«Дело в том, что Карина, ей 6 лет, была изъята год и два месяца назад у мамы. Потому что мама не смогла подтвердить, что у нее есть легальный заработок в Испании, что она имеет возможность для воспитания девочки. Были вопросы со стороны социальных служб. И органы опеки Каталонии приняли решение изъять ее. Что касается Анхеля, мальчик был изъят год назад, ему было тогда 6 месяцев, и все это время он тоже находился в приюте и только последние несколько недель в приемной семье. Такая же история: папа и мама, русские граждане, проживают достаточно давно в Барселоне. Легально они не смогли подтвердить свою работу, не смогли обосновать то, что они могут содержать ребенка. Плюс, было заявление о том, что якобы имело место жестокое обращение. В общем, социальные службы Испании, в частности Каталонии приняли свое решение. Решение об изъятии детей. Причем оно было принято давно, год назад.

Мы об истории Карины узнали примерно полгода назад. Потому что ее дядя, который прилетел с нами, оббивал все пороги и никто ему не мог никак помочь. Когда он вышел на аппарат уполномоченного, мы занялись этой историей. Полгода мы собирали документы, потому что не так просто заочно установить опеку, когда ребенок находится за границей. Органы опеки вынесли решение о том, что сейчас он обладает правом опекать Карину. Поэтому мы забирали детей: я с доверенностью от органов опеки как уполномоченный при президенте, и дядя Карины как опекун. Анхеля никто не сопровождал, только представители опеки Липецка. То есть сейчас мы Анхеля передаем органам опеки Липецкой области. Но у нас есть сведения о том, что мама уже вернулась и ждет его в Липецкой области. Что касается возможности родителей здесь, в России, общаться с детьми, такая возможность есть. Потому что они лишены родительских прав только в Испании. И здесь уже органы опеки и попечительства Москвы и Липецка примут решения о том, что дети могут находиться здесь с родителями на законном основании.

Я хочу сказать, что сами испанцы вчера говорили, что они никогда, в принципе, не возвращали русских детей, тем более двоих сразу. Мы принципиально стоим на позиции, что всех детей надо возвращать. Тех, чьи родители были лишены родительских прав и у кого есть родственники в России. И у Карины, и у Анхеля очень много родственников, которые проживают здесь в России, в Москве и в Липецке. И они готовы заниматься этими детьми. Как в дальнейшем сложится их судьба – это другой вопрос. Но факт остается фактом. Даже сами каталонцы сказали нам: «Это не дело, когда у детей есть родственники в России, зачем они находятся здесь у нас?Конечно, мы отдадим детей, потому что лучше они будут с родными людьми жить в России».

 Сейчас органы опеки, соответственно московские, Бибирево, и липецкие, будут решать этот вопрос. Если родители придут, скажут: «Да, мы хотим по-прежнему общаться со своими детьми», то, в принципе, никто им не может запретить это делать. Но пока опека с одной стороны временно взята на Анхеля – это органы опеки Липецкой области. Они за него отвечают. Что касается Карины, то временная опека на дяде. Дядя с нами прилетел. Причем, у них с дядей очень хорошие отношения. Она и тетю уже знает свою. И вот вопрос, если мама Карины захочет воспитывать ее дальше, то ей надо это просто доказывать. Ведь опекунов выбирают в наилучших интересах ребенка. Понимаете, для меня таких причин нет. Я считаю, что граница, раздел, лежит в Уголовном кодексе. Если родители совершают преступление против своего ребенка, то все, дальше возврата нет. Пока преступление не совершено, все зависит от окружения, от социальных служб, от опеки, от нас с вами, как мы будем относиться к этим родителям. Вот и все. Поэтому я не вижу причин, по которым сейчас надо было здесь, в России, запретить родителям общаться со своими детьми».