Проблема в том, что мир, принесенный США, означает войну.

Убийство в Конго

Джаред: Позвольте мне зачитать сообщение в Нью-Йорк Таймс от 17 января:

"Президент Конго Лоран Кабила, свергнувший одного из великих африканских диктаторов и затем ввергший свою страну в еще больший беспорядок, по сообщению дипломатов и его приближенных был сегодня убит.
Министр внутренних дел Гаэтан Какуджи, один из наиболее близких союзников Кабилы, объявил по телевидению, что президент лично отдал приказ о введении комендантского часа, тем самым давая понять, что Кабила еще жив.
Однако в Вашингтоне, высокопоставленный представитель администрации президента сообщил, что Соединенные Штаты получили сведения из надежных источников, что г-н Кабила был убит. По словам этого чиновника: "Мы действуем исходя из понимания, что он мертв."

Это довольно необычно, не правда ли? Сначала Таймс, наиболее близкая к правительству США газета, осуждает Кабилу в первой же фразе своего сообщения, возлагая на него вину за "еще больший беспорядок." И после этого, правительство США настаивает, что Кабила мертв, в то время как правительство Конго говорит, что он опасно ранен. Это нормальная дипломатия?

ДБ: Это в высшей степени необычно. Когда глава государства становится жертвой покушения, иностранные правительства воздерживаются от заявлений до тех пор, пока правительство той страны не выступит с официальным заявлением. Не принято немедленно объявлять: "Он мертв! Он мертв!" И уж тем более: "Этот диктатор мертв!" И то обстоятельство, что Бельгия, США, Великобритания, а также Уганда и Руанда, которые ведут агрессивную войну против Конго, немедленно бросились кричать: "Он мертв! Он мертв!" выдает, как минимум, их желания. Они надеются, что это правда. Возникает вопрос: почему они пошли на такое нарушение дипломатического этикета. Что здесь еще скрывается?

Обратите внимание на время. Январь это очень важный месяц для народа Конго, его национальной гордости. В январе они празднуют годовщину своего освобождения от колониализма. Также в январе был убит Патрис Лулумба. Таким образом, время покушения на Кабилу имеет огромный психологический эффект. Добавьте к этому преждевременные заявления от Запада и прозападных африканских лидеров. За всем этим стоит расчет запугать конголезцев. Эта страна увязла в гражданской войне. Теперь атакован еще один лидер из поколения Лулумбы, бывший его соратником в 1960-х.

История Лорана Кабилы такова. Он был на стороне Лулумбы в начале 1960-х. Когда в 1961 Лулумбу убили, Кабила объявил себя противником прозападного диктатора Мобуту Сесо Секо. В 1964 Кабила предпринял восстание против Мобуту. Оно было подавлено. Кабила бежал в Танзанию и старался подготовить революцию там. В Танзании он работал с Че Гевара, который в это время находился в Африке.

Таким образом Кабила с 1960-х партизанил в буше. Он играл незаметную роль до 1990-х, когда он поднялся на вершины власти на штыках руандских войск, за которыми стояли США. Большой вопрос заключается в следующем: работал ли он на США всерьез или просто использовал их для прихода к власти? Многие утверждают, что США он никогда особенно не нравился в качестве главы АФЛД (партия Кабилы служившая политическим прикрытием для вторжения руандских войск). Ведь он ассоциировался с тем поколением конголезских лидеров, которое США так ненавидят, с людьми типа Патриса Лулумбы.

Но как бы то ни было, он в значительной степени выбросил Запад из Конго, разорвал контракты концессий на добычу минералов и т.п., которые были заключены с англо-американскими партнерами, а самое главное, отказался платить долг Конго западным инвесторам. БОльшая часть этого долга была сделана Мобуту для личного обогащения. Как только Кабила повернулся против Запада, последний организовал новую интервенцию в Конго.

Джаред: Расскажите немного о Патрисе Лулумбе, чтобы у читателей было более ясное представление о контексте последних событий в Африке.

