Судьба египетской царицы Клеопатры – словно готовый сценарий для театральной сцены, она настолько необычна, что кажется, нет необходимости что-то придумывать: материала с избытком хватило на десятки пьес, романов и фильмов, начиная с шедевра В. Шекспира и заканчивая знаменитым фильмом Джозефа Манкевича с Элизабет Тейлор в главной роли.





Тем не менее, законы жанра и художественная целесообразность требуют следования определённой схеме, "ненужные", не укладывающиеся в такую схему факты авторами, как правило, игнорируются. Самый известный голливудский фильм о Клеопатре, снятый в 1963 г. Джозефом Манкевичем, начинается как учебное пособие по истории, но чем дальше развивается действие в нём, тем больше вольностей допускают авторы, и в финале он уже мало отличается от других, с исторической точки зрения, гораздо менее добросовестных произведений. В результате мы имеем своеобразный миф, укрепившийся в общественном сознании, а Клеопатра стала скорее литературным персонажем, чем реально существовавшим историческим лицом.

Прежде всего следует сказать, что Клеопатра не была египтянкой по рождению и к предыдущим династиям фараонов не имела ни малейшего отношения. С 323 г. до н.э. в Египте правила эллинистическая династия Птолемеев, основанная после смерти Александра Македонского одним из его полководцев – Птолемеем Сотером (Хранителем). Столица Птолемеев – Александрия, по размерам и накопленным богатствам превосходила Рим того времени (еще "кирпичный", "мраморным" он станет во времена Октавиана Августа). Египетскую столицу времен Клеопатры можно сравнить только с Афинами Классического периода истории Древней Греции – с поправкой на масштаб, разумеется. Население Александрии было смешанным: в городе жили македоняне, греки, евреи и египтяне (потомками коренного египетского населения являются современные копты). Можно было встретить в ней также сирийцев и персов. Помимо Александрии, в эллинистическом Египте было еще два "греческих" полиса: ранее существовавшая колония Навкратис (в дельте Нила) и основанная Птолемеем I Птолемаида (в Верхнем Египте). Древние египетские города, такие как Мемфис, Фивы, Гермополь и другие прав самоуправления не имели.



Главным богом эллинистического Египта и Александрии стал Серапис, изображаемый в облике бородатого мужчины в тунике с калафом (мера зерна) на голове. Большинство исследователей считают этот культ синкретическим (то есть, целостным, но состоящим из разнородных элементов), придуманным Птолемеем I для объединения пришлых греков и македонцев и своих египетских подданных. Сторонники этой точки зрения находят в Сераписе черты таких богов, как Осирис, Апис, Аид и Асклепий. Но некоторые считают Сераписа вавилонским богом, либо – одной из ипостасей Митры. К однозначному мнению о происхождении этого культа не пришли даже Плутарх и Климент Александрийский (150-215 г.г. н.э.), которые в своих трудах излагают сразу несколько версий. После присоединения Египта Римом, культ Серапипса широко распространился по всей Империи, его храмы найдены даже на территории современной Англии. Косвенным свидетельством популярности данного культа являются слова Тертуллиана (II-III в.в. н.э.) о том что "вся земля клянется Серапису".








Руины храма Сераписа в Поццуоли, Италия

Армия Птолемеев традиционно формировалась из македонских и греческих наемников. Что касается коренного населения Египта, положение его мало изменилось при Птолемеях, в основной своей массе местные египтяне занимались земледелием и, в сущности, находились на положении государственных крепостных.

Подражая фараонам, для сохранения "чистоты" царской кро¬ви, правители Египта брали в жёны своих сестёр. Во дворце разговаривали только по-гречески, и потому Клеопатра была македонкой по кро¬ви, и гречанкой по воспитанию.

Шекспир, описывая внешность Клеопатры, употребил выражение "смазливое цыганское лицо" (ни больше, ни меньше!). Неудивительно, что все актрисы, играющие роль Клеопатры, традиционно представляют её нам жгучей брюнеткой (после Элизабет Тэйлор по-другому её даже и я уже представить не могу):





Однако, учитывая происхождение нашей героини, можно предположить, что, на самом деле, она была блондинка с голубыми или серыми глазами – у македонцев тех лет были светлые волосы.




Самый известный пример – внешность Александра Македонского. Вот, Плутарх, например, пишет о Пирре:


А Пирр, как известно, был рыжеволосым. Следовательно, рыжие волосы, были и у Александра. И нет никаких оснований думать, что его ближайшие друзья и сподвижники (среди коих был и Птолемей) резко отличались от него – в этом случае, современники не преминули бы отметить уникальность его внешности, а подхалимы использовали бы "нестандартный" и нетипичный цвет волос в качестве одного из доказательств божественного происхождения завоевателя.



