День Ракетных войск стратегического назначения (РВСН), отмечаемый 17 декабря, заставляет задуматься не только о настоящем этого рода войск, но и о его перспективах. Какой будет ракета, разрабатываемая Россией на смену легендарному «Воеводе» («Сатане»)? И могут ли российские шахтные МБР противостоять возможному внезапному нападению США?
«Наконец, в самой философии существования и назначения СЯС сейчас превалирует аспект сдерживания, а не атаки»
Почему российские РВСН стали именно такими, какие они есть? Понять это несложно, если сравнить их с американскими стратегическими ядерными силами (СЯС).
Американские СЯС начались с массового строительства стратегических бомбардировщиков, численность которых быстро превысила 1,5 тыс. единиц. У американцев было множество авиабаз по всему миру, они буквально окружали СССР со всех сторон.
У нас такого ресурса не было. Нашим бомбардировщикам пришлось бы лететь к США длинными беспосадочными перелетами и, за исключением трансарктического маршрута, через зоны господства авиации и ПВО противника. В основном поэтому наша стратегическая авиация никогда не была особенно многочисленной.
Соединенным Штатам очень быстро удалось создать атомный подводный ракетоносный флот, и уже во второй половине 1970-х годов на 41 подводной лодке размещалось 5440 боевых блоков – больше, чем у любого другого компонента американских СЯС. География США со свободным выходом к двум океанам предоставляла максимально выгодные условия базирования для подводных носителей. Были и три передовые базы: Холи-Лох в Британии, Рота в Испании, Апра на о. Гуам.
У нас развитие атомного подводного флота проходило трудно и небыстро. Кроме того, наличествовала та же проблема, что у авиации: нашим ПЛАРБ предстояло действовать в морях, где противник имел практически безраздельное господство.
Почтовая марка «50 лет РВСН» (фото: Почта России. Дизайнер – О. Яковлева)
|
С другой стороны, огромная территория СССР позволяла обеспечить почти сколь угодно рассредоточенное базирование сухопутных ракет, в то время как у Штатов такие возможности были значительно скромнее. И, конечно, сыграл роль тот общеизвестный факт, что в технике ракетостроения Советский Союз сумел обеспечить себе самые передовые позиции.
Между прочим, не сразу. Да, мы смогли первыми создать дальнюю для своего времени ракету с ядерной БЧ – Р-5М; но это была ракета средней дальности – 1200 км. Да, мы первыми сделали межконтинентальную баллистическую ракету (МБР) – знаменитую королевскую «семерку». Но назвать ее боевой, честно говоря, трудно – слишком много времени требовала подготовка к пуску ракеты с жидким кислородом в качестве окислителя. Максимальное число стартовых позиций боевых Р-7 составило всего шесть единиц...
А вот американцы, сначала отстав от нас в этой области, потом быстро догнали, причем именно по МБР. Создав две версии тяжелых «Титанов» и три версии легких «Минитменов», они уже в середине 1960-х стабилизировали численность группировки МБР на уровне 1054 штук. Мы догнали их только в 1969 году. В это время у нас стояло на боевом дежурстве 1010 пусковых установок МБР, из них более 600 ПУ содержали легкие ракеты.
Тогда, собственно, и начали говорить о ракетно-ядерном паритете. Апогей же численности советских МБР был достигнут в 1970-х годах, когда у нас было 1398 шахтных пусковых установок (ШПУ) МБР в 28 дивизиях. А число боевых блоков продолжало расти до 1991 года.
Генезис «Воеводы»
...Первые экземпляры первой по-настоящему боевой межконтинентальной советской ракеты были поставлены на боевое дежурство в 1961 году; назвалась она Р-16 (вариант шахтного базирования – Р-16У). Это была большая машина – 140 т стартового веса. Поскольку тогда она была единственной нашей МБР, то ее не приходилось относить к какому-либо классу. Но вскоре положение изменилось.
