Снег в Аргентине, наводнение в Дагестане... Причина природных аномалий - 2010

МЕТЛИНА: Добрый вечер, дамы и господа: 18 часов 13 минут в российской столице. С вами Наталия Метлина: в эфире программа "Своими словами". Сегодня 16 июля, пятница: наконец-то закончилась эта проклятая душная жаркая и чудовищная неделя, и Москва уже дышит посвободней, поскольку все умные люди рванули за город. Могу по себе сказать, не зачисляя себя в эту армию, что пару дней назад буквально рванула вечером на дачу, потому что в Москве невозможно даже просто ночевать: чудовищная жара в домах: от асфальта, от нагревания домов температура совершенно невозможная. В пол-одиннадцатого я выехала из Москвы: в центре города было +320, а в 30 километрах от МКАДа уже было 220, и это уже можно жить, можно веселиться и замечательно себя чувствовать: спать на веранде, в гамаке, где угодно. Мы сегодня поговорим вот о чем. Тема эфира звучит таким образом: "Снег в Аргентине и наводнение в Дагестане. Причина природных аномалий 2010". Каждый день мы обязательно с кем-нибудь какое-то время говорим о погоде. Для многих вопрос этой природной аномалии – того, что мы сейчас переживаем эту чудовищную жару – стал серьезной проблемой: а) здоровья, б) самочувствия, в) для некоторых российских регионов это стало очень серьезной экономической проблемой. Но на самом деле, не только Москва, не только Подмосковье переживает страшную жару: вы знаете, что Поволжье охвачено страшными лесными пожарами, в силу того, что ни одной капли не упало за последние несколько недель с неба, и люди с утра до ночи поливают огороды, чтобы спасти хотя бы какой-то местный урожай, а где-то поля, засеянные озимой пшеницей, просто уже запахивают, потому что там все сгорело: нет никакой возможности спасти урожай. На самом деле это очень большая проблема для министра сельского хозяйства России госпожи Скрынник, и она говорит о том, что в России могут возникнуть перебои с хлебом. Ну, пока есть еще запасы с прошлого года, но это очень серьезная проблема. Но проблема эта серьезная не только для России – мы сегодня поговорим о том, что же вообще происходит с климатом на планете, чего нам ждать, потому что многие аналитики утверждают, что к 2040 году погодные аномалии могут вообще уничтожить сельское хозяйство, как класс, испарить огромное количество питьевой воды на планете. Учитывая последний десятилетний показатель потепления планеты, 0,20, можно вывести примерную цифру на весь век – она будет равна двум градусам. Но если учитывать, что за 19 век планета потеплела на 0,60, а за 20 век, соответственно, цифра была уже больше, можно сказать, что, в общем, за 21 век она потеплеет на 30, и такое повышение температуры, по оценкам экологов, приведет к тому, что уже к середине 21 века каждый третий человек на планете начнет страдать от нехватки воды. Поэтому, когда мы сейчас по пять раз в день принимаем душ, мы должны задумываться о том, что нам надо, конечно, тратить воду экономней. Мы сегодня попытаемся вместе с нашими компетентными гостями разобраться в том, что же происходит в этом экологическом балансе нашей планеты и вписывается ли эта аномальная жара в теорию о глобальном потеплении. Мнения расходятся, но большинство экологов и тех, кто занимается изучением климата, климатологов, приходят к выводу, что человеческий фактор, безусловно, влияет на ту ситуацию, которая у нас сейчас творится на планете – и перед тем, как к нам присоединится наш первый гость, я хочу сказать о том, что сейчас есть регионы, которые страдают от чудовищной засухи. Я много лет назад была как раз на границе Казахстана и Саратовской области. Это город Александров Гай, и с обратной стороны – там, где раньше в Казахстане были Эмбенские нефтепромыслы (там раньше планировалось строительство нефтепровода "Алгемба"). Этот район сейчас очень здорово страдает от засухи: если средняя температура летом там достигает 350, то сейчас столбик не опускается ниже 440 – вот что происходит. Тем не менее, несмотря на то, что огромная часть Европы находится в состоянии аномальной жары, в Аргентине, например, где по календарю сейчас зима, зима тоже непривычная, и сегодня, наверное, вы наблюдали в новостях кадры снежных побоищ между подростками на улицах Буэнос-Айреса. Для Аргентины это действительно аномалия: +2-+30 –такой зимы Южная Америка не помнит очень давно, и это тоже одно из следствий глобального потепления и изменения каких-то климатических пропорций. Но, возвращаясь к сегодняшней теме, могу сказать, что в Дагестане, в Дербенте страшное наводнение: из-за прошедших 14 июля обильных дождей оказались затопленными несколько улиц, и, в результате сильного дождя, произошло частичное затопление тридцати домов на уровне цокольных этажей, и пострадали даже некоторые исторические памятники. Что же происходит с нашей планетой? Давайте, попытаемся начать разговор с нашим первым гостем. У меня на связи Михаил Леус, ведущий специалист центра погоды "Фобос". Михаил, добрый вечер.

