ВостокУголь: Хотим, чтобы Диксон стал мировой столицей Арктики

МОСКВА, 29 мар – ПРАЙМ, Марина Аркадьева. В 2015 году в Арктике на берегу Северного ледовитого океана был запущен масштабный проект по разработке уникальных угольных месторождений. Суровые погодные условия Крайнего Севера в первые месяцы казались непреодолимыми. Люди боялись "черной пурги" и пришлось вызывать шаманов для "усмирения" погоды. Сейчас трудности позади и добыча северного угля растет высокими темпами. В 2018-2019 годах планируется добывать 5-10 миллионов тонн высококачественного сырья в год, а к 2023-2025 годах выйти на добычу в 30 миллионов тонн в год. Рынок сбыта – весь мир. О том, как запустить высокорентабельный проект, построить порты и железные дороги, сделать Диксон мировой столицей Арктики и что делать с домами без окон и дверей, в интервью "Прайм" в рамках Арктического форума рассказал председатель правления УК "ВостокУголь" Александр Исаев.

- Александр Сергеевич, добыча угля в Арктике – это масштабный и довольно рискованный проект. Вы пионеры в этом направлении, интересно узнать, почему решили идти за углем на Таймыр, в Диксон?

- Размер Таймырского угольного бассейна ничем не меньше, чем, например, Кузбасс, однако он отличается своей уникальностью. Здесь все угли высококалорийные, премиум класса, огромные запасы антрацитов. Лицензионные участники Таймырского угольного бассейна, принадлежащие группе компаний "ВостокУголь", по своей площади составляют самое крупное угольное месторождение в Арктике. Конечно, его нужно доразведывать, однако большая предварительная работа была проведена еще советскими геологами, которые полностью обошли всю эту территорию, их выводы дали нам возможность изучить и понять ее.

Но самое главное - это одно из мировых месторождений, которое находится прямо на берегу океана. В Новосибирске или в Кемеровской области, где мы тоже работаем, до ближайших портов в обе стороны тысячи километров. Это значит, что ты всегда зависим от ситуации на железной дороге, тарифов РЖД, пропускной способности морских портов. Здесь, в Арктике, мы всегда сами можем выехать в Европу, можем отправиться на Восток - до Китая, Японии, Индии. И грузить уголь на экспорт с портов, которые сами же строим.

- Какие основные трудности были у компании, когда она пришла в регион? Что было самое трудное?

- Много было разных трудностей. И со связью, и с доставкой в первую очередь. Нужно было приноровиться работать с ледоколами. Очень помог "Атомфлот", сделал колоссальную работу. Мы понимаем теперь, насколько "Атомфлот" необходим Арктике, потому что дизельные ледоколы, которыми мы пользовались сначала, оказались не очень эффективными. Без атомного флота работать там очень тяжело.

А что касается самой работы на Диксоне, то мы начали работать в полярную ночь, и первые три месяца был самый, по сути, тяжелый период. Подрядчики боялись "черной пурги" - это когда потоки снега при сильном ветре кажутся черного цвета. Мы даже из Якутии привозили шаманов с бубнами, чтобы они нам погоду выставили.

Сейчас об этом можно вспоминать с улыбкой, но тогда людям реально было страшно работать и надо было их как-то успокоить, настроить на позитивный рабочий лад.

Но на самом деле Диксон - это не какой-то ад. Температура в зимний период не опускалась ниже 38 градусов, в итоге средняя составила минус 27. В Сибири в этом году было 42-43 градуса. Правда, на Диксоне сильные ветра. Первую технику - это были "Камазы" – мы заказывали специального арктического исполнения, но сегодня уже заезжает любая техника, без всякого "спецпакета". По большому счету сегодня все основные проблемы нами решены, а нюансы работы в Арктике изучены.

- Сколько было уже вложено средств в реализацию проекта и сколько понадобится в перспективе до полного расширения?

- На сегодняшний день вложено порядка 100 миллионов долларов. Весь проект, я думаю, будет стоить свыше 250 миллионов долларов. Это вложения в организацию добычи, строительство железной дороги. Мы ожидаем, что вскоре предприятие начнет генерировать собственную прибыль, и она будет реинвестироваться. Проект будет, по сути, строить сам себя.

-И сколько сегодня лицензионных угольных участков у компании на Тайбассе?

