Первая мировая война: Английский след

С каждым днем возрастает угроза новой войны на Ближнем Востоке. Как показывает опыт, конфликт легко зарождается, но его очень сложно погасить. И никогда нельзя быть уверенным, что военный пожар, вспыхнувший в одной стране, не перекинется на другие регионы. В этой связи вспоминается Первая мировая война – то, как она началась и чем закончилась. 10 миллионов убитых, 20 миллионов искалеченных, около 10 миллионов умерших от голода и эпидемий. Кто и как развязал войну? Об этом до сих пор спорят историки.

Лондонский замысел

Пулеметчики в противогазах в ожидании газовой атаки

Между Россией и Германией в начале ХХ века противоречий, которые могли быть реальными предпосылками к войне, не существовало. Имелись разногласия между Россией и Австро-Венгрией из-за Балкан, но Вена без санкции Берлина никогда не начала бы военных действий против России. Были, правда, противоречия, грозящие войной, между Германией и Францией из-за Эльзаса и Лотарингии. Однако Англия не давала перерасти этому конфликту в военный, не желая усиления Германии. К лобовому же столкновению с Великобританией Германия была совершенно не готова, хотя и быстро наращивала свой военный флот.
То ли на Даунинг-стрит (там располагаются резиденции важнейших фигур британского правительства, в том числе
премьер-министра), то ли в лондонских клубах в предвоенные годы родилась бредовая идея стравить Германию и Россию, вызвать между ними полномасштабный конфликт, обескровить эти страны, лишить их хотя бы на время статуса великих европейских держав.
В Лондоне первоначально предполагали, что воевать будут четыре страны: Россия и Сербия – с одной стороны и Германия и Австро-Венгрия – с другой. Однако на деле вышло совсем не так. Началась кровопролитнейшая европейская война, которая длилась четыре с лишним года и унесла миллионы человеческих жизней. Как же так случилось?

Игры дипломатии

Генерал Першинг и президент Пуанкаре со свитой осматривают поле боя

Хотя эта идея и была бредовой, ее реализовали, и довольно успешно, в первую очередь путем дипломатической игры. Ведь если говорить об Антанте как о тройственном союзе между Англией, Францией и Россией, то на 1 августа 1914 года такового, собственно, не было. Существовала военная франко-русская конвенция 1892 года, по которой в случае нападения или угрозы такового для одной из сторон другая немедленно принимает меры военного
противодействия. Президент Пуанкаре, находясь в Петербурге в конце июля 1914-го, подтвердил обязательства со
стороны Франции. Что касается Англии, то у нее с Россией подобного договора не было – его подписали, когда война уже шла.
А до начала большой войны Англия вела политику стравливания России и Германии. Британский министр иностранных дел Эдуард Грей не раз говорил германскому послу, что Англия останется нейтральной в случае возникновения
военного конфликта, «если не будет посягательств на Францию». Российского посла он убеждал в том, что Британия сохраняет по отношению к его стране дружественный нейтралитет и готова выступить посредником в случае обострения ситуации. А австро-венгерскому послу министр внушал, что «русский царь никогда не поддержит цареубийц», иными словами, Вена может делать с Белградом все что хочет, Россия за Сербию не вступится. Германия была готова воевать с Францией, но только в том случае, если Англия останется в стороне, а Россия не нанесет удар с востока. Эдуарду Грею достаточно было в июле 1914 года заявить, что Англия не останется нейтральной и будет на стороне Франции и России, чтобы общеевропейская война тем трагическим летом не началась.

