Корабли этого класса отличаются резко возросшими возможностями ПВО, что позволяет поставить под сомнение главный американский козырь в войне на море – господство в воздухе, обеспеченное мощью палубных авиакрыльев. В сочетании с ударными возможностями самих эсминцев, появлением у КНР собственной палубной авиации и возможностями береговой авиации дальнего действия при столкновении в западной части Тихого океана, эти возможности могут дать синергический эффект, резко повышая эффективность каждого элемента в отдельности и системы в целом.

При всех возможностях нового корабля стоит отметить, что в настоящее время основу ВМС НОАК составляют достаточно старые боевые единицы: 16 из 32 эсминцев и 33 из 45 фрегатов построены более 20 лет назад, при этом в силу большего на тот момент отставания Китая в военной технологии они уступали (и уступают) российским, европейским и американским кораблям соответствующих классов по своим возможностям.

Схожим образом складывается ситуация в подплаве: из почти 70 номинально имеющихся в составе флота подлодок лишь 19 относятся к современным, при этом Китай часто сталкивается с проблемами в ходе их ремонта и модернизации. Однако не менее существенной проблемой является специфическое место ВМС в доктринах НОАК, связанное с традициями и историей современных Вооруженных сил Китая.

Выросшая из полупартизанских формирований китайских коммунистов – 8-й армии, Новой 4-й армии и др. НОАК не имела опыта столкновений огромных регулярных армий, который получили участники Второй мировой войны на советско-германском и западноевропейском театрах военных действий. После завершения гражданской войны в Китае и образования КНР НОАК фактически участвовала только в двух войнах – Корейской 1950-1953 года и войне с Вьетнамом 1979 года. Кроме того, можно упомянуть боевые действия в Тибете, пограничные конфликты с Индией и СССР, "перестрелки" с Тайванем. Боевой опыт, извлеченный из этих конфликтов, был, однако, недостаточным для того чтобы сформировать современные вооруженные силы, способные тягаться с противниками уровня СССР или США.

Кроме того, свой отпечаток на формирование армии и ее систему управления накладывают и культурные традиции страны, которые в КНР часто входят в противоречие с требованиями современной войны. Одной из главных проблем вооруженных сил КНР считается малая инициативность командиров на местах и частое слепое следование однажды принятым шаблонам и спущенным сверху инструкциям. Эти недостатки отмечались и в конфликтах с участием Китая, и в совместных учениях, в том числе российско-китайских: те решения, которые самостоятельно принимал российский ротный командир, его китайский коллега получал из вышестоящих штабов через две, а то и три ступени.

Эти особенности китайского менталитета являются, возможно, самым главным и самым труднопреодолимым препятствием на пути создания современных вооруженных, в том числе военно-морских сил, способных гибко и быстро реагировать на перемены – стратегические и тактические.

Эволюция флота

Тем не менее развитие ВМС продолжается. Китайская военно-морская стратегия предусматривает три этапа развития флота:

На первом этапе предполагалось создание группировок, которые могли бы поддерживать заданный операционный режим в пределах зоны, ограниченной "первой цепью островов" (острова Рюкю и Филиппинский архипелаг), включающей акватории Желтого, Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей и одновременно призванной играть роль "морской Великой китайской стены". В настоящее время этот этап завершен.

На втором этапе (до 2020 года) планируется наращивание возможностей активный действий ВМС в пределах зоны, ограниченной "второй цепью островов" (Курильские острова, Хоккайдо, острова Нампо, Марианский и Каролинский архипелаги, Новая Гвинея) и включающей акватории Японского и Филиппинского морей, а также морей Индонезийского архипелага. Ключевым здесь является строительство кораблей класса корвет/фрегат и дизельных подлодок.

На третьем этапе (до 2050 года) предполагается создать мощный океанский флот, способный решать поставленные задачи практически в любом районе Мирового океана. Ключевыми задачами здесь является создание полноценных авианосных сил (частью которых является упомянутый выше эсминец) и атомного подплава.

Так или иначе, наращивание возможностей ВМС – долгий и сложносоставный проект с негарантированным результатом – прежде всего, в силу реакции соперников, также наращивающих свои возможности. При этом, несмотря на прогресс, сохраняется разрыв между технологическим уровнем Китая и остальных ведущих военных держав, включая и Россию. Архитектура и возможности современных боевых кораблей ВМС НОАК в значительной степени определены либо прямо экспортом из РФ, либо более или менее честным "заимствованием" технологий.

Особенно это заметно на примере китайского авианосца "Ляонин": сам по себе бывший советский авианесущий крейсер "Варяг", "Ляонин" несет палубные истребители J-15, скопированные с Су-33. Заимствованы и основные элементы самого авианосца, включая систему аэрофинишеров, радиолокационное вооружение, связь и навигацию. До полноценного собственного авианосца и авиакрыла предстоит пройти еще долгий путь.

Говоря о перспективах ВМС Китая, нужно отметить, что путь создания мощного океанского флота прямо связан с экономическим прогрессом в стране и занимает порядка 20-30 лет.

Таким образом полноценным боевым организмом новый китайский флот станет еще не скоро, и его судьба прямо зависит от способности КНР поддерживать и экономический рост и др.

За последние полторы сотни лет это уже четвертая попытка построить сильный флот. Первые три – оказались неудачными по ряду причин, начиная с поражения от Японии и гражданской войны до Великой культурной революции.