Вчера 20 июня 2013 года министр иностранных дел Российской Федерации С.В.Лавров дал интервью телеканалу «Россия 24». Большая часть интервью посвящена ситуации в Сирии.
Вопрос: Сергей Викторович, мы встречаемся на «полях» Международного Петербургского экономического форума. Поэтому первый вопрос: какие у Вас здесь предстоят встречи, с кем будут переговоры, что планируете обсудить? С.В.Лавров: Помимо участия во встречах, которые будут у Президента России В.В.Путина, запланированы мои контакты с целым рядом участников (Форума), включая исполняющего обязанности Премьер-министра Ливана Н.Микати, Председателя 67-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН В.Еремича. Только что у меня состоялась беседа с Администратором Программы развития ООН (ПРООН) Х.Кларк. Мы обсудили перспективы нашего взаимодействия по наращиванию вклада России в международное содействие развитию. Пройдет беседа с Президентом Курдского автономного района Ирака М.Барзани, ряд других встреч. Так что скучать не приходится.
Вопрос: Новость, которую сейчас все обсуждают, – речь Президента США Б.Обамы в Берлине у Бранденбургских ворот и его предложение о сокращении Россией и США на треть своих ядерных арсеналов. Как Вы оцениваете данную инициативу? С.В.Лавров: В ходе встречи президентов России и США «на полях» саммита «Группы восьми» в Лох-Эрне (Северная Ирландия) Б.Обама в общих чертах сказал, что планирует в ходе своей речи в Берлине объявить о том, что американцы провели анализ факторов, которые необходимо учитывать для поддержания потенциалов сдерживания. Они пришли к выводу, что могут безболезненно сократить свой арсенал на одну треть без ущерба для задач сдерживания. Конечно, только в том случае, если Россия пойдет тем же путем. Мы не раз объясняли американцам – и Президент России В.В.Путин подтвердил это Б.Обаме – что для нас сейчас самое главное выполнить Договор о СНВ, который уже подписан, ратифицирован и неплохо реализуется. Исполняться он должен еще несколько лет, прежде чем будут достигнуты согласованные в нем лимиты. Мы также привлекаем внимание к тому, что ядерное оружие, стратегические наступательные вооружения являются далеко не единственным фактором, влияющим на глобальный паритет и стратегическую стабильность. На них влияют и будут влиять, по крайней мере в самом обозримом будущем, и оборонительные стратегические системы противоракетной обороны, и активно реализуемые планы американцев по созданию стратегических вооружений в неядерном оснащении, которые, наверное, более гуманны по сравнению с ядерной бомбой с точки зрения отсутствия эффекта радиации, а в военном смысле - гораздо более эффективны, чем нынешние стратегические ядерные вооружения. У американцев также есть планы вывода оружия в космос, против чего выступает Россия (мы вместе с Китаем внесли проект соответствующего договора на Конференции по разоружению в Женеве). Не будем забывать и о том, что по количеству обычных вооружений США существенно нас превосходят. Мы спокойно излагаем очевидные вещи и предлагаем вести разговор о стратегической стабильности в целом с учетом всех влияющих на нее факторов. В этом контексте, конечно, при соблюдении всех условий, можно говорить о дальнейших сокращениях, но не в двустороннем формате, а с привлечением других стран, обладающих ядерным оружием. Поскольку следующие шаги, о которых упоминает Президент США Б.Обама, уже будут выводить на уровень, вполне сопоставимый с тем, который имеется у других ядерных держав.
