Фальстарт основания Новороссийска. Новый русский форт поднял над Цемесской бухтой свой флаг под салют артиллерии в 1811-м году. Экспедиция Ришелье подходила к концу. Несмотря на явное разочарование именитого герцога Армана-Эммануэля дю Плесси Ришелье, желавшего снискать лавры покорителя очередного оплота Османской империи, в общем, поход был достаточно успешным, хоть и не смог полностью оправдать численность привлечённых сил. И в этот самый момент, когда новое укрепление фактически было закончено, в лагерь явились два знатных черкеса. Их одежда говорила об их особом статусе.





В экспедиции Ришелье состоял на особом положении доверия старый знакомый герцога – Гаслам-Гирей, которого герцог когда-то спас и устроил на службу в Русскую императорскую армию. Поэтому вести переговоры с явившимися в лагерь черкесами поручили именно ему. После недолгого общения Гаслам явился к Ришелье и доложил, что черкесы предлагают русской экспедиции совершить рейд в соседнюю долину, в которой находился аул могущественного черкесского бека (высокий титул знатного землевладельца). Этот бек, по словам явившихся черкесов, старый недруг казаков, а после отступления турок и прихода русских он и вовсе поклялся мстить гарнизону как может.

Казалось бы, откуда такая забота о русском гарнизоне? Во-первых, черкесы мотивировали свой визит тем, что край и так опустел, и новая война им не нужна. А, во-вторых, привлечение русских сил для решения собственных вопросов, в том числе и материальных (знатный бек мог владеть хорошими землями), не было для Кавказа редкостью. В итоге посланникам поверили. К тому же Ришелье получил шанс сразиться, ибо возвращаться, потратив порох и ядра только на торжественный салют, было не принято.

Где могло состояться сражение дюка Ришелье?

Вечером того же дня начались сборы в поход. Каждый боец отряда должен был быть готов выступить по первому сигналу. Меж тем оба черкеса ускакали ещё засветло, заверив, что будут ожидать русскую экспедицию в условленном месте.

Войска выступили при первых проблесках зари. Вперед выслали казачью сотню во главе с Гаслам-Гиреем. Такой передовой отряд прокладывал наиболее благоприятный путь и был разведывательным, дабы упредить неожиданное нападение на основные силы, которое в условиях данного рельефа было не редкостью. Когда рассвело, экспедиция дюка оказалась в узкой, но ровной долине, окаймлённой горами, густо поросшими платанами и буками. Кое-где сквозь море зелени вздымались высокие скальные выходы. Посередине этой долины струился мощный горный поток.




И вот здесь следует сделать отступление. Несмотря на яркое описание долины, данное профессором Надлером в его исторической работе, посвящённой экспедиции дюка, локализовать место, куда был совершён рейд экспедиции Ришелье, достаточно сложно. Адъютант Луи Виктор Леон де Рошешуар, состоящий при Ришелье, так описывал ту местность: «Мы пришли к полудню в прекрасную долину, хорошо возделанную, окружавшую большое селение».

Таким образом, существует несколько расплывчатых ориентиров – узкая долина, река, лесистые горы с выходом скал и наличие селения в окрестностях. Балки и щели, как в этих краях именуют крохотные долины более походящие на ущелья, почти все необычайно труднопроходимы, не говоря уже о действиях конницы, а также в итоге они спускаются к морю. Т.е. кем бы ни был противник, он не станет создавать для себя самого риск оказаться прижатым к морю. Поэтому балки и щели вряд ли можно рассматривать как претенденты на ту самую долину, в которую вошёл отряд Ришелье. Также следует сразу же исключить всю местность в районе посёлка Кабардинка — шесть тысяч бойцов физически не смогли бы преодолеть горные отроги и скалистые ущелья к полудню того же дня.



В итоге наиболее перспективным местом, которого могли достичь Ришелье, Рошешуар и Гаслам-Гирей к полудню, является долина рек Адагум и Баканка. Она достаточно узкая, но ровная, здесь есть скальные выходы. К тому же две сотни лет назад, задолго до того как зачадили цементные заводы, эта долина процветала. В водах горных рек водились пескари, голавли и раки, а сама вода была целебной. Поэтому ещё до возникновения первых станиц и посёлков здесь стояли черкесские аулы. Но вернёмся в 1811-й год.