Немного забегая вперед, скажем также о внешности римских женщинах, которые будут упомянуты в данной статье – Фульвии, двух Антониях, Октавии. Многие исследователи полагают, что среди женщин Древнего Рима периода Республики встречалось немало блондинок, особенностью цвета волос которых был рыжеватый оттенок. После смешения коренного римского населения с многочисленными выходцами из колоний, такие волосы стали считаться признаком аристократического происхождения, и женщины все время пытались воспроизвести прежний цвет. Рецептов было два. Женщины побогаче натирали волосы смесью мыла из козьего молока (оно было заимствовано у галлов в I в н.э.) и золы букового дерева, после чего сидели целый день с непокрытой головой на солнце. Самые богатые еще и наносили на волосы золотую пудру. Бедные же обливали волосы бычьей мочой – и, опять-таки, отправлялись на солнце. Мода благополучно пережила крушение Римской империи, и вышеперечисленные методы сделать свои волосы такими же, "как у настоящих римлянок", были известны даже в эпоху Возрождения. Этот особый, золотисто-рыжий, цвет волос мы сейчас можем видеть у всех женщин, изображенных на картинах Тициана: данный оттенок позже получил название "волосы цвета Тициан". Посмотрите, вот такие волосы могли быть у многих женщин Древнего Рима:




Волосы именно такого цвета, по мнению Микеланджело, должны были быть и у Клеопатры:



Современная химия также предлагает красители с маркировкой "Тициан", однако добиться настоящего "римского" оттенка с их помощью, как правило, не удается: волосы получаются слишком яркими, слишком рыжими, выглядят неестественно, а порой даже вульгарно.

Но, вернемся к нашей героине. Имя Клеопатра означает "Славная по отцу", она носила его седьмой по счёту в своей семье, была дочерью царя Птоле¬мея XII, о наклонностях которого дают представление его прозвища. прозвища которого дают представление о его наклонностях. Первое из них – "Флейтист", и даже более презрительно – "Дудочник": игра на флейте не считалась занятием, достойным царя. Второе – "Новый (или "Молодой") Дионис", говорит об увлечении этого царя к религиозными мистериями.




Возможно, Вы не раз слышали о том, как толпа египтян расправилась с римлянином, убившим кошку – этот рассказ, взятый из сочинений Диодора Сицилийского, постоянно приводится в различных статьях о почитании и обожествлении кошек в Египте. Произошло это как раз в период правления Птолемея XII – около 66 г. до н.э.

Это говорит, с одной стороны, о ненависти простого народа к Риму и римлянам, которые фактически распоряжались всем в Египте и искали лишь повод для окончательного подчинения страны, а с другой – о недовольстве Птолемеем, который шел на любые уступки Риму, лишь бы не спровоцировать его к прямому нападению.

Клеопатра – не единственный ребенок в семье, у неё были два брата и три сестры: родная и две сводные (от первого брака отца). Именно мятеж, который привел к власти сводных сестер Клеопатры – Трифаэну (она могла быть еще и женой Птолемея) и Беренику, послужил поводом к вмешательству Рима в дела Египта. Причиной восстания стал захват Римом острова Кипр, где правил брат Птолемея (58 г. до н.э.). Об отношении римских чиновников к "друзьям и союзникам римского народа" красноречиво свидетельствует встреча Птолемея и Марка Порция Катона Младшего (в то время он был квестором с полномочиями пропретора) на острове Родос: Катон принял царя Египта, который не так давно присылал свои войска на помощь воевавшему в Палестине Помпею, "сидя на стульчаке и опорожняя кишечник". Хочется верить, что Мари Йованович ведет себя в Киеве более прилично.




В Риме все же решили помочь Птолемею вернуть трон Египта, но сила бюрократии была такова, что целых три года в Сенате не могли решить, кого из полководцев отправить "наводить порядок" в Александрии. Кончилось тем, что римский наместник в Сирии Авл Габиний самовольно направил в Египет войска, которые подавили мятеж и восстановили на престоле Птолемея (вопреки известной поговорке, победителя в Риме судили и довели до разорения штрафом в 10 000 талантов). Трифаэне посчастливилось умереть до поражения, а Береника была казнена по приказу отца. Молодой полководец, командовавший римской конницей в том походе, видимо, был наслышан о красоте и талантах старшей из оставшихся в живых дочерей царя – из всех детей Птолемея он пожелал увидеть только её. Так впервые встретились Марк Антоний и Клеопатра, которой в то время едва исполнилось 14 лет. Позже Антоний утверждал, что полюбил Клеопатру с той первой встречи.