Вопрос: Как Россия оценивает ситуацию с ПРО? Планы ЕвроПРО не отменяются, а лишь незначительно корректируются. Сейчас еще возникли проекты применительно к Аляске, якобы, в ответ на наличие ракет у КНДР. С.В.Лавров: Корректировка, которая произошла несколько месяцев назад, действительно заключается в том, что американцы на данном этапе отказываются от четвертой фазы развертывания системы ПРО в Европе и компенсируют это размещением дополнительных перехватчиков на Аляске, а также планируют создать еще один позиционный район на своем восточном побережье. Мы все комплексно проанализировали, и пришли к выводу, что это не снимает наших озабоченностей – система остается глобальной, и развертывание ее компонентов планируется и происходит, по большому счету, по периметру наших границ. Объективно так оно и есть. Поэтому, как сказал Президент В.В.Путин на пресс-конференции в Лох-Эрне по итогам саммита «восьмерки» и встречи с Б.Обамой, мы, конечно, в целом позитивно воспринимаем предложение Президента США о большей и даже о полной транспарентности этих планов. Предстоит подумать, как это сделать и как это может воплотиться в практические договоренности. Мы взяли высказанные идеи в проработку. Повторю, они не снимают все наши озабоченности, и нам в любом случае придется предусматривать ответные меры, которые не позволили бы нарушить стратегический баланс. Об этом Президент России откровенно сказал своему американскому коллеге. Но мы не против того, чтобы одновременно иметь большую ясность, как эта система будет развиваться.
Вопрос: Безусловно, сейчас тема номер один – ситуация в Сирии. На этой неделе прошел саммит «восьмерки», который уже назвали «ледниковым», имея в виду, что проходил он в ледяных тонах. На Ваш взгляд, на переговорах России, США и Великобритании по поводу сирийского урегулирования удалось ли достичь какого-то прогресса? С.В.Лавров: Всегда есть (и, наверняка будут) персонажи, которые в любом развитии событий ищут исключительно скандалы и изрекают только пророчества и кликушество по поводу каждого предстоящего контакта лидеров государств или любого другого механизма. Действительно, наши позиции расходятся достаточно серьезно, но не по конечным целям, а путям их достижения, поскольку ни Россия, ни США, ни Европа, ни кто-либо еще из нормальных государств, включая страны Арабского региона и мусульманские государства в целом, не хотят видеть Сирию, повторяющую путь Ирака, где вторжение американцев и последовавшая оккупация этой страны сопровождались, по сути, изгнанием суннитов из любых мало-мальски значимых структур и передачей всей полноты власти шиитам. Сейчас этот процесс надо как-то исправлять. Необходимо искать пути, чтобы в Ираке и шииты, и сунниты, и курды, и христиане, которые там тоже проживают, хотя их и осталось втрое меньше, чем было до вторжения (их численность уменьшилась с 1,5 млн. до 500 тыс.чел.), жили в своем государстве и чтобы политическая система обеспечивала их равноправие. По Сирии у нас всех единое понимание и убежденность в необходимости сохранения этой страны территориально целостной, суверенной, многоэтнической, многоконфессиональной, где обеспечивались бы религиозные и этнические права всех меньшинств, и где они ощущали бы себя в безопасности и комфорте. Но как достичь этой цели? Мы убеждены, что такое возможно только политическим путем. Это Президент России вновь подтвердил на саммите «Группы восьми». С нами, вроде бы, соглашаются. Именно на это нацелена российско-американская инициатива о созыве международной конференции, которую все поддержали. Однако на практике мы видим действия, которые, по сути, направлены на подрыв этой инициативы. Например, сразу после ее выдвижения стала форсированно продвигаться резолюция ГА ООН с абсолютно односторонним изложением ситуации и обвинением исключительно сирийского правительства во всем, что происходит в стране, полностью закрывая глаза на бесчинства боевиков и на то, что на стороне оппозиции все большее влияние получают террористические организации наподобие «Джабхат ан-Нусра». Эта резолюция была буквально «продавлена», хотя подавляющее большинство стран не захотело ее поддерживать, но воздержалось (около 80 государств). По этой причине голосов «за» резолюция получила больше, чем «против». Но как будто и этого было мало. В Совете ООН по правам человека внесли сразу несколько антисирийских резолюций, где опять все грехи были «свалены» на Правительство, а оппозиция, по сути дела, «обелялась». Интересно (а для меня горестно), что во всех этих случаях лидирующую роль, наряду со странами Персидского залива, играли США. Я спрашивал у Госсекретаря Дж.