ДБ: Патрис Лулумба был панафриканистом. В 1960, когда Конго получило независимость, Лулумба стал премьер-министром. В то же самое время президент был фактически назначен Западом. Между ними началась борьба. Как панафриканист, Лулумба не хотел быть пешкой ни Запада, ни Советского Союза. Он искал африканского курса. Но в условиях Холодной войны он был ближе к СССР, чем к империалистам, бывшим колонизаторам, которые высасывали из Конго все соки так много лет. Вы может помните, что Конго было местом первого геноцида 20 века. Король Леопольд обратил Конго в свое личное владение. Десять миллионов конголезцев погибло. Десять миллионов. Но об этом просто никогда не говорят. Как будто этого и не было.

Джаред: Это было описано в книге Конрада "Сердце тьмы." В конце романа последние слова умирающего бельгийского колонизатора: "Ужас!" Десять миллионов человеческих существ.

ДБ: Да. Как будто и не было. Вообразите, если бы конголезцы сделали такое в западной стране.

Мало что изменилось, когда в 1908 эту колонию передали под управление колониальной администрации. Они продолжали выкачивать из Конго его природные ресурсы. Немножко подчистили картину с правами человека, но продолжали жестокую эксплуатацию страны. Кроме короткого периода с 1960 по 1961, когда движение Патриса Лулумбы главенствовало в стране, Конго оставалось колонией. После 1961 у власти были вассалы Запада, которые прибегали к жестоким репрессиям для эксплуатации огромных минеральных богатств Конго.

И на сегодня мало что изменилось в этом, за исключением того, что Кабила получил возможность снова проводить курс Лулумбы. С этим курсом его отождествляли как конголезский народ, так и империалисты, что объясняет их ненависть к нему. Это также объясняет то, почему западная пресса, англо-американская в особенности, демонизировала Намибию, Анголу и Зимбабве, все те революционные государства, которые боролись против белого апартеида и которые пришли на помощь Кабиле. В то время как роль Уганды и Руанды, напавших на Конго и разоривших его восточную часть, постоянно замалчивается.

В действительности, именно благодаря ограблению Конго Уганда и Руанда смогли в последние годы платить по долговым обязательствам МВФ и Мировому Банку. Энтеббе (Уганда) и Кигали (Руанда) кишат торговцами оружием и западными горняками желающими нажиться на минеральных богатствах, которые вывозятся из Конго. В то же время оба этих режима, особенно Уганда, приводятся как положительный пример африканского неолиберального развития. В действительности все это основано на разграблении Восточного Конго.

Джаред: Этим они и отдают дань МВФ.

ДБ: Да, в основном. Много шума было поднято по поводу кампаний из Зимбабве, поддерживающих Кабилу в отпоре агрессии Руанды и Уганды. Они получили права на разработку алмазных шахт. Но разница состоит в том, что кампании из Зимбабве получили эти права законным образом от конголезского правительства. В то время как угандийцы и руандийцы, их американские покровители и кампании получают огромные барыши от разграбления захваченных райнов Конго, не имея на это разрешения законного правительства в Киншасе.

Эта ситуация напоминает Сьерру-Леоне, где западная пресса поливает помоями всех своих противников за их эксплуатацию природных ресусрсов. Но если положение изменится и Запад получит там перевес, они захватят и будут сами безжалостно эксплуатировать эти богатства. Поэтому действительный вопрос заключается в том, кто будет обладать этим богатством. Это центральный вопрос в Конго.

В 1960 г., когда премьер-министр Патрис Лулумба призвал к независимому развитию Конго, Бельгия с поддержкой США организовала сепаратистское движение в провинции Катанга. Армия сепаратистов состояла в основном из белых наемников. В ответ Лулумба обратился за поддержкой к ООН и призвал эту организацию защитить независимость Конго. Но когда ООН откликнулась на призыв Лулумбы, в обстановку вмешались войска Запада. В последовавшем хаосе Мобуту убил Лулумбу с помощью секретных служб Бельгии и США. Так что история Конго за последние 120 лет была трагической. За исключением нескольких коротких периодов, его народ подвергался постоянной эксплуатации или яростной агрессии извне, когда он пытался встать на путь независимого развития.