ЛЕУС: Здравствуйте, Наталия.

МЕТЛИНА: Михаил, спасибо, что вы присоединились к нашей беседе. Итак, конечно же, первый вопрос: с чем связана эта аномальная жара? Не только на территории России: и вся Европа сейчас мочит ноги в фонтанах. Связано ли это напрямую с глобальным потеплением?

ЛЕУС: Ну, я так сразу не стал бы говорить о глобальном потеплении. То, что касается Европы и европейской территории России, можно сказать, что это связано в основном с тем, что нарушены традиционные пути смещения воздушных масс. И, если мы привыкли к тому, что обычно они смещаются с запада на восток, и таким образом влажные и более прохладные воздушные массы доходят и вглубь континента, и в Уральские горы, и далее, на восток, то в этом году мы наблюдаем (и зимой это наблюдали, и сейчас, летом, мы наблюдаем) процесс, когда воздушные массы смещаются в меридиональном направлении. В частности, летом они смещаются с юга на север, и это жаркое тепло сухого пустынного воздуха доходит до центральных районов Европейской России, и сейчас, в том числе, вся Европа в нем находится аж до арктического побережья нашей страны.

МЕТЛИНА: Михаил, наверное, есть такие люди, которые год от года следят, в этот день была такая-то погода, на следующий год все сравнивают. И мы сейчас все чаще и чаще слышим сообщения о том, что, за последние сто лет самая высокая, за последние пятьдесят лет самая высокая или, наоборот, самая низкая. Сейчас очень часто звучит именно такое сочетание: "За последние сто лет аномальная…", – и тому подобное. Все-таки что происходит, и куда мы двигаемся?

ЛЕУС: Вы знаете, сейчас многие специалисты, связанные с метеорологией, говорят о том, что в настоящее время и

в ближайшем будущем погода все-таки будет более стремиться к таким резким, аномальным значениям.

Как бы правильнее выразиться? Если раньше все это было ближе к среднему, то сейчас увеличивается разброс между минимумом и максимумом.

МЕТЛИНА: То есть говорить о том, что у нас в целом становится мягче зима и жарче лето, если, скажем, мы возьмем московский регион, нельзя.

ЛЕУС: Нельзя об этом говорить: текущий год этому яркое подтверждение. Вспомните, в начале года мы жаловались на сильные морозы, на обильные снегопады: было ведь такое? Сейчас мы жалуемся на сильную жару и на отсутствие осадков. То есть, природа все равно придет к среднему.

МЕТЛИНА: Михаил, вот смотрите, Южная Америка: в Аргентине снегопады – там сейчас бегают подростки и играют друг с другом в снежки. В общем, речь идет о том, что какие-то фронты смещаются вообще на всей планете и поэтому такие аномалии наблюдаются в разных точках?

ЛЕУС: Ну, вы сами некоторое время назад сказали, что в Аргентине все-таки зима и, если более подробно изучать аргентинский климат, возможно, такие ситуации у них бывали и раньше.

МЕТЛИНА: То есть, в принципе, ничего страшного в этом нет?

ЛЕУС: Ну, опять же, мы некоторое время назад говорили, что растет число аномалий: видимо, не только погода Европы и европейской части России к этому склонна становится, но и весь земной шар.

МЕТЛИНА: Сейчас у нас очень большие проблемы в сельском хозяйстве. Говорят о том, что это самая худшая, самая страшная засуха за последние сто тридцать лет и уже погибли 90 тысяч км2 посевов. В частности Елена Скрынник, министр сельского хозяйства, приводит цифры, что пострадавшие сельхозорганизации обратились за помощью в размере 1,3 млрд. рублей. То есть фермеры терпят колоссальные убытки, и в пятнадцати регионах объявлена чрезвычайная ситуация. Что же все-таки происходит этим летом, если такой жары не было 130 лет?

ЛЕУС: Видимо, это, опять же, связано с тем, что воздушные массы начинают смещаться с юга. Не со стороны Атлантического океана, а они приходят к нам со стороны аравийских и иранских пустынь, со стороны Средней Азии. Там воздух более сухой, и, соответственно, то количество влаги, которое доходит до наших регионов, оно в разы меньше, чем то, к которому мы привыкли.

МЕТЛИНА: Михаил, скажите, пожалуйста, москвичи сейчас очень активно пользуются всевозможными сайтами прогнозов погоды, и одни сайты дают совершенно противоречивую информацию о том, что август будет очень-очень дождливый, другие сайты говорят, что до середины августа продолжится аномальная жара. Какая информация у вас? Что нам ждать от конца июля и всего окончания лета, августа?

ЛЕУС: Вы знаете, я бы не стал загадывать так далеко. С достаточной долей вероятности можно говорить о том, что на предстоящей неделе, хоть в столичные регионы придут кратковременные дожди, но температурный фон у нас существенно не изменится. Конечно, он не станет таким рекордным, и

33-34-градусная жара нам уже не грозит, но температурный фон все равно будет на пять–шесть градусов выше нормы и будет в пределах, наверное, +26 – +31. Это что касается столичного региона и предстоящей недели.

