Ликвидаторов разлива нефти в Мексиканском заливе поражает загадочная болезнь

Джейми Саймон работала на барже в нефтесодержащих водах в течение шести месяцев после разлива по вине ВР в прошлом году, готовя еду для работников по очистке, стирая их одежду, и убирая за ними.

Годом позже 32-летняя женщина сказала, что она по-прежнему страдает от ряда изнуряющих проблем со здоровьем, в том числе усиленного сердцебиения, рвоты, головокружения, инфекции в ушах, опухоли горла, плохого зрения и потери памяти.

Она обвиняет в этом токсичные элементы в сырой нефти, и дисперсанты, распыляемые после того, как по вине BP в Мексиканском заливе 20 апреля 2010 года произошёл разлив нефти.

«Я спрашивала насчёт этих химикатов, и мне сказали, что они также безопасны, как жидкость для мытья посуды, и мне не о чем беспокоиться».

Местный доктор Майк Робишо рассказывает, что за последние недели видел уже порядка 60 пациентов вроде Саймон. Их небольшой южный город с населением в 10 тысяч человек, граничащий с болотными землями и полями сахарного тростника столкнулся с таинственной болезнью, вину за которую, как считают многие, несёт BP.

Энди ЛаБаф (51 года) рассказывает, что ему платили 1500 долларов в день, чтобы выходить на его лодке, и собирать нефть, что вылилась из дна океана после аварии на вышке.

Но после четырёх месяцев такой работы он заболел, и больше не может работать. Он сказал, что недавно ему пришлось рефинансировать свой ипотечный кредит, поскольку он не может платить налоги.

«Я болею уже давно. С тех пор, как я заболел, мне так и не стало лучше», говорит ЛаБаф, жалуясь на проблемы с памятью и боль в горле, которая не отпускает его уже год.

Робишо, будучи специалистом-отоларингологом, говорит, что лечит многих своих пациентов на дому.

«Их трудовая этика настолько сильна, что они не хотят, чтобы люди знали, что они болеют, и стоически переносят свои беды», говорит он.

«Девяноста процентам из них стало хуже, и никто не знает, отчего это».

Согласно реестру, составленному Национальным институтом по безопасности и гигиене труда, по состоянию на август 2010 года в общей сложности к работе над ликвидацией нефтяного разлива было привлечено 52 тысячи рабочих.

Штат Луизиана сообщал о 415 случаях проблем со здоровьем, связанных с разливом, когда в числе симптомов сообщали о боли в горле, раздражении глаз, дыхательных путей, головной боли и тошноте.

Однако эколог-токсиколог и профессор Питтсбургского университета Бернард Гольдштейн говорит, что методы сбора правительством данных о состоянии здоровья рабочих не без изъянов.

Например, крупное исследование среди рабочих-ликвидаторов Национальным институтом гигиены окружающей среды было профинансировано только через шесть месяцев после разлива.

«Шесть месяцев, это слишком поздно», сказал он.

Известный канцероген бензол, присутствующий в сырой нефти, исчезает из крови человека в течение четырёх месяцев, сказал Гольдштейн.

Полициклические ароматические углеводороды, или ПАУ, являются загрязнителями, которые могут вызвать генетические мутации и рак. Они представляют особый интерес в изучении долгосрочных последствий для здоровья, но в отсутствие базы для сравнения тяжело выяснить, откуда они происходят – вследствие разлива нефти, или откуда-то ещё.

«Они сохраняются в теле дольше, но их также можно спутать с ПАУ из других источников», например мяса барбекю или сигаретного дыма, сказал Гольдштейн.

Некоторые похожие симптомы, такие как раздражение глаз, проблемы с дыханием, тошнота и психологический стресс наблюдались среди ликвидаторов разлива нефти с танкера Престиж у берегов Испании в 2002 году, а также разлива Exxon Valdez в 1989 году недалеко от берегов Аляски.

Местный химик Вильма Субра помогала брать пробы крови у людей на наличие летучих растворителей, и говорит, что уровень бензола среди работников-ликвидаторов, дайверов, рыбаков и краболовов в 36 раз выше, чем у населения в целом.

«С течением времени мы видим, что всё больше людей безнадёжно больны», говорит она.

«Воздействие продолжается, это ясно видно», говорит Субра, отметив, что пути проникновения отравы в человека включают в себя контакт с кожей, употребление загрязнённой еды, или вдыхание загрязнённого воздуха.

В ответ на просьбу о комментарии, из BP прислали электронное письмо о том, что «защита работников-ликвидаторов последствий аварии и загрязнения является для них наивысшим приоритетом», и что они провели «дополнительное наблюдение за такими работниками» в сотрудничестве с рядом правительственных агентств.

«Доклады о болезнях и вреде для здоровья во время операции по ликвидации тщательно собирались и документировались, и медицинские данные показывают, что они не сильно отличаются от того, что можно было бы ожидать у рабочего персонала в таком количестве при нормальных условиях».

Для Симон её образ жизни полностью изменился. Она говорит, что просто как-то жить, ей приходится ежедневно принимать обезболивающее.

Пару недель назад она прочитала в местной газете, что другие работники по обслуживанию аварии также больны, и её бабушка уговорила её сходить к доктору.

«Я никогда не задумывалась о связи. Я только сейчас поняла, что это может быть связано», говорит она.