Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в рамках «правительственного часа» в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Москва, 10 октября 2012 года

https://www.youtube.com/embed/i5H_Ius8-iA?rel=0

1915-10-10-2012

Уважаемая Валентина Ивановна,

Уважаемые члены Совета Федерации,

Прежде чем приступить к докладу, хотел бы в порядке информации сказать, что в прошлом месяце, находясь на 67-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, по поручению Президента России В.В.Путина я подписал документ о присоединении России к Конвенции ООН по защите детей от сексуальной эксплуатации. В пользу такого шага последовательно выступал Совет Федерации. Этот документ, наряду с соответствующей конвенцией Совета Европы, укрепляет международно-правовую защиту наших юных граждан.

Переходя к теме европейской безопасности, скажу, что это один из главных приоритетов внешней политики России. Наша стратегия на данном направлении, включая Евро-Атлантику, была уточнена в Указе Президента Российской Федерации «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации» от 7 мая с.г. и заключается в создании на международно-правовой основе системы равной и неделимой безопасности во всех измерениях – военно-политическом, экономическом и гуманитарном.

Для достижения такой цели существуют объективные предпосылки - укрепляется общеевропейский экономический фундамент, прежде всего - через наши отношения с Евросоюзом, а теперь еще и с учетом реалий евразийского экономического интеграционного процесса, который будет все больше сопрягаться с нашим диалогом с Евросоюзом.

Евросоюз – ведущий торгово-экономический партнер России. Мы все более плотно взаимодействуем в сферах энергетики, телекоммуникаций, в области передовых технологий, по вопросам модернизации. Развиваются контакты и по линии военных служб, чрезвычайного реагирования, накапливается опыт совместного миротворчества, обсуждаются перспективы тесного взаимодействия по различным аспектам внешней политики и безопасности.

Выход на уровень подлинного стратегического партнерства между Россией и Евросоюзом отвечал бы как императивам инновационного развития нашей страны, так и остро стоящим перед Евросоюзом задачам преодоления кризисного этапа.

Со вступлением России во Всемирную торговую организацию наш диалог ведется на одном экономическом языке, на основе единых экономических правил. Отмечу, что на базе тех же правил созданы Таможенный союз, Единое экономическое пространство, будет формироваться Евразийский экономический союз. На этом большом европейском, евразийском пространстве устраняются разделительные линии в сфере торговли и инвестиций.

К сожалению, процессы на военно-политическом уровне в Евро-Атлантике существенно отстают от стремительно меняющейся реальности. В политических элитах ряда стран Запада по-прежнему сильны рецидивы блокового мышления. То и дело звучат призывы к «сдерживанию» России. В лице нашей страны некоторые политики хотели бы реанимировать образ «геополитического противника», противодействие которому позволило бы сохранить прочную военно-политическую связку США и европейских членов НАТО.

Мышление в черно-белых категориях «холодной войны» выглядит все более абсурдным на фоне глубинных тектонических сдвигов, которые происходят на наших глазах. В глобальном ландшафте продолжается объективный процесс перераспределения мощи и влияния в мире, растет роль Азиатско-Тихоокеанского региона, который становится одним из ведущих локомотивов экономического роста. Последовательно формируются новые полицентричные системы мироустройства. Этот процесс сопровождается ростом международной нестабильности, нарастают элементы напряженности и неопределенности.

Многие наши партнеры во главу угла своих действий в области безопасности ставят стремление к собственной неуязвимости, забывая, что в современных условиях все взаимосвязано. Так не получится. Об этом прямо говорил Президент России В.В.Путин, выступая на июльском совещании послов и постоянных представителей Российской Федерации. Опасность для миропорядка несет произвольное толкование таких важнейших принципов Устава ООН, как отказ от неприменения силы и угрозы силой, мирное разрешение споров, уважение суверенитета, равенства и территориальной целостности государств, невмешательство в их внутренние дела. Мы будем и впредь твердо отстаивать эти принципы и верховенство права в международных делах.

Именно из этого мы исходим в наших усилиях по поиску путей урегулирования различных кризисов, в том числе вокруг Сирии, иранской ядерной программы, других ситуаций, которые реально влияют и на европейскую безопасность.

