Жестокость боев в Донбассе заставляет многих украинских военнослужащих бросать оружие. Несмотря на созданный в подконтрольных Киеву СМИ негативный образ нашей страны, количество спасающихся в России солдат растет с каждым днем. Одновременно в украинских городах, включая расположенные в западных областях страны, набирают силу антивоенные акции жен и матерей мобилизованных мужчин.

Вначале убежище в России попросили восемь военнослужащих, потом «гостей в погонах» стало больше. В минувшую субботу границу в пункте «Изварино» перешел 41 человек в украинской военной форме. В то же время около двух десятков человек бежали в Россию через КПП «Матвеев Курган». Многие из них были ранены в боях с ополченцами. Некоторые намереваются после лечения вернуться домой, другие – получить российское гражданство. Но практически все говорят о том, что не намерены больше участвовать в братоубийственной войне на Украине.

Объявленная президентом Порошенко третья волна мобилизации затрагивает всех мужчин в возрасте до 60 лет для рядовых и сержантов и до 65 лет – для офицеров запаса. Но воевать мало кто хочет. Жители города Припрутья даже массово сожгли свои повестки на народном сходе. Но есть и те, кто готов исполнять все указания новой власти и покорно идет на призывной пункт. Переосмыслить свой взгляд на ситуацию в стране некоторых из них заставило только попадание их подразделений в «котел» на территории Донецкой и Луганской областей.

Пожалуй, главный вопрос, который остается сегодня открытым, почему многие граждане Украины, внутренне выступая против войны, не готовы к активным протестам против нее. Те же антивоенные акции матерей и жен военных не стали массовыми. Количество их участников на порядок меньше даже числа убитых и раненых, о количестве которых можно судить по просачивающимся в интернет сводкам украинских генералов. Такая низкая гражданская активность проявляется даже на фоне того, что сами представители власти не горят желанием личным примером показать образец «служения единой Украине». Так, стало известно, что были уволены сотрудники военкомата, осмелившиеся послать повестку сыну главы Верховной Рады Александра Турчинова Кириллу.

Как говорит сопредседатель Народного фронта Новороссии Владимир Рогов, осмысление происходящего приходит к некоторым слишком поздно:

– Украинские солдаты ищут спасение в России по очевидным причинам. Они видят, что там их никто не будет убивать, у них за спиной не будут стоять каратели из «Правого сектора», их не будут судить трибуналы за то, что они не умерли в окопах, чего очень ждет киевская хунта.

Понятно, что солдаты не хотят воевать. Для многих очевидно, что в армии выбор небольшой: стать убийцей или быть убитым. Для простых ребят, кого обманом затащили в армию, это явно не приоритетные цели.

Мы видим участившиеся случаи, когда солдаты и офицеры просят российское гражданство. Они понимают, что будущего у Украины нет. Лучше сбежать в Россию, переждать войну и вернуться домой после победы Новороссии. Хотя, на мой взгляд, лучше бы солдатам и офицерам переходить на сторону украинского народа и вместе с ним сражаться за светлое будущее и мир на многострадальной земле Украины.

Но беда в том, что семьи призывников попадают фактически в заложники. Люди боятся за своих родных и близких. Им самим обещают за неявку восемь лет тюрьмы, а на родственников оказывается неформальное давление в виде появления дома боевиков «Правого сектора». Люди думают, что смогут избежать репрессий, только попав в армию. Но надев форму украинских карательных войск, обратный путь отрезается. Переход в Россию стал спасительным шансом не умереть и не убивать своих земляков.

– Воевать действительно некому. Как в 1945 году нацисты бросали в бой юнцов из «гитлерюгенда», так сейчас формируют батальоны из футбольных фанатов, которые привыкли только к участию в беспорядках, но видели войну только в фильмах и компьютерных играх. Для хунты это просто новое пушечное мясо. А чего стоит новый закон о мобилизации, под которую подпадают все мужчины до 65 лет! Хунта готова кидать в бой пенсионеров с инсультами и инфарктами. Их единственной задачей будет добраться до окопов и там умереть – не более того. Это будет такой самовывоз на кладбище, а Украина станет большой братской могилой.

Правда, киевские власти надеются и на иностранную помощь. По нашим сведениям, в болгарском городе Асеновграде проходят подготовку американские военные. Примечательно, что их учат бытовым фразам на украинском и русском языках. А в Германии, по нашей информации, готовят специалистов для работы в Запорожье, Киеве, Одессе. Их усиленно учат украинскому и русскому, изучают с ними карты городов. Можно предположить, что киевская хунта хочет продержаться несколько месяцев до начала иностранной оккупации.

 

– Следует учитывать ментальность Украины, выраженную во фразе «Моя хата с краю». В России говорят, что пока гром не грянет – мужик не перекреститься. На Украине мужик не перекреститься, пока молния не ударит в него два раза. Даже в Славянске многие думали, что всё уладится до тех самых пор, пока снаряд не попал в их дом. А в Запорожье, Одессе, Николаеве люди сидят и ждут, что придет ополчение Новороссии или российские войска и освободят их. Таковы настроения людей, которые внутренне настроены против хунты.

