Сергей Гуриев стал предрекать России и её власти будущий бунт «среднего класса»

Пугают, но никому не страшно   Сергей Черняховский доктор политических наук Оставшись жить в Париже, Сергей Гуриев стал предрекать России и её власти будущий бунт «среднего класса».

Правда, он с Кудриным предрекал его ещё президенту Медведеву. Но, похоже, люди из фундаментально-рыночных кланов стали утомлять даже и Медведева, симпатизировавшего им, и он им не поверил.

Не один год, начиная с апокалиптических заклинаний Юргенса и даже ранее, угроза грядущим недовольством «среднего класса» стала дежурным заклинанием представителей элитных групп, ностальгирующих по 90-м.

Но ведь именно в результате их политики начала 90-х в стране был уничтожен советский средний класс – специалисты и квалифицированные рабочие. А в результате ими же осуществлённой экономической катастрофы 98-го – и новый, уже и им родственный «средний класс».

Сегодня тех, кого можно отнести к «среднему классу», то есть, тех, кто может покупать товары длительного пользования, но не может покупать действительно дорогие вещи, по самооценкам порядка 15%. Примерно 4% расположены по социальной шакале выше. Остальные – ниже.

Рыночные фундаменталисты, ориентированные на принятие Россией норм жизни, предлагаемых Западом, утверждают, что все наши беды в нежелании жить по «европейским нормам». Они пытаются утверждать, что и «Болотные» выступления порождены недовольством людей из «среднего класса». Но их было ещё слишком мало, зато когда станет больше – они начнут предъявлять к власти повышенные требования и заставят её уйти или измениться.

Причём, стать таких людей должно больше потому, что материальное благосостояние будет повышаться, то есть, признаётся, что существующий политический курс, который фундаменталисты критикуют, с неизбежностью ведёт к повышению материального достатка общества. Тогда непонятно, за что именно они его критикуют. Или предлагают его заменить на такой, при котором материальное благополучие расти не будет?

Люди станут богатеть, но им этого будет мало, они потребуют улучшения качества жизни и большей прозрачности и ответственности от власти.

Вообще-то, ответственная власть этому может только радоваться, и чем тут её можно пугать – совсем непонятно. Особенно если «средний класс» будет не только требовать, а и окажется готов принять реальное участие в решении проблем страны. И сумеет строить. А не только активно ломать.

Получается, обеспеченные материально люди начнут требовать выстроить жизни в стране «по европейским образцам», но та власть, которая сегодня существует в России, их не устроит, и она с ними справиться не сможет.

Из этого делается совсем нелогичный вывод: раз власть гипотетически не справится с продолжателями «Болотного процесса» завтра, она должна капитулировать перед «Болотом» сегодня.

Всё это – не больше, чем запугивание призраками. Угроза «средним классом» – любимая угроза этих людей. Хотя они вряд ли знают, кого именно имеют в виду. «Средний класс» и называется «средним», поскольку представляет неопределённость. В РФ многие относят себя к «среднему классу» и по критерию материального благополучия, и по критериям статусности и образования.

И человек, для кого проблема купить холодильник или телевизор (таких в стране около 50%), но окончивший вуз, относит себя к «среднему классу» потому, что к «высшему» – мешает очевидность, к низшему – нежелание потерять самоуважение.

Кто такой «средний класс», не знают и социологи. Они стремятся от этого термина воздерживаться, оставляя его публицистам рыночного толка. В западной социологии под этим термином обычно имеют в виду две социальные группы: высококвалифицированных специалистов, работающих по найму за высокую зарплату, и небогатых предпринимателей. И у этих групп очень разные интересы и политические и ценностные предпочтения.

Высококвалифицированным специалистам как раз не слишком нравится западный тип организации экономики и политической жизни. Они не заинтересованы ни в частной собственности, потому что им самим она не нужна, ни в рыночной экономике, потому что они связаны с современными производственными профессиями сложного производства, ориентированного не на краткосрочную, а на перспективную мотивацию.

Им нужна государственная экономика, система её стратегического планирования, долгосрочность госзаказов. Им более нужна не «либеральная демократия», а меритократия и технократия. Участие в управлении своим производством, а не конкуренция профессиональных политиков на выборах.

А вот небогатые частные предприниматели в частной собственности и игре на рыночной конъюнктуре заинтересованы, как и в больших возможностях для личной экономической инициативы. Теоретически можно считать их потенциальными приверженцами западной экономики и политической системы и, возможно, именно на них рассчитывают апологеты рыночного фундаментализма наподобие Гуриева и Кудрина.

Но «Средний класс» не един: у его представителей очень разные и противоречивые интересы. И чем сильнее он станет, тем меньше будет хотеть жить по правилам других стран. И тем больше будет заинтересован в сильном, суверенном, способном защитить его национальном государстве.

И тем хуже он будет относиться к политикам и экономистам, чувствующим себя гражданами не России (хоть капиталистической, хоть социалистической), а всего мира.