ТАНКИ. Основание могущества.

Танки режут по живому

Реформа Вооруженных Сил родила еще одну сенсацию. По сообщениям информационных агентств, руководство военного ведомства сокращает количество танков в Сухопутных войсках и береговых частях ВМФ до 2 тысяч единиц.

Революция за революцией

Теперь танковые войска будут состоять из 2 отдельных танковых бригад и более чем 20 танковых батальонов в составе бригад постоянной боевой готовности. Решено, что отдельные танковые бригады будут дислоцироваться в Сибирском и Московском военных округах.

Если учесть, что на сегодняшний день, по данным открытых источников, в российской армии и на флоте было 23 тысячи танков, то сокращение этой армады до 2 тысяч единиц можно считать своеобразной революцией во взглядах на применение в современном бою «ударной силы Сухопутных войск».

Причем это вторая подобная «революция» за последние 20 лет. В начале 90-х годов прошлого века в нашей стране было 65 тысяч танков — больше, чем у остальных стран вместе взятых. А по Договору об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), который мы уже почти 2 года в одностороннем порядке отказываемся выполнять, за Россией числилось 6400 танков. Подчеркнем, только в европейской части страны.

Сейчас они поступают в войска, как говорят сами военные, в год по чайной ложке: так, в прошлом году, армия получила всего 1 батальон танков (30 боевых машин). На этот год запланировано примерно столько же. В то же время для Индии нижнетагильский «Уралвагонзавод» поставил 350 Т-90С и еще должен сделать в ближайшие годы 1200 таких машин.

Бывший начальник Главного автобронетанкового управления Минобороны России, руководитель РОСТО генерал-полковник Сергей Маев заявил, что «определением организационно-штатной структуры войск занимается Генеральный штаб, исходя из тех задач, которые войска должны будут решать в ближайшие 5–10 лет. И если решение принято о сокращении количества танков, значит, оно обоснованно. Это компетенция и ответственность Генерального штаба». Но Генеральный штаб так и не объяснил своего решения. Можно только догадываться, что лежит в его основе.

Не исключено, что причиной подобного решения стал опыт последних крупных военных конфликтов. Все крупномасштабные войны, включая первую и вторую иракскую, не обходились без танков. Американские танки прорывались в Багдад, когда свергали режим Саддама Хусейна. Главный ракетно-бомбовый удар авиации и артиллерии коалиционных войск наносился по танкам иракских войск, вкопанным на оборонительных рубежах у Тигра и Евфрата и преграждавшим путь бронетехнике союзников к столице страны. Активно использовали свои танки и израильтяне в последней ливанской войне против «Хезболлах».

Правда, потеряли в ней более 40 своих «неуязвимых» и «лучших в мире» танков «Меркава». В войне против Югославии, как и сегодня в Афганистане, танки не играли сколь-либо существенной роли.

Как, впрочем, и в двух чеченских конфликтах. Там, где они появлялись, как, например, в новогоднюю ночь 1995 года при штурме Грозного, почти все были безжалостно сожжены.

Легкие на подъем?

Почему? Потому что, как считают некоторые военные специалисты, в современной войне, где нет сплошных фронтов и не предполагается вести фронтальную танковую атаку (вспомним знаменитый фильм «Освобождение» и бой под Прохоровкой), где открыты фланги и тылы, танк как боевая единица, даже несколько боевых единиц, но слепых и глухих, может стать легкой добычей спрятавшегося в кустах или за валуном бойца (террориста) с гранатометом, противотанковым ракетным снарядом, а в серьезном сражении — еще и звена ударных вертолетов. Более того, с ними не повоюешь в горах, в городских кварталах, да и на поле боя они тоже нуждаются в прикрытии, тех же вертолетов, мотострелков и даже боевых машин поддержки танков. Есть и такие. «Уралвагонзавод» вот уже лет 15 регулярно демонстрирует их на всех выставках, но армия пока не закупила ни одной.

Любопытно, что последние крупные тактические учения, прошедшие в Гороховецком учебном центре под Нижним Новгородом, в которых принимали участие около 150 боевых машин, были посвящены опробованию новой танковой бригады, созданной в рамках «придания перспективного облика Вооруженным Силам». Да и в оперативно-стратегических учениях «Кавказ2009» принимали участие более 200 бронированных Т-90, Т-80 и Т-72. Но, видимо, и до окончания этих маневров уже было принято решение, что столько танков, как есть у России сегодня, ее армии больше не понадобится.

Так что еще до опубликования новой Военной доктрины становится ясен будущий облик Вооруженных Сил России — действительно легких на подъем, но не сильно прикрытых броней. Как, впрочем, и другими боевыми средствами. Но правильность или ошибочность принятого сегодня решения о сокращении танковых войск мы сможем узнать только в реальном бою и с серьезным противником.