А долгосрочные прогнозы – их оправдываемость невелика: наши коллеги из английского метеоагентства вообще отказались от долгосрочных прогнозов – сезонные прогнозы они теперь не делают.

МЕТЛИНА: Но вот пишут очень активно о том, что август будет очень дождливым, что выпадет невероятное количество осадков и будут заливать каждый день дожди. Можно ли верить таким прогнозам, или все-таки стоит относиться скептически?

ЛЕУС: Вы знаете, о погоде в августе – по крайней мере, в его начале – я бы предпочел говорить где-нибудь в двадцатых – двадцать пятых числах июля.

МЕТЛИНА: Спасибо огромное. У меня на связи был Михаил Леус, ведущий центра погоды "Фокус". Спасибо, Михаил. 730-73-70: я жду ваших звонков в прямой эфир. Расскажите, как вы боретесь с жарой: может быть, у вас есть какие-то свои хитрости, как вы переживаете эту страшную погоду. Потому что очень многие бегут на работу, как на праздник, особенно если в офисе есть кондиционер, а в доме кондиционер не установлен. finam.fm – наш сайт в Интернете, и еще одно средство коммуникации вам доступно: SMS-портал: 55-33 – короткий номер, я точка, я, пробел, и ваше сообщение: как мы боремся с жарой. Итак, тема сегодняшнего эфира "Снег в Аргентине и наводнение в Дагестане. Причина природных аномалий – 2010". Мы продолжим разговор о природных аномалиях после короткой рекламы. Еще раз повторю телефон прямого эфира: 730-73-70. Расскажите, как вы боретесь с жарой.

Реклама.

***

МЕТЛИНА: И еще раз добрый вечер всем, кто только что присоединился к нашей аудитории, аудитории "Финам FM". В эфире программа "Своими словами": с вами Наталия Метлина. 730-73-70 – телефон нашего прямого эфира, finam.fm – наш сайт в Интернете. Расскажите мне, пожалуйста, как вы боретесь с этой аномальной жарой, а тема сегодняшнего эфира "Снег в Аргентине, а наводнение в Дагестане. Причина природных аномалий – 2010". Мы пытаемся понять, что же все-таки происходит у нас с природой и чем характерен сезон 2010. К нам присоединяется Алексей Олегович Кокорин, руководитель климатической программы Всемирного фонда дикой природы России. Алексей Олегович, добрый вечер.

КОКОРИН: Добрый вечер.

МЕТЛИНА: Алексей Олегович, спасибо, что вы присоединились к нашей беседе. Почитала ваше интервью в прессе, и страшно мне стало, Алексей Олегович, до невозможности: вы пишете, что к 2040 году погодные аномалии могут уничтожить сельское хозяйство вообще, как класс.

КОКОРИН: Я такого не говорил, вы что!

МЕТЛИНА: А что я буду делать? В 2040 году я еще буду цветущей старушкой. Мне будет нужно есть бананы, морковку грызть я буду в своем доме престарелых, яблочки мичуринские. А вы что мне предсказываете!

КОКОРИН: Где ж вы такое прочитали?

МЕТЛИНА: Не знаю, в какой-то газете.

КОКОРИН: В какой-то газете: ей богу, я такого не говорил!

МЕТЛИНА: Ваша цитата: "Уже к 2040 году природные аномалии могут уничтожить сельское хозяйство, испарить большую часть питьевой воды на планете", – ваши слова.

КОКОРИН: Ой, я знаю, какая это газета.

МЕТЛИНА: "Желтая пресса".

КОКОРИН: Желтоватая, честно говоря.

МЕТЛИНА: Ясно. Тогда оправдывайтесь, Алексей Олегович.

КОКОРИН: Смотрите, о чем шла речь. Речь шла о том, что жара, конечно, плохо: мы все страдаем, ночью спать не могу от жары: вентилятор едва раздобыл себе. Но все-таки главная опасность не сама температура (к температуре приспособимся, ничего), а недостаток пресной воды, который может быть. Так вот что можно экстрагировать из научных докладов, статей. Что, если средняя температура по планете повысится на 20, то где-то к 2040-50 годам, когда я тоже надеюсь быть цветущим еще стариком, хотя очень, конечно, пожилым, 500 млн. человек на Земле будут страдать от недостатка пресной воды. Это немного, это еще ничего. А вот если на три градуса, то возможен больший ущерб, и уже 3 млрд. человек будет страдать от недостатка пресной воды.

МЕТЛИНА: То есть фактически половина населения.

КОКОРИН: Нет, треть, потому что население вырастет, и вырастет значительно.

МЕТЛИНА: За счет России, я надеюсь, Алексей Олегович, за счет России, конечно же.

