Башшар Аль-Асад: Стабильность региона зависит от ситуации в Сирии

Президент САР Башшар Аль-Асад в интервью французской газете "Фигаро" подтвердил, что стабильность региона зависит от ситуации в Сирии. Он подчеркнул, что сильный – это тот, кто останавливает войну, а не тот, кто разжигает ее.

Глава государства предупредил, что в случае, если США выполнят свои угрозы против Сирии, то контроль над ситуацией будет потерян. В итоге будут лишь хаос, войны и экстремизм. Вопрос касается не только Сирии, так как все страны региона взаимосвязаны в военной, политической и социальной сферах.

Президент отметил, что если бы у американцев, французов, англичан было хоть одно доказательство, подтверждающее их высказывания о том, будто бы Сирия применила химоружие, то они объявили бы об этом в первый же день.

Он подчеркнул, что Сирия продвигается вперед, защищая свой суверенитет. Любой народ, который защищает свой суверенитет, одержит победу. Самое главное для Сирии и сирийцев сейчас – это ликвидация террора и террористов, связанных с "Аль-Каидой".

Ниже приводится текст интервью:

"Фигаро": США и Франция обвинили Вас в том, будто бы Вы совершили химическую атаку 21 августа в районе Гута, в результате чего сотни людей были убиты. Сможете ли Вы представить нам доказательства, что Ваша армия не совершала этого удара?

Президент: Доказательства должен представить тот, кто обвиняет. Мы требовали, чтобы они представили хотя бы одно доказательство этому. Но они не смогли и не смогут представить ни одного доказательства своим народам. С другой стороны, это обвинение совершенно нелогично. Мы воюем уже более 2 лет, и ситуация на полях сражений гораздо лучше, чем в прошлом году. Армия достигает успехов с помощью традиционного оружия. Зачем прибегать к другим видам оружия? Каким образом можно использовать оружие массового поражения среди своих граждан и своей армии?

"Фигаро": Среди Ваших солдат были ли пострадавшие от этого оружия?

Президент: Да. В районе Аль-Бахария. Комиссия международных экспертов встретилась с нашими солдатами в госпитале.

"Фигаро": Некоторые признают, что Ваша армия достигает успехов. Но, возможно, Вы хотели полностью покончить с этой "оппозицией". В других районах она также достигает успехов.

Президент: Еще раз. Мы говорим о районах, где есть мирное население. Если будет применено химическое оружие, то это означает, что десятки тысяч человек будут убиты. Все эти обвинения базируются на амбициях террористов. Видео, выложенное ими в Интернете, фальшивое.

"Фигаро": Американцы говорят, что они перехватили телефонный разговор одного из Ваших офицеров, в котором он дает приказ применить химоружие.

Президент: Вновь повторяю: если бы у американцев, французов или англичан было бы хоть одно доказательство, то они представили бы его с самого первого дня. Мы не обсуждаем чьи-либо высказывания или амбиции, мы обсуждаем лишь истинные доказательства. Если они говорят правду, пусть предъявят их.

"Фигаро": Могло ли быть такое, что некоторые сирийские офицеры приняли это решение без Вашего согласия?

Президент: Еще раз подтверждаю: мы никогда не говорили, что обладаем химоружием. Но когда у какого-либо государства есть подобное оружие, то решение об его использовании принимается централизованно. Этот вопрос мы ни с кем не обсуждаем, так как это военная тайна.

"Фигаро": Но об этом говорил Джихад Макдеси.

Президент: Нет. Джихад Макдеси сказал тогда: "Если даже мы и обладаем подобным оружием, то никогда не будем применять его против нашего народа".

"Фигаро": Обама отложил военные удары по Сирии. Как Вы расцениваете это решение?

Президент: Некоторые говорили, что Обама слаб, поскольку не назвал четко дату агрессии, а сказал, что это будет "через несколько дней или несколько недель". А другие сочли, что он – президент великой державы, потому что пригрозил разжечь войну против Сирии.

