ОКО ПЛАНЕТЫ > Изучаем историю > "Новые люди" Российской империи

"Новые люди" Российской империи

6-05-2014, 13:18. Разместил: Moroz50

Владимир Малышев

От редакции "Россия навсегда": Пятого мая 1764 года, 250 лет назад, в Санкт-Петербурге был основан Смольный институт благородных девиц, оказавший, без преувеличения, громадное влияние на судьбы России.

По замыслу Екатерины II, образованное ею Воспитательное общество благородных девиц при Воскресенском Новодевичьем монастыре, больше известное как Смольный институт, было амбициозным предприятием, задуманным как инкубатор для "новой породы" русских людей. Девочки из дворянских семей должны были за 12 лет пропитаться просветительскими идеалами и в свою очередь вскормить поколение образованных и гуманных дворян с хорошими манерами. Со временем "благородные девицы" трансформируются в "институток", а в 1917 году воспитанниц переведут в другие заведения, институт уедет в Новочеркасск, и еще через два года его история завершится последним выпуском. Но "Смолянки" останутся воспоминанием о "золотом веке" екатерининского царствования и явят примеры величайших русских женских характеров. Об этом и приведенная ниже статья, опубликованная ресурсом "Столетие".

***

Это было вовсе не просто "еще одно" учебное заведение, а великий, наверное, первый в истории эксперимент по созданию "новых людей". Некоторые считают, что опыт провалился, однако на самом деле это не так. Свой характер "смолянки" показали в годы Первой мировой войны и в борьбе с большевиками.

Не так уж и давно по одному из центральных каналов российского телевидения прошел сериал "Институт благородных девиц", якобы посвященный жизни воспитанниц известного Смольного института. Якобы — потому что события, показанные массовому зрителю, имели весьма отдаленное отношение к тому, чем на самом деле было первое в России учебное заведение для девушек. Точнее, вообще никакого отношения не имели.

…В 1764 году Екатерина II разослала всем русским послам в Европе тайный приказ: добыть программы государственных воспитательных заведений для девиц. Дипломаты удивились: "Что за новая блажь у матушки?". Однако ж повеление императрицы бросились исполнять. Но, несмотря на все свои старания, выполнить его не смогли. В Европе того времени подобное заведение оказалось только одно — пансион под Парижем, учрежденный Людовиком XIV, но программы у него не было…

Между тем,

приказ Екатерины вовсе не был блажью. Она задумала великий эксперимент: вывести новую породу людей, перевоспитать общество. Начитавшись Вольтера и Дидро, императрица мечтала о России, как о государстве, построенном по законам "разума и порядка", для которого ей нужен был "новый человек", воспитанный, благородный, добродетельный, способный к созиданию. Но как это сделать? Откуда этого человека взять? И мудрая Екатерина, понимая, что одними указами эту задачу не выполнишь, решила сначала создать воспитателей — воспитать матерей, которые будут таких людей рожать и воспитывать.

Поручила она это важнейшее для нее тогда дело Бецкому.

Рослин Александр. "Портрет Ивана Ивановича Бецкого". 1777

Иван Иванович Бецкой был человеком необыкновенным. Причем — в самом буквальном смысле этого слова. Он появился на свет в феврале 1704 года, но кто была его мать, история умалчивает. А вот отцом оказался человек известный — генерал-фельдмаршал князь Иван Трубецкой. А потому, как незаконнорожденный, согласно тогдашней традиции, Ваня и получил свою фамилию — усеченную версию отцовской.

Отец И.Бецкого князь Иван Юрьевич Трубецкой

Князь денег на воспитание отпрыска не жалел, он окончил кадетский корпус в Копенгагене, затем поступил на военную службу в Дании, а потом вышел в отставку. Приехав в Россию, был принят на службу в Коллегию иностранных дел, много путешествовал по Европе. Там он и познакомился с герцогиней небольшого германского княжества, Иоанной-Елизаветой Ангальт-Цербстской.