Коварная интрига не спасла неприятеля

Вскоре отряд вышел к большому аулу, брошенному жителями. Вокруг слонялись стада баранов, оставленные пастухами. Офицеры насторожились, но был отдан приказ расположиться здесь бивуаком. Быстро запылали костры, а ещё спустя некоторое время бесхозные бараны были пущены на шашлык.


Спустя некоторое время в лагерь явился вместе со своими казаками Гаслам-Гирей, бывший вне себя от гнева. Его отряд обнаружил в лесу рядом с условленным местом встречи с черкесскими послами крупную группу вооружённых горцев. По воспоминаниям вышеуказанного Рошешуара, Гаслам оценил черкесский отряд в десять тысяч воинов. Правда, автор сомневается в точности этой цифры, т.к. имея такой численный перевес над русскими, коих было около 6 тысяч, черкесы скорее атаковали бы войска на марше.

Гаслам, зная какую степень доверия ему оказывают, мигом ринулся оправдываться перед герцогом. Он решил первым атаковать черкесов, чтобы доказать, что к предательству послов не имеет никакого отношения. Ришелье заверил Гаслама, что не сомневается в его верности, но неистового воина это не убедило. После короткого совещания было решено закрыть ущелье, заблокировав неприятельский отряд в долине. Командование авангардом, состоящим из двух казачьих полков, принял на себя Гаслам-Гирей. За ним следовали два батальона 22-го егерского полка при четырёх орудиях. Таким образом, именно авангард должен был достичь ущелья, служившего выходом из долины, а центр принять на себя удар основных сил противника.




Рошешуар так описывал в своих воспоминаниях Гаслама в тот момент:


Стоило приблизиться к местонахождению противника на сто метров, как из леса авангард атаковала черкесская конница с громогласным гиканьем. Крайне ловко и оперативно сработали артиллеристы, положившие картечью до сотни конников. Однако узость долины и решимость черкесов быстро превратили бой в дикую свалку. Но Гасламу с его казаками удалось прорваться к ущелью. Горцы и не заметили, как оказались выбиты в долину между нашим авангардом и центром, продолжавшим осыпать горцев картечью и ружейным огнём егерей.

Роковое решение командира авангарда

По сути, битва была окончена. В узкой долине численное превосходство запертых с двух сторон черкесов уже не играло столь ощутимой роли. Однако у них оставалась последняя возможность спасти оставшихся воинов, отступив в леса. Взбешённый предательством послов, которое, как ему казалось, легло тяжким грузом на его репутацию, Гаслам решил отрезать уже фактически потерпевшего поражение врага от последнего пути отступления. Увы, это решение стало трагическим.

Гаслам бросился впереди своего казачьего отряда к кромке леса. И в этот момент меткий выстрел одного из черкесов поразил его в поясницу. Гаслам вздрогнул. Он обернулся к своему другу Султан-Али и попросил «не позволить врагам нашим радоваться моему падению». В этот момент второй выстрел поразил его в челюсть. Гаслам повис на шее своей лошади. Ободрённые падением командира авангарда черкесы ринулись за его телом, чтобы хоть как-то оправдать бесславную битву.




Но в этот момент казаки, которыми командовал Гаслам, яростно бросились на неприятеля, отбивая тело командира. По злой иронии судьбы этот эмоциональный казачий манёвр-порыв воплотил в жизнь план умирающего Гаслама. Разъярённые казаки отбросили черкесов от лесной чащи прямо на штыки пехоты. Свыше двух тысяч черкесских воинов остались в тот день на поле боя. Наши же потери были незначительными, но смерть Гаслама опечалила и его казаков, и самого герцога, который потерял не только верного товарища, но и отличного разведчика, опытного воина и командира, а также проводника и отличного знатока Кавказа.

Так закончился поход Ришелье. Новороссийск так и не получил более раннего рождения. Форт в 1812 году пришлось ликвидировать, сняв гарнизон. А драматичное сражение, даже не получившее своего собственного имени, осталось только в легенде о храбром воине Гаслам-Гирее, погибшем в попытке оправдать своё честное имя.