Бойня в Лас-Вегасе спровоцировала новый этап дискуссий о свободной продаже оружия, причем не только в США, но и в России. Но если в Америке активизировались сторонники запрета или ограничения продажи оружия, то у нас в стране, наоборот, те, кто выступает за «легалайз короткостволов», то есть за свободную продажу и ношение пистолетов. Нужно ли это России?

Почти шесть десятков человек, застреленных 64-летним Стивеном Пэддоком в Лас-Вегасе, погибли по прихоти убийцы – винтовки стали лишь орудием казни. Но самый массовый расстрел в истории США вызвал прямо противоположную реакцию сторонников и противников свободного обращения оружия: первые говорят, что дело не в оружии, а в убийце, а вторые уверяют, что свободный доступ к оружию провоцирует психов. В нашей стране, слава Богу, нет таких массовых расстрелов, как в США, но

вопросы о том, должны ли граждане иметь возможность ходить по улицам с оружием, звучат все настойчивее.

В США на руках у людей находится почти 300 миллионов стволов. Это немногим меньше, чем один ствол на каждого жителя. Если мы переведем это на наши отечественные реалии, то получится, что у наших граждан должно быть на руках порядка 125 миллионов стволов. Понятно, что мы не американцы, да и никто другой в мире не имеет на руках столько оружия: на США приходится до 40 процентов всего оружия, находящегося у гражданских лиц.

Но все равно – если бы у нас разрешили и пропагандировали свободную продажу оружия, это стало бы огромным рынком для оружейников. Сотня миллионов стволов – это же десятки миллиардов долларов! В реальности в России на руках находится меньше 7 миллионов единиц оружия – оно есть у каждого тридцатого, то есть у 5 миллионов человек (есть еще и нелегальные стволы – пускай еще миллион-другой, в основном на Кавказе).

В США же оружием владеет треть американских мужчин, и у нескольких миллионов из них есть более десятка стволов. То есть это массовое хобби, образ жизни, привычка. США выросли как страна вооруженных людей и не хотят расставаться с правом свободного ношения и приобретения оружия. Хотя массовые расстрелы с каждым годом становятся все кровавее и страшнее, в обществе нет единой позиции по оружию. В России ситуация принципиально другая – и в силу истории, и в силу национального характера.

У нас ношение оружия было абсолютно легально до революции, но уже в 1918 году его стали запрещать. Еще раз – речь о короткоствольном оружии, то есть о пистолетах, которые можно носить с собой: винтовки и ружья не рассматриваются ни противниками, ни сторонниками «вооружения населения» как предмет спора. Так называемое охотничье доступно желающим сейчас и было доступно практически всегда – получи охотничий билет и вперед.

После смерти Сталина даже разрешили продавать оружие всем желающим, но уже через шесть лет одумались, а потом законы ужесточили. С середины 70-х для покупки ружья нужно было получить разрешение в милиции, а уже после распада СССР, в начале 90-х, появилось понятие «гражданское оружие». С 1996 года граждане России имеют право приобретать длинноствольное гладкоствольное оружие. Можно купить и «оружие ограниченного действия», то есть пистолеты, но только с газовыми или травматическими патронами. Это называется оружием самообороны.

То есть сейчас у нас можно купить как огнестрельные ружья, так и травматические пистолеты – но для этого нужно получать разрешение в полиции, предоставлять справки и так далее. Ничего особо сложного – но просто так прийти и купить оружие, не имея лицензии и разрешения, у нас нельзя.

Так что же не устраивает сторонников свободного доступа к оружию? Они говорят, что тот факт, что граждане России не могут купить боевой пистолет, плохо сказывается на уровне преступности. Мол, она будет значительно меньше, если все будут знать, что в кармане или сумочке у любого может оказаться огнестрел.

В подтверждение своего тезиса они приводят разные цифры, рассказывают о том, что к самым безопасным странам в Европе относятся Австрия, Норвегия, Швейцария, Словения и Исландия – в них средний уровень убийств 0,5 в год на каждые 100 тысяч жителей и при этом 30 единиц оружия на каждые 100 жителей в среднем. А дескать в России, как и в других странах бывшего СССР, и оружия на руках сильно меньше (в среднем 6,5 единицы на каждые 100 жителей) и уровень убийств сильно выше: 7 в год на каждые 100 тысяч человек.

В чем тут лукавство? В том, что ни в Норвегии, ни в Швейцарии никто не ходит по улицам с оружием в кармане, оно хранится дома. А низкий уровень преступности связан как с общей богатой жизнью, так и со стабильностью экономической и социальной обстановки. Точно так же крайне низкий уровень убийств и в гораздо более населенном Китае – а там никакого свободного приобретения оружия нет. Да и в Индии убивают меньше, чем в США – и это при том, что индийцы не хранят у себя миллиард стволов.

Да, американцы привыкли к оружию – они считают его гарантом как личной безопасности, так и своих свобод. В том числе и права на защиту от государства, которое очень многими воспринимается как враждебная «свободному человеку» институция. Любое поползновение на свободу продажи и ношения оружия воспринимается как покушение на сами основы Америки – и с каждым массовым расстрелом раскол в обществе на эту тему будет возрастать.

Понятно, что убивает не оружие, а человек. Понятно, что разоружить американцев невозможно, да и не нужно. Точнее, не было нужно – пока массовые расстрелы не стали массовым явлением. Свидетельствующим в первую очередь о том, что американское общество находится на пороге нервного срыва. Точно так же, как об этом свидетельствует, например, и кампания по сносу памятников конфедератам, и истерия по поводу «русских связей» Трампа.

Но американские проблемы – это американские проблемы, вызванные их собственным кризисом. Это совсем другая «культура» – чужая для нас, и столь же неприемлемая, как и многое из того, что мы в 90-е годы пытались перенять у Запада. Нам в России, с нашей концентрацией населения в мегаполисах и больших городах, с нашей турбулентностью от межнациональных проблем и неурегулированной миграцией, с нашими традициями сильного государства, которому доверяют граждане, зачем сто миллионов стволов на руках у людей? Не у охотников, горцев или «одиноких волков» – а у обычных горожан, толкающихся в метро и в магазинах?

Понятно, что ненормальный или террорист найдет способ для убийства мирных граждан – но зачем же облегчать ему задачу? Да и самоубийцам – в США, кстати, из 30 тысяч погибающих в год от огнестрельных ран две трети – это самоубийцы.

Аргумент вроде того, что давайте мы легализуем короткостволы и никакой массовой эпидемии по закупке оружия не произойдет, очень лукавые.

Как только граждане осознают, что отныне у любого встречного на совершенно законных основаниях может быть пистолет в кармане, это может привести к изменению всех представлений о поведении в городе и безопасности.

Особо нервные испугаются – и начнут вооружаться, покупать оружие женам и родителям. Начнет раскручиваться спираль страха. Зачем нам такие эксперименты?

Боевое оружие должно быть у тех, кто защищает Родину и порядок внутри страны. Охотничье – у охотников, естественно. А для любителей «чувствовать ствол» достаточно травматического пистолета в кармане.