Иоганна Елизавета, принцесса фон Голштейн-Готторп, правительница Анхальт-Цербста и мать Екатерины Великой

Когда в апреле 1728 года у герцогини и ее супруга Христиана Августа Ангальт-Цербстского родилась дочка, стали поговаривать, будто настоящим отцом девочки является молодой русский дипломат. Девочка выросла и перешла в православие, поменяв свое немецкое имя София-Фредерика-Августа на русское — Екатерина Алексеевна. Через 20 лет она стала императрицей всероссийской, Екатериной II...

Молодая принцесса Фике фон Ангальт-Цербст, — великая княгиня Екатерина Алексеевна, будущая императрица Всероссийская Екатерина Вторая. 1745. Портретная галерея Гатчинского дворца. Поступил в 1866. Louis Caravaque

Этим, как полагали некоторые, и объяснялись все дальнейшие успехи в карьере Бецкого. После переворота, когда Екатерина Алексеевна взошла на престол, она приблизила Бецкого к себе и осыпала милостями. Был ли он в действительности ее отцом, неизвестно, но у них было много общего.

Их объединяли увлеченность идеями французских философов-просветителей, энергия, большая эрудиция, тонкий художественный вкус и, главное, огромное желание действовать, чтобы изменить жизнь страны. В 1763 году Бецкой был назначен президентом Императорской академии художеств, а потом в Санкт-Петербурге тридцать лет возглавлял Канцелярию строений. Именно благодаря Бецкому были построены гранитные набережные Невы, с его именем связано строительство Эрмитажа, сооружение Медного всадника и здания Академии художеств.

В мае 1764 года он представил императрице устав для учреждения "Общества для воспитания двухсот благородных девиц". И вскоре предложил Екатерине свою концепцию реформы российского образования и новой системы воспитания детей. Его доклад позже был опубликован под названием "Генеральное учреждение о воспитании обоего пола юношества".

Именно Екатерина и Бецкой задумали вырастить в России "новых людей". Достичь этого они решили с помощью специальных образовательных учреждений, ограждающих своих подопечных от влияния порочного мира. Они должны были вырасти, создать свои семьи и превратиться в "новых отцов и матерей, которые бы детям своим те же прямые и основательные воспитания правила в сердце вселить могли, какие получили они сами, и так следуя из родов в роды, в будущие веки", писал в своем докладе Бецкой.

Фрагмент монумента "Тысячелетие России" (1862) с изображением И.И.Бецкого

Образование в новом учебном заведении должно было включать в себя науки, изящные искусства и физическое воспитание. Кроме того, нужно было развивать в детях склонность к трудолюбию и милосердие.

Первое воспитательное училище такого рода было создано при Академии художеств. Сначала дети учились по общеобразовательным дисциплинам, а затем в специальных классах академии.

В сентябре 1763 года вышел манифест об учреждении Имперского воспитательного дома в Москве — благотворительного закрытого учреждения для сирот, подкидышей и беспризорников.

Воспитательный дом в Москве

Воспитательный дом строился на частные пожертвования, в том числе самой императрицы и Бецкого. Еще одним щедрым жертвователем был эксцентричный миллионер Прокофий Демидов. По инициативе Бецкого такой же воспитательный дом был создан и в Санкт-Петербурге.

В 1764 году Бецкой, по указанию Екатерины, осуществил свой самый известный проект: создал Воспитательное общество благородных девиц, которое позже было названо Смольным институтом благородных девиц, стало первым женским образовательным учреждением России.

Алексей Гаврилович Венецианов. Предстательство Богоматери за воспитанниц Смольного института (1832-1835). Запрестольный образ для придела Собора всех учебных заведений во имя Воскресения Христа Спасителя (Смольного собора) в Петербурге.

Свое имя институт получил потому, что на месте, где был основан, во времена Петра I был Смоляный двор, на котором варили и хранили смолу для нужд молодого российского флота. Название закрепилось за построенными там Смольным дворцом Елизаветы и Воскресенским Новодевичьим монастырем, а потом и за новым институтом, который разместился в его здании.

