Cирийская война «плаща и кинжала»

Россия усилила все виды разведки на Ближнем Востоке.

Россия усиливает все виды разведки на Ближнем Востоке для того, чтобы ускорить ликвидацию террористов. Об этом заявил официальный представитель Минобороны генерал-майор Игорь Конашенков.

— Для повышения оперативности вскрытия объектов террористических организаций и точности определения их координат мы усилили ведение всех видов разведки на территории ближневосточного региона. Это позволяет обнаруживать новые цели боевиков и осуществлять их поражение практически в реальном масштабе времени, — сказал он.

При этом он добавил, что все удары российской авиации наносятся только по заранее разведанным и подтвержденным целям. Координаты объектов поступают от командования сирийских правительственных войск, отрядов «патриотически настроенной оппозиции».

Член Экспертного совета коллегии Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ, главный редактор журнала «Арсенал Отечества», полковник запаса Виктор Мураховский говорит, что в этом заявлении представителя Минобороны, видимо, подводится итог усиления видов разведки, которое начало происходить еще в ноябре прошлого года.

— 17 ноября в своем докладе начальник Генштаба ВС РФ Валерий Герасимов отмечал, что в рамках усиления контроля территории Сирии задействовано десять космических аппаратов видовой и радиоэлектронной разведки, в том числе гражданского назначения, осуществлено перенацеливание и коррекция орбит аппаратов, что обеспечивает съемку территории САР с необходимой периодичностью.

Сюда же стоит добавить и то, что не упоминалось Генштабом: известно, что в этом регионе действуют самолет комплексной разведки Ил-20М, а также — самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления (ДРЛОиУ) А-50. Последний позволяет отслеживать воздушные цели на значительном удалении, а это — весьма важный момент, учитывая провокационные действия Турции, полеты и удары коалиции, возглавляемой Соединенными Штатами.Что касается Ил-20М, то известно, что он оборудован оптическими и радиолокационными средствами разведки, в том числе — локатором бокового обзора, который позволяет выявлять наземные цели.

Плюс — полеты беспилотных летательных аппаратов, разведывательные вылеты сирийских ВВС. Конечно, какие-то данные мы получаем из координационного центра в Багдаде от Ирана и Ирака.

Кроме того, скорее всего, произошло усиление и агентурной разведки. Можно заметить, что последние несколько недель в отчетах Минобороны периодически можно встретить сообщения, мол, мы получили данные от «сирийской патриотической оппозиции» и т. д. Ясно, что эта информация передается не по обычным каналам управления и связи. Видимо, эта работа была усилена последние пару месяцев.

 — Как удается интегрировать данные со спутников Управления космической разведки ГРУ и других ведомств?

— Сейчас у нас все замыкается на Национальном центре управления обороной (НЦУО РФ). Там есть специальное подразделение, которое интегрирует и аккумулирует в одной системе все данные космических средств независимо от того, кому они принадлежат — ГРУ, Минприроды (скажем, аппарат дистанционного зондирования Земли — «Ресурс-ДК») или Русскому географическому обществу.

 — Усиление видов разведки началось в ноябре. На ваш взгляд, каковы причины — стало сложнее вскрывать позиции исламистов или появилось больше игроков, часть из которых — для нас «потенциально опасные»?

— Думаю, это продиктовано тем, что в Сирии достаточно много подвижных целей — колонны бензовозов-наливников, грузовиков, которые подвозят боеприпасы, вооружение и пополнение. Одних наливников насчитывают около 10 тысяч, которые постоянно крутятся в обороте. Вызывают некоторые опасения и действия той же Турции.

 — 25 января Генштаб РФ сообщил, что ИГ перебросило две тысячи боевиков для штурма Дейр-эз-Зора. Почему исламистам удается перебрасывать силы с одного участка фронта на другой и их не накрывают с воздуха?

— Да, но потом 1 февраля Минобороны отрапортовало, что удары ВКС сорвали штурм Дейр-эз-Зора, уничтожив 23 цели ИГ… То есть перемещение боевиков в режиме реального времени удается отслеживать и затем наносить удары.

