В 1933 году Зиновий Колобанов был призван в ряды РККА. В «зимнюю войну», прорывая позиции белофиннов, он три раза горел в танке. 12 марта 1940 года между СССР и Финляндией был подписан мирный договор, после чего бойцы обеих сторон принялись брататься, за что командир роты Колобанов был разжалован в запас, лишен звания и наград. В начале Великой Отечественной войны Зиновий Григорьевич был восстановлен в рядах РККА.
В ночь на 8 августа 1941 года немецкая группа армий «Север» начала стремительное наступление на Ленинград. 18 августа командир 3-й танковой роты 1-го танкового полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии старший лейтенант Зиновий Колобанов был вызван к командиру дивизии генералу В.И. Баранову. Штаб дивизии тогда находился в Красногвардейске (сейчас Гатчина). Показав на карте три дороги, ведущие в Красногвардейск со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа, комдив приказал: «Перекрыть их и стоять насмерть!»
Приступить к выполнению
В тот же день рота Колобанова – пять новеньких танков КВ-1, построенных на Кировском заводе, – выдвинулась навстречу врагу. Экипаж КВ-1 состоял из пяти человек, танк имел на вооружении 76-миллиметровую пушку и три пулемета калибра 7,62 мм. Толщина башенной и лобовой брони корпуса составляла 75 мм. 37-миллиметровое немецкое орудие даже не оставляло следов на его броне. В каждую машину было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимум осколочно-фугасных.
С командирами машин провели рекогносцировку, и было приказано создать по два укрытия: основное и запасное. Два танка – лейтенанта Сергеева и младшего лейтенанта Евдокименко – Колобанов направил на Лужское шоссе, два – под командованием лейтенанта Ласточкина и младшего лейтенанта Дегтяря – на дорогу, ведущую в Волосово. Сам Зиновий Колобанов отправился на дорогу, соединяющую Таллинское шоссе и путь на Мариенбург.
На боевой позиции
Колонна немецких танков Pz.Kpfw III
Экипаж танка с бортовым номером 864 состоял из командира старшего лейтенанта Колобанова, командира орудия старшего сержанта Андрея Усова, старшего механика-водителя старшины Николая Никифорова, младшего механика-водителя красноармейца Николая Роденкова и стрелка-радиста старшего сержанта Павла Киселькова. Дислокацию своего танка Колобанов определил таким образом, чтобы в секторе обстрела находился самый большой, хорошо просматриваемый отрезок дороги. Он определил два ориентира: первым стали две березы на дороге в Мариенбург, вторым – перекресток с дорогой на Войсковицы. Вокруг позиции стояли стога сена и небольшое озеро, где плавали утки. По обе стороны дороги находились заболоченные луга. Надо было подготовить две позиции: основную и запасную. На основной танк надо было закопать в землю по башню.
Экипаж трудился весь день. Грунт был твердый, и вырыть капонир (сооружение для ведения флангового огня по двум противоположным направлениям) под такую махину было непросто. К вечеру обе позиции были готовы. Все ужасно устали и проголодались, только вот место для провианта в танке было занято снарядами. Стрелок-радист Павел Кисельков вызвался сбегать на птицеферму за гусем. Принесенного гуся сварили в танковом ведре.
Вечером к Колобанову подошел лейтенант и отрапортовал о прибытии пехоты. Боевое охранение Колобанов приказал разместить ближе к лесу, в стороне от танка, чтобы они не попали под обстрел.
Судный день
Экипаж танка Колобанова №864
Утром 20 августа 1941 года экипаж был разбужен гулом немецких бомбардировщиков, идущих на Ленинград. Вызвав командира боевого охранения, Колобанов приказал ему не вступать в бой, пока не заговорит его орудие.
Немецкие танки на участке Колобанова появились только во второй половине дня. Это были Pz.Kpfw III с 37-миллиметровыми пушками из 1-й танковой дивизии генерал-майора Вальтера Крюгера. Было жарко, некоторые из немцев, выбравшись наружу, сидели на броне, кто-то играл на губной гармошке. Они были уверены в отсутствии засады, но все же перед колонной пустили три разведмотоцикла.
