Недавние события в Сирии привлекли внимание к проблеме распространения, контроля и уничтожения химического оружия.

По официальным данным Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО), созданной под эгидой ООН, общее количество объявленных запасов составляло 71373 т, а снаряженных боеприпасов и контейнеров — 8671564.



Шесть государств официально объявили о наличии у них химического оружия: Албания, Индия, Ливия, Россия, США и не названное по его просьбе государство-участник, которым, согласно данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (СИПРИ), является Южная Корея.

13 государств-участников объявили о наличии объектов по производству химического оружия (ОПХО): Босния и Герцеговина, Китай, Франция, Индия, Иран, Ливия, Россия, Сербия, Великобритания, США, Франция, Япония и одно другое государство-участник.

Самые большие запасы химического оружия были накоплены в России - 40 тысяч тонн отравляющих веществ (т.е больше половины общемировых запасов). Из них 32 200 тонн составляли фосфорорганические отравляющие вещества (ФОВ) (зарин, зоман, ви-газы), а в оставшуюся часть (кожно-нарывные отравляющие вещества) входили такие вещества, как иприт, люизит и их смеси. ФОВ полностью хранились в корпусах боеприпасов и устройств. Из кожно-нарывных отравляющих веществ: иприт полностью хранился в емкостях; люизит 2% - в боеприпасах и 98% - в емкостях; ипритно-люизитные смеси 40% - в боеприпасах и 60% - в емкостях.



Второе место по запасам занимали США - 28 572 тонн отравляющих веществ: иприт и смеси на его основе, ви-икс, зарин. Более 60% запасов хранились в емкостях (однотонные контейнеры), а оставшиеся 40% - в боеприпасах.



По состоянию на 30 ноября 2011 года, в рамках Конвенции ООН о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении уничтожено 50 619 метрических тонн или 71,10% мировых объявленных запасов.



На 1 марта 2012 года в России уничтожено более 24 тысяч 157 тонн отравляющих веществ или 60, 4% запасов химического оружия.
По состоянию на 18 января 2012 года в США уничтожено 27 468 тонн химических веществ.

В связи с тем, что Россия и США не укладываются по срокам в график уничтожения, сроки были продлены до 31 декабря 2015 года.



Участниками Конвенции вступившей в силу 29 апреля 1997 года являются 188 государств. Вне международно-правового поля Конвенции остаются восемь стран, две из которых - Израиль и Мьянма - подписали Конвенцию, но не ратифицировали, шесть - Ангола, КНДР, Египет, Сомали, Сирия, Южный Судан не подписали. Из государств, не присоединившихся к конвенции, самые крупные запасы боевых отравляющих веществ накоплены в КНДР.

13 сентября 2013 года президент Сирии Башар аль-Асад, под давлением международного сообщества, подписал акт об отказе от химического оружия, его полной утилизации и последующей ратификации Сирией Конвенции о запрещении химического оружия в полном объёме. По последним данным, на сирийской территории находится около 1,3 тыс. тонн боевых ОВ, а также более 1,2 тыс. неснаряженных носителей, в частности ракет и снарядов.

Казалось бы, с химическим оружием будет покончено в ближайшее время и одной угрозой для человечества станет меньше. Но так ли это?

Многие эксперты в силу относительной простоты производства, доступности и дешевизны сырья и компонентов, называют боевые отравляющие вещества «ядерной бомбой для бедных».

Для современных боевых ОВ характерны такие качества как: высокая токсичность, позволяющая в малых дозах вызывать тяжелые и смертельные массовые поражения живой силы, большая проникающая способность в негерметичные сооружения, объекты военной техники и т.п., трудность своевременного обнаружения факта применения химического оружия и распознавания типа отравляющего вещества, длительность воздействия. Всё это делает химическое оружие особенно привлекательным для применения террористическими группировками и одиозными диктаторскими режимами.



В значительной мере всё это относится к фторфосфорооганическим эфирам, которые были первоначально получены в Германии, в конце 30-х годов, в ходе исследований по созданию новых инкстецидидов. Исследования в этой области привели к созданию немецкими химиками группы самых совершенных по своим токсическим и физико-химическим свойствам высокотоксичных нервно-паралитических отравляющих веществ: табун, зарин и зоман.

Летальная доза у табуна при ингаляции в 8 раз меньше чем у фосгена. Зарин и зоман оказались ещё более токсичными. Они по совокупности токсических и физико-химических свойств значительно превосходили известные ранее отравляющие вещества и пригодны без ограничения по погодным условиям, являются простыми в снаряжении и применении. При тяжелой степени поражения, скрытый период у этих отравляющих веществ практически отсутствует. Смерть пораженных наступает от паралича дыхательного центра и сердечных мышц.


