Всегда незаметный Авен.... и атомное бомбоубежище

Фигура неумолчания. Всегда незаметный Авен   Сергей Черняховский доктор политических наук Один из крупнейших олигархов РФ Пётр Авен был всегда незаметным, но всегда особо бдительно отслеживал свои личные интересы.

Пётр Авен. Фото ИТАР-ТАСС.

Дед миллиардера Авена был красным латышским стрелком. В 30-е годы его репрессировали. Литература известного направления ярко описала, как «тяжело» было жить членам семей репрессированных. Поэтому отец Авена в двадцать три года, в 1950-м начал работать в Институте автоматики и телемеханики АН СССР, а через десять лет – стал его учёным секретарем. Ещё – учёным секретарём Национального комитета СССР по автоматическому управлению и ответственным секретарём Комитета по системному анализу при президиуме АН СССР. И лауреатом Госпремии.

Егор Гайдар и Пётр Авен на съезде народных депутатов России. 1992 г. © РИА «Новости» / Дмитрий Донской.

Поэтому у Авена самого практически не было выбора: для внука «врага народа» путь в обычную школу был закрыт. Пришлось учиться в московской математической спецшколе № 2, «питомнике гениев при физмате МГУ». Эта школа прославилась ещё тем, что во времена его учёбы ежегодно за рубеж стало эмигрировать большое число её выпускников.

Авен закончил её в 17 лет, и позже он скажет: «Мои взгляды не менялись с 16 лет. Я никогда не был левым, всегда крайне отрицательно относился к левым, ужасно плохо, всю жизнь ненавидел чегеваристов, троцкистов, новых левых – и никак не изменил с тех пор свою точку зрения».

Взгляды Авена сформировались не в семье («бабушка осталась твердокаменным коммунистом и таковым оставалась до последнего дня»), а именно в этой школе – так готовили будущую советскую научную элиту в «питомнике гениев МГУ». Там окрепла его любовь к искусству: он стал президентом школьного музыкального клуба.

Потом поступил на экономический факультет МГУ, где завкафедрой управления был Гавриил Попов. Диплом Авен защитил под руководством экономиста-экспериментатора Станислава Шаталина. И плавно перешёл в аспирантуру – учился вместе с Егором Гайдаром. В МГУ Авен тоже стал президентом музыкального клуба. И подружился с Михаилом Фридманом.

Защитив диссертацию, сын ответсека Комитета по системному анализу при Президиуме Академии наук СССР, вполне естественно, пошёл работать во ВНИИ системных исследований АН СССР – и сидел в одной комнате с коллегой по аспирантуре Гайдаром.

На конгрессе интеллигенции России. Пётр Авен, Анатолий Чубайс, Евгений Сидоров. 1992 г. Фото ИТАР-ТАСС.

К концу 80-х Авен-отец был уже не только орденоносцем, а и членкором АН СССР. И молодой учёный Авен-сын как специалист по «эконометрике» развил талант: оказался на работе в Международном институте прикладного системного анализа (МИПСА) в Австрии (Лаксенбург).

Одним из его организаторов и директором ВНИИСИ, что был филиалом МИПСА был хороший знакомый отца (и зять Косыгина) – Джермен Гвишиани. По мнению экспертов, в Лаксенбургском институте разрабатывали модели демонтажа советской плановой экономики и её раздела. И заодно – Авен одновременно оказался советником МИДа.

Так что осенью 1991 года у него не было, по сути, иного пути, чем войти в «правительство Гайдара» председателем комитета внешнеэкономических связей и первым заместителем главы МИДа РФ Козырева.

И когда в 1992 году было создано Министерство внешних экономических связей РФ – его, конечно, возглавил Авен. Какие успехи в этот год были, да и могли быть у такого ведомства в таком правительстве – сказать сложно, но он всё же предпочел после отставки Гайдара тоже подать в отставку.

Позже Авен скажет об этом времени: «Первый миф, который я предлагаю проанализировать – это миф о том, что никто не хотел идти в правительство в конце 1991 года. Тезис, о том, что никто не хотел идти в правительство в 91-м году, повторяется очень часто. Будто бы только команда Гайдара решилась, а больше никто не хотел. Это неправда.

В 91-м году, хотя магазины были пусты и купить без очереди ничего было нельзя, тем не менее, в Москве я не видел ни одной павшей лошади, так чтобы её на куски резали на Тверской, как, например, в 18-м году. Я такого не видел».