Джакомо Кваренги. Фасад Смольного института (ок. 1806)

Монастырь, как таковой, прекратил свое существование в 1797 году. Но его кельи трудно было приспособить под учебные классы, и позднее, в начале XIX века, Джакомо Кваренги на месте бывшего "монастырского двора" построил новое большое здание.

В 1808 году в новое здание Смольного института уже переезжали воспитанницы. Чтобы понять революционный характер нового учебного заведения, следует вспомнить, что в то время в России мало кто вообще понимал необходимость серьезного образования для женщин. В стране не было ни одной школы, где учились бы девочки. Дворянок в лучшем случае учили дома при помощи иностранных гувернеров, а девочек из бедных семей, как правило, не учили вовсе.

Отношения Бецкого с Екатериной II со временем стали портиться. Вероятно, императрице не понравилось, что ее протеже приписывает себе славу в деле, в котором и она сама сыграла значимую роль. В случае с Иваном Иавновичем это была, конечно, воспитательно-образовательная реформа, от которой его, однако, со временем мягко, но решительно отстранили.

В начале 1780-х годов Бецкой стал слепнуть, а затем старика хватил паралич. На его скромном надгробном памятнике были выбиты слова из оды Гавриила Державина: "Луч милости был, Бецкой, ты".

Г.Р. Державин
На кончину благотворителя

Луч милости был, Бецкой, ты!
Кто в бранях крови лил потоки;
Кто грады с прах преображал —
Ты милосердья полн, любови,
Спасал, хранил, учил, писал;
Кто блеск метал — ты устранялся;
Кто богател — ты ущедрялся;
Кто расточал — ты жизнь берег;
Кто для себя — ты жил для всех.

1795

Значительную часть состояния он завещал "своим" образовательным учреждениям — Воспитательным домам в Санкт-Петербурге и Москве и Смольному институту.

Здание Воспитательного дома в Петербурге

Бецкой был убежден, что, прежде всего, надо думать о здоровье воспитанниц, ибо только в здоровом теле здоровый дух. А потому он советовал с ранних дел приучать детей к стуже, в Смольном в спальнях температура не превышала 16 градусов. Воспитанницы спали на жестких кроватях, по утрам делали гимнастику, а умывались холодной водой из Невы. Питание в Смольном было скудным, дабы избежать "излишеств". Вот образчик меню Института благородных девиц во второй половине XIX века:

— Утренний чай с булкой.

— Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон.

— Обед: жидкий суп без мяса, на второе — мясо из этого супа, на третье — маленький пирожок.

— Вечерний чай с булкой.

В посты рацион становился еще скуднее: на завтрак давали шесть маленьких картофелин — или три средних — с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, прозванной голодными институтками "мертвечиной", и постный пирожок. Кстати, точно также скудно питались в те времена и дети даже в царской семье. Никаких излишеств не было.

Чтобы избежать вредного влияния извне, девочки имели очень мало контактов с семьей, воспитание в Смольном было закрытым. Отдав их в институт, родители уже не могли потом забрать их назад.

Прежде всего, как учил Бецкой, следовало бороться с леностью, которая есть "мать всех пороков", в то время как трудолюбие — отец всех добродетелей. В качестве положительного примера должен быть живой совет воспитателя и пример книги.

Алексей Бельский. "Небудь никогда праздна" (не позднее 1769)

Смольный институт был рассчитан на воспитание за казенный счет 200 девиц от 6 до 18 лет. Принимали дочерей дворян, лиц, не ниже полковника и действительного статского советника. Они делились по возрасту на четыре класса. Для каждого возраста были разработаны специальные форменные платья определенных цветов: в младшем возрасте — кофейного, во втором — темно-синего, в третьем — голубого и в старшем возрасте — белого. Более светлые тона символизировали возрастающие образованность и аккуратность.

В программу обучения входили: русская словесность, география, закон Божий, арифметика, история, архитектура, геральдика, иностранные языки, музыка. Учили также танцам, рисованию, рукоделию, светским манерам, различным видам домоводства. Много времени уделялось гимнастике. Кроме этого, их приучали умению быть приятными в обществе. Словом, предметов было куда больше, чем тот минимум, что предлагает сегодня для школы наше министерство образования.