Следующее поколение советских МБР начало вставать на боевое дежурство в 1966 году. И состояло оно уже из двух классов МБР: легкой (42,3 т) РС-10 и тяжелой (184 т) Р-36. Эта последняя стала прародительницей сегодняшней ракеты «Воевода»/«Сатана».
Почему понадобилась такая большая машина?
В ТЗ на разработку Р-36 (эта ракета по-западному называлась SS-9, а также Scarp) было сказано, что ее целями должны стать важнейшие стратегические объекты противника (а они часто бывают широко рассредоточены при высокой конструктивной прочности отдельных сооружений) и военно-промышленные центры, защищенные средствами ПРО. Это требовало нести на межконтинентальную дальность одновременно и мощный боезаряд, и средства прорыва ПРО. Для Р-36 были определены такие параметры: ГЧ массой 2,1 т при дальности 10 500 км. При тогдашнем уровне технического совершенства получилась ракета массой около 200 т.
Для сравнения: легкая РС-10 рассчитывалась под ГЧ массой 0,8 т при практически той же дальности – 10 600 км. А дальнобойность той же Р-36, оснащенной «легкой» ГЧ в 1,3 т, составляла уже 13 000 км.
Кроме того, параллельно с «обычным» вариантом Р-36 конструировалась и Р-36-О – орбитальная, то есть способная вывести боевой блок на устойчивую околоземную орбиту. Такие ракеты тогда назывались еще глобальными. Наконец, большая «грузоподъемность» Р-36 в 1970 году сделала ее – в модификации Р-36П – первой советской МБР с «многозарядной» ГЧ.
А еще полезно будет упомянуть о таком факте: наша заслуженная ракета-носитель «Протон» начиналась как боевая ракета УР-500. Как известно, «Протон» выводит на околоземную орбиту полезную нагрузку более 20 т; просто страшно подумать, сколько тонн он мог бы доставить к территории «потенциального противника». Достаточно сказать, что мощность ГЧ УР-500 предполагалась гигантская – 150 Мт!
На начало 2012 года – за прошедшее время цифры вряд ли изменились – на вооружении РВСН состояло 1286 ядерных боевых блоков на 348 ракетах. 70 из этих ракет – «Воеводы» (фото: mil.ru)
|
В истории с УР-500 просматривается еще одна причина, объясняющая величину Р-36. Это общая логика гонки вооружений образца 1960-х годов: чем больше, тем лучше...
Как бы то ни было, теперь мы убеждаемся, что величина этого «изделия» оказалась очень полезной.
Продолжением семейства стала Р-36М (РС-20А; вот это уже SS-18 Satan). Ее стартовая масса достигла 211 т, но зато она могла нести головную часть массой 7,3 т (!) с 10 боевыми блоками индивидуального наведения. Неудивительно, что на Западе ее назвали «Сатаной»...
Следующая «Сатана» (1980 года) по-русски называлась Р-36М УТТХ, или РС-20Б и имела улучшенную точность и дальность 11 500 км – против 10 200 км у РС-20А.
Наконец, Р-36М2 (РС-20В) получила и отечественное «личное» имя – «Воевода». Эта модификация отличалась форсированной тягой – масса ГЧ возросла до 8,8 т – и расширенными возможностями преодоления ПВО. Кроме того, комплекс мер, проведенных на самой ракете и на ее стартовых сооружениях, привел к такому повышению живучести, что позиционные районы Р-36М2 способны выдержать многократное ядерное воздействие. А это означает ни много ни мало гарантированный ответный удар. Подчеркнем: не ответно-встречный, когда ракеты запускаются по факту пуска ракет противника, а именно ответный, когда ракеты противника уже достигли цели.
Неудивительно, что «Воевода» неизменно привлекает такое внимание наших западных оппонентов. И неудивительно, что именно для этой ракеты сегодня создают замену в лице новой МБР тяжелого класса, известной под названием «Сармат».
Чтобы понять, почему именно для нее, надо посмотреть на сегодняшний состав наземной составляющей стратегической триады России.
Зачем новая тяжелая ракета?