1992 год – время начала создания крупных состояний на ограблении страны. И он применил свои силы в бизнесе и в кампании «Финансы Петра Авена» («ФинПА»). Но до марта 93-го, когда он её создал, успел поработать консультантом «ЛогоВАЗа» Бориса Березовского.

Пётр Авен и Михаил Фридман. © РИА «Новости» / Валерий Левитин.

В отличие от многих занимавшихся тогда «бизнесом», Авен в разграблении страны вроде бы не участвовал. И спекуляциями не занимался. Он ничего не покупал и не перепродавал. Он просто продавал. Свои советы. То есть – информацию.

Он сам говорил, что ни у него, ни у его кампании не было капитала. Он просто консультировал. Но не зря говорят: кто владеет информацией, тот владеет миром.

Наверное, естественно, что у бывшего сотрудника одного из ведущих центров экономической мысли в СССР, бывшего сотрудника Международного института прикладного системного анализа, хорошо знакомого с зятем бывшего предсовмина СССР и с бывшим членом Политбюро и Министром иностранных дел СССР Шеварднадзе (тем более что и сам был министр внешнеэкономических связей России), просто не могло не быть полезной информации и полезных знакомств и связей.

Авен опередил время: к чему торговать нефтью, когда можно продавать информацию? Кстати, работники банков говорят ещё о подарках и комиссионных, которые он получал от зарубежных партнёров при решении вопросов о долгах.

В биографиях Авена пишут, что в декабре 1992 года он подал в отставку после отставки Гайдара. Но в прессе встречаются и другие данные.

Например, что в 1991–1992 годах его разрабатывало 6-е управление Министерства безопасности по материалам крупных хищений. И нанесению стране крупного ущерба. А также по подозрению в преступных связях со спецслужбами Израиля. И уволен, по этой версии, он был не по своей инициативе, а по докладу министра безопасности Борису Ельцину.

И тут на связь с ним вышел приятель-фарцовщик из студенческих времён Михаил Фридман, тоже сын лауреата Госпремии СССР.

В информации об Авене также можно найти упоминания и о том, что в 1993-м в Вене состоялась его встреча с представителем колумбийских наркобаронов Орехуэлом, известным под кличкой «Шахматист», и что на этой встрече была достигнута договорённость о размещении в «Альфа-банке» денежных средств из оффшорных зон (Багамы, Гибралтар) для их вложения в экономику России путём скупки акций российских предприятий.

Когда в конце 1993 года Авен оказался депутатом Госдумы по списку другого своего приятеля Егора Гайдара, то не стал заниматься подобной ерундой – и отказался от мандата. У него, генерального директора «ФинПА», теперь впереди был пост президента «Альфа-банка». Здесь он занимался вопросами стратегического развития. На нём были контакты с деловыми кругами и правительственными структурами.

Можно было б предположить, что его личный успех и успех его банка – результат математически-экономического гения. Но он как-то признался, что математику, по сути, забыл: даже сам не всегда понимает собственные работы 80-х и материалы собственной диссертации.

Обложка книги Петра Авена и Альфреда Коха «Революция Гайдара».

Корень успехов не в математике – всё дело в связях. Конечно же, серьёзным людям было комфортнее иметь дело с Авеном, с его академически-правительственном прошлым, чем с его партнёром – бывшим фарцовщиком.

Расцвет «Альфа-группы» чаще всего связывают с Авеном – и последствиями дефолта августа 1998 года. «Я могу давать советы, но у меня нет капитала», – говорил Авен когда-то. В августе 98-го совет друга Гайдара (то есть того, кто знал о дефолте и его готовил) – стоил намного больше капитала. Доллар тогда в первые дни вырос в четыре-пять раз. Потом упал. Потом опять вырос.

Вот тот, кто знал, когда он вырастет, когда упадёт, когда опять вырастет – тот значил больше любого капитала. Это же только «романтик Гайдар», спланировав дефолт и девальвацию одновременно, даже собственные рублёвые сбережения не стал переводить в валюту!

Его друг Авен потому и относил себя всю жизнь к правым, что полагал: «правые всегда более реалистичны».