Мы продолжаем последовательные и целенаправленные усилия в интересах модернизации европейской архитектуры через совместную, коллективную работу. На это ориентированы наши известные предложения по заключению Договора о евроатлантической безопасности. Пока наши западные партнеры, к сожалению, не готовы воспринять логику реализации на практике принципа неделимости безопасности, который был зафиксирован в основополагающих документах ОБСЕ и Совета Россия-НАТО. Свои предложения о том, чтобы сделать этот принцип юридически обязывающим, мы не отзываем. Они не носят конъюнктурного характера.

Российская инициатива, несмотря на то, что она пока не поддержана всеми, уже придала импульс довольно живым дискуссиям о возможностях и путях совершенствования моделей евроатлантической безопасности. Обсуждение на тему о том, как выйти на более эффективное взаимодействие в противостоянии реальным, а не вымышленным угрозам и рискам, продолжаются. В них участвуют не только правительства по линии ОБСЕ и внешнеполитические ведомства, но и профильные политологические центры, эксперты-международники, научные учреждения Франции, Германии, Польши, Соединенных Штатов Америки, российские научные центры. Высоко оцениваем предпринимаемые вами и вашими коллегами в Государственной Думе усилия по линии парламентской дипломатии – в парламентских ассамблеях ОБСЕ, Совета Европы, ОДКБ, НАТО, в ходе двусторонних контактов.

Многие ключевые элементы нашей инициативы нашли отражение в совместных решениях и документах, в частности, в Декларации саммита ОБСЕ в Астане в декабре 2010 г. В этом документе поставлена задача построения евроатлантического и евроазиатского сообщества безопасности, свободного от разделительных линий, конфликтов и зон с различными уровнями безопасности. Это очень правильные слова. Мы добиваемся того, чтобы слова не расходились с реальными делами. Но, к сожалению, работа в рамках ОБСЕ идет медленно, подходы сторон к практическому воплощению этих принципов различаются.

Продолжаем работать над идеей запуска механизма оперативной координации России и Евросоюза по приоритетным темам европейской безопасности, включая принятие согласованных решений по урегулированию кризисов. Речь идет о так называемой Мезебергской инициативе, выдвинутой Канцлером ФРГ А.Меркель и поддержанной Президентом России В.В.Путиным. Но не все в Евросоюзе согласны ее реализовывать. Будем продолжать эту работу.

Особое значение придаем выстраиванию предсказуемых и стабильных отношений с Североатлантическим альянсом. От их развития во многом зависит ситуация в сфере безопасности на евроатлантическом пространстве, а в значительной степени - и в глобальном плане. Мы намерены соизмерять взаимодействие с НАТО с готовностью блока учитывать наши законные интересы в сфере безопасности и стратегической стабильности, соблюдать принципы международного права, выстраивать связи на равноправной взаимоуважительной основе. Об этом шла речь в ходе моей встречи с Генеральным секретарем НАТО А.Фогом Расмуссеном 26 сентября с.г. в Нью-Йорке. Мы акцентировали необходимость безусловного соблюдения принципов и норм Устава ООН, а также Основополагающего акта Россия-НАТО и Римской декларации как основ для взаимодействия в вопросах безопасности. В свою очередь А.Фог Расмуссен не отрицал важности этих документов и их соблюдения. Он также отметил стремление «оживить» деятельность Совета Россия-НАТО (СРН). Думаю, до конца текущего года мы проведем такое заседание на министерском уровне.

В руководстве многих стран альянса понимают преимущества отношений с Россией как важным партнером. Именно сотрудничество, а не противостояние позволяет существенно экономить на оборонных расходах, перенацеливать высвобождающиеся ресурсы на противодействие новым угрозам. Мы тоже видим пользу от целого ряда направлений сотрудничества в рамках СРН, которые весьма важны, но порой незаметны для СМИ, поскольку не содержат каких-то сенсаций. Имею в виду неплохое разветвленное сотрудничество по антитеррору. Наши военные тесно взаимодействуют в борьбе с пиратством, по поиску и спасанию на море, в тыловом обеспечении, в области военной медицины. Полезные наработки достигнуты в сфере реагирования на природные и техногенные катастрофы. Продолжаем отвечающее обоюдным интересам взаимодействие по Афганистану. У нас общие цели - чтобы с территории этой страны не исходили угрозы терроризма и наркотрафика - добиваемся более решительных действий на этом направлении международных сил, ведомых НАТО.

На саммите СРН в Лиссабоне в ноябре 2010 г. была зафиксирована необходимость формирования общего пространства мира, стабильности и равной безопасности в евроатлантическом регионе. Признано, что безопасность всех государств в данной зоне неделима, а безопасность НАТО и России – взаимосвязана. Это еще одна правильная политическая декларация. Но подобные заявления принимались и прежде. Они подлежат проверке практикой.