Мобилизация началась…

Очень острым был в тот момент вопрос об объявлении мобилизации. В ответ на всеобщий призыв в Австро-Венгрии
Николай II отдал распоряжение о моби-лизации четырех военных округов на юго-западной границе. Одновременно в
Берлин ушла депеша, что «ни одна (из мобилизационных мер) не была направлена против Германии». Министр иностранных дел России С.Д. Сазонов писал в своих мемуарах: «Около полудня 30 июля в Берлине появился отдельный выпуск германского официоза Lokal Anzeiger, в котором сообщалось о мобилизации германских армии и флота. Телеграмма (посла) Свербеева с этим известием была отправлена незашифрованной в Петербург через несколько минут после означенного листка и получена мною часа два спустя. Вскоре после отправления своей телеграммы Свербеев был вызван к телефону и услышал от министра иностранных дел фон Ягова опровержение известия о германской мобилизации. Это сообщение он (посол) передал также по телеграфу без всякого замедления. Тем не менее на сей раз его телеграмма попала в мои руки со значительным запозданием. История появления известия о германской мобилизации до сих пор не вполне выяснена».
Сазонов сразу же доложил царю о первой телеграмме посла – и тот подписал указ о всеобщей мобилизации. Об этом
узнали в Берлине и ввели «кригсгефар» – положение о военной опасности. Начались широкие мобилизационные мероприятия.

На восток!

Английские солдаты и танк Mark I

Германии грозила война на два фронта. Лондон предложил Берлину выход: Германии надо отказаться от нападения на Францию и все силы сосредоточить на востоке. Надо как можно скорее объявить войну России и вместе с Австро-Венгрией на нее навалиться. Предлагалось все это, конечно, на дипломатическом языке, в дружественном по
отношению к Берлину тоне. Император Вильгельм, достаточно опытный политик, однако на это купился. В 5 часов вечера 1 августа Германия объявила войну России и начала всеобщую мобилизацию.
Немецкий Генеральный штаб пришел в ужас, не поняв логики действий кайзера. Начальник Генштаба, генерал Мольтке-младший, сказал Вильгельму: «Ваше величество, это невозможно сделать. Нельзя импровизировать, передислоцируя миллионы солдат. Ваше величество настаивает на отправке всей армии на Восток, однако войска не будут готовы к бою. Это будет неорганизованная вооруженная толпа, не имеющая системы снабжения. Чтобы ее создать, потребовался бы год упорного труда». Имело значение и то, что в случае переброски армии на Восток, если Франция решится напасть, Германия окажется совершенно беззащитной.
Пока император препирался со своими генералами, военная машина Германии работала по тем планам, которые давно существовали. 16-я немецкая дивизия уже была готова пересечь границы Люксембурга, а дальше по плану Шлиффена ей предстоял марш через Бельгию к северным границам Франции. Это означало, что Англия откажется от своего нейтралитета и выступит против Германии. Император и канцлер останавливают немецких солдат буквально в километре от люксембургской границы. От имени кайзера английскому королю посылается телеграмма о том, что немецкая армия не станет атаковать Францию, а будет применена в другом месте (!).

Где же союзник России?

А что же Франция? Она должна была срочно прийти на помощь России, которой Германия объявила войну. Ничего подобного не происходит. Французские войска еще 31 июля отошли на 10 километров от франко-немецкой границы «во избежание провокаций». По сути дела, французский подход к ситуации близок к английскому: пусть Россия, Германия и Австро-Венгрия хорошо потреплют друг друга, а там посмотрим… Франко-русские договоры существовали, но они утверждались в секретном режиме, их не утверждало Национальное собрание, и т.д.
Однако немцы «спасли честь» французов. Хотя Лондон еще раз подтвердил, что не допустит нарушения нейтралитета Бельгии, немецкие дивизии ринулись через ее территорию к французским границам. Кайзер, в конце концов, прислушался к мнению своих генералов, и 3 августа Германия объявила войну Франции. Ну а 4 августа Великобритания, как защитница свободы Бельгии, сама объявила войну Германии. Британскому кабинету удалось разжечь войну, правда, не совсем так, как хотелось бы. Реально начали воевать не только Германия, Австро-Венгрия и Россия. Многие страны очень скоро будут втянуты в этот страшный водоворот.
Формальным поводом для начала Первой мировой было убийство эрцгерцога Франца Фердинанда. Однако британский министр Эдуард Грей сделал для этой войны, пожалуй, много больше, чем гимназист Гаврило Принцип, убивший наследника австро-венгерского престола.

Василий МИЦУРОВ,
кандидат исторических наук