Сейчас людям повысили коммунальные платежи, но все молчат. Объявляют массовую мобилизацию на войну – массовых митингов протеста не видно. Граждане начинают задумываться о происходящем, только когда приходят похоронки. Но стоит заметить, что многих активистов преследуют. Фактически, всех пассионариев хунте удалось тем или иным способом нейтрализовать.

Заместитель директора Центра украинистики и белоруссистики МГУ Богдан Безпалько отмечает, что под натиском объективных обстоятельств настроения на Украине неизбежно будут меняться:

– Бегство украинских военнослужащих в Россию показывает, что информационная кампания Киева не выдерживает испытания. Сталкиваясь с реальностью, украинские военные видят единственное спасение и возможность излечения от нанесенных им ранений в переходе на российскую территорию. У нас ищут и политическое убежище, дабы не быть пушечным мясом на развязанной гражданской войне.

И это несмотря на массированную пропаганду, которую некоторые украинские общественные деятели считают недостаточной, требуют даже создания специального министерства пропаганды. Наверное, совсем картина будет законченной, если это министерство назвать именем Геббельса.

Но следует различать реальность, созданную украинскими СМИ, и ту, с которой приходится сталкиваться гражданам Украины. Мы видим, что в стране растет протест против призыва молодых и не очень молодых людей в армию для отправки на восток Украины. Многие военные начинают задумываться, такая ли это справедливая война и стоит ли в ней принимать участие. Активное участие готовы принимать только фанатики, входящие в «Правый сектор» или специальные карательные батальоны.

Всё больше видно, что Киев не заботится о своих военнослужащих, как и о жителях Донбасса. Поэтому я думаю, что со временем информационная картина будет всё более складываться не в пользу украинского руководства. Трансформации мы видим даже на примере расследования падения малазийского «Боинга». Через несколько минут после трагедии Петр Порошенко заявил, что виноваты ополченцы и Россия, которая их поддерживает. Но скоро сами украинские силовики заявили о том, что никогда не обвиняли Россию в причастности к падению самолета. Как видим, несмотря на заявления о наличии многочисленных технических доказательств причастности России, ни одно из них не было опубликовано. Зыбкость положения Киева подтверждается как раз тем, что украинские военнослужащие переходят на российскую территорию.

– Видимо, они боятся мести своим близким со стороны праворадикалов. Но, безусловно, будет неправильным, если вернувшиеся домой люди опять будут принимать участие в боевых действиях против ополченцев. На мой взгляд, до окончания гражданской войны мы должны изолировать украинских военных от военных действий, желающим предоставить убежище. Есть сведения, что на российскую территорию бегут и активные участники карательных операций. Принимать их у себя будет неправильно по отношению к родственникам погибших мирных жителей в Одессе и в Донбассе.

– Как раз позиция России, которая лечит украинских военнослужащих, направлена на разрыв у них информационного шаблона. Солдаты видят, что наша страна относится к ним очень дружелюбно, что здесь не ходят люди с топорами за поясом, распевая песни о желании уничтожить украинский народ.

Большинство призывников не были подготовлены к войне. Но в окопах они поняли, что их используют как пушечное мясо олигархи вроде Коломойского и Порошенко.

Что касается того, что люди идут в армию, то большая часть призывников – это обычные ребята, которые не привыкли сопротивляться собственному государству. Поэтому кто-то откликается, когда им приходят повестка. Другие, более буйные, сжигают по стране военкоматы. Самые ушлые просто уезжают на заработки в Россию или другие страны. Но людям угрожают уголовным преследованием, угрожают их близким. Я знаю многих гастарбайтеров в России, которым еще нет 60 лет. Они боятся, что их призовут, а потому продолжают трудиться в нашей стране.

– Это может стать существенным фактором. Но подобные акции протеста требуют поддержки со стороны средств массовой информации. СМИ должны информировать граждан Украины о реальных потерях, которые исчисляются уже тысячами. Вторая функция СМИ – помощь в освещении акций протеста. Если люди увидят, что кто-то протестует, то и сами не будут сидеть дома.

– Сейчас все они подвергнуты жесткой цензуре. Даже такое проукраинское информационное агентство, как «112», недавно подверглось нападению только за то, что несколько иначе отражало картину дня, чем этого бы хотели киевские власти. А газета «Вести» была разгромлена за то, что вместо слова «террорист» использовала слово «ополченец».

Один из самых вопиющих случаев давления на СМИ – убийство после похищения и пыток редактора газеты «Хочу в СССР», которая печаталась в Днепропетровске. Можно сказать еще про журналиста, гражданина Великобритании Грэма Филлипса, которого во второй раз депортировали с Украины.

Поэтому крайне важно распространять вещание российских СМИ. Люди в сельской местности не пользуются интернетом, поэтому важно донести до них правдивую информацию другими способами.