Вот как описывает Клеопатру и Плутарх в своих "Жизнеописаниях":








Общение с умной и обаятельной Клеопатрой произвело на Марка Антония такое впечатление, что он стал искать новой встречи, и это привело царский двор в смятение – ничем не примечательный молодой римский "генерал" плебейского происхождения, видимо, не считался подходящей партией для египетской принцессы. Воспитатель царевны, евнух Аполлодор, сделал всё возможное, чтобы под разными предлогами предотвратить новую встречу.




Через три года Птолемей XII умер, свой трон он завещал 18-летней Клеопатре и её 13-летнему брату, ставшему ей супругом и царём под именем Птолемея XIII.




В кадре мы видим не светловолосого македонца, каким должен был быть Птолемей, а типичного египтянина, да еще и с явными признаками вырождения на лице (сразу же начинаешь сочувствовать "красавице" Клеопатре, вынужденной жить с этим "чудовищем"), такими же предстают люди из его окружения. Но, посмотрите, как выглядел Птолемей XIII на самом деле:




Симпатичный и вполне интеллигентного вида молодой человек, не правда ли? Если поставить рядом бюсты Птолемея XIII из Старого музея Берлина и Клеопатры VII из Ватикана, внешнее сходство просто бросается в глаза, сразу становится понятно, что перед нами близкие родственники.

Гарантом исполнения своей воли Птолемей XII назначил Рим, а конкретно – Помпея Великого, одного из членов первого триумвирата (Помпей, Цезарь, Красс). Птолемей XIII, по мнению его воспитателя грека Потина, должен был стать (по крайней мере, на ближайшие годы) фигурой чисто декоративной, управлять страной он собирался сам, но, к огромному удивлению, нашел сильного противника в лице старшей сестры и супруги нового царя. Но у Птолемея имелась еще одна сестра – Арсиноя, на которой он мог жениться, не нарушая традиций, поэтому неудобную для всех Клеопатру было решено убить. Однако уже знакомый нам Аполлодор вовремя узнал о заговоре и вместе со своей подопечной скрылся в Сирии, причем не с пустыми руками: из Египта удалось вывезти некоторое количество золота, использованное для вербовки наемников. Кроме того, было решено обратиться за поддержкой к старшему сыну Помпея Великого – Гнею Младшему, который как раз находился с дипломатической миссией в Египте. Сын триумвира отреагировал на знакомство вполне ожидаемо, и уже готов был в мешаться в конфликт на стороне Клеопатры, но в 48 г. в Риме началась гражданская война, и Гнею стало не до Египта. Когда армия Помпея Великого была разбита войсками Цезаря под Фарсалой, друг и душеприказчик отца враждующих супругов бежал на галере в Египет и обратился к Птолемею XIII с просьбой об убежище. Перед советниками юного царя встала практически неразрешимая задача: отказать Помпею означало превратить его в опасного врага, а принять – бросить вызов победившему его Юлию Цезарю. В результате доверившийся египтянам Помпей был убит и голова его преподнесена Цезарю, который, к удивлению советников царя, вовсе не обрадовался такому подарку. Узнав о прибытии Цезаря в Александрию, Клеопатра решила, во что бы то ни стало, встретиться с ним, а поскольку все подходы к столице с суши были блокированы войсками Птолемея XIII, она отправилась туда морем. Причём знаменитая сцена, в которой Аполлодор вносит её в покои Цезаря в свёрнутом ковре – вовсе не выдумка сочинителей пьес: речь шла о жизни и смерти царицы, и это был единственный способ проникнуть во дворец. Цезарю исполнилось 53 года, возраст весьма опасный для начинающих стареть мужчин: шансов устоять перед Клеопатрой у него не было. Но не все было так просто, вот что рассказывает о дальнейших событиях Дион Кассий ("История"):


"Подарил", конечно, громко сказано: на самом деле, вернул Египту ранее захваченный Римом остров.

Однако Цезарь не привык терпеть поражения: Птолемей XIII вскоре "утонул", а Клеопатра "вышла замуж" за другого брата, которому было всего одиннадцать лет. Но симпатии народа и египетской армии, возмущённых своевольством римлян, были на стороне младшей сестры Клеопатры – Арсинои, которая и была провозглашена царицей. Так началась длившаяся 8 месяцев война, в ходе которой сгорела знаменитая Александрийская библиотека. После победы Цезарь со своей подопечной совершил путешествие по Нилу, наслаждаясь любовью, славой и божественными почестями. Но в Малой Азии вспыхнул мятеж Фарнака, сына царя Понта Митридата, которого Цезарь когда-то разбил в одном сражении – помните: "Пришёл, увидел, победил". Цезарю вновь пришлось воевать в Причерноморье, а потом он вынужден был отправиться в Африку, где Сципион и Юба пытались собрать сторонников Помпея. Вернувшись, наконец, в Рим, Цезарь отпразд¬новал за месяц сразу четыре триумфа, и среди пленников, что шли за его колесницей, была несчастная Арсиноя. После этого он отправил в Александрию официальное приглашение "нильским государям" прибыть к нему для пожалования им титула "друзей и союзников римского народа". В ноябре 46 г. до н.э. Клеопатра прибыла в Рим, поразив всех богатством и роскошью.







