Россия середины XIX века удивительно близка нам. Кризис империи, вызванный сырьевым характером экономики, вырождением «элиты» и воровством бюрократии, брожение в обществе. Тогда Россию попытались спасти великими реформами сверху.




После поражения в Крымской (Восточной) войне 1853 – 1856 гг. Россия вошла в полосу опасного кризиса. Война показала опасное военно-техническое отставание России от передовых держав Европы. Ещё недавно казавшийся непобедимым «жандарм Европы», который после победы над империей Наполеона и появлением русских войск в Париже, был ведущей державой мира, оказался колоссом на глиняных ногах.

Запад бросил против России солдат с дальнобойными винтовками, паровые винтовые корабли и первые броненосцы. Русский же солдат и матрос был вынужден воевать с гладкоствольными ружьями, парусными кораблями и небольшим количеством колесных пароходов. Русский генералитет показал себя косным и неспособным вести современную войну. Новаторы, вроде адмиралов Нахимова и Корнилова, оказались в меньшинстве. Бюрократия не смогла организовать полноценное снабжение армии. Плохое снабжение нанесло армии потерь не меньше, чем враг. Воровство и коррупция достигли больших масштабов, парализуя империю. Транспортная инфраструктура не была готова к войне. Царская дипломатия провалила предвоенный период, слишком доверяя западным «партнерам». Россия оказалась одна перед лицом «мирового сообщества». Итог – поражение.

Стоит отметить, что кризис империи Романовых был во многом вызван сырьевым характером экономики страны. То есть нынешний кризис сырьевой экономики России («трубы») в чем-то повторяет кризис Российской империи. Только сейчас Россия в основном зависит от экспорта нефти и газа, а Российская империя – от продуктов сельского хозяйства.

В первой половине XIX столетия Россия вывозила древесину, лён, пеньку, сало, шерсть, щетину и т. д. На Англию приходилось до трети русского импорта и около половины экспорта. Также Россия была основным поставщиком зерна (в основном, пшеницы) в Европу. На неё приходилось более двух третей европейского импорта зерна. Россия была встроена в складывающуюся мировую экономику на зависимых ролях. То есть Россия тогда была сельскохозяйственным придатком бурно развивающейся Европы, где шла индустриализация. При этом аграрный сектор в России традиционно был отсталым в технико-технологическом плане, а производство зерна сильно зависело от природных факторов. Сельское хозяйство не могло принести больших капиталов, что вело к постепенной зависимости от международного (западного) капитала.

Со времен первых Романовых, и особенно Петра Первого, шла европеизация России. И в экономическом плане она была проведена. Петербург нуждался в товарах и деньгах Запада. Чем выше было положение социального слоя, тем более степень его связи с Европой. Россия вошла в европейскую систему как сырьевой придаток, поставщик дешевых ресурсов. Как потребитель дорогой европейской продукции (предметов роскоши и промышленных товаров). В результате вся страна оказалась в зависимости от такой полуколониальной системы. Государство удовлетворяло сырьевые потребности Европы и зависело от неё. В обмен «элита» получила возможность жить «красиво», «как на Западе». Многие дворяне-«европейцы» даже предпочитали жить не в Рязани или Пскове, а в Риме, Венеции, Париже, Берлине и Лондоне. Отсюда европеизм Петербурга, погруженность в общеевропейские дела, в ущерб цивилизационным, национальным задачам, необходимости внутреннего развития и движения на Юг и Восток. Как мы видим, современная РФ «наступила на те же грабли». А возрождение славных традиций романовской империи, «духовных скреп», на основе полуколониальной модели – это путь к новой катастрофе, смуте.

Таким образом, господствовало полуколониальная, сырьевая модель хозяйства. Как итог – хроническая отсталость, зависимое положение России в мировой экономике, увеличивающийся технологический (соответственно и военный) отрыв от ведущих держав Запада. Плюс последовательная деградация вестернизированной элиты, мечтающей жить «как на Западе», чему якобы мешал царизм, русской самодержавие. Катастрофа 1917 года становилась неизбежной.

Однако такая полуколониальная модель начала давать сбои. Внезапно появились сильные и энергичные конкуренты, которые приняли теснить Россию из её экономической ниши на мировом рынке. С середины XIX века сырье и продовольствие стали активно завозить в Европу из США, Латинской Америки, Южной Африки, Индии, Австралии и Канады. Теперь грузы везли не только парусники, но и пароходы. Везли пшеницу, мясо, лес, рис, металлы и т. д. И всё эти товары были дешевле русских, несмотря на большие транспортные издержки. Это стало угрозой для российской «элиты». Романовская Россия лишалась прибыльного и стабильного существования.

