5 апреля в Афганистане состоялось голосование по выборам президента ИРА (Исламской Республики Афганистан). В бюллетенях для голосования были внесены имена 8 кандидатов, из них, по общему мнению, лишь трое имели шансы на победу на выборах. 

Фаворитами президентских выборов считались доктор Абдулла Абдулла, Ашраф Гани Ахмадзай и Залмай Рассул. Предварительные данные свидетельствуют о том, что Абдулла и Гани далеко оторвались от других кандидатов. 

Из примерно 500 тысяч обработанных голосов, которые получены в 26 провинциях из 34 и представляют примерно 10 % поданных голосов, Абдулла получил около 42 %, Гани - 37,5 %, а Рассул пока отстал далеко и набрал лишь около 10 %. 

Расклад полученных процентов на президентских выборах, на наш взгляд, дает довольно точную картину соотношения сил в самой стране, в отличие от предыдущих выборов. Например, выборы 2009 года были отмечены массовыми фальсификациями, низкой явкой избирателей, применением административного ресурса и другими нарушениями. В результате действующему на тот момент президенту Карзаю после многочисленных пересчетов все же не удалось набрать необходимые 50 % голосов для победы в первом туре, однако его соперник (тот же Абдулла Абдулла) отказался проводить второй тур, ссылаясь на невозможность обеспечения демократического голосования. 

Выборы-2014 проводились в год, когда основные боевые подразделения американских, британских войск и их союзников должны покинуть Афганистан. Поэтому важно определить расклад сил перед тем, как в стране может обостриться ситуация после вывода большей части иностранных сил. В этом смысле выборы-2014 дают некоторые важные сведения.  

В Афганистане традиционно главная борьба и соперничество разворачивается не столько между политическими партиями, а по этническим, клановым и религиозным линиям раздела. Именно этот срез является главным. Кандидаты в президенты тоже являются выразителями интересов крупных этнических и этнорелигиозных группировок. 

Доктор Абдулла Абдулла считается политическим лидером и кандидатом таджиков Афганистана, хотя по матери он пуштун и хорошо владеет пуштунским языком, иногда даже называя себя «кабульским пуштуном». Абдулла был одним из лидеров «Северного альянса», который объединял в основном этнические меньшинства севера Афганистана и боролся с «Талибаном». 

Ашраф Гани Ахмадзай и Залмай Рассул являются пуштунами, при этом Рассула поддержал брат нынешнего президента Афганистана Хамида Карзая Кайюм, который тоже одно время выдвигался на пост президента, но потом снял свою кандидатуру. Гани Ахмадзай и Рассул имеют многолетние связи с западными странами и институтами, особенно первый, который, несомненно, является полностью подконтрольной фигурой даже в большей степени, чем уходящий президент Хамид Карзай. 

В Афганистане существует институт вице-президентов, так что каждый кандидат мог выбрать двух кандидатов. Абдулла выбрал хазарейца Мохаммада Мохаккика и пуштуна Мохаммада Хана, Гани – узбека Рашида Достума и хазарейца Сарвара Даниша, а Рассул – таджика Ахмада Зия Массуда и хазарейку Хабибу Сароби. Таким образом, получилась почти полная палитра представительства всех основных этнических групп. 

Однако результаты выборов выявили четкое разделение по местам расселения этнорелигиозных групп населения. Большинство таджиков и хазарейцев проголосовало за Абдуллу, большинство пуштунов и узбеков - за Гани Ахмадзая, а Рассулу отдали голоса лишь часть пуштунов и таджиков. 

Пуштуны составляют около 45-48 % населения Афганистана, таджики – около 35-38 %, а хазарейцы и узбеки – по 7-10 % (хазарейцев немного больше). При этом почти все хазарейцы являются шиитами, в отличие от других основных этнических групп, в том числе таджиков, хотя среди последних есть некоторое количество шиитов, проживающих в районе Герата. 

Таким образом, в Афганистане довольно четко проступают контуры образования двух основных этнополитических группировок, которые будут бороться за власть в стране, но кроме них образуются и более мелкие лагери. Таджики и хазарейцы против альянса пуштунов и узбеков - это значит, что формат «северного альянса», в который входили таджики, узбеки и хазарейцы, остался в прошлом. 

Хотя альянсы в Афганистане очень часто нарушаются и стороны все время образуют, казалось бы, странные союзы, но на сей раз, видимо, основной водораздел обозначился довольно прочно. Таджикско-хазарейский альянс будет бороться против возвращения талибов к власти и за реформу в стране, которая даст больше прав регионам. Пуштуны и узбеки, в свою очередь, могут использовать талибов в качестве орудия (ударной силы) для ослабления позиций таджиков и хазарейцев. 

Если мы посмотрим на карту Афганистана, то четко видно, что в районах, где отмечается активность талибских бандформирований, проживают значительные группы пуштунов или узбеков, либо обеих. И наоборот, в районах, где преобладает таджикское или хазарейское население, талибы почти не имеют опору. 