Керри, чем это объясняется и изменилось ли отношение Вашингтона к необходимости созыва конференции. Он говорил, что вроде бы те, кто работали в Нью-Йорке и Женеве по продвижению этих резолюций, ему не докладывали о своих действиях. Не знаю, как построена работа, но мы имеем объективную реальность. Это не помогает созданию атмосферы для созыва конференции. То же самое касается и постоянно звучащих заявлений о наличии «убедительных» доказательств применения сирийским режимом химического оружия. Недавно в Россию приезжали американские эксперты, а до этого свои изыскания нам показывали английские и французские коллеги. Во всех случаях в бумагах, которые предъявлялись, мы не нашли ровным счетом ничего, что можно было бы рассматривать как выдерживающее критику доказательство. Более того, Вы знаете о заявлении бывшего прокурора Гаагского трибунала, члена Международной независимой комиссии по расследованию нарушений прав человека в Сирии К.Дель Понто, которая сказала и недавно подтвердила, что не отказывается от своих слов о наличии убедительных фактов применения 19 марта с.г. химического отравляющего вещества боевиками оппозиции. Она опрашивала свидетелей, по крайней мере, у нее есть полученные от них и пострадавших данные. Именно этот эпизод сирийское правительство попросило расследовать экспертов ООН. В ответ власти Сирии получили требование, что экспертов готовы прислать только при условии предоставления неограниченного доступа в любую точку САР, на любой объект, к любому гражданину – не важно, занимает он какую-либо должность или нет (т.е. требование «лечь под мандат», который был изготовлен в свое время для Ирака). Кстати, К.Дель Понто утверждает, что о каких-либо иных случаях применения химоружия неизвестно. Более того, недавно представитель Международного Комитета Красного Креста (МККК), который имеет доступ во все районы Сирии и активно работает по решению гуманитарных проблем при содействии сирийского правительства, сделал заявление, в котором говорится, что несмотря на представленность Комитета по всей территории страны, он не располагает информацией о каких-либо случаях применения химического оружия сирийскими властями. Возникает вопрос: зачем с такой настырностью двигать эту тему, причем, на фоне отказа расследовать конкретный эпизод по просьбе Правительства Сирии? Наверное, кому-то хочется получить как можно больше зацепок в виде резолюций Генассамблеи, Совета ООН по правам человека, а также голословных, но постоянно нагнетаемых в СМИ утверждений про химоружие, чтобы потом на каком-то этапе сказать: все, «красная линия» перейдена, и если СБ ООН не хочет ничего решать, то мы будем делать это сами. Я просто не могу прийти к иному выводу при оценке всех этих перипетий.
Вопрос: Заявление о том, что «красную линию» перешли, уже звучало. Сразу после якобы убедительных доказательств о применении химоружия последовали призывы установить «бесполетную зону» над Сирией. Американцы отправили в Иорданию на границу этой страны с Сирией истребители Ф-16, ЗРК «Пэтриот», морских пехотинцев и сказали, что после учений их там и оставят, если будет принято решение о введении «бесполетной зоны». С.В.Лавров: Мы спросили у наших американских партнеров, как все это можно понимать. В американских СМИ упоминалось, что Вашингтон уже разрабатывает план «бесполетной зоны» независимо от того, будет ли на это разрешение СБ ООН. Мы поставили этот вопрос перед американскими коллегами «на полях» саммита «Группы восьми». Они на него не ответили, что тоже не может не настораживать. Более того, было объявлено, что США в практическом плане уже рассматривают вопрос о снабжении оппозиции вооружениями. Соответствующее решение принял и ЕС, хотя отложил возможность поставок до 1 августа с.г. Сейчас пресса пишет много разного. Наверное, не все достоверно. Не помню, в какой именно сирийской газете буквально на днях появилась информация о том, что через территорию Турции США и Саудовская Аравия поставляют большое количество тяжелых вооружений боевикам, включая минометы, артиллерию и переносные зенитно-ракетные комплексы – как Вы знаете, это очень опасное оружие для гражданской авиации. Наверное, «нет дыма без огня». Но то, что сирийская армия воюет не с людьми, вооруженными мушкетами, – это факт. Иначе, вероятно, развязка была бы иной. А так идут ожесточенные бои за каждый город. Это значит, что сирийской армии противостоит очень хорошо вооруженная и обученная сила.