КОКОРИН: Ой, да нет: по тому, что я внимательно читал, готовясь к передаче, население России прогнозируется, в лучшем случае, постоянным, не растущим, и, когда на эти карты смотришь, видишь, что, конечно, юг России: Ростовская, Ставропольская, Краснодарская и Оренбургская области – там это затронет, но в основном весь удар приходится, конечно, либо южнее: широкая полоса Испании до западных границ Китая, Африка, часть Америки, Австралия, и прочее. То есть все эти как бы страшилки, они всерьез страшны. Я в прошлом месяце был в Центральной Азии – там эта проблема воспринимается куда серьезнее. Они помнят, что угробили дурацким использованием воды Аральское море – а, значит, можно угробить и все, что угодно, наверное: серьезный такой, наглядный пример. Конечно, это не климат, Аральское море, это бесхозяйственное отношение к воде.

МЕТЛИНА: Да, экология.

КОКОРИН: Но на фоне климата таким же образом можно угробить Ферганскую долину: куда поедут эти люди? Им надо где-то жить, им надо где-то добывать себе пропитание, правильно? Так что это не шутки уже.

МЕТЛИНА: Алексей Олегович, мы работаем в прямом эфире. У нас много звонков, и я попросила наших радиослушателей предложить свои методы, так как каждый переживает глобальное потепление по-своему. Давайте, послушаем Илью – он расскажет, как он переживает жару, а потом мы продолжим с вами наш глобальный разговор о глобальном потеплении. Илья, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

МЕТЛИНА: Ну, рассказывайте.

СЛУШАТЕЛЬ: Лично я уже приспособился к жаре.

МЕТЛИНА: Да? Ну, что?

СЛУШАТЕЛЬ: У меня, к сожалению, дома кондиционера нет, и единственное спасение, я в автомобиле включаю кондиционер на самый низкий градус и охлаждаюсь. Хотя моя жена, она, напротив, погибает – особенно ночью: нам вентилятор, конечно, только помогает. Но она еще верит в конец света, который наступит в 2012 году, как фильм, который недавно шел, рассказывал об этом. А во-вторых, недавно была взломана переписка двух агентств, которые занимаются этими природными аномалиями, говорящими о глобальном потеплении. Эта переписка была взломана, и сейчас, я считаю, изменилось гравитационное поле Земли, и эта природная аномалия может еще только ухудшиться.

МЕТЛИНА: Спасибо огромное, Илья. Алексей Олегович, мы опустим тему вентиляторов и кондиционеров, и, тем не менее, действительно ли то, что сказал Илья относительно изменения гравитационного поля Земли? Я ничего в этом не понимаю: у меня была тройка по физике – потому расскажите про взломанную переписку.

КОКОРИН: Ну, не совсем все-таки так – ведь климат Земли менялся всегда. Другое дело скорость этих изменений и под влиянием чего.

И из-за Солнца климат меняется, и из-за орбиты Земли, и из-за уклона оси Земли идем мы к ледниковому периоду – это факт. Но буквально последние двадцать-тридцать лет включился дополнительный фактор: антропогенное усиление парникового эффекта

Извините за такое наукообразие.

МЕТЛИНА: То есть человеческий фактор.

КОКОРИН Человеческий фактор, потому, что у нас каждый год концентрация CO2 в атмосфере растет, и такой концентрации, как сейчас… Мы же его не видим и не слышим, СО2 – он без цвета, без запаха – но его на треть больше, чем было в истории человечества. А изотопный анализ показывает, что это, к сожалению, от человека. И дальше происходит наложение антропогенных факторов и естественных. Конечно, естественные мы убрать не можем, но тогда, давайте, постараемся убрать хотя бы антропогенные, насколько мы это можем. Ну, не все можем, конечно, и потребует это, наверное, десятилетий, и никто не говорит о том, что мы сможем даже свое слабое влияние на климат ликвидировать в ближайшем году. Но правду сказать, ничего в научной печати про конец света ни в 2012-м, ни в каком-либо другом году, нет, конечно, и, вообще, тон-то довольно спокойный, довольно конструктивный, но не небезразличный.

МЕТЛИНА: И, тем не менее, Алексей Олегович, не кажется ли вам, что эти аномальные природные явления, эти аномальные погоды каким-то образом очень серьезно заставляют многих задуматься, что же на самом деле происходит, и вероятность не то что конца света, но, в общем, глобальной экологической катастрофы, как вы говорили (эта фраза, допустим, была выдрана из контекста) о том, что будет очень острая нехватка питьевой воды и большие проблемы с сельским хозяйством. А мы видим, это уже серьезно. Вот Скрынник, я уже в первой части программы сообщила о том, что 90 тысяч км2 в России погибло урожая: так он и не созрел – просто все сгорело. И мы это видим уже сейчас своими глазами: на Нижегородчине и в Поволжье горят леса, и уже понятно, что эпидемия на пороге – это все очень близко от нас. Можем ли мы, кроме как усилиями Фонда дикой природы, Гринписа – кроме этого, каким-то образом человек сам, просыпаясь утром, может ли что-то сделать?

