Воспитание чувств в Нью-Йорке: Визит к врачу высшей категории

Визит к врачу высшей категории

Знакомый рассказывал:
Есть в русской Америке прослойка наших «врачей по знакомству». На родине они ага, а тут по разным причинам не. Чуток не дотянули до получения докторской лицензии. Причина, в общем-то, как раз наоборот одна – зыбкий инглиш. И порой даже койкаковская лицензия у этого товарища есть. Скажем, физиотерапевта. Но, увы, не врача.
Проблемчик этот в окрестностях Брайтона не вопрос, потому что лечить-то можно родную русскоязычию. Вот и сидят странные врачи с бегающими глазками в офисах коллег, сумевших получить лицензию (и выставляющих счет страховкам за услуги врача-«негра» под своим именем). Подлечивают русскоязычных бабулек. Порой поощряют визиты пациентов пятничной раздачей бесплатных кур. Или хотя бы проездными на метро. Бесстрашно рекламируют свои услуги в русскоязычной прессе. Как правило, упоминая, что он-она – врач высшей категории.

Что это за категория такая в Америке, остатков ума не приложу.

И вот как-то у меня, скажем так, забурколила жамотка.
- Что-то у меня жамотка в последнее время бурколит, - сдуру брякнул я в кругу друзей, уже основательно поддамши.
- Так ты к Сусадию Кидошевичу сходи! – обрадовались шансу сделать доброе дело друзья. – Он  прекрасный врач широченного профиля! Блибодию Тугуевичу вылечил ирбонию почти голыми руками и без применения лекарственных препаратов! Он в Москве был врач высшей категории и кажется главврач и профессор!
Я, конечно, пропустил самаритянский порыв мимо ушных раковин, но друзей похмелье не обеспамятило, и они впились. Нет ничего вреднее добрых дел. Да и жамотка, как ни изверчивайся, ага.

- Сусадий Кидшевич ждет тебя завтра после работы, - наконец приказал мне друг. – Ему уже все про тебя рассказали, и он обещал помочь. Офис удобно расположен прямо под эстакадой метро. Скажешь, что ты от Самсодии Фижпаковны.
- А Самсодия Фижпаковна–то кто? – растерялся я. – И почему я – от нее? А не, скажем, от самого себя.
- Так будет лучше, - многозначительно насупился друг.
В тот день жамокта совсем взбесилась, и я сдался.
- Здравствуйте, Сусадий Кидошевич! – радостно простонал я вечером в пустом офисе под эстакадой. – Я – от Самсодии Фижпаковны!
- С жамоткой! – и правда оказался в курсе врач высшей категории. – Ждали! Раздевайтесь!

Я повиновался.
- Как Самсодичка поживает? – сияя, поинтересовался врач. – Все кулядюляет?
- Все ага, - осторожно согласился я. – Привет передавала.
- В ее-то состоянии, - осуждающе-восхищенно покачал головой врач. – Удивительная женщина! Вы ее как знаете?
- Через общих... знакомых... – проблеял я.
- Каких именно? - забеспокоился врач
В полутемном офисе царил дух конспирации, почти катакомбной, раннехристианской.

Я назвал фамилию друга.
- Ах, да, мне же о вас все рассказали! – с облегчением просиял врач. – Вы работаете в «Дмутурган Бибенли», и у вас молода жена, не уверен, какая по счету! Калюшей зовут, да! Почему она не приходит ко мне полечиться?
- Калюша, вроде, не того. Не жалуется, - удивился я.
- Ах, вы не знаете женщин, - снисходительно отмахнулся Сусадий. – У них всегда что-нибудь, да обязательно не. Пусть приходит! Вылечим, от чего бы то ни было, и во что бы то ни стало – причем даже не заметит, как!
- Жамотка вот, - деликатно напомнил я.
- Да, жамотка... – погрустнел врач. – Ну, показывайте...

Ощупав жамотку, Сусадий, впрочем, продолжил светскую беседу.
- У Сасодии муж тоже жамоткой мается. Знаете, где он работает?...
И так – почти полчаса.
- От жамотки-то что посоветуете? – наконец не вытерпел я.
Сусадий понятливо кивнул и углубился в айпод. Врач высшей категории, черпающий знания в айподе, меня как-то вообще.

Дальше – лучше. Доктор принялся пересчитывал на калькуляторе дозы. Но постоянно сбивался. И - бросил.
- Нозефолу по пятьдесят грамм перед едой ежевечерне? – предложил я.
- Не, - отмахнулся Сусадий.
- Карабульные капли три раза в день, с витамином Зи-68?
- Не поможет...
- Тогда что?

Сусадий издал тяжкий вздох хранителя высшей мудрости.
- Я вам правду скажу, как своему и самсодиечкиному близкому другу. Жамотка – она такая вещка. Не проходит. Вообще никак и никогда. Я вам могу, конечно, выписать адлябин или кушарию, даже плинотрон, хотя страховка его вам вряд ли оплатит. Могу порекомендовать гарбиотесамические процедуры с применением хандавного желе. Но зачем вам морочить голову как неродному человеку? Все, что вы можете прибрести от этих лечений, это побочные эффекты. У меня у самого жамотка. Я знаю.

И Сусадий горестно ткнул себя приблизительно в область жамотки, даже скорбно прихрюкнул.
- Сама должна пройти, - безнадежно пообещал он. – Или – не пройти. Знаете, как она у меня вечерами бурколит? Плачу семимильными слезами.
- Бирмалин пробовали? – посочувствовал я.
Сусадий безутешно кивнул.
- Караптутный измаслием примачивали?
- А... – махнул рукой Сусадий. – Ерунда все это. Обман зрения и кошелька. Жамотка, чтоб ее. Все ей нипочем, заразе.

Мы горестно помолчали.
- А бундуюшку употребляли? – вдруг озарило меня.
- Какую еще бундуюшку? – удивился Сусадий.
- Народное средство племени пигмеев-альбиносов Зимбабве! Почти как вьетнамская мазь-звездочка, только из Африки. Снимает бурколение, как рукой мамы!
- Хм... – насупился врач. – И правда попробовать, что ли...
- Бундюшка творит чудеса! – горячо вскричал я. – Конечно, это не для всех, но можете попробовать!
- А что, может и... – нерешительно вздохнул Сусадий.
- Сейчас выпишу, - я схватил бланк рецепта со стола. – То есть, напишу... На углу Брайтона и Шмумашной авеню, в аптеке, можно взять... Скажете, что от Меркодия Амжашовича!
- Спасибо огромное, пациент! – просиял доктор. – Что бы я без вас делал! Самсодии привет передавайте!

Через неделью я получил счет на доплату за визит к врачу высшей категории Сусадию Кидошевичу в размере восемьдесяти долларов.
И приглашение приходить еще.

По наводке Папаши Мюллера из ЖЖ