С 1-го июля русские войска с боями начали отходить на тыловые позиции. 

В этот день германский 13-й армейский корпус наступал между р. Оржиц и p.p. Муравка и Венгерка. Противостояли ему 2-я Сибирская стрелковая дивизия и часть сил 1-й Сибирской стрелковой дивизии. Главным противником германского 17-го армейского корпуса были подразделения 1-й Сибирской стрелковой и 14-й кавалерийской дивизий. Группе Плюскова (1-я гвардейская резервная, 38-я и 86-я пехотные дивизии) противостояли 43-й сибирский стрелковый, 7-й и 8-й туркестанские стрелковые полки. Ландверная бригада Пфейля и 50-я резервная дивизия образовали резерв германской 12-й армии. 


Русские войска вновь вели тяжелые бои с превосходящими силами врага. Остатки 41-го сибирского стрелкового полка по приказу штаба 11-й Сибирской дивизии были перемещены в дер. Кобылино-Эдиты – на поддержку 43-го сибирского стрелкового полка. 43-й полк также понес тяжелые потери – в нем осталось чуть больше тысячи штыков. Вместе с пятью ротами 5-го туркестанского стрелкового полка был создан сводный отряд под командованием подполковника А. П. Зощенко. 86-я пехотная дивизия противника начала энергичную атаку, которая была отбита русскими стрелками. 

За два дня боев 41-й сибирский стрелковый полк погиб почти полностью - но не пропустил многократно превосходящего противника, сорвав наступательные замыслы германского командования на важнейшем операционном направлении. 

Остатки 42-го и 44-го сибирских стрелковых полков также были подкреплены туркестанскими частями.

Наступление немцев превратилось в «выдавливание» русских войск, темпы продвижения противника на второй день сражения были крайне низкими. Это и решило исход операции. Выигрыш времени – вот главный итог этого боевого дня для русского командования. 

Во время наступления германские части подбирали отставших русских солдат. По немецким данным 1-го июля было захвачено до 6 тыс. пленных, 5 орудий и 30 пулеметов – но, скорее всего, в это количество попали и пленные, которые были захвачены, но не зарегистрированы накануне.

В ночь на 2-е июля 1-я армия отошла на заранее подготовленную позицию Красноселец – Цеханов - Плонск. 

В последующие 2 дня бои шли на 2-й линии обороны. 

2-го июля 6-й и 8-й сибирские стрелковые полки противостояли частям 13-го армейского корпуса. В течение дня были отбиты 8 германских атак. В этот день 2-я Сибирская стрелковая дивизия выдержала натиск противника, более чем вдвое превосходящего ее в числе штыков, и почти в пять раз в артиллерии. 1-я Сибирская стрелковая дивизия отбила атаки 2-х германских (26-й и 35-й пехотных) дивизий, также пятикратно уступая противнику в числе артиллерийских стволов. 

Отличилась русская артиллерия - во время подготовки к одной из атак легкая русская батарея у дер. Калиновек сумела метким огнем подавить две германские батареи у д.д. Брамура-Ятсенжна. 

Около 15 часов противнику удалось прорвать фронт на стыке 43-го сибирского стрелкового и 119-го пехотного (30-я пехотная дивизия) полков. Немцы стали выходить в тыл 119-го полка, и этим заставили последний вначале загнуть левый фланг, а затем медленно отступать. Для парирования обхода противника был выдвинут полк 14-й кавалерийской дивизии с батареей - на рысях 14-й уланский полк прибыл к д. Милево-Швейки, где спешился и затем начал наступать, стараясь ударить во фланг германских частей, обходивших фланг 119-го пехотного полка. Удар спешенных улан был неожиданным для германцев - и они остановились. В это время в дер. Милево-Бржегенды на галопе прибыл 14-й драгунский полк, который также спешился - и начал наступление при поддержке конной батареи. 

К 21 часу удалось справиться с немецким прорывом. 120-й пехотный полк удержался на рубеже д.д. Збики-Вельке – Новая Весь, в то время как 119-й пехотный полк занял позиции от д. Новая Весь - д. Милево-Рончки и южнее, взаимодействуя с батальоном 1-го сибирского стрелкового полка. Южнее (левый фланг - д. Конаржево-Мерники) находились спешенные кавалеристы 1-й бригады 14-й кавдивизии. 

