Третий рейх уходит под землю

СЕКРЕТНЫЕ ТОННЕЛИ — В НИКУДА

Зрелище не для слабонервных, когда в лесных сумерках из смотровых щелей старых дотов и бронеколпаков выбираются, копошась и попискивая, летучие мыши. Крылатые вампиры решили, что эти многоэтажные подземелья люди построили для них, и обосновались там давно и надежно. Здесь, неподалеку от польского города Мендзыжечь, обитает самая большая в Европе колония нетопырей — десятки тысяч. Но речь не о них, хотя военная разведка и выбрала в виде своей эмблемы силуэт летучей мыши.

Об этой местности ходили, ходят и долго еще будут ходить легенды, одна мрачнее другой.

«Начнем с того, — рассказывает один из первопроходцев здешних катакомб полковник Александр Лискин, — что вблизи лесного озера, в железобетонном коробе был обнаружен заизолированный выход подземного силового кабеля, приборные замеры на жилах которого показали наличие промышленного тока напряжением в 380 вольт. Вскоре внимание саперов привлек бетонный колодец, который проглатывал воду, низвергавшуюся с высоты. Тогда же разведка доложила, что, возможно, подземная силовая коммуникация идет со стороны Мендзыжеча. Однако здесь не исключалось и наличие скрытой автономной электростанции, и еще то, что ее турбины вращала вода, падающая в колодец. Говорили, что озеро каким-то образом соединено с окружающими водоемами, а их здесь немало.

Саперы выявили замаскированный под холм вход в тоннель. Уже в первом приближении стало ясно, что это серьезное сооружение, к тому же, вероятно, с разного рода ловушками, включая минные. Говорили, что как-то подвыпивший старшина на своем мотоцикле решил на спор проехаться по таинственному тоннелю. Больше лихача не видели».

Что бы там ни говорили, бесспорно одно: в мире нет более обширного и более разветвленного подземного укрепрайона, чем тот, который был прорыт в речном треугольнике Варта — Обра — Одер более полувека назад. До 1945 года эти земли входили в состав Германии. После крушения Третьего рейха вернулись к Польше. Только тогда в сверхсекретное подземелье спустились советские специалисты. Спустились, поразились протяженности тоннелей и ушли. Никому не хотелось затеряться, взорваться, исчезнуть в гигантских бетонных катакомбах, уходивших на десятки(!) километров к северу, югу и западу. Никто не мог сказать, с какой целью были проложены в них двупутные узкоколейки, куда и зачем убегали электропоезда по бесконечным тоннелям с бесчисленными ответвлениями, тупиками, что перевозили они на своих платформах, кто был пассажиром. Однако доподлинно известно, что Гитлер по меньшей мере дважды побывал в этом подземном железобетонном царстве, закодированном под названием «RL» — Regenwurmlager — «Лагерь дождевого червя».

Смотреть фильм:

Подземелья Рейха / The Reich Underground

В конце Второй Мировой Войны по всей Германии победители обнаружили огромные недостроенные системы туннелей. Гитлер распорядился о сооружении около 800 подземных комплексов в попытке удержать на плаву немецкую военную промышленность. 60 лет назад союзники пытались уничтожить их, в том числе, и личный альпийский бункер Гитлера. Целые участки системы туннелей до сих пор остаются не исследованными.

Зачем?

Под знаком этого вопроса проходит любое исследование загадочного объекта. Зачем было сооружено гигантское подземелье? Зачем проложены в нем сотни километров электрифицированных железных дорог, и еще добрая дюжина всевозможных «зачем?» и «почему?»

Местный старожил — бывший танкист, а ныне таксист по имени Юзеф, захватив с собой люминесцентный фонарь, взялся сводить нас к одному из двадцати двух подземных вокзалов. Все они обозначались когда-то мужскими и женскими именами: «Дора», «Марта», «Эмма», «Эмма». Ближайший к Мендзыжечу — «Хенрик». Наш гид утверждает, что именно к его перрону прибывал из Берлина Гитлер, чтобы отсюда отправиться уже по поверхности в свою полевую ставку под Растенбергом — «Вольфшанце». В этом есть своя логика — подземный путь из Берлина позволял скрытно покидать рейхсканцелярию. Да и до «Волчьего логова» отсюда всего лишь несколько часов езды на машине.