Начав производство нервно-паралитических ядов в 1943 году, Германия к концу войны накопила большие запасы этих веществ, получив явное преимущество в области химического оружия.

К счастью для союзных войск, применение против них нервно-паралитических боевых газов не состоялось. До сих пор не раскрыты причины, по которым Германия обречённая на поражение в войне, не попыталась переломить ход войны в свою пользу с помощью новейшего высокоэффективного по тем временам химического оружия. Так или иначе терять руководству Третьего рейха было нечего, сомнительно, что морально-этические соображения стали бы препятствием для этого.

В случае применения нервно-паралитических ОВ перед союзниками встали бы неразрешимые в ходе последних лет войны проблемы защиты от него личного состава. Тогдашние средства были рассчитаны на предохранение от паров иприта и люизита и не обладали защитными свойствами против табуна, зарина и зомана. В то время отсутствовали необходимые газоанализаторы и средства дегазации.

Применение веществ составляющих основу химического арсенала СССР, США и Великобритании не обеспечило бы получение адекватного ответа.

США и СССР захватив химические арсеналы Германии. Технологическое оборудование и документацию предприняли все меры по организации собственного производства нервно-паралитических ОВ. Успех немецких химиков открывших табун, зарин и зоман стал причиной резкого повышения масштабов работ в этой области.

В военных химических лабораториях СССР, США и Великобритании были синтезированы и изучены сотни структурных аналогов полученного первоначально в Германии фосфорилтиохолина. Исследования в этой области привели к созданию в США боевого отравляющего вещества получившего шифр VX.

В апреле 1961 года в Нью-Порте (штат Индиана) начал работать завод по выпуску VX и снаряжения ими боеприпасов. С небольшим отставанием 2-3 года производство аналогичного вещества началось в СССР на заводах в Волгограде и Чебоксарах.

Вещество VX токсичней зарина примерно в 10 раз. Но главное отличие VX от зарина состоит его в высокой токсичности при попадании на кожу. Что обеспечило ему высокую боевую эффективность. Различия токсикологических характеристик зарина, зомана и VX обуславливают различия в боевом применении.

Зарин являясь достаточно летучим, легко переводится в парообразное состояние при разрыве снаряженных им боеприпасов, обладая незначительной по величине смертельной концентрацией ( 75 мг./м3). Дозы такого уровня легко создаются за 30-60 сек. на площади цели при массированном применении артиллерийских или авиационных боеприпасов.

Это время сравнимо со временем необходимым для одевания личным составом противогазов при получении команды «газы». При таком способе применения зарин быстро рассеивается и не создаёт стойкого заражения местности. Являясь, таким образом, пригодным для применения в непосредственной линии соприкосновения войск.



Зоман и VX, являясь высококипящими жидкостями, учитывая высокую токсичность, могут применяться в виде тонкодисперсных аэрозолей, поражая через органы дыхания.

Однако наибольшее поражающее действие достигается при попадании на кожные покровы. Высокая температура кипения и низкая летучесть, и высокая токсичность позволяет создать зону поражения в 10 раз больше чем при применении зарина.

Защита от грубодисперсного аэрозоля или капель вещества значительно сложней, чем от паров. В этом случае кроме противогаза требуется применение защитного костюма, перчаток и чулков.



Отравляющие вещества зоман и VX при применении грубодисперсном и аэрозольно - капельном виде вызывают опасное и длительное заражение защитных костюмов, обмундирования, личного оружия, боевых и транспортных машин, инженерных сооружений и местности. Эти вещества способны буквально впитываться в лакокрасочные защитные покрытия оружия и техники, что обуславливает сложность защиты от них. Вещества зоман и VX могут быть эффективны против хорошо защищённого противника, из-за своего высокого сковывающего эффекта.

Примером может служить испытание на защиту от ОВ перед принятием на вооружение в 70-е годы нового образца бронетехники. В боевую машину на полигоне, в рамках натурных испытаний системы защиты от ОМП, поместили подопытных животных, после чего обработали аэрозолем зомана. Техника испытания выдержала, и животные не пострадали. После испытаний и проведения дегазации приборы показали наличие на поверхности брони опасной остаточной концентрации отравляющего вещества. После повторной дегазации и замеров, не показавших наличия ОВ, боевая машина была отправлена на завод изготовитель для экспертизы состояния двигателя и агрегатов. Вскоре специалисты, проводившие на нём работы, почувствовали ухудшение самочувствия. Контрольные замеры показали присутствие зомана, который въелся в лакокрасочное покрытие, и в последствии выделившись в замкнутом объёме цеха, создал опасную концентрацию. Поэтому была проведена усиленная дегазация, в процессе которой объект подвергался воздействию нагретыми растворами щёлочи и часами обдувался струёй горячих газов машины ТМС-65.