11-я Сибирская стрелковая дивизия 2-го июля сражалась с 86-й и 38-й пехотными дивизиями противника. 41-й, 43-й сибирские стрелковые полки и туркестанцы противостояли энергичному натиску превосходящих сил кайзеровской пехоты.


Батареи германской 86-й дивизии действовали под личным руководством Г. Брухмюллера и, благодаря указаниям последнего, их огонь был очень эффективен. Насчитывалось по 100 – 120 снарядных разрывов ежеминутно. Некоторые из рот 8-го туркестанского стрелкового полка понесли такие потери, что в них осталось по 30 человек. 2-я и 4-я роты (в которых осталось по 80 штыков) 7-го туркестанского стрелкового полка потеряли всех офицеров. 

На фронте 11-й Сибирской дивизии и лобовые атаки противника и попытки обхода были отбиты – 42-й и 44-й сибирские стрелковые полки занимали сильную позицию. Сибирякам удалось отразить все атаки вражеской 38-й пехотной дивизии. 

Бои на фронте 11-й Сибирской дивизии потребовали от войск крайнего напряжения сил – и моральных и физических. Русские подразделения находились в непрерывном огне с 5-ти часов утра - и в течение 14-ти часов они вели неравную борьбу с противником. 

К ночи русские войска отошли. В районе дер. Гоголе-Стечки от 43-го сибирского стрелкового полка собралось лишь 154 человека. 41-й сибирский стрелковый полк имел 482 штыка. 7-й туркестанский стрелковый полк смог собрать 410 человек. 5-й туркестанский стрелковый полк потерял 340 человек, и у дер. Паево-Ржиски собралось лишь 9 рот (из 16). 8-й туркестанский стрелковый полк за день потерял 491 человека.

3-го июля – вновь артподготовка и натиск пехоты противника. 

В этот день произошло событие, покрывшее неувядаемой славой 14-ю кавалерийскую дивизию. 

1-я гвардейская резервная дивизия, поддержанная 50-й резервной дивизией, германцев около 8 часов начала атаку – и 119-й и 120-й полки 30-й дивизии не выдержали натиска. К 10 часам 50-я резервная дивизия, оттеснив 7-й туркестанский стрелковый полк, начала обходить фланг спешенной 1-й бригады 14-й кавдивизии. Командование 1-го Сибирского армейского корпуса направило к месту вражеского прорыва резерв - 3-ю туркестанскую стрелковую бригаду. Но резерв не успевал.

Требовалось во что бы то ни стало выиграть время и спасти 30-ю пехотную дивизию. Командование корпуса использовало единственный мобильный резерв – 2-ю бригаду 14-й кавдивизии, атаковавшей в конном строю противника, пытающегося на стыке корпусов разрезать фронт армии.

14-й гусарский Митавский и 14-й Донской казачий полки нанесли удар – и масса 1,5 тыс. пик и сабель смела германскую пехоту, причем 2 линии последней были уничтожены. Попытка пехоты оказать сопротивление, построившись в кучки-каре, отстреливавшиеся во все стороны, была безуспешной. Волны всадников сметали все живое.

Лишь 3-я линия пехоты встретила конницу эффективным винтовочно-пулеметным огнем. Конники попали под огонь и 3-х легких и одной тяжелой батарей противника. Эскадроны потеряли до 40% состава (эскадроны 1-й линии – до 80%). 

Но 10-минутная кавалерийская атака решила судьбу боя. Конница дошла до артпозиций германцев, в руки русских попали 3 населенных пункта. Части 30-й дивизии, а также 7-й и 8-й туркестанские стрелковые полки благополучно отошли на желаемый рубеж, не подвергаясь преследованию и вынеся всех раненых. 

Русская конница нанесла поражение находящейся в боевых порядках крупной пехотной боевой единице германской армии, наступающей при поддержке артиллерии и пулеметов: потерпели поражение 229-й, 230-й и 231-й резервные пехотные полки 50-й резервной пехотной дивизии.

Гусары и казаки спасли целую армию, парировав прорыв противника и задержав его наступление на 5 драгоценных часов (см. Нерадово. История конной атаки оперативного значения. Часть 1 ; Нерадово. История конной атаки оперативного значения. Часть 2).

Сибирские и туркестанские полки 11-й Сибирской стрелковой дивизии отбили атаки, но командование совершенно справедливо видело в отходе единственную возможность сохранить остатки 11-й Сибирской дивизии и 2-й туркестанской стрелковой бригады. 

