Его призвали после института – деревянный дембель, так в то время называли тех, кто служил год вместо повсеместных двух.
К тому же он был москвич. И это обстоятельство, мягко скажем, не добавляло ему рейтинга.
Было непонятно, как он вообще пробрался в эту конкретную часть – никаких спортивных достижений за ним не водилось, излишняя пухлявость выдавала в нем «маменького сынка». Но, хватило духу "не закосить", мужчина.
Тяжело ему было. Особенно первые полгода.
Но, армия брала свое – через полгода он стал походить на человека – мог подтягиваться до бесконечности, бегать 10 километровые маршброски с верным Печенегом. Только его масковский акцент упорно не желал растворятся в общевойсковой лексике.
В феврале, в разгар морозов, его отряд ушел в лес на неделю. Учения. Мороз -23, ночью выполняли задачи, днем отдыхали – спали по 15-20 минут на коленях и локтях в необычной позе – иначе нельзя, почки на раз вылетят безвозвратно. Ели кого придется, и кто попадался.
Сказать, что уставали на этих ежегодных учениях – значит не сказать ничего. Они выматывали – отсутствие полноценного сна и еды, серьезные физические и эмоциональные нагрузки – бойцы сбрасывали по несколько килограмм и превращались в настоящих отморозков – закопчённых, небритых, с горящими глазами на заострившемся лице. Иногда Родина серьезно относится к подготовке своих защитников, по крайней мере там, где служил Винокуров все было на высоте – комбат был изобретательный и имел за плечами разнообразный адекватный опыт.
И вот, в последний день учений, предстояло выйти на полигон и провести показательные стрельбы в присутствии высоких чинов.
В это же время на полигон прибыли на красивых автобусах, в красивой форме представители полка охраны Кремля. Как на подбор – русоволосые, все за 180, с невероятной выправкой. Но…не будем углубляться…скажем так, оружие они чаще чистили, чем стреляли из него.
И тут Винокуров встретил своего московского одноклассника – в школе или в институте – где то они с ним вместе учились. Они пожали друг другу лапы – рослый нарядный боец кремлевского полка и чумазый, в белом прожжённом маскхалате боец Винокуров, чья черная неуставная шапочка была закатана на манер тюбетейки и держалась на затылке на честном слове, а пулемет небрежно и органично лежал на левой полусогнутой руке.
Контраст был разительный – встреча двух миров – трудно было поверить, что этих двоих что-то связывало пусть даже и в прошлом. Волк, вышедший из леса – поджарый и голодный, встретил комнатную собачку, сытую и пугливую.
В это мгновение комбат гордился своим бойцом. Пусть и виду не подал, и на всякий случай назначил ефрейтору Винокурову пару нарядов в не очереди. Чтобы тот не сильно увлекался общением с кремлевскими - не компроментировал отряд своими друзьями с прошлой жизни.
Вернуться назад
|