КОКОРИН: Знаете, уже радостно могу сообщить, что, если лет пять назад это были действительно усилия Гринписа, а люди шутили: "Мы меньше будем шуб носить", и правильно, так оно и произошло: шутка не была особенно глупой, ни в коем случае – то сейчас у нас есть климатическая доктрина России. Она как-то прошла незамеченной, как часто у нас любой государственный документ. Там ведь черным по белому на русском языке написано, что антропогенный вклад в изменение климата основной и что для этого надо снижать выбросы парниковых газов и что, параллельно этому, поскольку быстро это сделать невозможно или это безумно дорого, нужно адаптироваться к изменению климата: об этом все должны знать. Но как часто у нас бывает: сделал хороший документ, но он почему-то лежит где-то там в каких-то папках, никак не пиарится. Я знаю, что только-только сейчас выходит пособие для учителей школ, где рассказывается про доктрину, про изменение климата, как каждый может помочь своему кошельку и семейному бюджету в экономии электроэнергии и об особенных, ну, как бы лишениях. О лишениях речь не идет: слава богу, еще как-то мы не на пороге катастрофы – но о серьезной экономии, наверное, речь все-таки идет.

***

МЕТЛИНА: Алексей Олегович, но, тем не менее, все-таки мне кажется, что большинство из тех, кто находится под влиянием всех этих баек, прежде всего, задумывается не о будущем своих детей и даже не о своем будущем, а просто тупо о своем кошельке: уходя, гасите свет, выключайте воду, потому что счетчик тикает. Потому что энергоносители стали дороги, вода дорогая, газ дорогой, и поэтому люди просто тупо стали экономить. Это наш пережиток после Советского Союза, где газ стоил 4 копейки, а вода, я даже не знаю, сколько, я не помню просто.

КОКОРИН: Нисколько, по-моему.

МЕТЛИНА: Ну, что-то там тоже 3 копейки какие-то.

КОКОРИН: Да.

МЕТЛИНА: А сейчас полпенсии пенсионеры платят за ЖКХ, и поэтому они стали считать, экономить, поставили все счетчики, и тому подобное. Мне кажется, что здесь больше не экологическое сознание, а вот такое экономическое.

КОКОРИН: Конечно, к сожалению.

МЕТЛИНА: И, тем не менее, Алексей Олегович, куда мы двигаемся, и что ждать от этого лета? Сейчас мы поняли, что какие-то радикальные у нас погоды летом: такой жары не было 130 лет, и потом будет радикально холодная зима, правильно?

КОКОРИН: Правильно, потому что, если у нас больше становится аномальных явлений, у нас любых получается больше – и холодных, и теплых. Климатическая система сложный организм. Любой сложный организм, начиная от электрички и кончая климатической системой, если толкнуть, он отъедет совсем чуть-чуть, а качаться будет прилично. Вот мы и видим это качание – а качание, оно в обе стороны, и при этом размах качания гораздо больше, чем, собственно, сдвиг. Поэтому,

хотя, в среднем, мы будем носить гораздо меньше шуб, а, может быть, летом гораздо больше у нас будет жары, но у нас будет такой неустойчивый, нервный климат.

Как это еще объяснить?

МЕТЛИНА: Как женщина в климаксе: ее будет кидать от испарины до тупого равнодушия.

КОКОРИН: Да, из жары в холод нас будет кидать, и надо понимать, что это не то, что нам кажется. Да, конечно, и снег не выпадал в январе, и были периоды теплой погоды, но сейчас они стали чаще. У нас не новый климат, а более нервный климат, и мы должны понять, что это не блеф, не миф – это реальность, и можно, конечно, выдумывать сколько угодно гипотез про конец света, но лучше все-таки посмотреть, что климатологи говорят. А они говорят, что вклад человека значительный: если мы можем его снять, то почему ж нам это не сделать.

МЕТЛИНА: Алексей Олегович, в рамках программы ток-шоу "Право голоса", на Третьем канале, которую я веду, у нас была большая встреча по глобальному потеплению, и стороны разделились на две части: одни считали, что вклад человека минимален: антропологический фактор не так значителен, как об этом принято говорить – другие же считали, что на самом деле вклад человека огромен. Почему научная общественность так резко, как буквально зима и лето, разделяется по этой позиции?

