Автор Михаил Шейнкман
Если
у властей Пятой республики был расчет на Чемпионат Европы по футболу,
то он явно не оправдался. Ведь, возможно, они потому и подгадали
скандальную реформу рабочих отношений под него, полагая, что французы
слишком любят спорт номер один, чтобы портить его праздник протестом. Но
себя они любят еще больше. К тому же, турнир – это только на месяц. А
изменения трудового кодекса – на всю жизнь. И эту жизнь, считают уже
миллионы, им явно хотят испортить.
Во Франции бастуют все.
Впервые в истории взбунтовались уже и энергетики, хотя для них это –
подсудное дело. Пока на один день, но на всех 19 АЭС сразу. Между
прочим, это – три четверти всего французского света, который, если и не
померк, то уже заметно потускнел. И это после того, как республику
сразил топливный кризис. В ней заблокированы шесть из восьми НПЗ. Свыше
40% автозаправок – без капли горючего. А ведь и транспортники еще
не остановились, как следует. Успеют. Манифестации проходят в режиме
нон-стоп и это у них, похоже, надолго.
В ином государстве это уже
назвали бы "цветной революцией". Или "мирной демонстрацией". И сам
Франсуа Олланд, наверное, поддерживал бы справедливый гнев народа.
Однако со своим он обходится без церемоний. И дело совсем не только
в жестокой полицейской реакции. Но и, собственно, в реформе. Она явно
версталась под работодателей. Они могут увеличивать персоналу рабочее
время, сокращать зарплату, выгонять на улицу по облегченной схеме. И все
без объяснений. А ведь трудовое законодательство оставалось едва ли
не самым главным социальным достижением Пятой республики после войны. На
него даже правые не покушались в свои годы.
Хотя это – правда,
что во Франции всегда было проще убить, чем уволить. Неправда, что
Олланд решил изменить это ради Франции. Настойчивость, с которой лидер
социалистов, можно сказать, предает свои идеалы, вероятно, это должок
перед спонсорами его президентской победы. Что-то же он должен был им
пообещать. И очень даже не исключено, что именно это они ему
и напомнили. Сроки-то поджимают. Выборы уже в 2017. И Олланду опять
нужны деньги. Причем больше, чем в прошлый раз. Поскольку одной
электоральной поддержки самому непопулярному президенту в истории
республики уже явно недостаточно.
Но если он ради своего
условного переизбрания все-таки планировал какой-нибудь "подвиг", то
сейчас для него самое время. Уж как он будет выкручиваться – неизвестно,
но один из его предшественников по имени Генрих в конце XVI века уже
изрек: "Париж стоит мессы". И через год стал королем. У Олланда времени
осталось не больше. Но если он и станет искать истину в "бурбоне", то,
похоже, лишь для того, чтобы залить горе. Он твердо пообещал довести
трудовую реформу до конца. Видимо, своего.