Главнокомандующий Воздушно-космическимисилами РФ генерал-полковник Виктор Бондарев.

 

Российское вмешательство стало потрясающим успехом, это несомненно. Владимира Путина и российских военных  надо особо похвалить за постановку целей, полностью соответствующих их реальным возможностям. Русские пришли малыми силами и достигли ограниченных целей: законная власть сирийского правительства стабилизирована и созданы условия для политического компромисса.

 

Это не просто мнение, это реальные факты. Даже ненавистники Путина не могут с этим поспорить. Сегодняшнее заявление показывает, что русские придерживаются своей первоначальной стратегии выхода и теперь вполне уверены в том, что могут выводить свои силы. В этом и близко нет ничего величественного (когда это США так делали последний раз?).

 

Но всё же остается много вопросов, на которые нет ответа.

Раскол Сирии?

Выводом своих сил русские могут подавать сигнал США, что у них свободны руки, чтобы устроить «маленькую победоносную войну» против Даиш. Но это может оказаться и ловушкой. Если вы рассмотрите полный провал военных США в Афганистане и Ираке, то задумаетесь, с чего это им вдруг лучше себя проявить в Сирии, особенно с учётом того, что кроме Даиш они могут столкнуться нос к носу с иранскими  бойцами и Хезболлой. Более того, в отличие от российских ВКС, американцы будут задействовать сухопутные войска, а те намного более склонны увязать в длительный противо-повстанческих операциях. Если я был американским военным советником, я бы предостерег своё командование от наземной операции в Сирии, пусть русские оттуда и ушли.

 

И всё же, что если американцы преуспеют? В конце концов, группировка Даиш получила серьёзный удар и возможно её боевиков можно по крайней мере выбить из Ракки? Возможно. Но если такое произойдёт, встанет вопрос, попробуют ли американцы достичь де-факто раскола Сирии (де-юре они этого сделать не могут, поскольку резолюция Совета Безопасности ООН особо призывает к единому государству).

 

Раскол Сирии был и остаётся давней целью Израиля. Учитывая огромное влияние неоконов (не говоря уж о президентстве Хиллари!), велики шансы, что США попытаются расколоть Сирию.

 

И что если американцы либо не преуспеют, либо даже не поддадутся соблазну и будут держаться подальше от Сирии? Разве вывод российских войск не оставляет опасности того, что восточная Сирия останется в руках Даиш? Не окажется ли это всего лишь другим вариантом фактического раскола Сирии? Возможно.

Повторюсь, есть реальный риск.

 

Наконец, если турки и саудовские союзники вторгнутся в страну, это почти наверняка приведёт в итоге к расколу Сирии, поскольку весьма сомнительно, что сирийское правительство сможет справится с Даиш, Турцией и саудовцами одновременно. Иран, конечно, мог бы, но это привело бы к мощной эскалации, угрожающей всему региону.

 

Я думаю, что риск раскола Сирии, увы, весьма велик. Однако, сказав это, я бы хотел напомнить всем, что у России нет никаких моральных или законных обязательств в одностороннем порядке сохранять территориальную целостность Сирии. В чисто юридических терминах, таковы обязательства любой страны на земле (по Хартия ООН и недавней Резолюции Совета Безопасности ООН), а в моральном смысле — это первая и главная обязанность самого сирийского народа. Я думаю, достойно похвалы, что Россия сделала всё, что могла, для предотвращения раскола Сирии, и я уверен, что Россия сделает всё возможное, но это не означает, что таковы обязательства России.

Будущие российские варианты и операции?

Я хотел бы обратить ваше внимание на следующие слова Путина: «Я считаю, что цели, которые были поставлены перед Министерством Обороны, в целом достигнуты». Для тех, кто не знаком с контекстом (оценкой военной операции) это может звучать, как полное одобрение. Это не так. В российской военной терминологии «в целом выполнены» значит лучше, чем «удовлетворительно», и в грубом приближении «хорошо», но не «отлично». Путин не говорит, что выполнение задач российскими силами было ниже, чем превосходно, он говорит, что первоначально поставленные цели не полностью/идеально достигнуты. Иными словами, это оставляет возможность для операции по «завершению задачи».

 

Второй интересный момент в сегодняшнем заявлении: Путин добавил, что «для контроля за выполнением соглашения о прекращении огня в регионе, Москва сохранит свою авиабазу Хмеймим в провинции Латакия и порт базирования Тартус».

 

По мне комбинация этих двух заявлений указывает на высокую вероятность того, что русские сохраняют для себя все варианты. Во-первых, они продолжат обеспечивать сирийцам средства вооружения, подготовку, разведку и операции сил специального назначения, и второе — они в случае необходимости вернутся к использованию военной силы. Россия не только сохранит возможность нанести удар с Каспия, Средиземного моря или бомбардировщиками дальнего радиуса действия, но вероятно, оставит достаточно ранее дислоцированного оборудования и персонала в Тартусе, Хмеймим и повсюду в Сирии, чтобы быть готовой вмешаться в короткие сроки (скажем, в случае турецкой атаки на Латакию, например).