На начало 2012 года – за прошедшее время цифры, которые будут приведены ниже, вряд ли сильно изменились – на вооружении РВСН состояло 1286 ядерных боевых блоков на 348 ракетах. 70 из этих ракет – «Воеводы» РС-20В и их предшественники РС-20Б. О них мы уже сказали.
Еще 70 единиц – это комплексы УР-100Н УТТХ (РС-18Б), называемые на Западе «Стилетами». Эти ракеты в 105,6 т являются венцом развития челомеевской УР-100Н, они несут шестизарядную ГЧ массой 4350 кг на 10 000 км.
Третью разновидность шахтных ракет составляют «Тополя-М» РТ-2ПМ2 (РС-12М2), развернутые в количестве 52 штук. Это легкие ракеты – 46,5 т – с моноблочной ГЧ массой 1,2 т и дальностью 11 000 км.
Кроме этого, в составе РВСН имеется то, чего пока нет ни у кого в мире: мобильные грунтовые межконтинентальные ракетные комплексы. 171 из них – моноблочные «Тополя» РТ-2ПМ (соответственно 45 т, 1,0 т, 10 000 км); 18 – те же, что и в шахтах, РТ-2ПМ2; и, наконец, 15 новейших комплексов РС-24 «Ярс».
Относительно ТТХ «Ярсов» точных данных в открытой печати нет, что неудивительно, если принять во внимание их новизну. В разных источниках их дальность оценивается в 10–11 тыс. км, а число боевых блоков в головной части – от трех до шести, плюс современный комплекс преодоления ПВО. Поскольку «Ярс» является глубокой модификацией «Тополя», а также с учетом его мобильного базирования, можно смело утверждать, что его стартовая масса если и превышает массу «Тополя», то не принципиально.
Итак, что мы видим?
Имеющиеся в РВСН ракеты представлены в трех «весовых категориях», которые можно округленно обозначить как 50-тонная, 100-тонная и 200-тонная. И если принять во внимание, что американская группировка МБР состоит из однозначно легких (35 т) «Минитменов» III, то наши 100-тонные и 200-тонные следует отнести к тяжелому классу. Заметим также, что новейшая наша легкая МБР «Ярс» по дальности и количеству ББ приближается к стареющей МБР «среднего класса» УР-100Н УТТХ.
Так, может быть, тяжелые ракеты уже и не нужны?
Ведь стратегия «массированного возмездия» с ее всеуничтожающим ударом тысячами мегатонных зарядов по всей площади «вероятного противника» давно в прошлом. Точность современных ракет позволяет обходиться сравнительно маломощными, то есть легкими, зарядами для поражения очень сильно защищенных сооружений. Наконец, в самой философии существования и назначения СЯС сейчас превалирует аспект сдерживания, а не атаки – не все ли равно, чем сдерживать, были бы боеголовки термоядерными...
Оказывается, нет. И дело даже не в разрушительной мощи ракетного залпа.
В свое время в НИИ теплотехники была проведена исследовательская работа, уверенно показавшая, что боевая устойчивость нашей ракетной группировки требует нахождения в ее составе ракет двух типов: тяжелых и легких. С одними легкими хорошо не получается...
Поэтому она и разрабатывается, новая МБР «Сармат», отнесенная к тяжелому классу.
К сожалению, определенных данных по ней нет. Но кое-что по опубликованным данным сказать можно.
Относительно ТТХ «Ярсов» точных данных нет, что неудивительно, если принять во внимание их новизну. В разных источниках их дальность оценивается в 10–11 тыс. км (фото: mil.ru)
|
Что известно по «Сармату»
Ракета, именуемая по западной классификации SS-X-30, должна заменить именно «Сатану». Соразработчики – ГРЦ им. Макеева (Миасс) и НПО машиностроения (Реутов). Стартовый вес жидкостного двухступенчатого «Сармата» порядка 100 т, дальность по заданию 10 000 км, забрасываемый вес 4350 кг.
