Смертельное окно на Эвересте продолжает убивать туристов

Смертельное окно на Эвересте продолжает убивать туристов

За последнюю неделю на Эвересте погибли 11 человек. Причиной их смерти стали не лавины и ураганные ветра, а ожидание восхождения в «зоне смерти». В очереди перед вершиной стоят 200–300 человек, которые заплатили огромные деньги и непременно хотят покорить самую высокую гору планеты. О том, как совпадение двух факторов – хорошей погоды и человеческой жадности — привело к массовой гибели туристов, рассказала газете ВЗГЛЯД альпинистка Людмила Коробешко.

Очередной альпинист умер во время спуска с самой высокой горы мира – Эвереста, сообщило во вторник РИА «Новости». На этот раз жертвой оказался американец. Он успешно покорил вершину, однако во время спуска почувствовал недомогание и в ночь на вторник умер. Альпинист скончался на высоте порядка 7900 метров.

Предпоследней жертвой, принесенной Эвересту, оказался гражданин Австрии. В итоге число погибших в весеннем сезоне достигло 11.

Причиной массовой гибели альпинистов, как считается, стали «очереди». Число туристов на Эвересте в последние годы резко выросло. При этом последний участок маршрута представляет собой узкую тропу, на которой помещается только один человек. Справа и слева от тропы – пропасть. Поэтому группы проходят этот участок в «реверсивном движении». Те, кто поднимается, и те, кто спускается, вынуждены по несколько часов стоять, пропуская друг друга.

Так, в минувшую среду на склоне Эвереста скопилось сразу 200–300 альпинистов для восхождения, сообщала Daily Telegraph. Обычно подъем занимает часов пять, а в условиях пробок – 9–10 часов. Те, кто на вершине заболел, или те, у кого заканчивается кислород, из-за этого теряют шансы на спасение.

Однако правительство Непала не собирается сокращать продажу лицензий для желающих покорить вершину мира. Как заявил глава министерства туризма Непала Дандурадж Гимир, которого цитирует телеканал «Рен ТВ», это не первый случай, когда на пути наблюдаются «пробки», а значит, «нет оснований полагать», что именно они послужили причиной гибели.

Людмила Коробешко (фото: Станислав Красильников/ТАСС)

О том, правы ли власти Непала в том, что этот сезон можно считать «обычным», газета ВЗГЛЯД поговорила с известной альпинисткой Людмилой Коробешко. Она единственная среди россиянок поднялась на семь высочайших вершин всех континентов, а Эверест покорила трижды.

ВЗГЛЯД: Людмила Сергеевна, правда ли, что столь длинные очереди возникли только в этом году?

Людмила Коробешко: Думаю, эти данные несколько преувеличены. Просто техника стала доступнее и в соцсетях появились фотографии этих очередей. Но очереди возникали и раньше, и нынешние – не рекордные. При этом бывали годы, когда умирало больше альпинистов. В 1996 году погибло сразу 15 человек. Но тогда очень резко пришла непогода, сильный циклон. Сейчас все-таки с прогнозами погоды лучше, они стали точнее.

Я так полагаю, в этом году причиной смертей стало короткое «погодное окно», то есть погодные условия, позволяющие штурмовать вершину. Во всяком случае, оно короче обычного. Поэтому сразу много народу устремилось наверх. Теоретически можно было пойти и раньше, но если нет «перил» (страховочных веревок, жестко закрепленных с обоих концов – прим. ВЗГЛЯД), то идти опасно. С северного склона, то есть со стороны Китая, пошли позже, именно потому, что не были провешены «перила». Так что с севера в первый день было большое столпотворение.

Те, кто поднимается, и те, кто спускается, должны пропускать друг друга. Естественно, что образуются «пробки». 

Сообщается, что в один из дней на прошлой неделе погибло три или четыре человека, но относительно «средних показателей» это не так много. Но, по-моему, каких-то экстремальных причин не было. Кто-то постепенно заболевал, не хватило кислорода, а коллеги вовремя это не отследили.

Если резко кончился кислород на высоте от шести до восьми тысяч метров, то человек там может всего несколько часов оставаться в нормальном состоянии. Потом, если не дать кислород или резко не спустить человека вниз, то очень высока вероятность, что он умрет.

ВЗГЛЯД: Правда ли, что основная доля гибнет уже на спуске? Человеку хватает сил на подъем, но уже не хватает на путь вниз?