Тихо закрыв люки, экипаж КВ-1 замер. Колобанов дал приказ не стрелять по разведке и приготовиться к бою. Немецкие мотоциклы свернули на дорогу, ведущую в Мариенбург. Колобанов приказал старшему сержанту Киселькову доложить в штаб о появлении колонны немцев, а сам рассматривал в перископ фашистские танки: они шли на сокращенном расстоянии, подставляя левые борта под орудие КВ-1. В шлемофоне раздался недовольный голос комбата Шпиллера, который спрашивал, почему Колобанов пропускает немцев и не стреляет. Отвечать командиру было некогда. Ведь первый в колонне танк поравнялся с двумя березами, до которых было около 150 метров. Колобанов только успел доложить, что в колонне 22 танка.
«Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным – огонь!» – скомандовал Колобанов. Первый танк был подбит точным попаданием и тут же загорелся. «Горит!» – закричал Усов. Вторым выстрелом был подбит второй немецкий танк. Сзади идущие машины тыкались носом в корму впереди идущих, колонна сжалась как пружина, на дороге образовалась пробка.
Чтобы запереть колонну, Колобанов приказал перевести огонь на замыкающие танки. До последней машины было около 800 метров, поэтому Усову не удалось с первого раза поразить цель: снаряд не долетел. Откорректировав прицел, старший сержант четырьмя выстрелами поразил два последних танка. Так как по обе стороны дороги были заболоченные луга, противник оказался в ловушке.
Танковая дуэль
С этого момента Колобанов стал обстреливать вражеские танки как в тире. Оставшиеся 18 машин начали вести
беспорядочную стрельбу по стогам сена, приняв их за замаскированные огневые точки, но потом все-таки обнаружили позицию танка Колобанова, и тут началась настоящая дуэль. На кавэшку обрушился шквал бронебойных снарядов. К счастью, на башне КВ помимо штатной брони были установлены дополнительные 25-миллиметровые экраны. Ребята задыхались от дыма пороха и глохли от ударов болванок по башне.
Коля Роденков в бешеном темпе загонял снаряды в казенник орудия. Андрей Усов, не отрываясь от прицела, вел непрерывный огонь по фашистам. Немцы, поняв, что они в западне, начали маневрировать, но это только усложнило их положение. КВ-1 неустанно продолжал обстреливать колонну. Танки загорались как спички. Вражеские снаряды не причиняли существенного вреда нашей машине – сказывалось превосходство КВ-1 в броне.
Немецкие пехотные подразделения, двигавшиеся за колонной, выкатили на дорогу четыре противотанковых орудия (ПТО) PaK-38. И тут пригодились осколочно-фугасные снаряды.
«Прямой под щит, осколочным – огонь!» – приказал Колобанов. Андрею Усову удалось уничтожить первый расчет немецкого ПТО, но они успели сделать несколько выстрелов, одним повредив панорамный перископ Колобанова. Под прикрытием вступившего в сражение боевого охранения Николай Кисельков вылез на броню и установил запасной перископ. После второго выстрела вражеской пушки заклинило башню, танк потерял возможность маневрировать орудием и превратился в самоходку. Колобанов приказал покинуть основную позицию. КВ-1 задним ходом выбрался из капонира и отошел на запасную позицию. Теперь вся надежда была на механика-водителя Никифорова, который, выполняя распоряжения Усова, наводил орудие, маневрируя корпусом.
Все 22 танка горели, внутри них рвались боезапасы, три оставшихся немецких ПТО взлетели на воздух одно за другим. Колонна была разбита. Больше часа длилась танковая дуэль, и за это время старший сержант Усов выпустил по врагу 98 снарядов. Осматривая броню своего танка, экипаж КВ-1 насчитал 156 следов попаданий.
На связь с Колобановым вышел комбат Шпиллер: «Колобанов, как у тебя там? Горят?» – «Горят, товарищ комбат. Все 22 горят!»
Подвиг героя
В.И. Баранов, командир 1-й танковой дивизии, в число которой входила рота Колобанова, подписал приказ о представлении Зиновия и экипажа его танка к званию Героя Советского Союза. Из ставки пришел ответ: «Ты что? Он только что из тюрьмы вышел. Дискредитировал нашу армию на финском фронте». В штабе Ленинградского фронта награды были снижены. Колобанов получил орден Красного Знамени. Командир орудия старший сержант А.М. Усов был награжден орденом Ленина, старшина Н.И. Никифоров – орденом Красного Знамени, старший сержант П.И. Кисельков – медалью «За отвагу».
Подвиг простого русского парня из Владимирской губернии на века остался в российской истории. Через год после этого боя Зиновий Колобанов был тяжело ранен, во время войны потерял связь с семьей. Только после войны благодаря радиопередаче, в которой огласили данные о без вести пропавших, он нашел свих жену и сына, о рождении которого не знал.