Часть самолетов на аэродроме Хмеймим работает не только по плановой таблице поражения целей, а находятся в положении «дежурство на аэродроме». Есть информация, что обычно пара самолетов находится в положении «дежурство в воздухе» — то есть непрерывно пребывают в воздухе в заданном районе. В этом случае реакция для поражения целей составляет 10−20 минут, а из положения «дежурство на аэродроме» — не более 40−50 минут.

Член-корреспондент РАРАН, доктор военных наук Константин Сивков полагает, что в первую очередь усилилась агентурная разведка, поскольку никакие другие средства выявить конкретного человека, например, командира отряда исламистов не могут (а об уничтожении того или иного лидера мы периодически слышим).

— Усиление видов разведки необходимо потому, что известные страны продолжают вооружать и подпитывать боевиков, тем самым наращивается их численность. И несмотря на постоянные бомбардировки ВКС, исламисты умудряются переходить в контрнаступления, к сожалению, иногда удачные. Кроме того, Турция продолжает гнуть свою линию — покрывает террористов, прикрывает их огнем артиллерии со своей территории. Поэтому, конечно, необходимо как можно быстрее выявлять боевиков и наносить по ним удары, чтобы обеспечить их отсечение от Турции.

Средства технической разведки (космические и наземные) позволяют вскрывать местоположение различных объектов инфраструктуры террористов — командные пункты, склады и т. д. Например, телевизионная определяет их конфигурацию и местоположение, радиотехническая — вскрывает местоположение по частоте радиоэлектронных систем связи и т. д.

Кроме того, большое значение имеет компьютерная разведка, которая решает задачи вскрытия каналов в Интернете для определения местоположения источников информации, чтобы потом туда перенацелить другие средства. Конечно, и воздушная разведка также может решать соответствующий круг задач.

Но проблема в том, что зачастую выявление боевиков в Сирии затруднено, потому что они маскируются под мирных жителей. И в этом плане многое зависит именно от работы агентурной разведки.

— Судя по всему, были усилены все без исключения виды разведки, в том числе и агентурная, о чем, естественно, никто не будет говорить вслух, — замечает ветеран ГРУ ГШ ВС, генерал-майор в отставке Сергей Канчуков. — Ведь средства технической разведки не подставляются по удар, а работа с агентурой — это всегда выполнение задач в тылу противника.

Военный аналитик Владимир Карякин полагает, что координационный центр в Багдаде играют большую роль во взаимодействии информационной и агентурной разведки.

— Хотя об этом центре все узнали только в сентябре 2015 года, есть основания полагать, что он начал работу еще в октябре 2014 года. Тогда мало кто обратил внимание на ряд публикаций арабских СМИ о том, что в отель Royal Tulip Al Rasheed в Багдаде заселились 60 военных советников из России — для обучения иракских военных пилотированию Ми-35 и создания совместного штаба по противодействию «халифату».

Понятно, что российские разведчики не бегают по сирийской пустыне и горам для встреч с завербованными «источниками». Учитывая внешность, нашим соотечественникам сложно работать в этом регионе, тем более что после распада СССР многое было утрачено по линии спецслужб. В советское время «служба» — ГРУ, была одним из основных центров анализа информации о военно-техническом и военно-промышленном потенциале вероятного противника.

Сейчас, скорее всего, работа строится на взаимодействии ГРУ и сирийских спецслужб, в частности, военной разведки Shu’bat al-Mukhabarat al-'Askariyya и политической — Idarat al-Amn al-Amm, которые, в свою очередь, используют свою агентурную сеть в районе боевых действий. Бакшиш на Востоке многое решает, поэтому за хорошие деньги можно достать много сведений, главное, чтобы это была не «деза». А для этого уровень источника информации должен быть соответствующий. В руководстве того же ИГ есть как идеализированное, так и светское крыло. В последнем много бывших офицеров, которых теоретически легче завербовать. Техническая разведка непосредственно выявляет позиции исламистов и их передвижение, но без агентурной сложно будет узнать кто, когда и с кем встречается, будет ли рядом местное население и т. д.