Биографии Авена обычно странно пропускают в описании период его деятельности с 1994 по 1998 годы. Стал в 1994-м президентом «Альфа-банка» – и «холдинг существенно усилил свои позиции. В первую очередь, благодаря успешному преодолению августовского кризиса 1998 года».

Если про четыре года ничего не пишут, значит, в эти четыре года вмещается что-то, о чём писать не нужно. Однако всё же кое-что упоминается: например, что «Альфа-группа» как-то была задействована в международных программах по Ираку «Нефть в обмен на продовольствие». И вопросы у международных структур по этому поводу возникали.

Авен всегда был солиден, всегда был значим, но никогда не был суетлив. И будучи в правительстве Гайдара, не мелькал на экране, как сам Гайдар или Чубайс.

Но к 1996 году Авену было что терять, и когда олигархи мобилизовались, чтобы сохранить у власти Бориса Ельцина – Авен был среди них.

Считается, что он оказывал поддержку избирательной кампании Лебедя, задачей которого было расколоть патриотический антиельцинский электорат и не дать победить в первом туре Зюганову.

Задачу Авен решил. И получил от сохранённого Ельцина официальную президентскую благодарность за помощь в кампании.

Когда Авен вошёл в состав «Семибанкирщины», то был там незаметен, в отличие от Березовского, Гусинского, Потанина. Когда началось жёсткое противостояние – с одной стороны Потанин и Чубайс, с другой «союз четырёх» (Березовский, Гусинский, Ходорковский, Смоленский) – был незаметен тоже.

В 2000-е годы Авен не бежал из страны, как Березовский. Не вступал в политическую борьбу, как Ходорковский. Не заискивал перед властью, как его компаньон Фридман.

Авен, как обычно, был незаметен. Но составил вместе с Кохом обеляющую книгу о правительстве Гайдара.

Возможно, отказ Авена от депутатского мандата в 1993 году был чем-то большим, чем предпочтение бизнеса политике: это было сознательное позиционирование себя непубличным человеком.

Пусть и в невысоком статусе – но Авен был выходцем из структур Гвишиани. А Джермен Гвишиани не только академик и зять Косыгина – он был членом Римского клуба. И одним из персонализированных звеньев, связывавших неформально высшую политическую элиту СССР 1970–80-х с ведущими фракциями мировой элиты.

И какие из контролируемых Гвишиани связей и нитей оказались доступными министру внешней торговли РФ – вопрос отдельный.

Кстати, среди прочего – в 1992 году Авен был ещё и личным представителем президента Ельцина по связям с индустриально развитыми странами. И вёл, как считается, удачные переговоры с Парижским клубом кредиторов по выплате российских долгов.

Провёл – и сразу ушёл из правительства. В бизнес – продавать советы и информацию. Особенно – по работе с долгами страны. То есть – по тому вопросу, по которому и вёл переговоры.

«Форбс» писал, что его кампания («Финансы Петра Авена») зарабатывала на сделках с внешними долгами – в частности, с долгами Индии и Ганы, а также с коммерческой задолженностью бывшего СССР.

Авен сегодня, как считается, обладает состоянием в четыре с половиной миллиарда долларов, пакетами акций кампаний большинства компаний «Альфа-Групп», включая «Альфа-банк» и «Вымпелком». Два миллиарда долларов пришлись на его долю от продажи TNK-BP.

Кстати, как публично объявлял Навальный, «Альфа» и «Вымпелком» – среди групп, финансировавших его болотную деятельность.

В 2012 году правительство Латвии наградило Авена высшей наградой: Орденом Трёх Звезд. Таким же орденом раньше тот же режим наградил А. Н. Яковлева.

Искусство Авен по-прежнему любит: владеет крупнейшей в России коллекцией русской живописи начала XX века. В ноябре 2012 года на аукционе Christie’s в Нью-Йорке купил картину Кандинского «Эскиз к импровизации №8» за 23 млн долл. Тогда же приобрел карандашный портрет Мейерхольда работы Анненкова за 1,7 млн долл.

А ещё – в руках Авена руководство и пост председателя совета директоров телекомпании СТС. По мнению экспертов – популярной, но одной из самых безвкусных.

Комментаторы пишут, что через выходцев и бывших сотрудников «Альфа-Группы» Авен создал мощную систему политического лоббирования, которую в основном использует в своих личных интересах.

По некоторым данным, в своём имении в английском Суссексе строит себе атомное бомбоубежище…