КОКОРИН: Вы знаете, потому, что это зависит от того, о чем, собственно, идет речь. Никто не спорит, если сказать, что увеличилось СО2 в атмосфере. Об этом не спорят, заметьте. Если сказать, из-за человека это – да. Как это повлияло на среднюю температуру? Я видел опросы ученых: 90% климатологов – да. Но ведь это средние температуры. И даже все диспуты о том, как это влияет на частоту, силу и опасность явлений: волн, жары, наводнений, штормов – и вот тут это действительно вопрос, не известный в достаточной степени. Есть соответствующий российский научный доклад – там говорится: с вероятностью 50-80%, а это действительно так. То есть, никто не отрицает само воздействие человека на парниковый эффект, никто не отрицает, что средняя температура поползла, но ведь не от этого мы страдаем. Конечно, есть какие-то явления – понятно, что человек ни при чем. Это цунами, например, это землетрясения: 100% – нет. Какие-то вещи очень явно прослеживаются между средней температурой и, скажем, очищением Арктики ото льда, от того или иного моря, воздействие на людей, на животных, на шторма. А, скажем, та волна жары, которая у нас сейчас в Москве: то ли это 50%, то ли 80%. И, конечно, это порождает сомнение: если я не знаю точно, то я не знаю, что мне делать. Но я полагаю, что это лишь вопрос времени: лет через десять мы с вами будем говорить в более утвердительном тоне. Мы говорим всегда как? Даже если врач не знает болезнь точно, нужно а) не навредить. Но, во-вторых, все-таки понятно, что если какое-то лечение заведомо хорошее, его надо применять.

МЕТЛИНА: Алексей Олегович, по поводу лечения. 730-73-70, мы сегодня в прямом эфире боремся с глобальным потеплением, а на таком человеческом уровне, предлагаем друг другу какие-то рецепты борьбы с жарой. Вот Михаил – у него есть вопрос, который отправляет нас в далекое советское прошлое. Михаил, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Знаете, при советской власти почему-то заботились о том, как нужно восстановить то влияние, которое человек делает на природу. По крайней мере, сажали очень много деревьев: восстанавливали зеленый покров страны. У нас, посмотрите, на границе с Китаем пустыня.

МЕТЛИНА: Все вырубили.

СЛУШАТЕЛЬ: Нужно заставить китайцев посадить. То, что вырублено, нужно сажать немедленно, потому что у нас гибнет тайга.

МЕТЛИНА: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: А тайга – это легкие планеты, это сохранение водного баланса, и те проблемы, какие сейчас, это ответ природы на то, что мы с ней делаем. Потому что наши олигархи только берут деньги, но никто ничего не восстанавливает, а деревья-то восстанавливаются.

МЕТЛИНА: Ну да. Спасибо огромное, Михаил. Алексей Олегович, смотрите, с мамой гуляю по лесу в Нижегородской области, и она говорит: "Ты знаешь, этот лес сажали, когда мне было шесть лет". Сейчас это огромные, гигантские сосны. То есть, это были далекие тридцатые годы, и сажали лес. Сейчас ночами стоят, бьются за Химкинский лес. Действительно, китайцы вырубают, сплавляют тайгу, и никто этим не интересуется. Вырубают со страшной силой леса в Амазонке – это тоже легкие планеты. Почему?

КОКОРИН: Наш слушатель совершенно прав. Вы знаете, в Копенгагене была конференция по климату. Правительства не сумели договориться, но тридцать президентов приняли неплохую декларацию: там и наш был президент. Она неплохая: о снижении выбросов не сумели договориться, но все идет к тому, что все-таки сумели договориться прекратить сведение тропических лесов. Вот в Мексике, стране тропической, в декабре будет новая конференция: просто обязаны там добиться прекратить сведение тропических лесов. Это, конечно, Бразилия, это Индонезия. У нас тропических лесов нет, но мы о своих, конечно, должны заботиться, потому что деревья в городе – это действительно микроклимат и гораздо легче переносится. Правильно, если мы сажаем леса, то мы еще и поглощаем СО2.

МЕТЛИНА: Конечно. Возьмите Ленинградский проспект. Если там посередине шла аллея, достаточно обильно усаженная деревьями, сейчас ее нет и на этом месте асфальт – что мы хотим. Алексей Олегович, еще один звонок. К нам присоединяется Максим – он проводил исследования по данной теме для зарубежной компании и хотел что-то добавить. Максим, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Ну, во-первых, давайте, будем точны в определении: я не проводил исследования, а я поставляю метеоданные для Европейского метеоагентства.

МЕТЛИНА: Хорошо.

СЛУШАТЕЛЬ: Во-вторых, конечно, деревья на Ленинградском проспекте хорошо, но они никакого влияния не оказывают на климат и погоду даже в условиях Москвы. В-третьих, я очень с большим уважением отношусь к вашему оппоненту и к моему оппоненту, да?

МЕТЛИНА: Может быть, не к оппоненту, а к нашему гостю?

СЛУШАТЕЛЬ: К вашему гостю, да. Даже в советские времена, вырубка леса в СССР не превышала естественный прирост, а с тех пор как у нас в стране наступил новый порядок, мы, тем более, не вырубаем прирост леса. То есть у нас площадь лесов увеличивается. Скажем, по-другому: площадь зеленого листа, который вырабатывает кислород и поглощает углекислоту, увеличивается с каждым годом.

МЕТЛИНА: За счет чего?

СЛУШАТЕЛЬ: За счет того, что просто большое количество деревьев. Где раньше вырубали елки где-нибудь в Коми АССР, все вырубки сейчас покрыты березняком. А каждая березка – это маленькое дерево, у которого большое количество листочков, и каждый листочек вырабатывает кислород и поглощает углекислоту.