Вопрос: Известно, что американцы и британцы признают, что в Сирии в рядах оппозиционеров действительно воюют союзники «Аль-Каиды», террористы, та же организация «Джабхат ан-Нусра», которую Вы назвали. При этом США и Великобритания объявили о готовности вооружать оппозиционеров, отменив эмбарго. А как же тогда борьба с международным терроризмом, за которую в последние годы так активно выступают американцы? С.В.Лавров: В этом-то вся и беда. Надо отдать должное нашим партнерам, они понимают опасность линии, на которую вот-вот готовы вступить. По всем оценкам, «Джабхат ан-Нусра» – весьма эффективно функционирующая структура вооруженной оппозиции. Подавляющее большинство вооружений, которые уже поставляются или только попадут в Сирию, будет распределяться – в чем я не сомневаюсь – именно через эту структуру. Она наиболее скоординирована и дисциплинирована. Наши коллеги это понимают. Более того, мало кто обратил внимание на один пассаж в коммюнике, принятого лидерами стран «восьмерки». В части, касающейся Сирии, содержатся правильные слова о необходимости исключительно политического урегулирования кризиса, созыва международной конференции для полного выполнения женевских договоренностей от 30 июня 2012 г., включая формирование переходного управляющего органа на основе общего согласия правительства и оппозиции. В документе есть жесткие предупреждения в отношении любых попыток применения химоружия и, кстати, пассаж о необходимости доклада Совету Безопасности ООН обо всех тиражирующихся в СМИ фактах его использования. Считаю, что оценки, излагаемые, в частности К.Дель Понте, были бы весьма полезны для СБ ООН. Но помимо этого, в сирийском разделе коммюнике есть очень сильные формулировки, призывающие правительство и оппозицию объединиться для изгнания террористов из Сирии. Вот, пожалуй, один из ключевых вопросов, который предстоит решать. Интересно, что об этом мало говорят. Но это мощный, яркий, однозначно нацеленный на борьбу с терроризмом текст, подписанный лидерами стран-участниц «Группы восьми». Кстати, сирийские власти уже сообщили, что поддерживают выводы «восьмерки» и подтверждают готовность участвовать в конференции. До сих пор неизвестно, кто же все-таки убедит оппозицию поступить аналогичным образом.
Вопрос: Д.Кэмерон, Б.Обама говорят о том, что в стане оппозиции есть люди, готовые продвигать демократию в Сирии, заниматься гражданскими свободами и пойти на переговоры. Вам что-нибудь о них известно? С.В.Лавров: Нет, нам о них неизвестно. Мы знаем практически всех заметных деятелей оппозиции, как в рамках «Национальной коалиции», так и других структур, включая Национальный координационный комитет, Высший совет курдов Сирии. Деятели «коалиции», на которую делают ставку американцы, европейцы и страны Персидского залива, отвергают свое участие в конференции, если только на ней не будет оформлена полная передача власти Правительства этой «коалиции». Это прямой афронт и России, и США, поскольку наше предложение о конференции заключается в необходимости выполнить договоренности, заключенные в прошлом году в Женевском коммюнике, где четко сказано, что переходный управляющий орган формируется правительством и оппозицией на основе общего согласия. Конференция должна созываться именно для этого, а не для того, чтобы требовать от правительства капитуляции.