Как видим, эти базовые характеристики почти точно воспроизводят «средний класс» – МБР УР-100Н УТТХ. Так что изменение оценок потребной мощности «большой» ракеты все-таки налицо. Однако надо понимать: дальность 10 000 км достаточна для «накрытия» всех планируемых целей; а в 4350 кг сегодня может «поместиться» значительно больше килотонн, антипротиворакетных возможностей и противоатомной устойчивости, чем во второй половине 1970-х годов, когда разрабатывалась УР-100Н УТТХ.
Предполагается использовать технологии и даже готовые агрегаты жидкостных ракет сухопутного и морского базирования. Так, в качестве двигателя первой ступени возможно применение ЖРД от морской ракеты (БРПЛ) Р-29РМУ2 «Синева», состоящих на вооружении подводных ракетных лодок проекта 667БРДМ «Дельфин». А на роль двигателя ступени разведения боевых блоков рассматривается соответствующий агрегат от БРПЛ Р-39УТТХ «Барк», которая делалась, да так и не была сделана для вооружения новейших подлодок проекта 955 «Борей» («Юрий Долгорукий», «Александр Невский» и иже с ними).
Впрочем, эти сведения никак нельзя считать определенными. Например, есть данные, что для первой ступени адаптируют ЖРД 15Д286 – «четвертушки» двигателя «Воеводы»; на «Сармат» нужно ставить две таких «четвертушки». Но ведь эти агрегаты, хотя и были разработаны в Химках, в КБ «Энергомаш», серийно производились в Днепропетровске, на Южмаше... В таком деле – кооперация с не всегда дружественной к нам заграницей? Непонятно...
Также встречаются варианты по дальности – 11 000 км, по забрасываемому весу – 5000 кг...
Что ж, будем ждать более точной информации. Можно надеяться, что она появится не позднее 2018 года – к этому сроку, как заявлял в сентябре прошлого года командующий РВСН генерал-полковник Сергей Каракаев, проектирование ракеты должно завершиться.
А пока можно обсудить более общий вопрос: есть ли вообще перспективы у РВСН.
Есть ли РВСН будущее?
С одной стороны, они нам необходимы. Ведь ни для авиации, ни для ракетных подводных лодок условия не стали лучше – они стали хуже. Кроме того, воссоздавать былую мощь морской составляющей СЯС, как мы видим, дело очень долгое; да и надо ли воссоздавать ее в былом, советском объеме? Ведь есть еще такой фактор, как договорные сокращения ядерных зарядов. Если резко вырастет число боеголовок на подводных лодках, то мало что останется от общей квоты для размещения на других носителях. А складывать яйца в одну корзину, как известно, не рекомендуется.
С другой стороны, увеличились возможности поражения пусковых шахт – а «Сарматы» будут размещаться именно в ШПУ. Выросла точность МБР, появились совсем уж точные крылатые ракеты, планирующие бомбы – часто утверждается, что они способны поразить ШПУ даже обычным, неатомным зарядом. А координаты шахт теперь известны с точностью до десятка метров...
Так-то оно так, но...
Дивизион с ракетами первого поколения Р-14, в котором я служил, располагался между невысокими горушками, в ложбинке диаметром несколько сотен метров. Когда его строили, считалось, что он будет находиться под прицелом двух «Поларисов» А1 с подводных лодок, крейсирующих в Средиземном море, опираясь на ту самую Роту в Испании, о которой сказано в начале статьи.
КВО «Поларис» А1 составляло 1800 м; а крыши шахт нашего дивизиона были рассчитаны на сопротивление избыточному давлению во фронте ударной волны, равному всего-то 2,6 ати (атмосферы избыточного давления). Так вот, считалось, что ГЧ «Полариса», а это 600 кт, упав за горушкой, не сможет продавить наши крыши!
Сегодняшние шахты имеют несравненно более высокий уровень защиты. Да что там, уже ШПУ ракет Р-36М держали 30–60 ати – это называется повышенный класс защиты. А шахты, в которых устанавливались «Воеводы» Р-36М2, имели высокий класс: 50–100 ати во фронте волны при одновременном воздействии температуры огненной полусферы взрыва.