К вечеру 1-й Туркестанский армейский корпус отошел на 20-24 км. Соединение сумело оторваться от германцев и спокойно занять назначенный участок новой позиции. Противник вновь не смог выполнить боевых задач дня.

30-я пехотная дивизия 3-го июля отошла на 10-12 км. Ее полки понесли в этих боях большие потери: 117-й пехотный - до 40%, а 119-й и 120-й - свыше 60% состава. 

Напряженно складывалась обстановка на участке 1-й Сибирской стрелковой дивизии. Около 9-ти часов утра германцы начали атаку, отбитую частями 4-го и 1-го сибирских полков, проявивших удивительную стойкость. Так как обнаружился недостаток патронов, сибиряки вели исключительно ближний огонь, показав выдержку и меткость. Но левому флангу 2-го батальона 1-го сибирского стрелкового полка пришлось оставить район д. Збики-Вельке и загнуть фланг к юго-западу для парирования обхода немцев. В этой атаке оба батальона 1-го сибирского полка бились на 3 фронта. 

Около 11 часов германцы повторили атаку, заняв фольварк Геленово. Удар противника был очень мощным - начинало сказываться четверное превосходство в силах. Роты сибиряков постепенно отходили - но 13-я рота 1-го сибирского стрелкового полка настолько упорно держалась у Венжева, что лишь около 21-го часа угрозой окружения немцам удалось и ее принудить к отходу. Отходящие роты задерживались на промежуточных позициях, ведя огневой и штыковой бой с наседавшим противником. Согласно приказу штаба дивизии 4-му сибирскому стрелковому полку следовало отойти на подготовленные позиции (линия д.д. Млодзяново-Закшево), а 1-й сибирский стрелковый полк оттягивался к дер. Обецаново – в дивизионный резерв. 

3-й сибирский полк 3-го июля не только отбил все вражеские атаки, но у Брамура-Священная к 14-ти часам вынудил противника к отступлению. 

2-й сибирский стрелковый полк правым флангом содействовал 7-му сибирскому стрелковому полку в отражении атак противника на Подосье. На остальном своем фронте он был атакован германскими 26-й и 3-й пехотными дивизиями.

Отличились части 21-го туркестанского стрелкового полка 2-й Сибирской дивизии. Батальоны туркестанцев образовали 4 линии цепей, развернувшись один позади другого - и двинулись к мосту. Германская кавалерия, пытаясь остановить русских, ринулась в конную атаку – ей удалось изрубить полторы роты, но атаку остановить она не смогла. К наступлению туркестанских стрелков присоединились роты 5-го и 7-го сибирских стрелковых полков. И натиск русской пехоты оказался столь успешным, что половина германского 42-го пехотного полка была частично переколота штыками, а частично утонула в реке. Русскими был захвачен мост, и к 15 часам предмостное укрепление на правом берегу было в руках стрелков. 



Но в это время было получено распоряжение командования о подготовке к ночному отходу. 

3-го июля части германской 2-й пехотной дивизии, атаковавшие от д.д. Грабово-Раки, достигли русских окопов. Чрезмерно растянутый батальон 37-го сибирского стрелкового полка начал отходить, а наступавшие вдоль берега немцы ворвались в Красносельц. Батальоны 6-го и 8-го сибирских стрелковых полков (находившиеся в предмостном укреплении на правом берегу р. Оржиц) попали в критическое положение и стали поспешно отходить. В итоге, в районе Бернаты-Красносельц образовался прорыв фронта – опасный тем, что был на стыке двух армий. Все это вынудило русское командование отдать приказ на дальнейший планомерный отход.

Отошло и левое крыло армии (27-й армейский корпус). В этом районе германские войска далее линии г. Плонск - устье р. Бзура не продвинулись. 

К концу 4-го дня сражения многие соединения (части 11-й Сибирской стрелковой дивизии, 2-й Туркестанской стрелковой бригады, 2 полка 30-й пехотной дивизии) русской 1-й армии как боевые единицы фактически перестали существовать. Но успех войск М.-К.-В. фон Гальвица, заставившего русские войска отступать к р. Нареву, по расчетам Г. К. Королькова, был достигнут ценой больших потерь - до 20% состава армии Гальвица. 

4-го июля сражение продолжилось. 