Вопрос: Когда может состояться конференция? Президент Франции Ф.Олланд заявил, что с удовольствием увидел бы на этих переговорах в Женеве новоизбранного Президента Ирана. Как Вы к этому относитесь? Не придется ли ждать его вступления в должность? С.В.Лавров: Иран надо обязательно приглашать, равно как и всех соседей Сирии, которые напрямую затронуты этим кризисом, - на их территории много беженцев и вообще они страдают от нестабильности. Франция была среди тех, кто до недавнего времени выступали категорически против участия Ирана в конференции. Если сейчас наши французские коллеги изменили свое мнение, это можно только приветствовать. Что касается сроков, то этот вопрос обсуждался на саммите. Мы предлагали такие сроки определить, пусть это будет через месяц-два-три – не важно. Главное, чтобы была какая-то конкретная цель, под которую надо работать. Западные партнеры попросили этого не делать. В итоге было записано, что конференцию необходимо созвать «как можно скорее». Вы знаете, чего стоят такие определения, хотя мы, конечно, будем стараться. Сейчас основное - и в этом, наверное, причина, почему наши западные партнеры не пошли на упоминание конкретной даты, – это то, что они совсем не уверены, что им удастся «уломать» оппозицию.
Вопрос: Что Вам известно о сроках выполнения контракта по поставке военного комплекса С-300 в Сирию? С.В.Лавров: Все свои контракты мы уважаем и обязательства по ним выполняем. Пока контракт до конца не реализован.
Вопрос: Когда ждать и ждать ли возможного положительного решения в отношении появления российских миротворцев на Голанских высотах? С.В.Лавров: Как Вы знаете, это зависит от готовности правительств Сирии и Израиля пойти на такой вариант. Поскольку в изначальном мандате этой миротворческой операции от 1974 г. было записано, что документ утверждается, принимая к сведению договоренность между Сирией и Израилем. А та договоренность гласила, что стороны условились исключить постоянных членов СБ ООН из состава контингентов, которые будут формировать Миссию ООН (по разъединению). Но это было давно, в разгар «холодной войны», через год после очередной «горячей войны» в регионе. Сейчас я не вижу никаких причин, почему российские миротворцы могли бы оказаться неприемлемыми для Сирии и Израиля. Сирийское правительство, кстати, уже поддержало наше участие в этой миротворческой операции. Израиль пока не объявил о своем решении. Брешь, создаваемую в результате вывода австрийского контингента, уже намерены заполнить за счет фиджийского контингента. Однако наше предложение остается в силе. Мне показалось, что это было бы неплохо. У России хорошие отношения и с Сирией, и с Израилем, мы заинтересованы в том, чтобы обе эти страны, где живет огромное количество наших соотечественников, чувствовали себя в безопасности. Именно для этой операции наши миротворцы подошли бы почти идеально.
Вопрос: Меняется власть в Иране. Как Вы оцениваете результат состоявшихся президентских выборов? Личностью избранного Президента Ирана Х.Рухани воодушевились западные страны – он единственный из всех кандидатов говорил, что хочет нормализовать отношения с Западом. Можно ли ожидать поворота в иранской ядерной программе? С.В.Лавров: Мы работали со всеми президентами Ирана- предшественниками избранного Х.Рухани. Кстати, ожидается участие Президента М.Ахмадинежада в Форуме стран-экспортеров газа на высшем уровне, который пройдет (в Москве) в начале июля с.г. Это будет, наверное, последний контакт с М.Ахмадинежадом в качестве Президента Ирана. Х.Рухани вступает в свои полномочия в начале августа с.г. Он действительно говорит о необходимости более активно и творчески искать решение иранской ядерной программы. Мы это приветствуем. Уже на данном этапе, при нынешнем Президенте ИРИ, мы почувствовали готовность Ирана всерьез и предметно обсуждать давно и хорошо известные озабоченности. В частности, на последних встречах («шестерки») была зафиксирована готовность решать проблему 20-процентного обогащения урана, естественно, с учетом того, что в случае прекращения обогащения до этого уровня в Иране, «шестерка» и международное сообщество в целом тоже сделают шаги навстречу в плане ослабления односторонних и многосторонних санкций. Рассчитываю, что темп не будет утрачен. Выступаем за то, чтобы как можно скорее после вступления в должность нового Президента Ирана провести полноформатный раунд переговоров «шестерки» международных посредников с иранскими представителями. В целом ожидаем продолжения многовековых традиций добрососедства с нашими иранскими коллегами.