Виктор ЛИТОВКИН

Основание могущества

Можно утверждать, что, как минимум, в течение ближайших 3–4 десятилетий основные боевые танки сохранят свое значение главной ударной силы частей и соединений сухопутных войск.

Вечно живой

Нет, пожалуй, другого такого вида вооружений, который в течение последних десятилетий хоронили бы так же часто и упорно, как танки. В последние годы, ознаменовавшиеся резким сокращением танкового парка большинства развитых стран по сравнению со временами «холодной» войны, вопрос о будущем танка вновь стал одним из самых обсуждаемых среди специалистов и любителей. В России интерес к проблеме особенно вырос после того, как летом 2009 года Министерство обороны обнародовало планы сокращения танкового парка более чем в 3 раза — с имеющихся без малого 23 тысяч машин (суммарно в строю, в резерве и на хранении) до примерно 6–7 тысяч единиц.

Не касаясь целесообразности (или нецелесообразности) данного решения, в принципе, отметим лишь, что схожие масштабы сокращения переживают сейчас армии большинства стран НАТО.

Так, в Германии танковый парк, насчитывавший в конце 80-х годов более 2000 машин, сократился до немногим более 400 единиц, количество танков в строю и в резерве армии и Корпусе морской пехоты США упало с более чем 10 тысяч единиц до 5 с небольшим тысяч, и так далее. Неужели действительно правы те, кто говорит о том, что «время танков прошло»? Останутся ли в обозримом будущем танки в строю ведущих армий мира, и если да — то какими они будут и какую роль они станут играть на полях сражений?

Отвечая на первый вопрос, следует сказать, что да — несмотря на радикальное сокращение танков в целом, отказываться от них вообще никто не намерен. Здесь наблюдение за сокращениями может сыграть плохую шутку — подобно тому, как кто-либо, глядя на резкое сокращение числа авианосцев в ВМС США и Великобритании после окончания Второй мировой войны, заявил бы о том, что эти корабли скоро сойдут со сцены.

Остается второй вопрос: что это будут за танки и какую роль они будут играть на поле боя?

Отвечать на него лучше начать с конца. Исходя из опыта последних конфликтов, сегодняшнего уровня оснащения вооруженных сил развитых государств, а также того, что реально может быть достигнуто в обозримом будущем, можно утверждать, что, как минимум, в течение ближайших 3–4 десятилетий основные боевые танки сохранят свое значение главной ударной силы частей и соединений сухопутных войск. Танки, будучи объективно самыми защищенными, живучими и тяжеловооруженными боевыми машинами на поле боя, по-прежнему будут определять боевую устойчивость подразделений сухопутных войск в большинстве видов боевых действий.

Подвинуть танк с этого места могут только принципиальные открытия и изобретения в области физики — скажем, создание антигравитационных двигателей, что позволит создать боевые машины совершенно иного уровня — но пока ничто не предвещает столь эпохальных перемен.

Либо, что более реально — скачок в развитии ИТ и робототехники, который позволит создать роботизированные боевые машины с совершенным искусственным интеллектом. Такие машины, в отличие от имеющихся и перспективных роботов, не будут зависеть от крайне уязвимых для современной радиоэлектронной борьбы линий связи и смогут действовать полностью автономно, вытеснив традиционные танки и другую технику. Тем не менее, эта задача с учетом уровня современной техники и перспективных разработок пока также представляется неразрешимой, и, кроме того, даже в армиях роботов, наверняка, сохранятся тяжелобронированные многоцелевые боевые машины с мощным вооружением, которые станут наследниками танков.

Но пока мы поговорим не о технике для фантастических романов, а о тех реальных боевых машинах, что будут действовать на поле боя спустя 25–30 лет.

Сразу же стоит сказать, что среди этих машин окажется очень много знакомых имен. Модернизированные Т-72, Т-80 и Т-90, «Леопард-2», М-1 «Абрамс», «Меркавы», «Челленджеры» и прочие достижения конструкторской мысли 70-х годов, усовершенствованные в 80-х, модернизированные в 90-х и продолжающие совершенствоваться сейчас, в основном, в плане начинки и обвеса, по-прежнему будут находиться в строю армий вполне развитых стран. У менее развитых сыщутся и Т-55, и ранние Т-72, и многочисленные устаревшие изделия западного танкопрома: от М-60 до ранних версий второго «Леопарда», которые сейчас ФРГ сбывает по всему миру.

