что военная активность России в Арктике не отражает ее региональных амбиций, а объясняется в основном более широкими геополитическими и внутренними соображениями, представляется возможным найти решения, способные сгладить наиболее острые противоречия и остановить ухудшение отношений между Западом и Россией. В настоящее время все игроки должны будут приложить максимально возможные усилия для сохранения сотрудничества на Великом Севере во времена усиливающейся геополитической напряженности. Возможно, «русский медведь» вовсе не стремится к господству над Северным полюсом в военном отношении, просто его территория постепенно расширяется в направлении «ближе к медведю», то есть в направлении полюса.

Автор, Бенджамин Шаллер – научный сотрудник исследовательского Центра изучения проблем мира при норвежском Арктическом Университете Тромсё