Выгорело лакокрасочное покрытие и изделия из брезента, но высокочувствительные методы индикации продолжали фиксировать следы паров зомана около поверхности объекта.



Высокие концентрации ОВ делают невозможным длительное нахождение воинских подразделений в районе химического заражения. А проведение дегазации стойких ОВ требует вывода подразделений из боя. Современное химическое оружие представляет существенную угрозу, внезапное его применение, особенно против войск, не имеющих должных средств защиты может иметь высокий поражающий эффект. Но использование его против гражданского населения, может сравниться по количеству жертв с ядерным оружием.

Дальнейшее совершенствование химического оружия шло в направлении создания бинарных отравляющих веществ. Отдельные компоненты которого не обладали токсическим эффектом.

Пик развития боевых отравляющих веществ пришелся на конец 60-х начало 70-х годов.

Несмотря на значительные средства, потраченные на исследования в этой области, новые боевые яды на вооружение так и не поступили. Несмотря на некоторое увеличение токсичности и улучшение физико-химических свойств вновь синтезированных веществ, затраты на организацию их массового производства не оправдывали себя.

Таким образом, можно говорить о застое в развитии этого вида вооружений.


Химическое оружие созданное для «большой войны», требующее специально подготовленных хранилищ и специалистов, вызывающее негативное отношение в обществе, стало обременительным для военных. Всё это, а так же окончание «холодной войны» привело к принятию Конвенции ООН: «О запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия».

Однако отравляющие вещества в качестве диверсионно-террористического оружия представляют особый интерес для различных террористических групп и экстремистских организаций.



С точки зрения террористов использование ОВ позволяет добиться наибольшего общественного резонанса. ОВ имеют наибольший потенциал по сравнению с другими видами ОМП в силу своей доступности и относительной простоты производства. Небольшой группе химиков (иногда даже одному квалифицированному специалисту) в кустарных условиях вполне по силам синтезировать простые в изготовлении БОВ, в необходимых для теракта количествах.

Отдельные ОВ обладают высокой токсичностью, а их количество, требуемое для достижения летального исхода, очень невелико (применение ОВ может быть в сотни раз более эффективно, чем обычной взрывчатки), ОВ крайне эффективны для нагнетания паники и страха. Потери в толпе, находящейся в закрытом помещении, могут измеряться тысячами.

Террористы не ставили свои подписи под Конвенцией, а в их способности применить ОВ в террористических актах не приходится сомневаться после трагедии в токийском метро.

Утром 20 марта 1995 г. члены секты «Аум Синрике» вскрыли в метро пластиковые контейнеры с зарином, результатом чего стала гибель 12 пассажиров подземки.



Еще 5,500-6,000 человек получили отравления различной степени тяжести. Это была уже не первая, но наиболее «результативная» газовая атака сектантов. В 1994 г. в городе Мацумото, префектуры Нагано, от отравления зарином погибли семь человек.

События в Сирии связанные с применением зарина вызывают многочисленные вопросы.

Понятно, что теснящим повстанцев правительственным силам не было никакого смысла применять ОВ, тем более с помощью кустарно изготовленных реактивных снарядов.



Однако эксперты ООН констатировали в Сирии факт применения зарина, по всей видимости, кустарного изготовления. Судя по всему, имела место провокация боевиков целью которой было вызвать реакцию «мирового сообщества» и как следствие авиаудары по Сирии.



На этот раз благодаря позиции России провокация не удалась. Но возникает вопрос, где этот самодельный зарин применят в следующий раз?

Зафиксирован неоднократный интерес террористических организаций к органическому яду растительного происхождения рицин содержащейся в бобах клещевины. Яд обладает высокой токсичностью и может быть легко получен.

Все вышесказанное указывает, что вероятность использования ОВ в террористическом акте крайне высока. К большому сожалению, нам остается только ждать этого нового этапа в террористической войне.

Несмотря на подписание большинством стран Конвенции ООН: «О запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия, и ликвидацию его запасов, работы по исследованиям в этой области никогда не прекращались.



Вне рамок международных соглашений оказались ирританты — ОВ (слезоточивого или раздражающего действия), вызывающих раздражительные реакции при попадании на слизистую оболочку или кожные покровы, и воздействии на дыхательные пути. А так же дефолианты – вещества уничтожающие растительность.

Оба вида этих веществ применялись военными США во время войны во Вьетнаме.