Наследник Т-34

Появятся ли в строю и на поле боя новые машины, пока находящиеся на чертежных столах? Скорее всего, да, но их будет очень немного, и похвалиться новинками смогут буквально единицы стран из числа тех, что сегодня производят основные боевые танки. При этом, судя по всему, первой ласточкой новой волны боевых машин станет российский танк — «объект 195», уже получивший в прессе наименование Т-95.

Этот танк, по имеющейся информации уже проходящий государственные испытания, соединяет большую часть наработок по перспективным боевым машинам данного класса, которые велись еще в прошлом веке, когда Т-72 и «Абрамсы» считались новейшими достижениями прогресса военно-промышленного комплекса.

Судя по имеющимся данным, Т-95 построен по новой компоновке с необитаемой башней и размещением экипажа из 3 (возможно, 2) человек в бронекапсуле, отделенной от башни и автомата заряжения. Такая компоновка, во-первых, резко уменьшает лобовую проекцию танка, особенно в ее наиболее поражаемой верхней части, что делает машину трудноуязвимой, а во-вторых, значительно повышает шансы экипажа выжить в случае результативного попадания. В-третьих, необитаемая башня облегчает оснащение танка крупнокалиберным орудием.

Какое именно орудие будет установлено на Т-95 в серии, пока сказать сложно, но многие специалисты склоняются к тому, что танк оснастят 152-мм гладкоствольной пушкой/пусковой установкой высокой баллистики. Размещение подобного орудия на танке прорабатывалось еще в советские времена (например, ленинградский «объект 292»).

Увеличение калибра основного вооружения диктуется необходимостью обеспечить надежное поражение как существующих, так и перспективных бронемашин противника, в том числе и с учетом их возможной модернизации.

Весь боезапас основного орудия планируется разместить под башней. Забегая вперед, отметим, что это дает принципиальное преимущество Т-95 над перспективными западными проектами, в которых планируется сохранить размещение боезапаса в кормовой части башни, что увеличивает ее размеры по сравнению с башней Т-95 и повышает вероятность мгновенного уничтожения танка при попадании в отсек боезапаса.

Помимо пушки/пусковой установки, которая будет вести огонь как снарядами, так и управляемыми ракетами, новый танк будет иметь и вспомогательное вооружение. По некоторым данным, в этом качестве будет использоваться 30-мм автоматическая пушка с дистанционным управлением, установленная в отдельной турели с линией огня выше, чем у основного орудия, и предназначенная для поражения как наземных, так и воздушных целей.

Защиту танка, помимо традиционной комбинированной броневой защиты и встроенной динамической защиты, будет обеспечивать комплекс активной защиты, способный уничтожать или сбивать с курса приближающиеся к танку снаряды.

Принципиально возрастут возможности системы управления огнем. С учетом новой компоновки, экипаж потеряет возможность кругового обзора поля боя собственными глазами через перископы, и на системы обнаружения и целеуказания ложится значительно большая нагрузка. Система обнаружения и целеуказания будет иметь оптический, тепловизионный, инфракрасный каналы. Кроме того, в нее будет включен лазерный дальномер и радиолокационная станция.

Информация об обстановке будет выводиться на экраны, которые создадут эффект «видения сквозь броню».

Т-95, несмотря на больший вес по сравнению с современными российскими машинами (более 50 тонн против 46,5 тонны у Т-90), должен будет иметь не меньшую подвижность. С этой целью новый танк планируется оснастить Х-образным дизельным двигателем мощностью 1500 лошадиных сил, что обеспечит энерговооруженность почти в 30 лошадиных сил на тонну веса и отличные характеристики подвижности. В целом, если конструкторам удастся полностью реализовать свои замыслы, то Т-95 может стать для нового, пятого поколения боевых машин тем же, чем в свое время стал Т-34, — образцом для подражания.

Что у них?

Как это ни удивительно в сегодняшней обстановке, но в настоящее время Россия оказывается очевидным лидером в разработке новейшего боевого танка. Большинство остальных развитых стран предпочитают модернизировать существующие машины. По этому пути пошли и США, после того как глобальный экономический кризис заставил богатейшую страну западного мира отказаться от амбициозной программы «Future Combat System» (FCS), в рамках которой разрабатывались различные боевые машины, включая и основной боевой танк. Сыграло роль еще и то обнаружившееся обстоятельство, что ни один из проектов танка FCS не обеспечивал радикального превосходства над возможной модернизацией танка М1, которое оправдывало бы резкий рост цены.

Здесь следует отметить, что США в принципе повезло несколько больше, чем России. Спорить о сравнительных характеристиках советских машин позднего поколения и «Абрамса» можно до хрипоты, но одно преимущество американца остается несомненным — намного более простая модернизация, позволяющая, фактически, построить новый танк на имеющейся основе. То же самое можно сказать и об остальных современных танках Запада.