МЕТЛИНА: Максим, кстати, я хотела бы добавить вот что. Огромное количество полей в России заброшено, и там, где раньше колосилась рожь, сейчас растут леса.

СЛУШАТЕЛЬ: Правильно, там уже растет травка, которая тоже вырабатывает кислород, поглощает углекислоту.

МЕТЛИНА: Не травка, а там уже леса давно, Максим, сосновые и березовые леса.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Что касается Амазонки, там тоже все не так просто: там растет подлесок, который тоже вырабатывает кислород. Так вот, к моему сожалению, все упирается (это сугубо мое личное мнение) в бизнес. Раньше были холодильники, которые разрушали озоновый слой. Вы помните озоновую дыру? Вы когда о ней последний раз слышали?

МЕТЛИНА: Давно не слышала.

СЛУШАТЕЛЬ: Так она пропала?

МЕТЛИНА: Не знаю, сейчас узнаем у нашего гостя. Спасибо, Максим. Алексей Олегович, прокомментируйте выступление Максима.

КОКОРИН: Вы знаете, он сказал довольно правильные вещи: ничего удивительного нет в том, что у нас растет площадь лесов, это все правильно. Другое дело, что нам нужен лес там, где мы живем. На климат и погоду действительно лес не повлияет, но на микроклимат Ленинградского проспекта или места, где вы живете, лес очень даже влияет: мы об этих лесах должны говорить. Второй момент, слово "кислород" вообще даже не надо произносить, потому что кислорода в атмосфере очень много: дефицита его нет. В общем, ну, и что, кислород? Весь мир живет за счет кислорода, накопленного миллионы лет назад. Это некоторое заблуждение, что кислород тоже надо как-то вырабатывать и может быть его недостаток. Ну, а главный принцип? Вы знаете, как устроен бизнес и как вообще всегда был устроен? На любом научном факте сразу появляются компании, стремящиеся заработать (это универсальный факт), каким бы экологическим научным знанием это ни было. Это было и с озоновой дырой – там сейчас ситуация стабилизировалась. И давайте вспомним, что фирма "Дюпон", которая больше всех заработала, в 1975 году ее руководитель гневно обличал ученых, которые выдумали какой-то ужас, какую-то страшилку про озоновую дыру. И только потом, разобравшись, что без соглашения не обойтись, они забежали вперед всех остальных компаний и первыми стали производить новые вещества, и действительно эффект получился. То есть

проблема озоновой дыры по-прежнему есть, но слабее – и она постепенно, так сказать, стабилизируется: природа свое возьмет.

Действительно мы об этом не слышим – это довольно удачный пример. Но заметьте, сначала бизнес, фирма "Дюпон" стремилась гневно обличить ученых, которые придумали озоновую дыру, а сейчас масса американских компаний, также "Экссон", до тайфуна "Катарина" что они говорили? Все блеф, все страшилки: не верьте ученым. Сейчас они сидят тихо и явно через какое-то время начнут быть в первых рядах и на этом зарабатывать. К сожалению, цинизм здесь всегда был, есть и будет: любое научное открытие стремятся обратить в деньги.

МЕТЛИНА: Алексей Олегович, спасибо огромное. У меня на связи был Алексей Олегович Кокорин, руководитель климатической программы всемирного Фонда дикой природы России. Спасибо, Алексей Олегович. Господа, мы прерываемся на короткую рекламу и потом вернемся в студию. 730-73-70 – телефон нашего прямого эфира: присоединяйтесь, рассказывайте свои истории борьбы с жарой. "Снег в Аргентине и наводнение в Дагестане. Причина природных аномалий – 2010".

Реклама.

***

МЕТЛИНА: Еще раз добрый вечер всем, кто только что присоединился к нашей аудитории. 18.53 в российской столице. У нас не так много времени до конца эфира, но мы продолжаем говорить о ситуации с климатом на планете. Каждый из нас, безусловно, страдает от аномальной жары, но вот в Дагестане все затопило, в Аргентине зима такая, что дети играют в снежки, что тоже является аномалией для данного региона. Что же у нас все-таки происходит? Мы продолжаем свое расследование: 730-73-70 – телефон нашего прямого эфира. А к нам присоединяется Александр Самсонов, главный редактор журнала "Экология и жизнь". Александр Львович, добрый вечер.

САМСОНОВ: Добрый.

МЕТЛИНА: Александр Львович, скажите, пожалуйста, вы относитесь к какому типу людей? Которые утверждают, что человеческий, антропогенный фактор – важнейшее звено в деле глобального потепления, или все-таки что-то происходит во вселенной, что меняет ситуацию на наших градусниках?