Мы же считаем, что сильный – это тот, кто не допускает войны, а не тот, кто разжигает ее. Сильный – тот, кто признает, что он сделал ошибку. Если бы Обама был сильным, то сказал бы: "У нас нет доказательств применения Сирией химоружия". Обама должен был сказать, что единственный путь к выяснению того, что произошло – это расследование комиссией ООН, и этот вопрос должен обсуждаться в Совете Безопасности. Поэтому я считаю, что Обама слаб, так как он поддался внутреннему давлению.

"Фигаро": Что бы Вы сказали членам американского Конгресса, которые должны высказать свое мнение по поводу военного удара и проголосовать за или против?

Президент: Тот, кто будет принимать подобное решение, обязан спросить себя: что принесли войны США и Европе? Что получил мир в результате войны против Ливии, где сейчас господствует террор? Что принесла миру война против Ирака? Что несет миру террор в Сирии? Если члены Конгресса будут логически мыслить и учитывать интересы своей страны – они не пойдут на войну. К сожалению, как Вы знаете, в политической практике США господствует отнюдь не логика.

"Фигаро": Как Вы намерены ответить в случае, если произойдет военное нападение?

Президент: Вы сегодня говорите о пороховой бочке. Если пожар приблизится, то бочка взорвется. Вопрос касается не только ответа Сирии. Главная проблема – что будет после первого удара? Ведь тот, кто делает первый шаг, не знает, как может ответить другая сторона. Когда эта пороховая бочка взорвется, контроль будет утрачен всеми сторонами. Но я точно уверен, что взрыв приведет к хаосу, войнам, экстремизму, и его последствия будут царить повсюду.

"Фигаро": Есть ли опасность вспышки региональной войны?

Президент: Конечно. Но это – только первая стадия. Сегодня вопрос касается не только Сирии. Он касается всего региона, страны которого связаны в военной, политической и социальной сферах. В этой связи логично, что не только перед Сирией, а перед всеми нами стоят региональные вызовы.

"Фигаро": Например, будет ли Израиль одной из ваших военных целей?

Президент: Вы предполагаете, что я объявлю, как мы будем отвечать? Нелогично объявлять о своих планах, поскольку на площадке слишком много игроков. Зачем говорить только об одном игроке?

"Фигаро": Что бы Вы сказали про Иорданию, которая обучает боевиков на своей территории? Какова опасность для этой страны?

Президент: Наша политика – это нераспространение наших проблем на соседние государства. Как мы относились к боевикам, проникавшим в Сирию через Иорданию? Мы уничтожали их на своей территории. Тем более, Иордания официально объявляет, что она не будет центром военной операции против Сирии. Но террор в Сирии распространится и на другие страны, что приведет к росту экстремизма и хаосу.

"Фигаро": Это значит, что Вы предупреждаете Иорданию и Турцию?

Президент: Мы не первый раз это говорим. Мы не первый раз направляем им прямые или косвенные послания. Я считаю, что Иордания в курсе дела, несмотря на давление на нее. А что касается Эрдогана – не думаю, что он осознает, что творит. Но самое главное для Сирии – это разгромить террор на своей территории.

"Фигаро": Какова будет реакция Ваших союзников – "Хизбаллы" и Ирана – в случае нападения? Опираетесь ли Вы на них?

Президент: Я не хочу говорить от их имени. Но их заявления ясны. Напомню: только что я сказал, что вопрос превращается в региональный.

Сегодня стабильность всего региона зависит от ситуации в Сирии, и россияне очень хорошо осознают этот факт. Поэтому Россия защищает не президента или Сирийское государство – она стремится к стабильности во всем регионе. В ином случае – это негативно отразится на самой России. Другими словами – вопрос гораздо шире, чем союз между Сирией и Ираном.