Но уже в декабре этого года Цезарь отправился в Испанию, где поднял восстание Секст Помпей. Во время этой, длившейся несколько месяцев, экспедиции диктатор влюбился в жену царя Западной Мавритании – молодую гречанку Эное, и охладел к Клеопатре. Царицу же в это время часто посещал попавший в немилость и отстранённый от командования войсками Марк Антоний. Так что историкам до сих пор неясно, кто именно стал отцом родившегося в апреле 44 г. до н.э. сына Клеопатры – Птолемея Цезаря, которого чаще называли Цезарионом.




Этот ребёнок родился в Александрии, куда Клеопатра бежала после убийства Цезаря (15 марта 44 г. до н.э.).

После раздела империи Марку Антонию достался богатый Восток, что, с одной стороны, свидетельствует о высоком авторитете, которым пользовался данный полководец в войсках, а с другой – о не слишком высокой популярности его в среде римских граждан. Плутарх сообщает:



Помимо всего прочего, договор триумвиров предусматривал "обмен жертвами": Октавиан жертвовал Цицероном, Лепид – своим братом Павлом, Марк Антоний – Луцием Цезарем, своим дядей со стороны матери.

Позже Октавиан сказал о Цицероне: "Учёный был человек, что, правда, то, правда, и любил отечество".

Антоний же ставил отрубленную голову Цицерона на стол во время пиров.




Отбыв на Восток, Марк Антоний весело проводил время в городе Тарсе (современный Тарсус, Турция). Здесь он получил донесения о том, что Клеопатра якобы поддерживает деньгами скрывающихся в Македонии убийц Цезаря (которые на самом деле уже погибли), и что она отравила своего брата-супруга (что соответствовало действительности).

Эти сведения пришлись как нельзя кстати: Антоний использовал их в качестве повода для вызова Клеопатры – якобы, с целью потребовать от неё объяснений. Прибытие царицы Египта произвело на римлян огромное впечатление: она явилась на украшенном золотом корабле с пурпурными парусами и серебряными вёслами. Рабы гребли под звуки флейт, лир и свирелей, на палубе дымились благовония, а среди членов экипажа разгуливали полуобнажённые девушки. Палуба корабля была усыпана толстым слоем лепестков роз, яства – изысканны, царица – обворожительна. Вот какое описание прибытия Клеопатры дает, основываясь на античных источниках, В. Шекспир:


Антоний не задал Клеопатре вопросов, ради которых вызвал к себе. Снова влюбленный в неё, он приказал задушить бежавшую из Рима соперницу Клеопатры – Арсиною, а когда царица внезапно отплыла в Александрию, последовал за ней. 18 месяцев продолжалась "сладкая жизнь" триумвира в Египте. Пиры Клеопатры вошли в поговорки, но, если верить историкам, иногда она и Антоний, переодевались в костюмы простолюдинов и отправлялись в портовые кабачки. Эти приключения иногда заканчивались драками, в которых властитель Востока порой бывал бит, но он с гордостью заявлял, что, ни разу в таких переделках не позволил обидеть свою спутницу. Вот как описывает этот период в жизни Антония В. Шекспир:


А в Риме в это время шла ожесточённая борьба за власть между Октавианом и сторонниками Антония во главе с женой отсутствующего триумвира – Фульвией. Политические баталии переросли в гражданскую войну, Октавиан с полководцем Марком Агриппой осадили в крепости Перузия брата Антония – Луция.




Не получив помощи, Луций после 5-месячной осады сдался Октавиану, а Фульвия бежала в Грецию. Все это вынудило Марка Антония оставить на время Клеопатру и отправиться спасать свою судьбу. При встрече с женой он заявил ей об окончательном разрыве. Потрясённая таким предательством, Фульвия заболела и вскоре умерла. Столкновение Октавия и Марка Антония казалось неминуемым, но ветераны в обеих армиях узнали и приветствовали друг друга, что заставило их вождей потерять уверенность в исходе сражения. Начинать битву теперь казалось почти невозможным. В итоге Октавиан предложил заключить мир. Марк Антоний тоже не рвался в бой и легко согласился на предложение своего соперника. В знак примирения овдовевший Антоний в 40 г. до н.э. женился на сестре своего соперника – Октавии.