А ведь стартовый комплекс «Воеводы» – это технические решения первой половины 1980-х годов. Сегодня цифра 100 ати называется как нижняя граница защищенности, а верхнюю оценивают в 200 ати; это соответствует расстоянию 50–100 м от эпицентра ядерного взрыва, так сказать, среднестатистической мощности.
КВО «Минитмена» III – 180–210 м, так что можно говорить не о надежде на счастливый исход, а о поддающейся расчету вероятности поражения, не такой уж и высокой.
Крылатая ракета с обычным снаряжением? Но у нее легкая БЧ, которой невозможно придать серьезные проникающие свойства; а поражающее действие такой БЧ, скажем, в полубронебойном исполнении явно недостаточно.
Планирующая бомба – ведь известна же, скажем, американская GBU-43/В весом 9840 кг с проникающей способностью более 30 м. Но дальность GBU-43/В – всего 65 км. Это значит, что самолет-носитель должен долго лететь над территорией противника, где каждый будет рад его сбить. Да и инерциальная система наведения – обеспечит ли она достаточную точность при полете в неспокойной приповерхностной атмосфере?
Хорошо, а если применить конечное наведение? Тогда точность повысится до малого числа метров.
Можно; но тогда теряется автономность наведения и, следовательно, появляется возможность с ним бороться. Любое конечное наведение работает на каком-то контрасте – оптическом, лазерном, радиолокационном, тепловом. И для каждого случая уже существуют системы противодействия и/или маскировки. Да, это довольно затратно; но здесь как раз тот случай, когда экономить не приходится. Да и не так уж велики эти дополнительные затраты по сравнению с расходами на создание той же высокозащищенной ПУ.
Наконец, существуют комплексы активной защиты (КАЗ), и не только в проекте, но и в опытных образцах. Так, в этом году возобновились работы по КАЗ «Мозырь» – не в связи ли с продвижением работ по «Сармату»? Комплекс выстреливает навстречу подлетающему боеприпасу (в том числе БЧ МБР) облако металлических стрел и шариков диаметром 30 мм. В залпе 40 тыс. поражающих элементов, их начальная скорость – 1,8 м/с, высота заброса – до 6 км.
Самолет РЛДН А-50, созданный на базе военно-транспортного Ил-76МД (фото: ИТАР-ТАСС)
|
Работы по «Мозырю» были приостановлены на рубеже тысячелетий, но до этого успели произвести испытания, в ходе которых на полигоне «Кура» был успешно сбит боевой блок... той же самой Р-36М2.
Есть и другие отечественные проработки, квалифицируемые иногда как сверхближняя ПРО. Но рассказ о них слишком увеличил бы эту статью, и без того изрядно длинную.
Что остается? Пожалуй, крылатые ракеты с ядерным снаряжением. Опасная штука: летит далеко, попадает точно, заметить трудно.
Но трудно заметить лишь спереди, локатором, расположенным у земли. А сверху крылатая ракета хорошо засекается современной РЛС. Поскольку о тысячах пусковых установок, разбросанных по всей территории огромной страны, сегодня говорить не приходится, то речь, видимо, пойдет о сравнительно небольшом числе позиционных районов. В таком случае можно предусмотреть их прикрытие в угрожаемый период самолетами радиолокационного дозора и наведения (РЛДН) А-50, передающими целеуказание на истребители или наземные средства ПВО. А уж сбить крылатую ракету, зная, откуда она идет, можно даже артиллерией – сбивали же англичане немецкие ФАУ-1.
Ради такой серьезной надобности можно даже создать и менее дорогой, более массовый самолет РЛДН – скажем, на базе Ил-114, благо прототип уже имеется, его можно было видеть на нескольких последних МАКСах.
***
...Общий вывод получается: РВСН далеко не исчерпали своего потенциала.
Пожелаем же им в их праздник успехов – и с ракетой «Сармат», и во всех остальных начинаниях.