"Смолянки" учились также воспитанию детей, домашней экономике: каждую неделю сами производили подсчет расходов, договаривались с поставщиками, обучались платить по счетам, а, начиная с третьего класса, сами шили себе платья. На каждую девицу, поступавшую в институт, ассигновывалось по 50 рублей, эти деньги клали на ее имя в банк, и ко времени окончания считались вместе с процентами ее приданным.

Во главе института стояла начальница, совершенно не похожая на ту скучную зануду, какой ее показали в телесериале.

От начальницы требовались особые качества: она должна была быть любимой и почитаемой, а, главное, "должна была вести себя кротко, весело", ей вменялось в обязанность "изгонять все то, что имеет вид скуки, задумчивости и печали". Такое требование было неслучайным, поскольку речь шла о воспитании "в благородстве и радости".

Надо ли говорить, что в институте соблюдалась строжайшая дисциплина, подъем был в 6 часов утра, а занятия продолжались в течение восьми часов. В отличие от того, что показывают в сериале, были, конечно, немыслимы интрижки с учителем танцев, флирт или что-то подобное. Учительницами были женщины, учителей-мужчин разрешалось приглашать только в крайнем случае.

Конечно, воспитанниц готовили для светской жизни. По воскресеньям в институт приезжали дамы из общества и молодые люди. Воспитанницы давали концерт, разыгрывали спектакль, или же время посвящалось просто приятному разговору. Иногда устраивались балы, на которые приглашали кадетов. Воспитанницы старших классов должны были уметь играть роль учтивых хозяек. Устав требовал от них приветливости и благородства не только в обращении с равными себе людьми, но и самыми низшими.

Бецкой И.И. Учреждение Императорскаго Воспитательнаго для приносных детей дома и госпиталя для бедных родильниц в столичном городе Москве. 1767

В институте царил настоящий культ царской семьи. Императоров "смолянки" обожали, и это всячески поощрялось руководством.

На выпуском публичном экзамене "смолянок" присутствовали сначала императрица, а потом император и члены его семьи. По окончании шесть лучших институток получали "шифр" — золотой вензель в виде инициала императрицы Екатерины, который носили на белом банте с золотыми полосками.

Шифр для лучших выпускниц Смольного института

Екатерина всячески рекламировала свой эксперимент.

Дмитрий Левицкий. "Портрет воспитанниц Императорского воспитательного общества благородных девиц Екатерины Николаевны Хрущовой, в замужестве фон Ломан, и княжны Екатерины Николаевны Хованской, в замужестве Нелединской-Мелецкой". 1773 (Русский музей, Санкт-Петербург)

Смольный показывали каждому иностранцу, посещавшему Санкт-Петербург. И у всех он вызывал восхищение. Ведь впервые в Европе задача воспитания была поставлена и решалась на государственном уровне! Дидро с восторгом писал: "Была решена неразрешимая проблема — воспитывать без принуждения. Там воспитываются дамы благородные и очень образованные. Там у каждой есть возможность найти применение своим силам и развиваться. И было совершено настоящее чудо — была создана школа, которой никогда не было, нет, и вряд ли появится".

Дмитрий Левицкий. "Портрет воспитанницы Императорского воспитательного общества благородных девиц Глафиры Ивановны Алымовой". 1776 (Русский музей, Санкт-Петербург)

Однако после смерти Екатерины, постепенно, в атмосфере близости к пышному императорскому двору система свелась к тому, что вместо воспитания добродетельных жен и матерей Смольный институт стал, по сути, формировать светских женщин. Чрезмерное внимание уделялось воспитанию "изящных манер", а учение превратилось в "долбню". Хорошо учиться, по мнению одной из воспитанниц, это "уметь хорошо болтать по-французски и делать книксены".

Дмитрий Левицкий. "Портрет воспитанниц Императорского воспитательного общества благородных девиц Феодосии Степановны Ржевской и Настасьи Михайловны Давыдовой". 1772 (Русский музей, Санкт-Петербург)

Появилось понятие "институтская складка". "Тихий и осторожный голос, воздушная и, вместе с тем, торопливая походка, движения и спокойные и робкие. Яркая краска беспрестанно разливалась на наших щеках, а, приседая, мы наклоняли голову с неподражаемой скромностью", — признавались воспитанницы.