Джаред: Вы знаете, Петар Макара говорит, что беда сербов состоит в том, что они построили свой дом посередине дороги, которую хотел использовать Запад. И сербам не нравилось, когда иностранные империалисты захватывали их дорогу. Может быть, беда конголезцев в том, что у них в доме слишком много бесценных алмазов.

ДБ: Да, это так. Конго это большой треугольник выступающий из сердца Африки. Там полно полезных ископаемых и вообще всего. Карта Конго полностью закроет карту Европы. Это огромная нация с большим потенциалом, с великим народом. Но у власти там всегда были диктаторы поставленные западными королями, колонизаторами и так далее за последние 120-150 лет.

Джаред: И не обязательно более гуманными, чем сто лет назад.

ДБ: Позволю сказать, ни на чуточку. Нисколько.

Джаред: Вы думаете, что Запад хотел бы разбить Конго на маленькие куски?

DB: Не обязательно. Потому что один большой кусок легче и выгоднее держать под контролем, как они это делали с помощью Мобуту. А сепаратистов они использовали только когда хотели избавиться от лидеров, которые не оправдали и ожиданий.

Имейте ввиду, что между странами G7/G8 есть разногласия. И они не могут прийти к единому мнению о том, что делать с Конго. Особенно сильны разногласия между Францией и Россией, с одной стороны, и Британией и США, с другой.
Многие обозреватили сходятся во мнении, что политика в Центральной и Западной Африке в основном определяется столкновением интересов Франции и США. В 1990-х Мобуту склонялся в сторону французов. Он усиливал роль государтва в управлении и экономике. Этим он отличался от нового поколения африканских лидеров, например в Руанде, восхваляемых Вашингтоном и Госдепартаментом за их приверженность неолиберализму.

Мобуту следовал французской модели, в то время как эти новые лидеры следовали неолиберальной модели США. Таким образом, правительство США и англо-американская пресса вдруг обнаружили, что Мобуту, который до сих пор не вызывал у них никаких жалоб, оказался очень-очень плохим человеком. Они надеялись, что Кабила окажется послушным неолибералом, когда его приведут к власти.

Джаред: Значит, вы думаете, что по началу США хотели покончить с Мобуту?

ДБ: Это было частью более широких перемен, потому что Мобуту стал неудобен США. Он дал прибежище отрядам хуту, которые сражались против победившего в Руанде Патриотического фронта Руанды. Они также наносили удары в Бурунди против контолируемого тутси правительства, которое проводило репрессии против хуту в этой стране. США активно старались подавить сопротивление этих отрядов хуту и восстановить власть тутси в Центральной Африке.

Джаред: И элита тутси были союзниками США в этом районе?

ДБ: Да. Их стратегия заключалась в расширении сферы влияния тутси по всей Центральной Африке, включая тутси в Восточном Конго, т.н. баньярванда.

Важно понять, что стратегия США построена на преувеличении различий, предельном разжигании розни. В Восточном Конго тутси и хуту не различают. И тех и других зовут баньярванда. Дело в том, что различия между тутси и хуту являются не столько языковыми, культурными или этническими, сколько классовыми. Это различия между бывшими элитами и бывшими крепостными (т.е. различия того же типа, которые существовали между дворянством и крестьянством после отмены крепостничества в России- прим. ред.)

Фактически, это один и тот же народ, хотя хуту вначале были крестьянами, а тутси скотоводами. То, что колонизаторы сделали в этом районе, является классическим примером этногенеза. И это было сделано сознательно. Они буквально создали новые этнические группы, чтобы разделять и властвовать. Точно также вы видели в Косово, как западные СМИ и "эксперты," вроде Ноэля Малкольма, популяризировали термин "косовары."

Этим они пытались решить ту проблему, что албанское государство уже существует, и поэтому этнические албанцы в Косово едва ли могут требовать самоопределения, так как оно у них уже есть в форме Албании. По международному праву классическое право на самоопределение было уже реализовано албанцами, в отличие от курдов, например, у которых нет своего государства. Поэтому для того, чтобы оправдать сепаратистское движение в Косово, западные неоколонизаторы должны были выдумать новую национальную группу, "косоваров." Это, конечно, полный абсурд.

