Очередную Коллегию Министерства обороны, посвященную нескольким важнейшим проблемам, в том числе развитию и внедрению в войска боевой роботизированной техники, генерал армии Серей Шойгу провел не в Москве, а на выезде – под Санкт-Петербургом, на 19-м испытательном полигоне Вооруженных сил, больше известном у служивого народа как «Ржевка». Именно здесь, а не в кабинете можно и нужно было посмотреть в действии и проанализировать эффективность всего того, что предлагает сегодня оборонному ведомству оборонная же промышленность и ее ведущие институты.

Приехали и прилетели на «Ржевку» почти две сотни генералов, адмиралов, полковников, государственных служащих Минобороны, директоров оборонных предприятий и военных НИИ, конструкторов, инженеров, техников и, как принято в последнее время, отдельных членов Общественного совета. И, конечно, журналистов – пишущих и снимающих. Только из Первопрестольной два полных самолета. При этом, что интересно, все официальные сотрудники военного ведомства, в том числе и женщины, были в новой штабной, или, как ее еще называют, офисной, форме одежды. Цвета хаки, какую положено носить общевойсковикам, черной, как приличествует морякам, и синей волны, что роднит авиаторов с небом.

Государственные служащие вольны были выбрать цвет формы по своему усмотрению. Они и выбрали. С погонами, которые отличались от армейских серебряной окантовкой по граням погона. С непривычки не сразу поймешь, кто стоит перед тобой – государственный советник 1 ранга или генерал-полковник какой-то из армий стран СНГ. Но, ничего, думаю. Пройдет время – привыкнем различать.

ВЫБИРАЙ НА ВКУС

Конечно, новая офисная форма одежды была на «Ржевке» не главной достопримечательностью. Главными были роботизированные комплексы, которые работники оборонной промышленности представляли на суд коллегии. Посмотреть было на что. Тут и дистанционно управляемые комплексы радиационной и химической разведки, которые способны обнаружить гамма-излучение в труднодоступных местах, даже подняться по лестнице жилого дома, роботизированные системы для проведения разведки и обнаружения скрытых объектов противника, в том числе и нанесения по нему огневого удара, машинки для обследования помещений, подвалов, пещер, днищ автомобилей, обнаружения потенциально взрывоопасных предметов. Большой перечень инженерных машин для разминирования, постановки помех, эвакуации с поля боя поврежденной техники или раненых. Большая обойма морских надводных и подводных роботов, способных искать и уничтожать затаившиеся в бухтах и проливах мины и торпеды, поражать цели на захваченном супостатом побережье, передавать информацию на командный пункт обо всем увиденном и обнаруженном. И, конечно, беспилотники. Крылатые и бескрылые, то есть вертолетного типа.

Каждый из директоров НИИ и предприятий оборонки звал министра обороны к себе, предлагал ему посмотреть и оценить представленную технику именно его организацией. Один из коллег, член Общественного совета, поделился с автором этих строк впечатлением, что это было похоже на восточный базар. Все пытались поймать министра за руку, привести на свою экспозицию, расхвались и навязать покупателю свой товар. Сергея Шойгу тянуть никуда не нужно было. Он последовательно проходил от палатки к палатке, внимательно осматривал выставленные там образцы робототехники, интересовался их тактико-техническими характеристиками, стоимостью, сроками возможной поставки в войска. Многое из того, что ему показывали и предлагали, не выдерживало критики.

«Сколько вы говорите нужно денег, чтобы довести эту машину до ума? – спросил Шойгу у одного из директоров. – 30 миллионов рублей? Да я за тридцатник куплю такую машинку «Детском мире».

В другой раз его возмутило, что за робота, который уже принят на вооружение в МЧС и за который Министерство по чрезвычайным ситуациям уже оплатило разработчикам по полной, с военных требуют еще столько же денег за «доработку к требованиям армии».

«Два раза за одно и то же я платить не буду», – отрезал министр.