"Фигаро": Успокоила ли Вас Россия, сказав, что будет продолжать контакты с США, чтобы смягчить удар?

Президент: Я думаю, что никто не верит американцам. И ни одно государство в мире не может давать гарантий от имени американцев, поскольку они утром говорят одно, а вечером – делают другое. И, если США не подчиняются ООН, мы не можем не беспокоиться.

"Фигаро": Как можно положить конец войне в Сирии, если этот кризис продолжается уже два с половиной года? Вы предложили идею правительства национального единства. Мировое сообщество предложило провести конференцию "Женева-2". Как можно остановить кровопролитие?

Президент: В начале кризиса я первый заявил о необходимости диалога. Но сегодня ситуация совершенно другая. Мы воюем против террористов, 80 или 90% из которых связаны с "Аль-Каидой". Им не нужны реформы, политика, законы. С ними можно только бороться, их можно только ликвидировать.

Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, скажу: решение состоит в том, чтобы остановить поток террористов извне, прекратить их вооружение и финансирование.

"Фигаро": А кто их поддерживает?

Президент: В первую очередь, Саудовская Аравия, Турция, Иордания, Франция, Британия, США.

"Фигаро": У Вас есть доказательства, что Франция предоставляет боевикам оружие?

Президент: Для нас достаточно политической позиции Франции, ее подстрекательства к войне. Она реализует политику других государств, таких как Катар. Это для нас – уже достаточное доказательство.

"Фигаро": Господин президент, Вы готовы пригласить лидеров оппозиции вернуться в Сирию, встретиться с ними, чтобы найти выход из кризиса?

Президент: 6 января текущего года я выступил с инициативой, в которой содержится ответ на Ваш вопрос. Однако та "оппозиция", о которой вы говорите – это креатура Франции и Катара. Это – не сирийская оппозиция. В конце концов, она подчиняется приказам тех, кто ее сформировал. Более того, она не имеет никакой народной базы в стране. Несмотря на все это, ранее их приглашали, но они отказались.

"Фигаро": Потому что они боятся за свою личную безопасность. Боятся, что их посадят в тюрьму, как это стало с Абдель-Азизом Аль-Хейером и его спутниками.

Президент: Мы предоставили эти гарантии. Я не раз об этом говорил. Мы обеспечим безопасность любого, кто приедет в Сирию с целью диалога. Однако они не приехали. Очевидно, что им не разрешили. А по поводу разговора об убийствах или арестах – мы не убили и не арестовали никого из оппозиции. Они находятся в Сирии. Вы можете встретиться с товарищами Абдель-Азиза Аль-Хейера здесь, в Сирии.

"Фигаро": Как Вы расцениваете позицию Франции в отношении Сирии? Раньше Вы с Саркози были друзьями, несколько раз посещали Париж. Как Вы оцениваете резкое изменение этой ситуации?

Президент: Это не были дружеские отношения. Франция по поручению США предпринимала попытки изменить политическую направленность Сирии. Для нас это было ясно с самого начала. Даже когда в 2008 году позиция Франции, казалось бы, изменилась к лучшему – это произошло по воле Катара. Изменение отношения к Сирии, произошедшее в 2011 году, также состоялось под влиянием Катара. Откровенно говоря, политика Франции по отношению к нашей стране всегда была зависимой от Катара и США.

"Фигаро": Что бы Вы сказали членам парламента Франции, которые соберутся 4 сентября для обсуждения сирийского вопроса?

Президент: Несколько дней назад прозвучало заявление министра внутренних дел Франции. Он сказал, что его страна для своего участия в интервенции ожидает решения американского Конгресса. Но он не сказал, что Франция ожидает решения своего парламента.

Нужно отметить, что в 2003 году, накануне войны в Ираке, Франция отказалась от своей независимости и стала зависимой от политики США. Так вели себя Ширак и Саркози, так же ведет себя и Олланд сейчас.