От этого брака родились две девочки – Антония Старшая и Младшая (интересно, что одна из них стала бабушкой Нерона, а другая – бабушкой Калигулы).




У Клеопатры же в это время рождается двойня – девочку назвали Клеопатра Селена, мальчика – Александр Гелиос.

В 37 г. до н.э. году триумвиры договорились о взаимном признании своих полномочий еще на 5 лет и даже попытались обменяться войсками: Октавиан получил 120 кораблей для войны с Секстом Помпеем, пообещав взамен 4 легиона для войны Антония с Парфией (этих легионов Антоний от него так и не дождался).

Скучная семейная жизнь в Риме скоро надоела Антонию, под пред¬логом войны с Парфией он оставил Октавию и отправился в Антиохию. В Александрии он отсутствовал уже три года, за это время он не отправил Клеопатре ни одного письма, обиженная царица даже запретила произносить его имя в своём присутствии. Тем оскорбительней был официальный вызов в Антиохию. Клеопатра сдержала себя, и, как показали дальнейшие события, расчёт её оказался верным: их любовные отношения возобновились. Дабы загладить свою вину, Антоний подарил Клеопатре Кипр, Крит, доли¬ну реки Иордан, Ливан, северную часть Сирии и город памятной встречи – Тарсу. Лишь через три месяца Антоний отправился на войну с Парфией, у Кле¬опатры же после этой встречи родился мальчик, которого назвали Птолемеем Филадельфом.

Парфия тех лет была страшным противником, но она, словно магнит, тянула к себе всех римских честолюбцев. Во время похода в Парфию погиб и погубил свою армию Красс. Теперь же с парфянами предстояло сразиться Марку Антонию. Поводом для войны стали нападения Парфии на Иудею и Сирию. Пока Антоний договаривался с Октавианом и заключал брак с его сестрой, парфянский принц Пакор разбил наместника Сирии Луция Децидия Сакса, захватил Антиохию и Апамею, почти дойдя до границы с Египтом. Другая армия вторглась в Малую Азию. Интересна личность ее предводителя: Квинт Лабиен – сторонник Брута и Кассия, отправленный ими просить помощи у парфянского царя Орода II (полководец этого царя – Сурена, разбил Марка Красса в 53 г. до н.э.– об этих событиях было рассказано в статье Парфянская катастрофа Марка Лициния Красса (В.Рыжов)

Начало Парфянской кампании было успешным для римлян. В 39-38 г.г. до н.э. легат Антония Вентидий Басс разбил вначале союзные войска парфян и Квинта Лабиена, в этом сражении погиб парфянский полководец Фарнапат. Затем была разгромлена армия парфянского царевича Пакора, который также пал в бою – в тот же день, в который был убит Марк Красс 15 лет назад. В результате парфяне вынуждены были оставить Сирию. Эти поражения привели к мятежу и убийству Орода II его пасынком, взошедшим на престол под именем Аршак XV.

В 36 г. до н.э. в поход двинулись уже войска самого Марка Антония, в армии которого было 16 легионов, отряды испанской и галльской конницы, 6 тысяч армянских всадников и до 7 тысяч армянских пехотинцев. В отличие от Красса, Антоний двинулся на Парфию не от Карр, а через Армению. Осадные машины, которые замедляли продвижение основных сил, он оставил далеко позади, поручив охранять их десятитысячному отряду Оппия Стациана. Парфяне в стиле победившего Красса Сурены разбили корпус Стациана, (который был убит) и уничтожили осадные орудия. В составе этого отряда находились союзные римлянам войска Понта, царь которого, Полемон, был захвачен в плен (позже он был освобожден за большой выкуп). Эта неудача, показавшая, что силы и боевой дух парфян не сломлены, привела к тому, что армянский царь Артавазд отказался от похода. Антоний же, лишившись осадных орудий, застрял у стен столицы Мидии – Фрааспы. Его армия скоро стала испытывать недостаток в продовольствии, фуражирные команды истреблялись парфянами, жители осажденного города также порой успешно атаковали строивших насыпь перед стенами римлян, однажды обратив их в бегство – Антоний в ярости прибег к децимации: приговорил к смерти каждого десятого из бежавших солдат. Парфяне же, уклоняясь от решающего сражения, постоянно наносили удары по тылам и коммуникациям римлян. С приближением зимы, Антоний отдал приказ к возвращению в Сирию, и это отступление было для его армии поистине страшным: парфянская конница постоянно атаковала, отсекая и истребляя отставшие части. Однажды Антонию пришлось лично, во главе III легиона, пробиваться на помощь к окруженному отряду Флавия Галла: только во время этого локального сражения погибло 3 тысячи римлян и 5 тысяч получили ранения. Отступление от Фрааспы до границы Армении длилось 27 дней, в течение которых парфяне атаковали армию Антония 18 раз, общие потери римлян составили около 35 тысяч человек. В конце этого пути римская армия представляла жалкое зрелище, солдаты дрались за кусок хлеба и чашу воды, однажды даже напав на носильщиков своего командующего. Ситуация была настолько тяжелой, что Марк Антоний обратился к одному из вольноотпущенников с просьбой убить его, если он прикажет. Злоключения римлян не завершились после выхода к Армении: по пути в Сирию от голода и холода они потеряли ещё 8 тысяч человек.