Именно поэтому на севере Афганистана, где талибы были традиционно слабы, их активность за последние годы возросла в таких провинциях, как Кундуз, Тахар, Фариаб, где живет много пуштунов и узбеков. А в районе города Мазари-шарифа, который населен в основном таджиками, талибы не заметны. Такая же ситуация в провинциях Гор, Дайкунди и некоторых других, где живут хазарейцы.

Интересно, что карта активности «Талибана» имеет много корреляций с районами распространения посевов опиумного мака. Особенно крупные массивы наркотических плантаций расположены в цитадели пуштунов и талибов – в провинциях Гильменд, Урузган и Кандагар. А в районах расселения таджиков и хазарейцев опять-таки опиумные плантации почти не встречаются. 

Можно сказать, что западное присутствие в Афганистане привело к образованию мощного прозападного альянса, который объединяет, формально или неформально, совершенно разнородные силы. В одном лагере оказались вестернизованные, светские пуштуны (такие как Ашраф Гани, например) и исламистские радикалы типа талибов. К ним же примкнуло большинство узбеков, наиболее влиятельной фигурой среди которых до сих пор выступает бывший просоветский генерал Абдулрашид Достум. 

Другой альянс, состоящий из хазарейцев, которые традиционно ориентируются на Иран (в силу своей религиозной принадлежности) и таджиков, стремится не допустить доминирование пуштунов в центральных органах власти, как это было десятилетиями. Тем более сейчас само существование этнических и религиозных меньшинств поставлено под вопрос, так как Запад и пуштуны Афганистана используют такую брутальную и жестокую силу, как вооруженные формирования исламских фанатиков под именем талибана. 

То, что движение «Талибан» является инструментом в руках западных и пакистанских спецслужб, является давно известным фактом, и никого не должна вводить в заблуждение антизападная риторика некоторых лидеров этого движения и даже их нападения на западные войска. В этом смысле «Талибан» в целом не особо отличается от т.н. «Аль-Каиды», которую часто называют Al-CIADA (CIA – Центральное разведывательное управление). 

Можно утверждать, что некоторые лидеры таджиков и хазарейцев возлагают надежду на Россию и Иран, которые могут гласно или негласно оказывать им поддержку. Эти две группы населения составляют примерно 42-45 % населения, они имеют большинство в трех из четырех крупнейших городов Афганистана – в столице Кабуле, центре западного Афганистана Герате и центре северного Афганистана Мазари Шарифе. Предварительные результаты выборов показывают, что в Кабуле Абдулла набрал 50 % голосов (Гани 34 %), в провинции Балх (центр Мазари Шариф)  -  57 %, а в провинции Герат – 66 %.   

Если Россия и Иран не будут оказывать помощь группам населения, выступающим против талибов и доминирования в стране пуштунов, существует риск возобновления крупномасштабных столкновений. В свою очередь, это грозит переносом дестабилизации в страны Средней Азии (особенно в Таджикистан и Узбекистан), что не входит в интересны Москвы. Одновременно важно привлечь часть пуштунов к борьбе против талибов и других исламистских радикалов, пользующихся поддержкой Пакистана, Саудовской Аравии и других арабских стран. Многие пуштуны испытывают отвращение к варварским методам исламистов, одновременно они не хотят и чрезмерной вестернизации страны. Именно эта часть пуштунских кланов может быть заинтересована в усилении позиций таджиков и хазарейцев, чтобы совместно с ними контролировать большую часть территории страны. 

Вывод войск западной коалиции из Афганистана представляет еще одну угрозу для некоторых стран региона. Основной прежде маршрут движения грузов и войск – через Пакистан – оказался под натиском различных группировок боевиков в Пакистане. В результате Запад обратился с просьбой к среднеазиатским странам и России провести грузы, возвращаемые в Европу, через эти страны. Для этого на территории России, в районе Ульяновска, даже был создан центр транзитных перевозок. 

Однако под предлогом осложнения отношений с Россией западные страны стали разрабатывать маршрут, проходящий через Туркменистан и Кавказ (Азербайджан, Грузия). Азербайджанские власти предлагали воспользоваться железной дорогой Баку - Тбилиси - Карс, однако график строительства данной дороги пока отстает от намеченного. 

Тем не менее небольшая часть грузов уже поступает из Афганистана в Турцию и Европу через кавказский регион. Если этот поток усилится, он может привести к усилению позиции США в Азербайджане и Грузии, где вслед за военными грузами могут появиться транзитные и временные (или постоянные) базы с западным военным персоналом. В свете разговоров о предоставлении Грузии т.н. MAP (плана по членству в НАТО) усиление военного сотрудничества США с кавказскими странами представляет угрозу интересам региональных стран (прежде всего, России и Ирана).