-Сегодня у нас 50 лицензионных участков для исследований, поиска угля. Начали получать мы их в 2015 году. Прогнозные ресурсы под открытую добычу на этих участках, по нашим оценкам, - несколько миллиардов тонн. Подземную добычу вести не будем. С этих участков мы планируем наладить производство мощностью до 30 миллионов тонн угля ежегодно. Количество лицензий в дальнейшем увеличивать не планируем.

- А сколько компания добывает угля в Арктике сейчас? Какие планы на 2017 год?

- Сам проект был запущен в конце 2015 года. Промышленная добыча пока не ведется. В прошлом году в рамках опытной эксплуатации было извлечено свыше 100 тысяч тонн угля.

Сегодня мы проводим масштабные буровые работы на нескольких участках, готовим фронт для добычи, постановку запасов на баланс Роснедр. В 2017 году, уже с получением добычной лицензии, начнем масштабную промышленную добычу.

Мы заранее подготовили доставку техники, несколько кораблей зашло с экскаваторами, самосвалами, бульдозерами. В 2017 году мы планируем добыть свыше 1 миллиона тонн угля. В 2018-2019 годах будет уже около 5 и 10 миллионов тонн, соответственно. Потом будет прибавляться по 5 миллионов тонн в год. Тем самым к 2023 году, максимум к 2025 году, выйдем на 30 миллионов тонн.

Такие планы наметили, но как показывает практика, мы можем работать и гораздо быстрее. Добываемый уголь весь низкозольный и высококалорийный, поэтому строительство обогатительной фабрики не требуется.

- Как организован процесс добычи с технической точки зрения? Вы планируете привлекать партнеров в свой проект?

- В первую очередь мы привлекаем не партнеров, а подрядные организации. Мы сами строим, порты, дороги, подъездные траншеи, жилую инфраструктуру - модульные общежития для работников, фактически на наших глазах вырастают новые поселки.

Мы привлекаем подрядчиков, которые имеют опыт добычи, свою производственную технику и производственный персонал. Мы задаем им направления деятельности, следим за ходом выполнения работ.

Аналогичным способом наша компания работает в Сибири. Обычно на разрез ставятся три-четыре подрядчика. На Диксоне их может быть больше. Все зависит от объемов производства.

Сторонних инвесторов мы собираемся привлекать только в строительство и эксплуатацию инфраструктуры - портов и железной дороги.

- А на государственную поддердку вы рассчитываете?

- Мы не рассматриваем какие-либо варианты господдержки.

- Кому и в каких долях принадлежит "ВостокУголь"?

- Сегодня у проекта два партнера на паритетной основе - я (Александр Исаев – прим ред.) и Босов Дмитрий Борисович.

- Вы всю продукцию намерены поставлять за рубеж?

- Да. Таймырский уголь - высококачественный и калорийный, он пользуется спросом на мировым рынке. По Северному морскому пути есть достаточно много российских поселков, которые заинтересованы в поставках нашего угля. Но их котельные ориентированы на низкокалорийный уголь, и чтобы перейти на нашу продукцию, им нужно провести переоснащение оборудования. Если это станет возможным, мы будем поставлять и сюда. Однако речь идет о небольшом объеме - порядка 200 тысяч в год. Основными рынками останутся экспортные – в основном Европа, но также Китай, Япония, Корея, Бразилия, Индия. Весь мир.

- Учитывая сложные климатические условия и то, что этот greenfield -проект, какова получается себестоимость вашей продукции на Таймыре?

- Она невелика. Напомню, что у нас нет железнодорожной составляющей, добыча идет в непосредственной близости от порта. На текущий год и 2018 год по себестоимости добычи у нас цифры примерно такие: 20 долларов стоит добыть уголь и привезти его в порт. В порту погрузка - порядка 5 долларов. Фрахт до Амстердама - 20 долларов. Ледокольная проводка - 10 долларов. Вот и вся получается себестоимость. Таким образом, как бы не менялась цена на уголь, наш проект будет высокорентабельным.

- Когда вам придется отойти от порта на более далекие участки разработки?

- Самый дальний участок у нас расположен в 200 километрах. Пока достаточно много запасов у нас находится в прибрежной полосе, в Западной части полуострова Таймыр. По мере их отработки будем двигаться дальше. К тому же марочный состав на участках различный, и для расширения ассортимента нам придется уходить на другие участки. Поэтому мы уже думаем о строительстве железной дороги. Это будет внутрихозяйственная дорога для подвоза угля в порт. Для таких дорог существуют совсем другие стандарты, их строительство в разы дешевле обычных железных дорог. Будем строить частями – по 50 километров и, вероятно, за четыре года построим 200 километров.