К тому же не дремали наши западные «партнеры». Хозяева Запада тысячу лет вели войну с русской цивилизацией, это была война на уничтожение – в этом суть «русского вопроса». Русское самодержавие мешало Западу. Так, русские цари не раз проявляли концептуальную самостоятельность, волю и решимость. Так, Россия в годы правления государя Николая I не желала плестись в хвосте политики тогдашнего «командного пункта» западного проекта – Англии. Николай проводил протекционистскую политику, защищал отечественную промышленность с помощью таможенных тарифов. Лондон же в течение XIX столетия не раз прибегал к военно-политическому давлению на разные страны для заключения договора о свободной торговле. После этого «мастерская мира» (Англия первой провела индустриализацию) давила слабые экономики других стран, захватывала их рынки, превращала их хозяйства в зависимые от метрополии. К примеру, Англия поддержала восстание в Греции, и другие национально-освободительные движения в Османской империи, что завершилось подписанием договора о свободной торговле в 1838 г., который предоставил Великобритании режим наибольшего благоприятствования и освободил ввоз английских товаров от таможенных сборов и пошлин. Это привело к краху турецкой слабой промышленности и к тому, что Турция оказалась в экономической и политической зависимости от Англии. Эту же цель имела опиумная война Великобритании с Китаем, завершившаяся подписанием с ним в 1842 г. такого же договора и т. д. Такой же характер носила русофобская кампания в Англии накануне Крымской войны. Под крики о «русском варварстве», против которого необходимо бороться, Лондон нанес удар по русскому промышленному протекционизму. Не удивительно, что уже в 1857 г., менее чем через год после окончания Крымской войны, в России был введён либеральный таможенный тариф, снизивший до минимума российские таможенные пошлины.

Понятно, что Англия имела соображения и военно-стратегического характера. Лондон был обеспокоен распространением русского влияния на Балканы и Кавказ – сферу влияния Турецкой империи, которая вступила в период деградации и развала. Русские и Турцию давили, и всё пристальнее смотрели на Среднюю Азию, решали вопрос с окончательным покорением Кавказа – а за ними уже Персия, Месопотамия, Индия, побережье теплых морей. Россия ещё не продала Русскую Америку и имела все шансы на гегемонию в северной части Тихого океана. Русские могли занять лидирующие позиции в Японии, Корее и Китае. А это уже – русский проект глобализации! Вызов западному проекту порабощения человечества!

Поэтому Россию решили поставить на место. Сначала британцы пытались урезонить Петербург словесно. Британский премьер Роберт Пиль в беседе с русским посланником Брунновым доказывал, что «Россия самой природой создана быть земледельческой, а не мануфактурной страной. Россия должна иметь фабрики, но не следует искусственным образом вызывать их к жизни посредством постоянного покровительства отечественной промышленности…». Как мы видим, политика Запада, и внутренних российских западников, за более чем полутора веков, не изменилась. России отводилась роль сырьевого придатка, полуколонии, рынка сбыта западных товаров.

Однако правительство Николая I не пожелало прислушаться к этим словам. Тогда Лондон спровоцировал очередную войну с Турцией, где турки снова выступили в качестве «пушечного мяса» Запада. Затем русско-турецкая война переросла в Восточную – репетицию мировой войны. Против России выступили соединенные силы французов, англичан, итальянцев и турок. России стала угрожать войной Австро-Венгрия, а Пруссия заняла позицию холодного нейтралитета. Россия осталась в полном одиночестве, против тогдашнего «мирового сообщества». В Лондоне строили планы отделения от России Финляндии, Прибалтики, Царства Польского, Украины, Крыма и Кавказа, передачи части наших земель Пруссии и Швеции. Собирались отрезать Россию от Балтийского и Ч1рного морей. И это задолго до Гитлера и 1991 года! Только героизм русских солдат и матросов, офицеров в Севастополе спас Россию от безоговорочной капитуляции и расчленения, потери земель, которые русские собирали столетиями.

Однако мы потерпели военное и политическое поражение. Умер (возможно, покончил с собой или был отравлен) государь Николай I. Империя оказалась в глубоком кризисе, её дух был подорван. Война показала, что Россия опасно отстала в области военных технологий; что нет железных дорог для быстрой переброски войск и припасов; что вместо работоспособного государственного аппарата – громоздкая, подгнившая, проеденная коррупцией бюрократия; вместо передовой индустрии – крепостное сельское хозяйство и полукрепостнические заводы Урала с старыми технологиями; вместо самодостаточного хозяйства – полуколониальная, зависимая экономика. Даже сельское хозяйство России, сильно зависимое от природных условий, уступало конкурентам, которые находились в заведомо лучших природно-климатических условиях. А для производства зерна – это решающий фактор. Великие державы Запада жестко «опустили» Россию, которую спасло от полного краха только героическое самопожертвование защитников Севастополя.