Но так или иначе, колонизаторы занимались этим всегда: создавали этнические группы или разжигали различия и распри между ними. Именно этим они и продолжают заниматься в Африке и Южной Азии, как например на Цейлоне.

Как правило, они определяют военную расу и начинают играть на ее предполагаемых воинственных чертах. Потом они находят правящую расу и стараются передать ей управленческие функции. И конечно же, трудящуюся расу. А как же без нее? Они создают все эти стереотипы и навязывают их этническим группам. Этот ядом Африку отравили колонизаторы.

Джаред: Точно также, как они сделали в Боснии с мусульманами. В Оттоманской империи и при нацистах мусульмане были привилегированным слоем, и США играли на этом, используя их элитизм против сербов, как якобы людей из низших классов.

ДБ: Совершенно верно. Разделяй и властвуй, старая римская мудрость. Это классическое орудие империи. В Конго для этого есть богатые возможности. Большое население, более 50 миллионов. Огромная территория. Отсутствие четких различий между разными группами. В этой ситуации имперские силы пытаются сделать эти различия между народами этого района как можно более четкими и углубить существующие расхождения и распри. Это происходит не только в Конго, а по всей Центральной Африке.

Дополнительный фактор здесь это соперничество между Францией и США. Они поддерживают разные стороны и имеют разные планы для этого района, население которого стало жертвой межимпериалистической борьбы. И в это время Кабила вдруг делает поворот на 180 градусов и заявляет Западу: "Руки прочь от Конго!" Хотя он был более близок к французской дипломатии и французы позволяли ему некоторую свободу действий. Здесь проявилась эта идея французских интеллектуалов о сопротивлении американской гегемонии. Они проповедуют идею многополярного мира вместо однополярного.

Причина всех проблем между тутси и хуту состоит в том, что Запад дал форму этнических различий тому, что являлось, в сущности, кастовыми различиями. Как и брамины в Индии, тутси не являются племенем.

Джаред: Несколько упрощая для читателей, можно сказать, что тутси и хуту это правители и подданые?

ДБ: Да.

Джаред: Позвольте мне процитировать один документ. В 1958 г. группа образованных хуту написала письмо королевскoму двору тутси в Руанде. В этом письме они просили равенства и конца феодальным отношениям. Ответ двора был следующий:

"Можно спросить, с чего это вдруг хуту заявляют теперь о своих правах на перераспределение общего наследства. Ведь очевиден тот факт, что отношения между нами (тутси) и хуту были всегда основаны на крепостничестве. А если это так, то не существует никаких оснований для братства между нами. Если наши короли завоевали страну хуту, убив их мелких корольков, и тем самым сделав хуту своими слугами, то как могут хуту надеяться стать нашими братьями?"

ДБ: Да, это было в 1958. Отношения испортились уже при бельгийских колонизаторах, и они ухудшились после 1958. Существует целая история того, как бельгийцы манипулировали этими различиями. Когда они стали уходить из Африки, бельгийцы сначала внезапно перешли на сторону хуту, потом обратно к тутси, и так далее, для того чтобы увеличить напряженность между ними.

Последствия были ужасны. Много крови было пролито между тутси и хуту. И началось это не с урандского геноцида 1994 года, как хотела бы нас уверить англо-американская пресса. 1994 был началом конца этой истории. Фокусирование исключительно на одном только периоде (убийства в 1994), позволяет Западу оправдать сегодняшнюю власть Патриотического фронта Руанды (RPF), проамериканской группировки тутси. Целью конролируемого американцами Трибунала по военным преступлениям в Уранде является наказание хуту и отбеливание лидеров тутси, которых выдают за невинных, потому что они союзники США.

По мнению многих, ужасные события в Руанде были спровоцированны RPF (тутси). Когда Фронт вошел в страну, они выгнали из северной Руанды почти миллион хуту. Затем было соглашение о прекращении огня, и часть хуту перешла в нейтральные, буферные зоны. Но многие потеряли веру в мирное сосуществование после агрессии RPF, которая привела к радикализации почти миллиона беженцев хуту. Это послужило разгоранию этнической вражды. RPF всесторонне поддерживали Уганда и США. Элита хуту, правящая в это время в Руанде, конечно, не могла не заметить этого факта. Они были напуганы. Жили в атмосфере паранойи. Впрочем, реальные основания для этого были.