- Какие финансовые показатели сегодня у "ВостокУгля"?

- Помимо Арктики УК "ВостокУголь" управляет двумя разрезами - "Кийзасским" в Кемеровской области и "Восточным" в Новосибирской.

Суммарная добыча в 2017 году этими предприятиями составит около 15 миллионов тонн. При стоимости угля у потребителя около 100 долларов за тонну выручку ожидаем в районе 1,5 миллиарда долларов.

Уже в 2019 году суммарная добыча должна превысить 25 миллионов тонн. Не буду прогнозировать, как цена может подняться или упасть в дальнейшем. Для нас лучше, чтобы стоимость угля была ровная, так удобней строить бизнес-модели и договариваться со всеми заинтересованными сторонами. Вместе с тем уголь – цикличная история, а при текущей рыночной ситуации в году бывает и по несколько циклов. Приходится менять свои модели довольно часто.

Если еще брать группу с "Сибирским антрацитом", где есть 8 участков, и я состою в совете директоров, то выручка получится больше. В перспективе не исключено, что "ВостокУголь" может объединиться с ними.

- Расскажите подробней о строительстве собственных портов, которые осуществляет компания?

- Сегодня мы продолжаем строительство собственного порта "Чайка", в промышленную эксплуатацию он, как ожидается, будет запущен летом текущего года. Идут активные переговоры по привлечению инвесторов в дальнейшее строительство и эксплуатацию этого порта.

Кроме того, в планах строительство портовых мощностей в районе бухты "Север". Пропускная способность каждого порта будет до 15 миллионов тонн угля в год, что как раз соответствует нашему суммарному плану производства. Порты расположены в природных бухтах, так что капитальные вложения в эти проекты должны быть минимальными. Порт "Бухта Север", южнее "Чайки", мы, наверно, начнем строить уже в 2019 году, параллельно с началом освоения своего второго угольного пояса.

- А что будет с существующим портом "Диксон"?

- Он также подлежит модернизации, но будет использоваться только для приема необходимых для Диксона грузов, продуктов, ГСМ. Отгрузку угля оттуда осуществлять не планируем. Думаю, этим летом начнем его переделывать.

- Услугами каких судоходных компаний вы пользуетесь?

- Первый вывоз продукции опытной партии был осуществлен Мурманский морским пароходством. Мы возлагали надежды на сотрудничество с этой компанией, но в результате оказалось, что их суда не соответствуют нашим нуждам, они не смогли справиться с предъявляемыми требованиями и фактически не справились с поставленной задачей. Поэтому сегодня нам приходится нанимать более современный флот. Как раз на форуме мы подпишем соглашение с компаний, с которой намерены работать в долгосрочной перспективе.

- А какие еще объекты инфраструктуры компании предстоит построить?

- В первую очередь, это внушительный жилой фонд. Мы бы хотели, чтобы сотрудники жили в Диксоне на постоянной основе. При выходе на полную производственную мощность проекту потребуется около 15-20 тысяч работников, а если с семьями - то это в два-три раза больше человек. При этом уже сейчас у нас нет отбоя от людей, от подрядчиков, которые готовы ехать к нам работать. Мы серьезно настроены развивать Диксон, занялись ремонтом существующего жилого фонда. Сегодня здесь практически 90% домов стоят без окон и дверей. Первые несколько домов мы уже отремонтировали, продолжим эту работу. Одно из зданий оформили под офис "ВостокУгля".

В перспективе можно говорить и о строительстве школ, больниц и т.п. Хотим, чтобы Диксон стал мировой столицей Арктики, потому что в этом регионе по всему миру масштабная добыча твердых полезных ископаемых вообще не развита. Хотя есть множество активов в Канаде, на Аляске, но их никто не разрабатывает. Мы чувствуем в себе силы, уверенность и опыт, позволяющий запустить на Диксоне большой проект. Рассматриваем также строительство угольной электростанции. Наверное, начнем в 2018 году. Обязательна реконструкция аэропорта в Диксоне, которая, в числе прочего, предусматривает ремонт и удлинение взлетно-посадочной полосы. Кроме того, мы конечно планируем принимать участие во всех экологических проектах региона.