То ли из-за резких высказываний министра в адрес разработчиков роботизированной техники, то ли по какой-то другой причине журналистов отсекли от членов Коллегии Минобороны, сославшись на то, что дальше представлены «секретные разработки» и, поскольку они пока не приняты на вооружение, писать о них не стоит. Тем более смотреть недопущенным к военным тайнам газетчикам и телевизионщикам. Нелепость этих утверждений была очевидной даже для дилетантов. Абсолютное большинство того, что представили перед высокими гостями разработчики роботов, давно и успешно демонстрируется на международных выставках вооружений. А автономные миноискатели и роботизированные тралы 10 последних лет, если не больше, работают в Камбодже, Анголе, во Вьетнаме, в других странах Юго-Восточной Азии и Африки, по которым прокатилась война. Только для общественности они опять «тайна за семью печатями». Может, потому, что показывать все это на публике, где могут оказаться специалисты, мягко говоря, очень неловко. Поистине, там, где что-то прячут, прячут от стыда.

БЕЗЛЮДНЫЙ БОЙ

Потом, когда руководство армии и флота поднялось на центральную вышку полигона, на «Ржевке» началась демонстрация реальных возможностей представленных в экспозиции комплексов. Сначала в небо взлетело несколько беспилотников. Что они и куда передавали, можно было только догадываться. Но на поле выехал роботехнический комплекс МРК-002-БГ057 – так он обозначен в буклете, но на деле представляет собой танкетку, с закрепленными на платформе станковым пулеметом 12,7 мм «Корд», лазерным дальномером, тепловизором и баллистическим вычислителем. Кроме того, у него есть гидростабилизатор. Серия очередей, и поставленный на расстоянии в сотню с небольшим метров старенький «Опель» был прошит пулеметными очередями, как решето.

Тут же по деревянному домику, что полигонная команда выстроила на краю площадки показа, врезал очередью 47-мм гранат крохотный, едва видный над землей дистанционно управляемый ударный модуль. Раздалось несколько взрывов, домик затянуло белым облаком дыма, но, когда он рассеялся, половины строения уже не было видно. Вторая шаталась, хотя и стояла.

Еще один объект запалили дистанционно управляемые ударные системы, и, пока он горел, к нему выехал пожарный робот. Поднял штангу с закрепленным на нем шлангом, мощная струя углекислоты – и пламени как не бывало. В «атаку» пошли эвакуаторы. Один из них зацепил разбитую «Волгу», другой пошел «спасать» недораскуроченный деревянный домик. Динамики было маловато, но что возьмешь с роботов?! Они сами по себе не воюют.

Похожую картину продемонстрировали министру и членам коллегии на полигонном песчаном карьере, залитом водой, морские НИИ робототехники. Там безлюдный дистанционно управляемый катер «Тайфун» искал на дне водоема имитатор якорной мины. На мониторе, выставленном в палатке для руководства, было видно, как его оптико-электронные средства телеуправляемого необитаемого подводного аппарата «Гном» обнаруживают эту мину, и по команде с берега (она может подаваться и с борта корабля, находящегося от катера на расстоянии в 7 миль) опускает на нее взрывное устройство, отходит на безопасную дистанцию и подрывает «вражеский» снаряд. Кстати, как один из вариантов полезной нагрузки на катере может быть установлен гидролокатор бокового обзора, созданный в НИИП имени Тихомирова. В мае нынешнего года с помощью такого гидролокатора российские дайверы обнаружили на дне Финского залива возле острова Большой Тютерс погибшую в годы Великой Отечественной подводную лодку С-9, которой командовал капитан 3 ранга Александр Мыльников.

Кроме «Тайфуна» на озерную гладь, в том числе и под воду, выходили телеуправляемый необитаемый подводный аппарат «Галтель», необитаемый подводный аппарат «Гавия», что предназначены для проведения поисково-обследовательских операций в автономном режиме по заданной программе на глубине до тысячи метров. А еще амфибийная дистанционно-управляемая плавающая платформа «Арго», которая сошла с берега в воду, обнаружила цели на противоположном откосе озера и по команде оператора открыла по ним огонь из пулемета 7,62 мм и ручных противотанковых гранатометов РПГ-26. Упоминать о том, что все цели, на которые наводили стволы лазерный дальномер и тепловизор, конечно же, были поражены, вряд ли стоит. Люди (специалисты НИИ) несколько дней готовились продемонстрировать министру обороны все лучшее, что у них есть, и они, как и их изделия, конечно же, не подкачали.