В итоге, в 2009 году было объявлено о том, что в ближайшие десятилетия вооруженные силы США будут оснащаться танком М1А3 (пока имеющим «экспериментальный» индекс Е3). Как сообщает авторитетный сайт www.strategypage.com, новая машина будет иметь меньший вес — в пределах 55 тонн против сегодняшних 62. Это снижение будет достигнуто за счет новой башни с автоматом заряжания, созданной по образцу французского танка «Леклерк». Танк предполагается также оснастить дизельным двигателем, новейшей системой управления огнем и, возможно, новой пушкой/пусковой установкой, разрабатывавшейся в рамках программы FCS. Эти танки, которые планируется строить на основе находящихся на базах хранения машин М1 и М1А1, будут находиться на вооружении как минимум до 40-х годов параллельно с танками М1А2.

Кризис сказался и на планах других стран.

В Германии, очевидно, замедляется (если не полностью останавливается) программа «Neue Gepanzerte Platforme» (NGP), где так же, как и на перспективной российской машине, предполагается размещение вооружения в необитаемой башне. Вооружен наследник «Пантер», «Тигров» и «Леопардов» должен быть 140-мм гладкоствольной пушкой/пусковой установкой. Однако сейчас неясно, будут ли у бундесвера средства на эту машину, и, скорее всего, в ближайшие 10–15 лет немцам придется обойтись исключительно «Леопардами», да и после этого срока они вряд ли исчезнут сразу.

Франция, имеющая в настоящее время на вооружении один из самых современных основных боевых танков — «Леклерк», созданный в 80–90-х годах, также планирует в ближайшие десятилетия обойтись его модернизацией — в основном путем установки более мощного орудия и более совершенной системы управления огнем. Кроме того, возможно, будут проведены работы по повышению надежности силовой установки, к которой есть претензии. Остальные узлы планируется заимствовать у базовой машины.

Своя разработка перспективного танка есть у Великобритании. Эта машина также создается в русле общих тенденций — уменьшение экипажа, установка более крупнокалиберной пушки, совершенствование системы управления огнем и так далее. Правда, по имеющейся информации, танк-преемник «Челленджера», разрабатываемый по программе «Mobile Direct Fire Equipment Requirement» (требования к системе для ведения огня прямой наводки с ходу), планируется оснастить пушкой с электромагнитным ускорением снаряда. Не исключено, что в этом вопросе англичане станут новаторами, сумев первыми поставить такое орудие на серийную машину.

Остальные страны-танкостроители пока либо не имеют своих программ разработки принципиально новых танков, либо об этих программах нет сведений, что в условиях «прозрачности» современного мира свидетельствует скорее об отсутствии реальных разработок. Израиль в настоящее время активно работает над модернизацией семейства «Меркава», которое пока что обеспечивает потребности этой страны. Япония выпускает весьма современный и обладающий хорошим модернизационным потенциалом танк «Тип 90», во многом превосходящий ставший прототипом для него «Леопард-2». Китай, последние десятки лет занимающийся копированием конструкций российской и западной разработки, судя по всему, продолжит это делать и впредь. У стран следующего эшелона шансов на создание своей собственной перспективной машины еще меньше. В настоящее время Турция, Корея и Индия планируют запуск в производство машин, соответствующих по тактико-техническим характеристикам советским и западным танкам 80-х годов, что достаточно ясно говорит об уровне танкостроения этих стран.

Каковы итоги?

Говоря об основных тенденциях мирового танкостроения в целом, можно выделить следующие основные направления:

1. Рост массы боевых машин прекратился. Все перспективные проекты, кроме модернизированных «Меркав» — спецмашин для специальных театров военных действий, — имеют вес в пределах 50–55 тонн.

2. Рост огневой мощи продолжается. Перспективные танки планируется оснащать тяжелыми орудиями, а в дальнейшем — и их усовершенствованными версиями с электромагнитным ускорением и так далее.

3. Все без исключения перспективные танки планируется оснастить орудиями с автоматом заряжания, что свидетельствует в пользу этого магистрального пути развития, на который отечественное танкостроение встало уже более 40 лет назад.

4. Главную роль в повышении боевых возможностей танков станут играть системы управления огнем, комплексы активной защиты и другое дополнительное оборудование, с помощью которого боевые возможности уже находящихся в строю танков могут быть значительно увеличены.

как и любой текст-прогноз, данная работа не претендует на стопроцентную истину. Реальное развитие событий в любом случае будет иным — в той или иной степени. Тем интереснее автору данного текста спустя 10–20 лет будет понять, в чем именно он ошибался.

Илья КРАМНИК, военный обозреватель «РИА Новости»