В этот день 1-й Сибирский армейский корпус выдержал очередной натиск противника. Части германской 4-й гвардейской дивизии наступали из района дер. Гонсево. Как только передовые цепи немцев были обнаружены, батареи 10-й и 2-й Сибирских стрелковых дивизий взяли их под перекрестный обстрел. К сожалению, нехватка снарядов не позволяла развить интенсивный огонь – но, тем не менее, движение германцев замедлилось, и около 15 часов противник, продвинувшись до линии южнее д.д. Замостье и Жехово-Татсь, остановился. 

Части германской 2-й пехотной дивизии наступали на дд. Сыпнево - Мамино. Противник овладел дер. Хелхи, потеснил левый фланг 37-го сибирского стрелкового полка, угрожая последнему обходом. 

Обстановка на правом фланге 2-й Сибирской дивизии угрожала прорывом и обходом - встревожив штаб 1-й армии.

Левый фланг германской 26-й пехотной дивизии у дер. Ленг переправился через р. Оржиц, и к 13 часам начал наступление на дер. Затсишье, пытаясь с запада обойти Кржишевские горы. Сражавшийся здесь 21-й туркестанский стрелковый полк поддержал батальон 9-го туркестанского стрелкового полка – и германская атака при содействии русских батарей была отбита. Наблюдатели отмечали хорошую стрельбу русской артиллерии, сметавшей немецкие цепи. 


Русские артиллеристы в бою, лето 1915.

Правый фланг германской 26-й пехотной дивизии пытался переправиться у Млодзяново – и помочь соседней 35-й пехотной дивизии. 

На боевом участке 3-го сибирского стрелкового полка начавшийся с 11 часов огонь германских батарей постепенно приобрел характер ураганного. Но все попытки германцев форсировать р. Оржиц оказались неудачны. 

На позиции 4-го сибирского стрелкового полка (Млодзяново-Эльжбетово) вела наступление 35-я пехотная дивизия противника. Под мощным натиском германцев правый фланг полка стал медленно отходить назад - сибирские стрелки израсходовали все патроны. Русские бойцы до 10-ти часов держались на южной окраине дер. Эльжбетово, но, под угрозой обхода, вынуждены отходить. 

В итоге, левый фланг 1-й Сибирской дивизии и 30-я дивизия отступали под давлением превосходных сил германцев - а штаб армии оказать им немедленную поддержку не мог. В сложившейся ситуации виделось, что оптимальным выходом из положения станет немедленный отход.

2-я Сибирская стрелковая дивизия в ходе боев 4-го июля продолжала удерживать позиции, и попытки германцев отбросить русских заканчивались неудачей. Соединение прочно удерживало свой боевой участок, а подход 33-й пехотной дивизии был гарантией от прорыва противника в районе р. Руж.

Но положение 1-й Сибирской стрелковой было не таким прочным. 

На правом берегу Оржица германские 35-я и 36-я пехотные дивизии продолжали теснить 1-й и 4-й сибирские стрелковые полки. 

30-я пехотная дивизия до 16 часов держалась на линии дд. Осница – Бронищи - Карнево, но после отхода соседей положение ухудшилось. Новый натиск 1-й гвардейской резервной дивизии привел к отходу частей 30-й дивизии к линии д. д. Хшаново – Марки – Помаски - Ковнаты. Контратака единственного резерва – 160-го пехотного полка – наткнулась на сильное противодействие немцев и вскоре выдохлась.

Оценив сложившуюся ситуацию, штаб 1-й армии издал следующую директиву: 1-му Сибирскому армейскому корпусу 33-й пехотной дивизией занять Рожанскую укрепленную позицию (отведя остальные части на левый берег р. Нарев); р. Нарев от дер. Дзбондзек до дер. Павловек наблюдать частями 1-го Конного корпуса, которые должны сменить части 1-го Сибирского; мосты у Орлово и Замбски уничтожить; 4-му армейскому корпусу занять участок Пултуской укрепленной позиции (дер. Хмелево - дер. Пшеводово). 

И хотя с подходом резервов директива была отменена – де факто она начала выполняться. Отходившие русские войска вели арьергардные бои, а 1-й Туркестанский армейский корпус выдержал и огневой бой с противником. 


Русская пехота

Корпуса 1-й армии держались до темноты, и лишь ночью оторвались от германцев.