Не преуспев в войне с Парфией, Антоний решил покарать Армению, царя которой он объявил виновником своего поражения. В следующем году в союзе с мидийцами Антоний напал на Армению. Царь Артавазд II был предательски схвачен во время переговоров (он будет казнен римлянами через три года), его столица Арташат разграблена. Именно после этого похода Клеопатра была провозглашена царицей царей, её сын Цезарион – царем царей. Марк Антоний развёлся с Октавией и заключил брак с царицей Египта, отпраздновал триумф не в Риме, а в Александрии. Все это вызвало большое неудовольствие и раздражение на родине, где оскорбленный Октавиан официально объявил его врагом Республики и римского народа. Теперь война между ними становится практически неизбежной, вопрос только в том, кто быстрее и лучше подготовится к началу боевых действий. В течение 5 лет Антоний и Клеопатра на верфях Греции и Сирии строят корабли. При этом для флота Клеопатры строились традиционные суда, а ко¬рабли Антония представляли собой плавучие крепости с металлическими таранами, башнями и баллистами.

Взаимных претензий высказывалось в это время очень много, но, пожалуй, наиболее болезненными для Октавиана были обвинения в узурпаторстве имени Цезаря (ведь сам он был всего лишь усыновлен) и претензии от имени Цезариона на его роль главы Цезарионской партии.




В декабре 33 года до н.э. полномочия триумвиров (и Антония, и Октавиана) истекали, и потому Антоний заранее направил письмо в Сенат Рима, в котором обещал отказаться от власти, если Октавиан поступит так же. В 32 году он заверил Сенат, что после победы над Октавианом откажется от власти в течение 60 дней. Действия Антония многим казались более законными, чем деятельность Октавиана, и в том же году оба консула и часть сенаторов бежали к Антонию. В результате Марк Антоний мог опираться на свой «собственный» Сенат, который был даже более легитимным, чем римский. Но италийские и римские союзники Антония требовали, удаления Клеопатры, на что он оказался неспособен – не только из-за большой любви к ней, которой, возможно, уже не было, но, главным образом, вследствие большой зависимости от ресурсов Египта. Развязка наступила, когда Октавиан, вопреки всем законам и традициям, добился обнародования хранившегося в храме Весты завещания Марка Антония, в котором тот просил похоронить себя в Александрии и объявлял Цезариона единственным наследником Юлия Цезаря. Римляне негодовали, подозревая, что их город и вся Италия будут отданы Клеопатре, а столица республики – перенесена в Александрию. Между тем, Октавиан оказался в затруднительном положении: война с Антонием всеми в Риме была бы воспринята, как гражданская, а римляне еще не забыли бедствия прежних междоусобных войн. Пришлось заявить о том, что Рим находится в состоянии войны только с Клеопатрой (поводом к ней объявлено присвоение "достояния римского народа" – территорий, подаренных ей Антонием), намекнув при этом об ограниченной дееспособности Марка Антония:
(Плутарх).

Таким образом, "право первого хода" в гражданской войне передавалось Марку Антонию: если тот имеющимися у него силами все-таки поддержит Клеопатру – он, а не Октавиан, будет нести ответственность за междоусобие.




Антоний решил высадить свои войска в Италии, где у него ещё было много сторонников, но он потерял время, устраивая в Греции празднества в честь Клеопатры. А между тем зимой 32-31 г. до н.э. его многочисленные воины и моряки испытывали трудности с подвозом продовольствия и почти голодали, начались болезни (некоторые исследователи предполагают, что в лагере Антония началась эпидемия малярии). Следствием всех этих бед стало массовое дезертирство, так что весной 31 года оказалось, что на кораблях не хватает примерно трети личного состава. Октавиан и его полководец Марк Агриппа, напротив, проводили большую работу по набору и обучению солдат и моряков, подготовке кораблей к боевому походу. Весной 31 года у него уже была готовая к бою армия, насчитывавшая 80 тысяч пехотинцев и 12 тысяч всадников. Римский Флот к тому времени состоял из 260 бирем и либурн (разновидность бирем, имели закрытую палубу), снабженных различными приспособлениями для метания зажигательных смесей.







