Когда наполеоновская оборона рушится

Некоторое время назад Европейская комиссия выпустила доклад: пятая часть морского побережья Европейского союза постепенно размывается. Латвия, нужно отметить, попала в тройку лидеров: в Польше размывается 55% прибрежной полосы, на Кипре — 37,8, у нас — 32,8, то есть почти треть побережья.

В первый день весны шокированная Франция пыталась сосчитать жертвы и убытки. Но одно было ясно сразу: лютый ураган «Ксинтия», пришедший с Атлантики и пронесшийся над западом Европы, наглядно продемонстрировал, насколько важно правильное планирование развития в прибрежных зонах.

По Брюсселю дождь прошел отвесной стальной стеной, а ветер пытался вынести все окна в домах. Однако это было лишь отголосками того метеорологического беспредела, который «Ксинтия» устроила на атлантическом побережье Франции несколькими часами раньше.

Посреди ночи сезонный атлантический шторм набросился на сонный курортный городок Л’Агильон-сюр-Мер, прорвав защитные стены, расшвыряв припаркованные яхты и залив улицы 8-метровыми волнами. Те, кто успел проснуться, выплывали из окон и перебирались на крыши — ждать спасателей.

Спасателей прислали быстро и много. С пожарными и военными в район бедствия прилетел президент Саркози. Он объявил о национальной катастрофе, выделил 3 миллиона евро на борьбу с ее последствиями и пообещал налоговые послабления пострадавшим.

Напоследок Николя Саркози обратился к самому себе с риторическим вопросом: «Мы должны спросить себя, как во Франции в XXI веке может случиться, что семьи оказываются застигнуты врасплох во сне и погибают, тонут в собственных домах». Президент сказал, что эта трагедия — неприемлемая, необъяснимая и необъясненная. Необходимо срочно пролить свет на то, что произошло.

В Интернете, конечно, тут же появились комментарии о глобальном потеплении, изменении климата, скором конце света и о каре Божией. Но на самом деле все было гораздо проще, и на затопленный Л’Агильон-сюр-Мер уже накатывалась новая волна — протеста его жителей, которые поначалу стоически пытались вычерпать из домов воду, а потом стали задавать свои, не риторические, вопросы. Например, о том, почему городское планирование практически отсутствовало: целый кемпинг для мобильных домов вырос практически на пляже и был смыт моментально. Или почему ничего не делалось для того, чтобы поддержать в безопасном состоянии стены, защищающие город от моря.

 Скоро оказалось, что защитными сооружениями никто не занимался уже... лет двести. Валы вдоль моря, призванные остановить шторм, строились еще во времена Наполеона. Старые камни просто не выдержали. Об этом рассказал местный губернатор. Филипп де Вильер сделал логичный вывод: «Либо нужны новые, более высокие барьеры, либо надо строить дальше от моря».

 Действительно, выбор невелик. Некоторое время назад Европейская комиссия выпустила доклад: пятая часть морского побережья Европейского союза постепенно размывается. Виной тому — не повышающийся уровень моря, глобальное потепление или приближение конца света, а сам человек и его прибрежная деятельность — строительство и индустрия. Латвия, нужно отметить, попала в тройку лидеров: в Польше размывается 55% прибрежной полосы, на Кипре — 37,8, у нас — 32,8, то есть почти треть побережья.

 «Естественная природная буферная зона, ограждающая от моря, исчезает», — резюмировали авторы доклада. Рекомендации: восстановление дюн, учет береговой эрозии при городском планировании и инвестициях, просвещение публики и бизнеса в вопросах правильного менеджмента прибрежных районов, а если это не помогает — возложение ответственности за возможные риски и последствия непосредственно на тех, кто таки инвестирует и развивает.

 Пока в новостях отслеживали путь продвижения уже подуставшей «Ксинтии» через Бельгию и Германию к Латвии, из Юрмалы пришло письмо, приглашающее на пикет.

 Инвестировавший в гектар латвийской дюны вице-мэр Риги Айнар Шлесерс ради красивого вида из окна захотел трансформировать охраняемую лесную полосу в пригодную для застройки, срезать мешающие 200-летние сосны, в общем — всячески развить.

 О том, что министры распределили ответственность за размытые дюны на случай, если какая-нибудь сестра «Ксинтии» навестит Латвию, ничего не сообщалось.

 На снимке: деревья на участке Шлесерса. Скоро от них не останется даже пней...

Дарья КУЛАГИНА — латвийская журналистка, живущая в Брюсселе.