Главным тестом на готовность членов НАТО, прежде всего США, к подлинному партнерству с Россией считаем учет наших законных интересов в деле создания системы противоракетной обороны. Ситуация с планами США, которые фактически стали планами всей НАТО, хорошо известна. Они целенаправленно реализуются на основе так называемого поэтапного подхода к развертыванию в Европе компонентов глобальной ПРО.

Для нас принципиально важны надежные, опирающиеся на четкие объективные военно-технические и географические критерии гарантии ненаправленности этой системы против российских сил ядерного сдерживания. Такие гарантии должны обеспечить полное соответствие данной системы той цели, которая заявляется ее инициаторами, а именно - защите от ракетных угроз, проистекающих извне евроатлантического региона, не из России.

Выйти на развязки по этой проблеме пока не удается. Причина известна – неготовность американской стороны идти на какие-либо обязательства, ограничивающие потенциальные возможности создания и размещения объектов ПРО. Наши предложения по совместной архитектуре для реагирования на возможные ракетные риски из-за пределов Европы игнорируются со ссылкой на то, что НАТО не может передать кому-либо даже часть своей ответственности за обеспечение обороны территории стран-членов альянса.

Нам с такой аргументацией согласиться трудно, она противоречит принципу неделимости безопасности, основанном на понимании органической и неразрывной связи между безопасностью каждого и безопасностью всех. Мы готовы к продолжению диалога, но на равноправной основе и при строгом уважении международного права.

Не может не вызывать вопросов повышенная военная активность НАТО вблизи российских границ, модернизация и приближение к ним оборонной инфраструктуры Североатлантического альянса, заметно участившиеся военные учения, целый ряд из которых проводится по сценарию Статьи 5 Вашингтонского договора, предусматривающей коллективную защиту от внешнего нападения. При этом очевидно, что сегодня невозможно всерьез говорить о какой-либо реальной угрозе нападения на страны НАТО с применением обычных вооружений. Цель таких учений, действительно, не понятна.

Стремление НАТО наращивать дисбаланс в свою пользу в сфере обычных вооружений и увязать контроль над обычными вооружениями в Европе с тематикой урегулирования конфликтов загубило Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Сейчас партнеры из НАТО, рассуждая о необходимости возродить контроль над вооружениями в Европе, требуют от нас в качестве предварительного условия для разговора признать суверенитет Грузии в границах 2008 г. и вернуться в ДОВСЕ, который Россия покинула из-за того, что его осуществление саботировалось членами альянса. Это абсолютно нереалистичные условия, которые лишают смысла совместную работу по проблематике контроля над обычными вооружениями.

Независимые и суверенные республики Абхазия и Южная Осетия стали неотъемлемой составной частью политической карты этой части мира. Призывы к России пересмотреть решения об их признании говорят лишь о том, что наши партнеры так и не извлекли уроков из трагических событий августа 2008 г., когда М.Саакашвили пошел на авантюру, явно одурманенный решением Бухарестского саммита НАТО в апреле 2008 г. о том, что Грузия станет членом альянса. Надеемся, что уроки все-таки будут извлечены.

Проблемной темой в наших отношениях остается политика расширения НАТО. Мы разъясняем партнерам, чем чревата для всего комплекса отношений России с альянсом попытка втягивания в него новых членов, в том числе из числа наших соседей.

Отношения с НАТО – это лишь один из векторов политики России в сфере безопасности. Мы продолжаем настойчивые усилия по восстановлению роли ОБСЕ как инструмента обеспечения безопасности во всех измерениях, продвигаем предложение по реформе этой Организации. Я уже отмечал, что все более востребованным будет наше взаимодействие с Евросоюзом как в плане координации действий на международной арене, так и в целях нейтрализации многочисленных угроз и вызовов, с которыми сталкиваются европейцы. Будем задействовать возможности Совета Европы, «разворачивая его лицом» к необходимости объединения усилий в сфере «мягкой безопасности», используя опыт СЕ и его потенциал в разработке международно-правовых инструментов обеспечения единых общеевропейских норм гуманитарного измерения безопасности.

На всех этих направлениях мы тесно взаимодействуем с Парламентом в целом, в том числе Советом Федерации. Убежден, что такое сотрудничество продолжится в интересах обеспечения безопасности нашего государства.