Антоний, как мы помним, намеревался первым открыть боевые действия первым, высадив войска в Италии. И потому появление флота Октавиана, который весной 31 г. до н.э. фактически заблокировал его корабли в Амбракийском заливе (западное побережье Греции), стало для него неприятным сюрпризом. В распоряжении Антония и Клеопатры было до 100 тысяч пехоты, 12 тысяч конных воинов и около 370 судов. Антоний переправил свою армию к мысу Акций (Актий), но начать большое сражение не решился. 8 месяцев продолжалась "странная война", во время которой происходили лишь многочисленные мелкие стычки. Отношения между Антонием и Клеопатрой в это время становились всё более натянутыми. Антоний склонялся к тому, чтобы дать генеральное сражение на суше, Клеопатра была за битву на море. Кроме того, супруги начали делить шкуру неубитого медведя и постоянно спорили, входить ли в Рим одному Антонию, или участие в триумфе должна принять и Клеопатра. Агриппа, между тем, захватил остров Левкадию и города Патрас и Коринф, практически отрезав армию Антония от основных баз снабжения.




Положение армии Антония теперь было почти критическим, и Клеопатра настаивала на возвращении в Египет, где находилась еще одна армия, насчитывавшая 11 легионов. Отступление по суше через уже разоренные огромной армией земли было, вряд ли, возможным, и потому было принято решение об эвакуации наиболее боеспособных частей армии морем. Из флота Антония были выбраны 170 лучших кораблей, на которые посадили 22 000 наиболее опытных солдат. Кроме того, к Египту отправлялись 60 кораблей Клеопатры. На флагманский корабль была перенесена и войсковая казна. Остальные корабли были сожжены, что, в сущности, обрекало на гибель, оставляемых на суше солдат. Возможно, эти части уже представляли собой вооруженную и плохо управляемую толпу, и Марк Антоний, подобно Наполеону у Березины, не считал нужным спасать их ценой гибели элитных соединений. Все это дает основание предполагать, что основной целью Антония в знаменитом сражении у мыса Акций (которое принято считать последним великим морским сражением Античности) была не победа, а попытка прорыва от берегов Греции к Египту. Накануне решающей битвы дезертировали два капитана Антония, которые рассказали о его планах Октавиану. Не менее важные события произошли и в лагере Антония: в ночь с первого на второе сентября 31 г. до н.э. в присутствии многочисленных гостей Клеопатра протянула мужу кубок с вином, кинув туда цветок, украшавший её волосы. В последнюю минуту она бросила кубок на пол, объявив, что цветок был отравлен, и заявила при этом, что ей ничего не стоит избавиться от Антония в любую минуту. После этой ссоры корабли египетского флота получили приказ вступить в битву только по специальному сигналу. В результате 170 кораблей Антония вынуждены были вступить в бой с превосходящими силами римлян – 260 кораблей.





В начавшемся морском сражении тактика противоборствующих сторон была следующей: корабли Антония пытались таранить более легкие суда Октавиана и Агриппы, римляне же осыпали их зажигательными снарядами катапульт и баллист и старались, сблизившись с кораблями противника, перевести битву в абордажную схватку, в которой хорошо обученные экипажи Октавиана имели преимущество.




Следуя утвержденному плану, авангард и часть судов центра Антония завязали бой с римскими кораблями, остальные в это время ставили паруса и уходили в море. Прорваться удалось примерно трети кораблей Антония, за ними последовали более легкие и маневренные египетские корабли. Плутарх сообщает:





Марк Антоний, прыгнув в лёгкую галеру, последовал за Клеопатрой, не передав никому командования.



Традиционно считается, что бегство египтян привело к панике на продолжавших сражаться кораблях Антония. Но корабли Антония отчаянно защищались в течение нескольких часов, а некоторые из них – ещё два дня. И 7 дней ждала своего вождя, оставленная им на берегу армия. Плутарх сообщает:


Однако современные исследователи скептически относятся к этому свидетельству Плутарха, считая, что, на самом деле, легионеры не ждали Антония, а вели активный торг с Октавианом, и весьма преуспели в этом занятии: желающие продолжить службу, были приняты в его армию, ветераны – получили землю в Италии или провинциях.