 

Наконец, я уверен, что имея дело с (вновь созданной) «умеренной оппозицией», русские осторожно, но постоянно намекали на необходимость достичь переговорного соглашения с правительством Сирии, «иначе война разразится снова с большей интенсивностью» (или как-то вроде этого). Помните, что в отличие от американских партнёров, российские дипломаты и офицеры разведки поистине понимают своих партнёров, не только потому, что бегло говорят на местных наречиях и понимают культуру, но так как единственное важное качество, ожидаемое у российского дипломата или офицера разведки, — способность понимать реальные, глубокие мотивы человека, с которым говорят, чтобы суметь поставить себя на его место. У меня достаточный личный опыт общения с российскими дипломатами и офицерами разведки, чтобы быть уверенным — они всегда терпеливо говорят со всеми ключевыми фигурами, обладающими влиянием среди так называемой «умеренной оппозиции», чтобы максимизировать ставки каждого из них в переговорном решении. Конечно, будут прекрасные речи на пленарных встречах и конференциях, но основные усилия будут приложены в неформальных обсуждениях где-нибудь в ресторанах, за кулисами и в различных отелях, где русские наверняка убедятся, что могут передать своим собеседникам, что у него/неё есть весьма личный интерес в успехе переговоров. Будет масса торгов с обещаниями и скрытыми угрозами и хотя кое-кто, конечно же, будет сопротивляться «мягкому давлению». Кумулятивный эффект таких неформальных встреч окажется решающим. И если это подразумевает подготовку 500 различных подходов и техник переговоров для 500 различных лиц, русские приложат человеческие усилия, потратят время и силы, чтобы добиться результата.

Оценка

Пока слишком рано давать категорическую оценку временной шкалы и последствий российского ухода из Сирии. Давайте помнить, что мы многого не знаем. Что мы знаем, так это что у Сергея Лаврова совершенно безумный график в течение прошедшего месяца или около того, и что русские дипломаты проводят интенсивные переговоры со всеми региональными силами. Я уверен, что русские планировали свой выход как минимум столь же тщательно, как и своё вмешательство, и они оставят для себя открытыми как можно больше возможностей. Кстати, огромное преимущество одностороннего решения в том, что в отличие от соглашения с другими странами, его можно односторонне же и аннулировать. У русских ушло всего несколько дней на то, чтобы начать предварительные действия, хотя им пришлось проводить их в сложных условиях и под покровом скрытности. И сколько у них уйдёт на возвращение в Сирию в случае необходимости?

 

По большому счёту, я просто доверяю Владимиру Путину. Нет, не потому, что я — фанат Путина (хотя, конечно, есть и это!), но из-за его длинного списка случаев, когда он оказывался прав и принимал сложные, даже рискованные решения, которые в итоге приносили России очередной непредвиденный успех.

 

Как любой хороший шахматист, Путин знает, что одним из ключевых факторов в любой войне является время, и до сих пор Путин рассчитывал время каждого шага просто великолепно. Да, в прошлом много раз я действительно начинал волноваться из-за того, что для меня выглядело либо слишком долгим ожиданием, либо опасным, рискованным шагом, но каждый раз мои опасения оказывались необоснованными. И да, я легко могу составить длинный список потенциально катастрофических сценариев для Сирии, но думаю, что это  имело бы смысл только если Путин, подобно Обаме, имел бы долгий список впечатляющих провалов, неудач, просчётов и неприятных поражений. Но это не так. На деле я вижу удивительный список успехов, достигнутых в крайне сложных ситуациях. И ключом к успеху Путина вполне может оказаться то, что он жёсткий реалист.

 

Россия ещё слаба. Да, она сильнее, чем в прошлом и быстро наращивает силы, но пока ещё слаба, особенно в сравнении с всё ещё огромной англо-сионистской империей, чьи ресурсы заставляют Россию выглядеть маленькой по многим параметрам. Однако эта сравнительная слабость ещё и вынуждает Кремль быть очень осторожным. Когда империя богата и влиятельна, быть заносчивыми и переоценивающими свои возможности не так плохо, как когда это делает намного более слабая страна. Взгляните только на США в правление Обамы: они идут от одного унизительного и дорогостоящего поражения к другому — и всё же они  остаются влиятельными, почти как были 10 лет назад. Хотя в долгосрочном плане спесь и страшная некомпетентность, которую мы сегодня наблюдаем у американских политиков, приведёт к неизбежному коллапсу Империи, в среднесрочном и краткосрочном плане цена неудач не столь уж и болезненна. Просто один пример: вспомните о военной интервенции США в Афганистан и Ирак. Совершеннейший и полный провал, полный провал неизмеримого масштаба. Они войдут в историю, как одни их худших фиаско внешней политики. И всё же, проходя по центру Нью-Йорка или Сан-Франциско, вы никогда не подумаете, что посетили страну, которая только что проиграла две крупных и долгих войны.

 

Россия не обладает подобной «роскошью власти», ей приходится рассчитывать каждый маленький шаг и планировать каждое действие с предельной точностью. Как канатоходец без страховки, Путин знает, что один-единственный неверный шаг будет иметь катастрофические последствия.

 

Вывод основной части российских военных сил в Сирии прямо сейчас  — конечно же, дерзкий и потенциально рискованный шаг, но я уверен, что он верный. Хотя только время покажет, обоснована моя уверенность или нет.

Сокол.