Правда, если честно, никаких систем противодействия роботам и управлявшим ими людям на полигоне видно не было, как и комплексов радиоэлектронной борьбы, что в реальном бою на раз могут вырубить системы управления роботизированной техникой. Но показ есть показ. К нему трудно подходить с требованиями настоящего боя.

СРОКИ ПОСТАВОК

Тем не менее говорить о том, что генерал армии Сергей Шойгу был очарован всем тем, что ему продемонстрировали, не приходится. На открытой части коллегии, где присутствовали и журналисты, он резко критиковал разработчиков робототехнических комплексов, потребовал от них ускорить свои работы как минимум в два-три раза.

– Кто помнит, за сколько времени наши предприятия создали роботы для ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС? – спросил министр.

Зал молчал. Тогда он продолжил:

– За год. Успели и техническое задание разработать, провести НИОКРы и ОКРЫ и произвести эти роботы, которые участвовали и в бетонировании, и в очистке территории от радиоактивного мусора, и в возведении саркофага над взорванном реактором. Все про все за 12 месяцев. А сейчас нам предлагают закончить работы в 17-м, 18-м и 20-м году. Ну как это можно? Есть такое ощущение, что они (разработчики. – В.Л.) смакуют свою работу. Роботы нужны нам уже сегодня, – подчеркнул Шойгу. – Кто не готов их сделать, скажите прямо. Найдем тех, кто сделает.

Выступивший с докладом по вопросу развития робототехники заместитель министра обороны генерал-полковник Олег Остапенко констатировал, что «в армиях ведущих иностранных государств ведутся интенсивные работы по разработке и внедрению боевых роботизированных систем». Сейчас в мире применяется свыше 27 тысяч робототехнических комплексов, сказал он, они активно используются в вооруженных конфликтах.

Генерал Остапенко напомнил присутствующим, что в западных армиях «созданы спецподразделения, оснащенные роботизированными средствами и системами технического обслуживания». По данным заместителя министра, в вооруженных силах США планируется к 2020 году довести долю безэкипажных средств до 30% от общего состава боевых машин. А главной проблемой России он назвал «практическое отсутствие координации при разработке робототехнических комплексов».

Обращаясь к министру, Остапенко отметил, что в армии и на флоте была организована работа по разработке большой комплексной целевой программы по созданию робототехники специального назначения до 2025 года. «При формировании проекта КЦП в первую очередь были учтены реальные потребности видов и родов войск. Был определен перечень НИОКР по созданию военных роботов, была проведена инвентаризация научно-технического задела по данному направлению», – сказал он и добавил, что «в настоящее время проект КЦП сформирован и направлен в войска на согласование».

Минобороны предлагает, в частности, одобрить данный документ и учитывать его при реализации государственного оборонного заказа, организовать разработку концепции применения робототехники военного назначения, организовать подготовку специалистов для эксплуатации робототехнических комплексов. Фактически внедрять в психологию командиров «роботизированное сознание», стремление добиваться победы в бою не людьми, а с помощью безлюдных технологий – роботами.

И, наверное, как намек на то, что, если кто-то не справится со своей работой, военные найдут тех, кто сумеет ее сделать быстро и качественно, Сергей Шойгу подписал с ректором Санкт-Петербургского национального исследовательского университета информтехнологий, механики и оптики Владимиром Васильевым соглашение о взаимодействии по научно-техническому и образовательному сотрудничеству. Если кто-то не знает, напомним, что студенты этого университета пятый год подряд становятся чемпионами мира по программированию. Министр обороны очень хочет, чтобы эти парни начали работать на оборону страны и на военное ведомство.

«Очень надеюсь, – сказал Шойгу, – что выпускники этого университета после окончания учебы придут в Вооруженные силы как на срочную, так и на контрактную службу».