Юзеф гонит свой «Полонез» по неширокому шоссе на юго-запад от города. В деревушке Калава сворачиваем в сторону бункера «Шарнхорст». Это один из опорных пунктов оборонительной системы Поморского вала. А места в округе — идиллические и никак не вяжутся с этими военными словесами: холмистые перелески, маки во ржи, лебеди в озерцах, аисты на крышах, соснячки, горящие изнутри солнцем, косули бродят.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД!

Живописный холм с нестарым дубом на вершине был увенчан двумя стальными бронеколпаками. Их массивные сглаженные цилиндры с прорезями походили на тевтонские рыцарские шлемы, «забытые» под сенью дубовой кроны.

Западный склон холма обрывался бетонной стеной в полтора человеческих роста, в которую была врезана броневая гермодверь в треть обычной двери и несколько воздухозаборных отверстий, забранных опять же бронированными жалюзями. То были жабры подземного монстра. Над входом надпись, набрызганная из баллончика с краской: «Welcome to hell!»

Под пристальным оком пулеметной амбразуры флангового боя подходим к броневой дверце и открываем ее длинным специальным ключом. Тяжелая, но хорошо смазанная дверь легко распахивается, и в грудь тебе смотрит еще одна бойница — фронтального боя. «Вошел без пропуска — получи автоматную очередь», — говорит ее пустой немигающий взгляд. Такова камера входного тамбура. Когда-то ее пол предательски проваливался, и незваный гость летел в колодец, как это практиковалось в средневековых замках. Теперь он надежно закреплен, и мы сворачиваем в узкий боковой коридорчик, который ведет внутрь бункера, но через несколько шагов прерывается главным газовым шлюзом. Выходим из него и попадаем в блок-пост, где караул проверял когда-то документы всех входящих и держал под прицелом входную гермодверь. Только после этого можно войти в коридор, ведущий в боевые казематы, прикрытые бронекуполами. В одном из них до сих пор стоит ржавый скорострельный гранатомет, в другом размещалась огнеметная установка, в третьем находились тяжелые пулеметы. Здесь же «каюта» командира — «фюрер-раум», перископные выгородки, радиорубка, хранилище карт, туалеты и умывальник, а также замаскированный запасной выход.

Этажом ниже — склады расходных боеприпасов, цистерна с огнесмесью, камера входной ловушки, она же карцер, спальный отсек для дежурной смены, фильтровентиляционная выгородка… Здесь же и вход в преисподнюю: широкий — метра четыре в диаметре — бетонный колодец отвесно уходит вниз на глубину десятиэтажного дома. Луч фонаря высвечивает на дне шахты воду. Бетонная лестница спускается вдоль шахты крутыми узкими маршами.

«Тут сто пятьдесят ступенек», — сообщает Юзеф. Мы идем за ним с замиранием сердца: что внизу? А внизу, на глубине 45 метров, — высокосводный зал, похожий на неф старинного собора, разве что собранный из арочного железобетона. Шахта, вдоль которого вилась лестница, обрывается здесь для того, чтобы продолжиться еще глубже, но уже как колодец, почти до краев заполненный водой. Есть ли дно у него? И для чего вздымается нависающая над ним шахта аж до казематного этажа? Юзеф не знает. Но он ведет нас к другому колодцу, более узкому, прикрытому крышкой люка. Это источник питьевой воды. Можно хоть сейчас зачерпнуть.

Оглядываю своды здешнего аида. Что видели они, что творилось под ними? Этот зал служил гарнизону «Шарнхорста» военным городком с тыловой базой. Здесь в главный тоннель, как притоки в русло, «впадали» двухъярусные бетонные ангары. В них размещались две казармы на сто человек, лазарет, кухня, склады с продовольствием и амуницией, электростанция, топливохранилище. Сюда же через шлюзовую противогазовую камеру подкатывали и вагонеточные поезда по ветке, уходящей к магистральному тоннелю на вокзал «Хенрик».

- Пойдем на вокзал? — спрашивает наш провожатый.

