Шесть лет назад Соединённые Штаты и Европейский союз закрыли доступ российским компаниям к займам в западных банках, посадив нефтяной и банковский сектора этой страны на голодный финансовый паёк. Подобные жёсткие меры были призваны покарать Москву за её «военное вмешательство» на Украине и в Сирии, а также за «вмешательство» в американские выборы 2016 года, пишет The New York Times.
Но как это ни парадоксально, эти санкции и российский ответ на них подготовили Кремль к грядущему потрясению: повсеместным неурядицам в мировой экономике, вызванным пандемией коронавируса и нефтяной войной, которая привела к падению цен на чёрное золото.
Оказалось, что Россия от коллапса находится довольно далеко: Москва вступила в кризис, имея в активе внушительные финансовые резервы, компании, практически свободные от долгового бремени, а также фактически самодостаточное сельское хозяйство. После того, как по России нанесли санкционный удар, правительство Владимира Путина и российские компании адаптировались к изоляции и были буквально вынуждены готовиться к экономическим шокам.
«Россия находится в несколько лучшем положении по сравнению с другими странами по причине её опыта, санкций и резервов, — сообщил главный экономист ФГ БКС Владимир Тихомиров, указав на накопленные Москвой $600 млрд резервов в золоте и валюте.
Разумеется, Россия пострадала от падения цен на нефть: её нацвалюта рубль в последние недели потеряла около 20% своей стоимости. При этом нефть и природный газ составляют около 60% от российского экспорта.
Пока что рано судить, каким образом вспышка вируса будет распространяться, и какие меры будут предпринимать разнообразные правительства. С учётом обветшавшей и страдающей от недостатка финансирования российской системы здравоохранения, эпидемия может привести к катастрофическим последствиям. Жёсткий госконтроль над новостной повесткой дня заставляет многих подозревать Кремль в сокрытии реальных масштабов проблемы и истинного уровня готовности, что мешает эффективному ответу на угрозу.
«Тем не менее некоторые страны — и Россия входит в их число, — судя по всему, находятся в лучшем положении, чем другие. Что же касается России, то это связано с западными санкциями», — подчёркивает The New York Times.
Взять, например, санкции 2014 года, ограничивающие займы у западных фининститутов на срок до трёх месяцев. Российские компании ответили на эти карательные меры погашением долга, что привело к тому, что за шесть лет показатель государственного и корпоративного долга перед нерезидентами упал с $713 млрд в 2014 году до $455 млрд в начале этого года.
«На протяжении последних шести лет Россия из-за санкций существовала во враждебной внешней среде, — объяснил Тихомиров. По его словам, когда угроза вируса минует, «возможно, что в России всё вернётся на круги своя быстрее, чем в других странах, потому что за ней не будет тянуться негативного долгового шлейфа».
Многие годы экономисты критиковали экономическую политику Москвы за ультраконсервативность, указывая на то, что она предпочитает копить деньги, а не тратить их. Подобный подход, судя по всему, отражает глубоко укоренившееся в России мнение: «неважно, как плохо дела идут сегодня — завтра они могут пойти ещё хуже». Теперь же подобная стратегия выглядит оправданной.
«Россия готова лучше, чем когда-либо», — констатировал главный экономист по России и СНГ в Bank of America Владимир Осаковский, имея в виду экономические последствия вируса.
Москва, напоминает газета, накопила такие резервы под гнётом санкций, прописав в бюджет искусственно заниженную цену на нефть. Весь налог на прибыль выше этого уровня шёл в национальную копилку. Такая стратегия лишала экономику инвестиций — что в прошлом году привело к росту ВВП всего в 1,3% — однако привела к тому, что коронавирус Россия встретила на устойчивых позициях.
Что же касается российского сельского хозяйства, то перемены в области импорта продуктов питания, последовавшие за санкциями, также пошли ей на пользу. Некоторые компании, которые до введения санкций боролись за выживание, после 2014 года резко нарастили производство.
С момента введения санкций доля импортных продуктов питания на российском рынке упала с 25% до 10%. Если не считать свежих фруктов и овощей, Россия может похвастаться самодостаточностью в этом отношении.
«Даже при неблагоприятном сценарии Россия может пережить шок лучше, чем многие другие экономики, — подытожила экономист ИК «Ренессанс Капитал» Софья Донец.