САМСОНОВ: Знаете, такое разделение, на мой взгляд, не очень правильно – разделение на два типа людей. Я думаю, что здесь важнее выделить те причины, которые действительно формируют климат, надо понимать и осознавать. Для такой образовательной составляющей этой проблемы мы в журнале решаем, и примерно то же расследование, которое вы сейчас анонсировали, мы сделали в шестом номере, июньском, и его даже можно посмотреть на нашем сайте.

МЕТЛИНА: Александр Львович, к какому выводу вы все-таки пришли? В чем причина такого резкого климата: очень холодной зимы (в частности, в российском регионе) и катастрофически жаркого лета?

САМСОНОВ: Ну, вы знаете, во-первых, не только в российском регионе. Сейчас пришло сообщение: совсем на днях в Финляндии пожарили яичницу на асфальте. Поэтому это не только в России, а весна была во всей Европе очень холодной и аномальной. Поэтому я склоняюсь к тому, что

нынешний сезон, если говорить, скажем, о весенне-летнем сезоне, конечно, связан с активностью вулкана, который помешал полетам самолетов.

МЕТЛИНА: Вы имеете в виду ирландский.

САМСОНОВ: В Исландии

МЕТЛИНА: В Исландии, да.

САМСОНОВ: Это не антропогенный фактор, это совершенно природный, нормальный фактор жизнедеятельности самой Земли, как планеты, и такие факты бывали в прошлом не раз. Приблизительно на год изменение климата, которое происходило, например, после извержения вулкана Тамбор летом 1815 года, после чего в битве при Ватерлоо Наполеон потерпел сокрушительное поражение из-за того, что конница Нея не смогла подойти – был ливень совершенно невероятный в это время года. Многие склонны связывать такие вещи. Что касается Нея, это достаточно большая спекуляция, а то, что после извержения вулканов происходит изменение климата в течение года по всей планете – то есть, если это мощное извержение, если столб пробивает стратосферу и вбрасывает туда частицы, это можно считать доказанным фактом, что такие изменения происходят.

МЕТЛИНА: Это чудовищное словосочетание, Эйяфьятлайокудль, было на первых страницах всех изданий и средств массовой информации в течение долгого времени. То есть, вы считаете, что этот исландский дымилка нам подпортил ситуацию, и сегодня гигантские потери мы терпим в сельском хозяйстве, в том числе, и из-за него. Александр Львович, у нас прямой эфир: у нас очень много звонков. Я хочу короткую дать секундочку Алексею – он на первой линии. Давайте, послушаем его мнение. Алексей, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, здравствуйте.

МЕТЛИНА: Вы с жарой-то как бьетесь?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, мне в принципе биться особо нечем, машина старая, без кондиционера. Я что хотел сказать? Перед этим был момент, когда молодой человек упомянул нашу замечательную озоновую дыру. Ему не удалось договорить, тему плавно замяли. Есть устойчивое мнение, что никакой связи между фреоном и озоновой дырой никогда и не было – по крайней мере, в тех количествах, в которых он выбрасывался. Зато фирма "Дюпон" является единственным производителем шестнадцатого фреона и делает на этом огромные деньги. То есть, затея чисто под это. Из той же оперы птичий грипп, свиной грипп, а теперь эта всепланетная история с потеплением, с углекислым газом, которая оборачивается дополнительными налогами на людей. Вот сейчас придумали считать экономичность автомобиля не в литрах бензина на сто километров, а с расчетом граммов выбрасываемого углекислого газа. Эта зависимость прямейшая просто.

МЕТЛИНА: То есть, вы считаете, что это научные спекуляции

СЛУШАТЕЛЬ: Это чистой воды обман – я в этом на 100% уверен.

МЕТЛИНА: Спасибо огромное. Александр Львович, у нас не так много времени до конца эфира: короткий ответ на вопрос Алексея.

САМСОНОВ: Я, к сожалению, плохо услышал, но суть дела мне понятна. Это очень часто высказываемые сомнения в том, что глобальное потепление это спекуляция. Ситуация заключается в том, что мы слишком мало знаем об этой системе, чтобы утверждать, спекуляция это или нет, и сегодня мы, к сожалению, находимся на стадии, когда мы можем только начать изучение этой проблемы. В то же время очень сильно бьют по экономике самые незначительные, на наш взгляд (на взгляд природы, это очень даже значительные) влияния, как извержение вулканов или, допустим, неучтенные факторы выброса оксидов серы на заводах в Китае, который давно не занимался регуляцией этого вопроса, хотя в настоящее время они очень активно взялись за это.

МЕТЛИНА: Спасибо огромное. У меня на связи был Александр Самсонов, главный редактор журнала "Экология и жизнь". Господа, ну, вот мы все-таки пришли к выводу о том, что влияние человека на то, что происходит сейчас у нас на планете, огромно. Давайте, просто немножечко, чуть-чуть каждый для себя сократим это влияние: не будем лить воду безумно, не будем тратить огромное количество электричества. Глядишь, и лето будет не таким жарким и зима не такой холодной. Впереди выходные. Счастливого вам жаркого, знойного, душного проведения выходных за городом, а я вернусь в эту студию в понедельник.