Если парламент соберется, чтобы вернуть Франции ее независимость – это было бы хорошо. Мы желаем, чтобы так и было. Я скажу так: пусть каждый парламентарий сделает выбор между истинными интересами Франции и давлением других сторон.

Возникают и другие вопросы. Будут ли представители французского народа выступать на стороне терроризма? Как они могут выступать на стороне террористов, наподобие Мухаммада Мраха во Франции, и поддерживать их в Сирии? Как объяснить, что Франция воюет против террора в Мали и поддерживает его в Сирии? Как парламентарии смогут убедить французский народ, что Франция – это светское государство, одновременно поддерживая экстремизм и межконфессиональную рознь? Каким образом демократическое государство может делать своим главным союзником средневековый режим наподобие Саудовской Аравии?

Я говорю членам парламента Франции: вернитесь к принципам Французской революции – свобода, справедливость, равенство.

"Фигаро": Если Франция будет участвовать в военном ударе против Сирии, то в этой ситуации Вы нанесете удары по интересам Франции в Сирии и регионе?

Президент: Сейчас пока не ясно, поскольку это связано с последствиями войны. Но, безусловно, Франция нанесет ущерб своим интересам в регионе. Среди его народов уже есть ненависть и презрение по отношению к французской политике. Это уже ясно. Безусловно, это негативно отражается на интересах самой Франции. Нужно особенно учитывать то, что некоторые страны региона переориентируются на Восток. Они перестали смотреть на Европу так, как раньше, а альтернатива есть – это построение отношений на основе взаимного уважения с государствами Востока.

"Фигаро": Это значит, что Вы призываете к разуму и мудрости?

Президент: К разуму и морали.

"Фигаро": Намерены ли Вы выдвинуть свою кандидатуру на следующих президентских выборах?

Президент: Это зависит от желания сирийского народа. Если я увижу, что народ этого желает, то не откажусь. Если же народ не пожелает – не буду участвовать. У нас нет точной статистики об этом, но главным показателем является то, что мы воюем против террористов, прибывших из более чем 80 стран, поддерживаемых Западом и некоторыми арабскими странами. И если Сирия выдержала два с половиной года борьбы – это очень явный показатель народной поддержки.

"Фигаро": Господин президент, до какой степени Вы готовы воевать?

Президент: Мы не выбирали войну. Перед нами две альтернативы – либо сражаться и защищать свою страну от террора, либо пойти на капитуляцию. Но вся наша история не знает случая, когда бы мы капитулировали.

"Фигаро": Значит, Вы готовы пожертвовать собой ради Сирии?

Президент: Когда вопрос касается Родины, все будут воевать, и все будут жертвовать собой. И нет никакой разницы между президентом и простым гражданином. Это не моя личная проблема. Есть ли польза от того, чтобы остаться в живых, если твоя страна погибнет?

"Фигаро": Признаете ли Вы ответственность за все ошибки, совершаемые Вашей армией и силами безопасности? Как Вы думаете, были ли совершены ошибки?

Президент: Любой человек ошибается, когда работает. И я, как работающий человек, тоже. Но оценить ошибку можно только после работы. Мы сейчас находимся в самом сердце битвы. Когда она кончится, будем изучать итоги и оценивать: здесь мы были правы, а здесь допустили ошибку.

"Фигаро": Вы уверены, что одержите победу в этой битве?

Президент: История нашего региона гласит, что когда наши народы защищают себя, они одерживают победу. Это – не война президента. Это – не война государства. Это – война всей Родины. И мы неизбежно победим в ней, несмотря ни на что.

"Фигаро": Ваша армия потеряла контроль над некоторыми районами на севере, на востоке, на юге. Вернете ли Вы эти районы под контроль?

Президент: Вопрос состоит не в том, под нашим контролем территории или же под контролем боевиков. Если армия захочет войти в любой район – она это сделает. Настоящая проблема – это продолжение потока террористов из соседних стран.