В любом случае, существовала долгая история недоверия. Так называемый руандский геноцид был спровоцирован, когда сбили самолет президента Руанды Хабияримана. Он был хуту.

Джаред: Как я понимаю, существуют серьезные доказательства, что ракеты сбившие самолет были поставлены США.

ДБ: Центрально-африканские наблюдатели сходятся во мнении, что самолет был сбит RPF, и что RPF - союзник США. Можно сказать, что каждый шаг политиков США был расчитан на то, чтобы усилить роль экстремистов в правительстве хуту.

За покушением на президента последовали ужасные массовые убийства, но было бы неправильно обвинять во всем только хуту. Когда силы RPF (тутси) вторглись в Руанду и согнали с их мест проживания миллион хуту, они использовали грубое насилие. Хуту изгоняли из своих домов, резали, грабили. А затем был сбит президентский самолет. И на борту был не только президент Хабияримана, но и демократически избранный президент Бурунди Нтариямира, тоже хуту.

Итак, сначала военное вторжение тутси и безжалостное, жестокое изгнание одного миллиона хуту. А затем убийство двух президентов- хуту. В ответ лидеры хуту решили уничтожить тутси, которых они рассматривали как изготовившуюся к атаке пятую колонну.

В 1996, другой хуту-президент Бурунди был свергнут в результате переворота, во главе которого стоял тутси Пьер Боюйа. После этого, хуту в Бурунди были согнаны в лагеря с ужасными условиями. Об этих событиях никто не говорил, но все это создало атмосферу величайшего недоверия и страха в этом регионе. А теперь силы Руанды и Уганды атаковали Конго с сильной поддержкой Бурунди. Во всех трех странах у власти стоят тутси..

В конфликт оказалась втянута и Южная Африка. Неолиберальные государства, как Замбия, пытаются достичь "мира." Это слово надо поставить в кавычки, потому что они хотят неолиберального мира, который бы достиг целей руандо-угандистской агрессии. В то же время такие государства как Зимбабве, Намибия и Ангола встали на защиту суверенитета Конго. А за ними в конфликт вовлекается и Южная Африка с ее внутренними фракциями неолибералов и анти-неолибералов, которые говорят противоположные вещи и шлют противоречивые сигналы.

Ситуация очень схожая с Югославией. Одни фракции не хотят быстрого перехода к неолиберализму, другие хотят этого как можно быстрее. Стоит вопрос, кто будет осуществлять эту программу и каким образом. Но главное это понять, что во всех этих конфликтах центром является неолиберализм, который определяет идеологическое видение, навязывает его во всех этих регионах. Везде то же самое, что в Африке, что в Южной Европе, что в Южной Азии. Даже если мирное решение возможно, оно будет саботироваться, если оно не означает победы неолиберализма. Только согласие на неолиберальный курс делает мир приемлемым для Вашингтона. Вот почему мир в Боснии был саботирован в 1992. И вот почему все миротворческие усилия африканцев тоже были саботированы. Ключ к пониманию происходящего это видеть США как единственного арбитра в конфликтах, как единственную силу способную принести миру мир давая власть тем, кто экономически и политически подчиняется курсу США. Вот почему они стараются свести на нет мирные инициативы самих африканцев. Они хотят мира только на американских условиях.

Джаред: Проблема в том, что мир принесенный США означает войну.

ДБ: Их мир означает войну или колониальное подчинение для народов изнуренных войной, как в случае с Боснией. А это означает нищету, экономический развал, многолетние страдания и полную беспомощность населения изменить свою судьбу, потому что их государственность передана в чужие руки, международным попечителям. Контролируя финансы страны, неолиберальные технократы контролируют и ее армию и суверенитет.

Джаред: И в свою очередь, эти технократы отвечают . . .

ДБ: Они отвечают перед финансовыми кругами в Нью-Йорке, Франкфурте и Лондоне. Конец суверенитету.

Перевод А.Б.