Казалось, что романовская Россия исчерпала себя. Впереди только угасание и распад империи. Однако Российская империя ещё раз встрепенулась, сделала рывок и удивила весь мир. С 1851 года по 1914 год население империи выросло с 69 млн. до 166 млн. человек. Россия тогда уступала по численности населения только Китаю и Индии. Русские вступали в XX век как пассионарный, полный сил и энергии народ. Впечатляли и годовые темпы роста промышленности. Они были выше, чем во всех развитых странах мира того времени. Что, в целом, неудивительно – слишком уж отсталой и неразвитой была Россия на старте этого экономического рывка. В 1888 – 1899 гг. среднегодовые темпы роста составляли 8%, а в 1900 – 1913 гг. – 6,3%. Особенно быстро шли в гору сельское хозяйство, металлургия, лесная отрасль, неплохо развивало машиностроение, электротехника, химическая отрасль. Самым же выдающимся достижением Российской империи стало железнодорожное строительство. Если в 1850 году в стране было чуть более 1,5 тыс. километров железных дорог, то к 1917 году протяженность железных магистралей достигла 60 тыс. километров. Россия по длине железнодорожной сети вышла на второе, после США, место в мире. Казна не жалела денег на железные дороги, финансируя их как напрямую, так и через гарантии инвесторам. Многие финансовые спекулянты весьма обогатились на русских железных дорогах.

Росло и благосостояние народа. За 1880 – 1913 гг. заработки рабочих выросли более чем вчетверо, в три с половиной раза выросли вклады в сберкассы и банки. Доходы городского населения приблизились к западным стандартам. Проблема была в том, что Россия вплоть до конца 1917 года оставалась крестьянской страной. Русская деревня в целом прозябала в нищете. Отмена же крепостного права только усилила социальное расслоение в деревне, привела к выделению прослойки зажиточного крестьянства (кулаков). В среднем русский крестьянин был в 1,5 – 2 беднее, чем его собрат во Франции или Германии. Это и не удивительно, ведь производство в аграрной области на Западе было намного выше нашей. Также русскому крестьянину до 1917 года приходилось платить выкупные платежи, которые забирали большую часть их доходов. Однако отмена крепостного права всё же улучшила дела в аграрной сфере. Впервые за триста лет выросла урожайность. В хорошие годы Россия обеспечивала до 40% мирового экспорта зерна.

Земские реформы 1860 – 1870-х годов принесли заметные успехи в развитии народного образования, здравоохранения. В начале XX века в стране ввели всеобщее и бесплатное начальное обучение. Число грамотных в городах европейской части России достигло половины населения. Число гимназистов и студентов стабильно росло. Причём высшее образование в России было значительно дешевле, чем на Западе, а неимущие студенты освобождались от платы и получали стипендии. Образование было весьма высокого качества. Наука и культура были высоком уровне, о чём говорит целая плеяда выдающихся русских ученых, писателей, деятелей искусства. Да и общество было намного здоровее, к примеру, нынешнего. Россия Романовых была больна, но там человек мог выбиться наверх благодаря своему уму, воле, образованию, энергичному труд на благо Отечества. Социальные лифты работали.

Показалось, что Российская империя благодаря реформам Александрам II и протекционизму Александра III всё-таки получила хороший шанс на выживание. Однако впечатляющий рывок России стал её предсмертной песней. Русское экономическое чудо той эпохи стало предпосылкой к страшной катастрофе 1917 года, многолетней смуте. Дело было в том, что тогдашнее «чудо» было незавершенным и неравномерным. Было пройдено лишь полпути до возможной победы, что только дестабилизировало ситуацию в империи. К примеру, так и не решили крестьянский, земельный вопрос. Крестьяне получили свободу, но их земельные участки значительно урезали в пользу помещиков, да ещё и заставили платить. Развитие капиталистических отношений привело к разложению, распаду крестьянской общины, что стало ещё одной причиной роста социальной напряженности. Таким образом, крестьяне не дождались справедливости, что стало причиной крестьянской войны 1917 – 1921 годов, когда крестьяне выступили против любой власти вообще и в принципе.

Серьёзное отставание от передовых стран Запада было в промышленности. В России либо полностью отсутствовали, либо были в зачаточном положении важнейшие и передовые отрасли: авиационная, автомобильная, двигателестроительная, химическая, тяжелое машиностроение, радиотехники, оптика, производство сложного электрооборудования. Неравномерно был развит военно-промышленный комплекс. Всё это будет создано в СССР во время индустриализации. Страшным уроком для Российской империи станет Первая мировая война. В частности, большая война покажет, что Россия не может массово производить самолеты, сложная ситуация с производством тяжелых орудий, боеприпасов и т. д. К примеру, Германия имела в 1914 году 1348 самолетов, в 1917 году их было уже 19 646, Франция в эти же годы с 541 самолета до 14 915. Россия же с 535 машин в 1914 году смогла увеличить авиапарк до 1897 в 1917 году. России придётся очень многое закупать у союзников, тратя уйму денег, золота.