Л. К.: Совершенно верно. Это не связано с Эверестом, такова общая статистика. На спуске погибает где-то 75% из общего числа жертв. Человек сосредоточен на достижении вершины, а по пути обратно уже и сил меньше, человек расслабляется.

ВЗГЛЯД: Говорят, сейчас процесс восхождения настолько отлажен, что даже человек, не имеющий особой подготовки, может штурмовать вершину. Больше не надо врубаться ледорубом в отвесную скалу. Плати деньги – и шерпы сами дотащат и твой рюкзак, и буквально тебя самого на вершину.

Л. К.: Это так, но лучше не переоценивать свою подготовку. Мы уже более 15 лет организовываем восхождения на Эверест. И видим изменения. Если раньше в основном участвовали спортсмены-профессионалы, то сейчас, с одной стороны, цены возросли, а с другой – эта тема становится популярной. В экспедиции записывается все больше не столь подготовленных людей – людей, которые до этого вообще не бывали на высоте в семь–восемь тысяч метров.

Мы стараемся объяснить людям – надо лучше готовиться. Эверест есть Эверест.

 

Если вы не очень подготовлены, то лучше выбирать компании с максимальным сервисом, которые могут и кислорода достаточно дать, и правильно распланировать штурм. Чтобы была большая команда шерпов.

С другой стороны, понимаем, что таких людей все больше, у них все меньше времени. Если мы им откажем, они все равно обратятся к другим организаторам – и все равно пойдут.

Мы стараемся повысить уровень сервиса, максимально обезопасить восхождение: взять больше кислорода, взять подготовленную команду гидов и шерпов – так, чтобы лагерь, к примеру, проставляли не сами участники, а шерпы, с тем чтобы облегчить само восхождение.

ВЗГЛЯД: Верно ли, что правительство Непала стало выдавать без разбора лицензии фирмам на восхождение? Этих фирм – и, соответственно, туристов – стало слишком много.

Л. К.: Могу предположить, что есть фирмы, которые пытаются взять низкой ценой, предложить бюджетный вариант. Тем, кто хочет пойти на Эверест, кажутся привлекательными цены в два раза ниже средних.

Максимально комфортное и подготовленное восхождение стоит от 60 до 90 тысяч долларов. Бюджетный вариант – когда записывают в общую группу, и ты вообще не знаешь, с кем пойдешь, когда у тебя сервис только до базового лагеря (до него оплачен «пермит» – разрешение, лицензия), а дальше, до верхних лагерей, уже сам доходишь – это от 30 тысяч долларов.

Надо смотреть на цены – если меньше 50–60 тысяч долларов, то это, скорее всего, предлагает местная непальская компания. И в прошлые годы, и недавно были скандальные истории. Непальские фирмы «химичат» с лицензиями на восхождение, попросту занимаются подлогами. А потом у туристов из-за этого проблемы.

Так что мой совет: проверить, какой у данной фирмы опыт, посмотреть на отзывы, связаться с людьми, которые уже ходили на Эверест с той или иной фирмой.

ВЗГЛЯД: Как вы оцениваете средний уровень российских альпинистов? Достаточно ли курсов, школ?

Л. К.: После развала Советского Союза все это упало на 10–15 лет. До этого действовала государственная поддержка, в лагерях была серьезная подготовка. Наша советская система отличалась от зарубежной именно тем, что у нас были спортсмены-профессионалы. За рубежом понятия «спортивный альпинизм» не было, все, по сути, ходили с частными гидами.

Сейчас наша система начала потихоньку возрождаться, но советского уровня еще не достигла. Опять появились альпинистские лагеря. Появились профессионалы. И они, замечу, не считают Эверест самой сложной для восхождения горой. Она только самая высокая. Но система неплохого уровня. Но серьезной элиты альпинизма все меньше и меньше, этим людям уже за 50 лет.

ВЗГЛЯД: Альпинисту, который прошел первые курсы, лучше не штурмовать сразу Эверест. С чего лучше начинать?

Л. К.: Самое близкое – это горы Кавказа, с вершинами чуть выше пяти тысяч метров. Эльбрус – 5642 метра. Затем можно ехать в республики бывшего СССР – это Киргизия и Казахстан. Там открываются школы, причем обучение проводится на русском языке. И горы там повыше: есть высотой шесть–семь тысяч метров.