Спасибо потеплению: самое северное озеро мира возвращается к жизни

Александр Березин

Озеро Каффенклуббен (датск. Kaffeklubben Sø, 83˚ 37') находится на небольшом (48 га) одноимённом островке, к северу от Гренландии, всего в 707 км от полюса. Это самое северное озеро на Земле.

Долгое время учёные спорили о том, может ли жизнь получить в таких местах импульс к размножению в результате нитратного загрязнения или же ей хватит эффектов надвигающегося глобального потепления. Кажется, международной группе исследователей под руководством Бьянки Перрен из Университета Франш-Конте (Франция) удалось ответить на этот вопрос.

Вода у берега Каффенклуббена. Нет, не результат сплошного протаивания, а лишь лужица, образующаяся на поверхности толстого льда. И тем не менее диатомовые водоросли уже процветают, впервые за 2 400 лет. (Фото Bianca Perren et al.)

Несмотря на суровые жизненные условия, когда-то озеро Каффенклуббен было полно жизни в лице цианобактерий. Лёд над озером пока постоянный, колеблется лишь его толщина. Но даже под 1–2 м льда цианобактерии выживают. Правда, наиболее активны они летом, когда температура воздуха над подлёдным водоёмом достигает аж +1,6 ˚C. А вот более сложным формам жизни здесь неуютно. Но то сейчас, а вот когда-то…

3 500 лет назад, когда озеро только сформировалось, его заселили несколько видов диатомовых водорослей. Но, согласно исследованиям кернов озера, о чём авторы работы рассказали в журнале Geology, около 2 400 лет назад, по мере снижения местных температур, их популяция целиком вымерла. Обычно, чтобы вернуться, диатомовым хватает всего пары оттепелей, но озеро так далеко к северу, что вплоть до 1960 года — когда вернулся первый вид — такого случая не подворачивалось. А к 2011-му их было уже двадцать.

Нитратного загрязнения, даже лёгких следов, в Каффенклуббене, естественно, не обнаружилось: интенсивное сельское хозяйство до него отчего-то не дотянулось. Следовательно, реколонизация озера произошла исключительно за счёт потепления, подчёркивают исследователи, ждущие в ближайшем будущем дальнейшего роста видового разнообразия местной живности.

«Мумии» байлотовских елей трёхмиллионолетней давности неплохо сохранились. К 2100 году на их место могут прийти живые потомки, полагают исследователи.(Фото Alexandre Guertin-Pasquier.)

Итак, глобальное потепление — вовсе не конец света. Как минимум потому, что по размаху оно сильно уступает ряду потеплений последних нескольких миллионов (и даже тысяч) лет.

Александр Гертин-Паске, палеонтолог из Монреальского университета (Канада), представил на прошедшей в конце сентября Канадской палеонтологической конференции данные исследований ископаемых остатков буйного леса, некогда раскинувшегося на острове Байлот (Канада). Состоял он из сосны, ивы и ели. И всё бы ничего, да только широта острова — 73˚ 13′, да и высоковат он (до 1 951 м). На широте Новой Земли (примерно посередине между Северным и Южным островами) существование леса до этого открытия считалось невозможным даже на уровне моря. А на Байлоте из-за существенных возвышенностей температурный режим очень суров: средняя температура составляет –15 ˚C (как в Оймяконе), что скорее напоминает расположенную севернее Землю Франца-Иосифа, чем ту же Новую Землю.

Находкам канадца всего 2,6–3,0 млн лет, то есть «оправдать» наличие там лесов дрейфом острова из более тёплых краёв нельзя. Зато можно объяснить более тёплым климатом: среднегодовая температура в этих местах, согласно учёному, тогда была равна 0 ˚C, на 15 ˚C выше нынешней. По мнению г-на Гертин-Паске, при сохранении нынешней климатической динамики потеплеть до уровня трёхмиллионолетней давности на острове может уже в 2100 году.

Для сравнения напомним, что в сегодняшней России среднегодовая температура равна –2 ˚С; в Мурманске она составляет 0,6 ˚С, а в Улан-Удэ — -0,1 ˚С. Учитывая, что последний окружён лесами, природу лесистости острова Байлот в период среднегодового нуля понять легко. Осталось только дождаться чего-то подобного на острове Врангеля и Новой Земле.

Подготовлено по материалам NewScientist.

Вернуться назад