Конечно,

"великий эксперимент" Екатерины по созданию "нового человека" и преобразованию России в полной мере так и не был осуществлен. Но Дидро был прав, чудо все-таки произошло. Из "смолянок" вышло целое поколение русских женщин — носительниц высоких идеалов чистоты, благородства, человеческого достоинства, веривших в то, что эти идеалы осуществимы, несмотря на все тяготы жизни. Ведь не случайно, что потом именно из "смолянок" вышли жены декабристов, без колебаний отравившиеся за своими мужьями на каторгу в Сибирь. Возник образ русской женщины,

в котором находили потом свое вдохновение Пушкин, Лермонтов, Тургенев, Толстой.

В Смольном училась дочь полководца Суворова Наталья, знаменитая "Суворочка".

Дочь Суворова Наталья в 20 лет. Иоганн-Батист Лампи, 1795 (источник)

Муж выпускницы Дарьи Бенкендорф, граф Ливен, стал посланником сначала в Берлине, затем в Лондоне. Прекрасно образованная, с безупречными манерами, красивая и умная, одевавшаяся с отменным вкусом, молодая графиня блистала в лондонском обществе. Как отмечали историки, привитая в Смольном вежливость и обходительность в общении позволила ей сохранить хорошие отношения со всеми группировками в лондонском высшем свете. Граф Ливен часто пользовался советами жены для составления донесений в Санкт-Петербург, а с течением времени начал полностью доверять ей их написание. В итоге, графиня Ливен стала первой русской женщиной-дипломатом.

Выпускницей Смольного была Екатерина Ельчанинова, ставшая женой морского офицера Геннадия Невельского, прославленного исследователя Дальнего Востока, будущего адмирала.

Екатерина Ивановна Невельская — жена и друг (В мае 1851 года Г.И.Невельской отправился к месту своего служения вместе с молодой женой Екатериной Ивановной Ельчаниновой, с которой обвенчался в Иркутске 16 апреля 1851 года. Еще в самом начале своей женитьбы в письме Корсакову Невельской признается: "Милый и любезный друг Миша, приготовься — я счастлив, я готов на подвиг для Отчизны. Не один — со мною решилась ехать и услаждать мое заточение и разделять труды на благо Отечества мой милый, несравненный, давно мною любимый всем существом человек — Екатерина Ивановна Ельчанинова — моя Катенька. Ты не поверишь, милый Миша, как я был рад. Пусть говорят что хотят, но я решительно не мог быть один. Я любил, люблю ее — этого ангела".

На косе, отделяющей Охотское море от залива Счастья, было заложено селение, которое в память Петра Великого и в честь святого угодника назвали Петровским. И снова нужно было ехать в Петербург с докладом. Трудно было представить, что его ожидало там: ведь он без повеления свыше поставил пост Николаевский в устье Амура. Это поселение станет на долгие годы домом для Геннадия Ивановича и Екатерины Ивановны. Здесь будет похоронен их первый ребенок. Образованнейшая, знающая несколько европейских языков, она свободно общалась с местными народами — нивхами и эвенами — на их родном языке. Учила их садить огород, обрабатывать урожай, мыться и соблюдать личную гигиену. Музицировала, а местные гиляки слушали завороженно, благо новое фортепьяно и гарнитур были присланы в подарок великим князем Константином.