Юзеф ныряет в невысокий и неширокий коридор, и мы за ним. Пешеходная потерна кажется бесконечной, идем по ней ускоренным шагом уже четверть часа, а света в конце тоннеля не видно. Да и не будет здесь никакого света, как, впрочем, и во всех остальных «норах дождевого червя».

Только тут замечаю, как продрог в этом стылом подземелье: температура здесь постоянная, что летом, что зимой, — 10oС. При мысли, под какой толщей земли тянется наша щель-тропа, и вовсе становится не по себе. Низкий свод и узкие стены сжимают душу — выберемся ли отсюда? А если обрушится бетонное перекрытие, а если хлынет вода? Ведь более полувека все эти конструкции не знали ни ухода, ни ремонта, сдерживают, а ведь они сдерживают, и давление недр, и напор воды…

Когда на кончике языка уже завертелась фраза: «Может, вернемся?», узкий ход наконец влился в широкий транспортный тоннель. Бетонные плиты составляли здесь подобие перрона. Это и был вокзал «Хенрик» — заброшенный, пыльный, темный… Сразу же вспомнились те станции берлинского метрополитена, которые до недавних лет пребывали в подобном же запустении, поскольку находились под стеной, рассекавшей Берлин на восточную и западную части. Их было видно из окон голубых экспрессов — эти каверны застывшего на полвека времени… Теперь, стоя на перроне «Хенрика», нетрудно было поверить, что рельсы этой ржавой двупутки добегают и до берлинского метро.

Мы сворачиваем в боковой ход. Вскоре под ногами захлюпали лужи, по краям пешеходной дорожки тянулись водоотводные канавки — идеальные поилки для летучих мышей. Луч фонаря прыгнул вверх, и над нашими головами зашевелилась большая живая гроздь, слепленная из костлявокрылых полуптиц-полузверьков. Холодные мурашки побежали по спине — экая пакость, однако! Даром, что полезная — комаров жрет.

Говорят, души погибших моряков вселяются в чаек. Тогда души эсэсовцев должны обращаться в летучих мышей. И судя по количеству гнездившихся под бетонными сводами нетопырей, вся дивизия «Мертвая голова», бесследно исчезнувшая в 45-м в мезерицком подземелье, до сих пор укрывается от солнечного света в виде рукокрылых тварей.

Прочь, прочь отсюда, и как можно скорее! НАШ ТАНК — НАД БУНКЕРОМ

На вопрос «зачем был создан Мезерицкий укрепрайон» военные историки отвечают так: для того чтобы навесить мощный замок на главную стратегическую ось Европы Москва — Варшава — Берлин — Париж.

Китайцы построили свою Великую стену, дабы на тысячи ли прикрыть границы Поднебесной империи от вторжения кочевников. Немцы сделали почти то же самое, воздвигнув Восточный вал — Ostwall, с той лишь разницей, что проложили свою «стену» под землей. Сооружать ее они начали еще в 1927 году и только через десять лет закончили первую очередь. Полагая отсидеться за этим «неприступным» валом, гитлеровские стратеги двинулись отсюда сначала на Варшаву, а потом на Москву, оставив в тылу захваченный Париж. Итог великого похода на восток известен. Натиск советских армий не помогли сдержать ни противотанковые «зубы дракона», ни бронекупольные установки, ни подземные форты со всеми их средневековыми ловушками и наисовременнейшим оружием.

В зиму сорок пятого бойцы полковника Гусаковского проломили этот «непроходимый» рубеж и двинулись напрямую к Одеру. Здесь же, под Мендзыжечем, бился с «Мертвой головой» танковый батальон майора Карабанова, который сгорел в своем танке. Памятник нашим бойцам у деревни Калава не посмели сломать никакие экстремисты. Его молча охраняет мемориальная «тридцатьчетверка», даром что теперь она осталась в тылу у НАТО. Пушка ее смотрит на запад — на бронекупола бункера «Шарнхорст». Старый танк ушел в глубокий рейд исторической памяти. По ночам над ним кружат летучие мыши, но иногда на его броню кладут цветы. Кто? Да те, кто еще помнит тот победный год, когда эти земли, изрытые «дождевым червем» и все равно благодатные, снова стали Польшей.

Источник