"Фигаро": Ваш бывший друг Мигель Моратинос (экс-председатель Совета ЕС) сказал мне: "Я не понимаю, что происходит в голове Башшара Аль-Асада, который совершает акты насилия в своей стране".

Президент: Мы должны в ответ задать тот же самый вопрос. Почему Франция позволила себе убить террористов, которые совершали преступления на ее территории? Как британское правительство поступило с террористами в Лондоне? Почему американская армия вышла на улицы Лос-Анджелеса в 90-х годах на помощь полиции, чтобы подавить волнения? Почему другим государствам разрешено бороться с терроризмом, но это пытаются запретить Сирии? Почему террористу Мухаммаду Мраху не разрешено жить во Франции, хотя он француз, но другим террористам можно находиться в Сирии и убивать сирийцев?

"Фигаро": Господин президент, каким образом кризис отразился на Вашей жизни? Некоторые говорят, что, мол, Башшар Аль-Асад единолично руководит страной.

Президент: Если Запад выступает против меня и народ против меня, то я одинок. Как я могу руководить страной? Это нелогичные утверждения. Я продолжаю оставаться на своем посту благодаря народной поддержке. Но, к сожалению, на Западе нелогично и нереально смотрят ситуацию в нашей стране.

"Фигаро": Некоторые французские журналисты являются заложниками в Сирии. Вы в курсе дела об их положении? Находятся ли они в руках властей?

Президент: О каких заложниках речь?

"Фигаро": Они похищены на севере. У вас есть сведения об их судьбе?

Президент: Если они похищены, то находятся в руках террористов. Вы должны спросить об этом у них. Но если бы власти задержали их за незаконное проникновение в Сирию – мы не стали бы долго держать их в тюрьме, а передали бы в руки правосудия. И в этом случае об их судьбе стало бы известно.

"Фигаро": Желаете ли Вы, чтобы между Сирией и Францией было сотрудничество в области безопасности? Раньше оно было.

Президент: Любое сотрудничество – в военной, экономической сферах или в том, что касается безопасности, – нуждается в политическом согласии. Нельзя иметь сотрудничество с каким-либо государством в области безопасности, когда есть противоречия в политических интересах.

"Фигаро": Когда Вы посетили Францию после кончины Вашего отца, то Вас принял президент Ширак. Все смотрели на Вас как на молодого лидера, врача. Сегодня ситуация изменилась. Как изменились Вы сами?

Президент: Главный вопрос состоит в том, изменилась сущность человека или нет? Представление о человеке изменяют СМИ. Моя же сущность не изменилась. Я – человек, принадлежащий сирийскому народу. Я защищаю его интересы, независим, не подчиняюсь иностранному давлению, сотрудничаю с другими на базе интересов моей страны. На Западе неправильно понимают все эти вопросы. Они думали так: "Раз он – молодой президент, то будет делать то, что мы захотим". По их мнению, раз я учился на Западе – это означает, что я утратил свою истинную культуру. Но это наивный и поверхностный взгляд. Я не изменился, просто они видели меня по-другому. Они должны воспринимать меня как руководителя, приверженного независимости своей страны.

"Фигаро": Стала ли Франция враждебным для Сирии государством?

Президент: Любой, кто принимает участие в поддержке террористов – политическим, военным путем или финансированием – это враги сирийского народа. Каждый, кто принимает участие в убийстве сирийского солдата – это враг для Сирии. Каждый, кто противостоит интересам Сирии и ее граждан – враг.

Я не говорю о народе, поскольку считаю, что французское правительство действует вразрез с интересами своего народа. Французский народ – не наш враг. Но политика Франции как государства – враждебна сирийскому народу.

"Фигаро": Значит, сегодня государство Франция является враждебным для Сирии?

Президент: Поскольку политика этого государства враждебна сирийскому народу – значит, оно является врагом сирийцев.

*Е.Г./Х.М.