В книге "Кондонский староста" нанайского писателя Ермиша Самара есть эпизоды встречи нанайцев и эвенков с Г.И.Невельским, его соратниками и Екатериной Ивановной. В одну из встреч на Петровской косе, молодая эвенка, жена одного из гостей, подарила Екатерине Ивановне эвенкийскую меховую дошку из оленьего меха, со вставками из белого и черного меха и подкладкой из меха росомахи. Автор пишет: "На русской женщине национальные узоры словно вспыхнули. Женская красота Екатерины Ивановны засверкала, как драгоценный камень в новой оправе". Как всякой истинной женщине, чувство красоты было свойственно Екатерине Ивановне. Простых аборигенов, не знающих европейского быта, встречали радушно. Стол был сервирован по-европейски, приборы — из серебра, посуда фарфоровая. И, понятно, никто не умел пользоваться этими приборами. Казусы, случавшиеся за столом, хозяева деликатно старались не замечать. От рождения очень вспыльчивый, экспансивный, невероятно деятельный, Геннадий Иванович нежно любил свою жену, безраздельно делившую все тяготы жизни на этой суровой земле. Потом он признается: "Эта была одна-единственная любовь на всю жизнь".

Интересны воспоминания Н.К.Бошняка, впоследствии напечатанные в журнале "Морской сборник": "Женщина, с которой здесь познакомился я и которая, позабыв свою молодость и возможность провести лучшие годы своей жизни не среди диких пустырей и грязных гиляков, — отправляясь на Амур, была супруга Г.И.Невельского. Я ехал тогда к капитану Невельскому курьером из Петербурга и застал его в Охотске. Кто знаком с этим охотским трактом, тот знает, что значит проехать 1 200 верст верхом по топям. Госпожа Невельская не избегла этой судьбы и сделала эти 1 200 верст в двадцать дней, кажется, еще больная, подкрепляемая лишь убеждением, что женщина должна разделить труды своего мужа, когда этого требует долг, мы имеем право думать, что таковы были ее убеждения. На транспорте „Байкал“ мы все вместе перешли в Аян и там пересели на слабый барк „Шелихов“. Когда барк стал тонуть, никто не мог уговорить г-жу Невельскую первой съехать на берег. „Командиры и офицеры съезжают последними, — говорила она, — и я съеду с барка, когда ни одной женщины и ребенка не останется на судне“. Так она и поступила. Между тем барк уже лежал на боку"). (Источник)

В России середины XIX – начала XX века фантастической популярностью пользовалась книга Елены Молоховец "Подарок молодым хозяйкам", которая выходит и сейчас. Ее автор, до замужества носившая фамилию Бурман, тоже была "смолянкой".

Выпускницей Смольного была Ольга Скобелева (Полтавцева), мать "белого генерала" Михаила Скобелева, которого называли "Суворову равным".

Ольга Николаевна Скобелева (1823-1880), дочь Н.П.Полтавцева от брака с Д.А.Пашковой, была замужем за генералом Д.И.Скобелевым, мать генерала М.Д.Скобелева. Vladimir Ivanovich Hau (источник)

Во время русско-турецкой войны 1877–1878 годов она одной из первых стала организовывать санитарные отряды, отправлявшиеся на Балканы, после смерти мужа посвятила себя благотворительности и уехала в Болгарию. Там при ее содействии были открыты приюты для инвалидов, вдов, сирот, госпитали для раненых.

Показали свой характер "смолянки", когда пришли годы тяжелых испытаний — Первая мировая и революция. Журнал "Столица и усадьба" печатал на своих страницах фотографии бывших воспитанниц института, которые просила прислать редакция, и все чаще в подписи под снимком после фамилии указывалось: "Работает, как сестра милосердия", "Работает на раненых".

Воспитанницей Смольного института была первая русская летчица Лидия Зверева, дочь генерала русской армии.

В июне 1911 года, вскоре после окончания института, она поступила в только что открывшуюся в Гатчине авиационную школу. А в августе того же года состоялся ее первый самостоятельный полет, и Лидии был вручен диплом пилота-авиатора за номером 31.

Зверева Лидия Виссарионовна (1890—1916), первая российская лётчица, дочь известного русского генерала, героя войны на Балканах 1877-78 годов Виссариона Ивановича Зверева (источник)

Вскоре она стала первой женщиной, исполнившей в воздухе "мертвую петлю". Когда началась Первая мировая, Зверева занималась вместе с мужем выпуском военных самолетов. Однако в мае 1916 года выпускница Смольного неожиданно скончалась от тифа. Во время похорон над кладбищем кружили аэропланы: друзья прощались со смелой летчицей.