По размерам валового национального продукта на душу населения Россия уступала США в девять с половиной раз, Англии – в четыре с половиной, Германии – в три с половиной. По энерговооруженности наша экономика уступала американской вдесятеро, германской – вчетверо. Также уступали и производительность труда.

На низком уровне было здравоохранение. В 1913 году холерой, дифтерией, чесоткой и сибирской язвой в России было поражено 12 млн. человек. На 10 тыс. населения у нас было всего 1,6 врача. То есть вчетверо меньше, чем в США, и в 2,7 раза меньше, чем в Германии. По детской смертности мы превосходили западные страны в 1,7 – 3,7 раза. Расходы на образование росли и число учащихся во всех учебных заведениях в 1913 году составляло 9,7 млн. человек (60,6 человек на 1000). А в США училось 18,3 млн. человек, 190,6 человека на 1000 человек населения. В России на 1000 жителей страны приходилось 1,7 школьного учителя, в США – 5,4 педагога. Образование же, как тогда, так и сейчас, было важнейшей двигательной силой экономики. В России было всего 8 университетов, в Германии – 22, во Франции – 14. При этом высшее образование в Российской империи было однобоким: из учебных заведений выходило больше священников, богословов, юристов и филологов, чем инженеров и агрономов. Бичом России по-прежнему была массовая безграмотность населения. На тысячу человек приходилось 227-228 тех, кто умел читать и писать. Это без учёта Закавказья и Средней Азии. В это время Франция и Германия имели более 90% грамотного населения. Англия имела 81% грамотность. Неграмотней нас в Европе была только Португалия – 214 человек из 1000.

Тяжелая ситуация была в сельском хозяйстве. Ныне господствует миф о сытой и довольной России, которая кормила хлебом полмира. Действительно, зерна Россия вывозила много. Но за счёт крестьян, за счёт жесткой эксплуатации деревни, которая время от времени голодала. Если горожане питались довольно хорошо, то деревня сидела на скудном пайке. Хлеб вывозили потому, что крестьян в России было больше всех земледельцев США, Канады и Аргентины вместе взятых. Кроме того, основной продукт давала не деревня, где началось аграрное перенаселение и безземелье, а крупные поместья. Производительность труда оставалась крайне низкой. Дело не только в более суровой, нежели в Европе, США и южных странах, природе (долгая зима, частые засухи или продолжительные ливни), но и примитивных агротехнологиях. Более половины хозяйств не имели плугов, обходились как в старину сохами. Минеральных удобрений не было. На всю Россию было 152 трактора, для сравнения, в США и странах Западной Европы их были десятки тысяч. Поэтому американцы производили 969 кг зерна на душу населения, в Россия – 471 кг. Сборы собственного хлеба во Франции и Германии составляли по 430 -440 кг на душу населения. Однако они ещё закупали хлеб, считая свои урожаи недостаточными. То есть, русские, отправляя хлеб за рубеж, недоедали, а также меньше выделяли зерно на корм скоту – источнику молока и мяса. Крестьяне были вынуждены, чтобы платить выкупные платежи, продавать зерно, мясо и другие продукты. В ущерб собственному потреблению. Освободившись от крепостной зависимости, попали в новую зависимость, два с лишним поколения выплачивая денежный оброк. Чтобы набрать денег на платежи, русскому крестьянину приходилось экономить на всём – пище, покупках промышленных товаров, ещё и искать дополнительные заработки. Предложение было выше спроса. Отсюда низкие цены на продукты сельского хозяйства в России, видимость изобилия – оно было доступно только для привилегированных слоев населения, части горожан. Эти картинки «хруста французской булки» ныне демонстрируют, показывая «всеобщий рай» в царской России.

Таким образом, хлеб вывозили за счёт резкого сокращения потребления основной части населения – крестьян. В результате верхушка общества имела возможность сверхпотребления, а низы общества недоедали. В городах было много дешевой еды, а в деревне голод был обычным явлением. По данным А. Паршева («Почему Россия не Америка»), в 1901 – 1902 гг. голодали 49 губерний; в 1905 – 1908 гг. – голод охватывал от 19 до 29 губерний; в 1911 – 1912 гг. – 60 губерний. Поэтому в «сытой и обильной» Российской империи крестьяне часто бунтовали, яростно дрались против власти в 1905 – 1907 гг., а в 1917 году, ещё до Октябрьской революции, началась настоящая крестьянская война. Крестьяне жгли помещичьи имения, делили земли.

Таким образом, Российская империя сломалась на полпути и не завершила своего экономического рывка. При царях мы так и не смогли стать сверхдержавой, воплощающей на планете русский проект глобализации. Это смогли сделать только в Советском Союзе.