Районы, обработанные дефолиантами, содержащими супертоксичный диоксин, стали практически непригодны для жизни, последствия от его применения во временном промежутке оказались даже больше чем при использовании ядерного оружия.

При применении суперактивных ирриантов и достижении определённой концентрации их в воздухе можно добиться токсического эффекта сравнимого с неконвенционными ОВ.

К ОВ временно выводящим из строя относятся – эметики, вызывающие неконтролируемую рвоту. Они, так же как и иррианты могут применяться для «борьбы с беспорядками».

Большой интерес к ядам проявляют различные спецслужбы. В ряде открытых источников была информация, что ЦРУ США финансировало программу исследований различных природных токсинов органического происхождения. Ставилась задача создания ядов различного действия, применение которых не фиксировалось традиционными методами и имитировало в случае смерти естественные причины.



Можно однозначно утверждать, что в закрытых российских лабораториях так же ведутся работы в этой области. Уровень профессионализма наших токсикологов всегда был самым высоким. А созданные ими вещества продолжают оставаться в арсенале определённых структур.

Так 20 марта 2002 года был смертельно отравлен один из наиболее непримиримых и одиозных лидеров чеченских боевиков иорданец Хаттаб. Среди предназначавшейся ему почты оказалось письмо от брата, обработанное сильнодействующим отравляющим веществом.

Хаттаб вечером прочитав письмо, через некоторое время почувствовал недомогание, а на следующее утро умер от паралича сердечной мышцы. Судя по всему, был применён яд нервно-паралитического действия. Как говорится: «собаке - собачья смерть».

Вскоре отравляющие вещества были применены российскими спецслужбами в ходе спецоперации связанной с террористическим актом 26 октября 2002 года на Дубровке в Москве, также упоминаемым как «Норд-Ост».



В ходе штурма здания с заложниками, которых удерживали чеченские боевики, был применён наркотический анальгетик. Основным оправданием необходимости использования в ходе спецоперации по освобождению заложников газа является наличие у террористов оружия и взрывных устройств, в случае срабатывания которых могли погибнуть все заложники. Пущенный в здание газ по ряду причин подействовал не на всех: некоторые заложники остались в сознании, а часть террористов продолжали отстреливаться в течение 20 минут, однако взрыва не произошло и все террористы в итоге были нейтрализованы.



Из захваченных в заложники 916 человек, по официальным данным в результате воздействия ОВ погибли 130 человек. Точный состав использованного силовиками в ходе штурма газа остаётся неизвестным. Специалисты из лаборатории научных и технологических основ безопасности в Солсбери (Великобритания) считают, что аэрозоль состоял из двух анальгетиков — карфентанила и ремифентанила. По официальному заявлению ФСБ, на Дубровке была применена «спецрецептура на основе производных фентанила». Официально основной причиной смерти большого количества заложников называется «обострение хронических болезней».

Тут стоит отметить, что по выводящему из строя действию наиболее активные из наркотических анальгетиков по своему уровню действия достигают эффекта нервно -паралитических ОВ. Они вполне способны в случае необходимости заменить собой неконвенционные ОВ.

При внезапном применении, когда противник застигнут врасплох эффект от наркотических анальгетиков может быть ошеломляющим. Даже в небольших дозах действие вещества является нокаутирующим - живая сила, подвергшаяся атаке спустя несколько минут утрачивает способность к сопротивлению. При передозировке наступает смерть, что видимо и произошло с погибшими в «Норд-Осте».

Стоит понимать что, несмотря на усилия мирового сообщества в деле ликвидации и запрещения боевых отравляющих веществ как средства вооруженной борьбы, в будущем будут иметь место попытки использования их в террористических целях. Так же никогда не прекратятся работы в государственных лабораториях с целью создания наиболее убойных рецептур. Тем более что это всегда можно оправдать в случае огласки «борьбой с терроризмом».
Исключённые из арсеналов армий в большинстве государств, боевые отравляющие вещества продолжают разрабатываться и совершенствоваться как средства «борьбы с беспорядками» и «противодействия терроризму».

Подлежащие ликвидации, в соответствии с международными договоренностями, запасы наиболее эффективных в прошлом нервно-паралитических ядов, вполне могут быть заменены при желании другими, не попадающими под запрет веществами.

Имея отработанные и испытанные рецептуры, любое технологически развитое государство способно в короткий срок наладить массовый выпуск таких веществ.

Источники информации:
http://chhpo.ru/news/2012/04/unichtozhenie-zapasov-khimicheskogo-oruzhia-v-mire.aspx
http://www.arms.ru/xim/history_1.htm
http://otvety.google.ru/otvety/thread?tid=0cc135831d61c805