Некоторые воспитанницы Смольного института стали настоящими героинями сражений на фронтах с немцами, а потом и Белого движения.

Так, София де Боде, выпускница Института благородных девиц 1914 года, пошла на службу в женский батальон, затем училась на офицерских курсах в Александровском училище. После их окончания получила звание прапорщика.

Бароннеса София де Боде, дочь начальника дивизии, в 1913-ом году окончила Смольный Институт, в 1914-м году поехала на фронт к своему отцу и пробыла там, в команде разведчиков, восемь месяцев. Во время одной из поездок она упала с лошади, сломала ногу и была отправлена отцом в Москву, где находилась в то время ее семья. Она явилась на одно из первых заседаний комитета “Помощь Родине”. Трудно было в то время обратить на кого-либо особое внимание: в течение дня перед глазами проходило столько разнообразных лиц, жизнь приносила столько неожиданностей. Но де-Боде была одним из исключений. Своей выдающейся наружностью, изящным костюмом и манерой держать себя она привлекла общее внимание. Казалось странным видеть эту девушку в подобной обстановке. Еще более возросло удивление, когда она заявила, что пришла узнать, насколько серьезна организация, и что хочет записаться через комитет в отряд доброволиц. (источник)

Храбро командовала отрядом юнкеров во время октябрьских боев в Москве, была ранена в ногу. Участвовала в "Ледяном походе" Добровольческой армии, служила ординарцем в коннице. Воспитанница Смольного запомнилась всем своей невероятной храбростью, талантом кавалериста, но и, правда, непреклонной жестокостью к большевикам.

Драматической оказалась судьба и Марии Захарченко-Шульц, урожденной Лысовой, которая окончила институт в 1911 году с золотой медалью.

После смерти мужа на фронтах Первой мировой она приняла решение заменить его собой. По Высочайшему разрешению Мария под именем своего первого мужа в начале 1915 года поступила вольноопределяющимся в 3-й Елизаветградский гусарский Ее Императорского Высочества Великой княжны Ольги Николаевны полк. Это была одна из немногих частей русской армии, не затронутая разложением. Однако после большевистского переворота офицеры полка отправились по домам.

Прибыв в родные края, Мария обнаружила, что ее имение под Пензой разорено, разъяренные толпы грабили магазины, жгли помещичьи усадьбы, убивали. Мария организовала "Союз самозащиты" и партизанский отряд из учащейся молодежи, стала прятать и переправлять из Пензы офицеров к белым.

Тогда же она встретила офицера 15-го уланского полка Григория Захарченко, который весной 1918 года стал ее вторым мужем. Вскоре Мария воевала у белых, под командованием ее супруга. Она отличалась бесстрашием в боях, осенью 1920 года, уже похоронив мужа, была ранена под Каховкой. После крымской эвакуации Мария оказалась в Галлиполийском лагере. В июне 1927 года ее группа совершила неудачный поджог общежития чекистов на Малой Лубянке и попыталась уйти за границу, в перестрелке с сотрудниками ОГПУ под Полоцком погибла.

Как сообщал красноармеец, один из очевидцев смерти бывшей "смолянки": "На противоположной опушке леса стоят рядом мужчина и женщина, в руках у них по револьверу. Они поднимают револьверы кверху. Женщина обращается к нам, кричит: "За Россию!" и стреляет себе в висок. Мужчина тоже стреляет, но в рот. Оба падают". Так сражались и погибали воспитанницы Смольного института благородных девиц… В советские времена, когда безжалостно ниспровергалось все "старое", про уникальный педагогический эксперимент благополучно забыли,

а в понятие "Институт благородных девиц" стали вкладывать иронический или просто насмешливый смысл, начали изображать его выпускниц, как ни на что негодных "кисейных барышень".

А о Смольном, здание которого захватили в 1917 году большевики — вспоминать лишь как о "штабе революции", водрузив у его входа памятник В.И.Ленину.

В наши же времена создают на эту тему пошлые "мыльные" телесериалы…

***