Так или иначе, поведение Антония в том сражении многие сочли малодушным, а цинизм, проявленный в отношении оставляемой армии – граничащим с предательством. Шекспир приписывает, узнавшему о смерти Антония Октавиану, такие слова:


На самом деле в Александрию вернулся тогда опозоренный, смертельно уставший человек, который никогда уже не станет прежним Марком Антонием. Его воинская репутация погибла безвозвратно, это прекрасно понимали и враги, и союзники. Поэтому у Октавиана не было необходимости выражаться столь пафосно.

Через полгода в Александрию прибыл посол от Октавиана. Тот предлагал Клеопатре жизнь и даже трон Египта, но требовал головы её мужа. Подозревающая, что Октавиан хочет уничтожить Антония её руками лишь для того, чтобы потом, воспользовавшись любым ничтожным поводом, расправиться с ней самой, Клеопатра не отвечала ни да, ни нет, и тянула время. А совершенно упавший духом Марк Антоний обещал отказаться от всего, если ему позволят жить как простому гражданину в Александрии или Афинах. Предчувствуя гибель, Клеопатра приказала закончить отделку своего мавзолея, построенного рядом с дворцом. В конце июля 30 г. до н.э., когда войска Октавиана вступили на территорию Египта, Антоний всё же вышел из оцепенения. 31 июля он одержал свою последнюю победу: атаковал и разбил кавалерию Октавиана. Окрылённый успехом, 1 августа он послал в море флот Египта и увидел, как тот без боя сдался неприятелю. Победоносная кавалерия без приказа двинулась вперёд и сложила оружие. Все было кончено.

Значение поражения Клеопатры и Антония, и присоединение Египта к Риму (30 г. до н.э.) таково, что именно эти события традиционно считаются концом эпохи Эллинизма.

Но были еще живы главные герои этой трагедии. Уверенный в предательстве жены, Антоний вернулся во дворец. Клеопатра же, узнав об измене армии, скрылась с двумя служанками в мавзолее (их имена мы уже слышали в свидетельстве Плутарха – "Ирада, убирающая волосы своей госпоже, и Хармион"). Антонию, по её приказу, сообщили о том, что жена покончила с собой и его, готового только что убить Клеопатру, внезапно охватило отчаяние. Он просил своего любимого раба по имени Эрос убить его, но тот пронзил мечом самого себя. Попытка самоубийства Антония оказалось менее удачной. Тяжело раненный Антоний просил слуг добить его, но те в страхе бежали от него. Наконец, появились посланцы Клеопатры – уверенная в смерти мужа, она послала их за его телом. С помощью верёвок Антония на носилках подняли в мавзолей через окно второго этажа. Здесь он умер на руках у Клеопатры, а она ещё месяц вела переговоры с Октавианом в призрачной надежде сохранить за своими детьми трон Египта. Собрав в своей гробнице сокровища Египта, Клеопатра поклялась сжечь их, если Октавиан не простит её, и победитель, который заранее рассчитывал на богатые трофеи, должен был считаться с этими угрозами. Но охранявший её римский офицер Корнелий Долабелла (который влюбился в неё и сообщал о намерениях Октавиана) сообщил, что Октавиан убьет всех её детей, если лишится добычи. А участь старшего из них, Цезариона, уже решена – он будет убит в любом случае. Сама же царица нужна Октавиану лишь как трофей – её с позором проведут по улицам Рима. Вот тогда Клеопатра и сделала свой выбор между смертью и бесчестьем. Потеряв надежду, Клеопатра по ночам спускалась в подвалы, где опробывала на рабах различные яды. "Опыты" убедили её, что самая безболезненная смерть – от укуса египетского аспида: он не причиняет страданий, человек быстро погружается в сон и не просыпается.




По приказу Клеопатры одна из таких змей была принесена ей в корзине фиг.




Нарядившись в праздничные одежды, царица уколом иглы разбудила и разозлила змею. Ирада и Хармион последовали её примеру. Гибель Клеопатры стала сюжетом многочисленных картин мастеров Эпохи Ренессанса, но не все они правильно представляли обстоятельства её смерти. Вот некоторые из этих картин:










Так в возрасте 38 лет умерла ещё совсем недавно всесильная царица Востока. В последнем послании Клеопатры к Октавиану всего одна фраза: "Хочу быть похоронена в одной могиле с Антонием". Октавиан, перед походом публично обещавший устроить в Риме триумфальное шествие с царицей Египта, привязанной к его колеснице, вышел из положения, приказав приковать к ней золо¬тую статую Клеопатры, которую и тащил за собой по земле. Цезарион и сын Антония от Фульвии Антулл, в которых Октавиан видел претендентов на власть в Риме, были казнены. Остальных детей Антония и Клеопатры воспитала в своей семье его бывшая жена Октавия, сестра победителя.

Таков финал одной из самых романтичных историй, которые знало человечество.