Долгое время Индокитай лежал вне сферы интересов Российской империи. В этом не было ничего странного, поскольку слишком велико было между ними расстояние. Лишь в конце XIX века достаточно тесные отношения завязались у России с Сиамом. Далекое королевство было заинтересовано в таком покровителе из числа европейских держав, кто не имел бы собственных планов на превращение страны в колонию. Ведь Сиам граничил с Британской Бирмой и Французским Индокитаем, оставаясь единственным независимым государством в регионе. До конца второго десятилетия ХХ века в Индокитае бывали считанные единицы русских людей – путешественники, дипломаты, офицеры, которые выполняли определенные политические миссии. Ситуация резко изменилась после того, как в России произошла Октябрьская революция и началась Гражданская война.

Бурные политические события в нашей стране двояко отразились на связях с далеким Индокитаем. Отношения с Сиамом (переименованным затем в Таиланд) были испорчены на долгие десятилетия. Королевская семья Сиама, имевшая тесные связи с русской императорской фамилией, очень болезненно восприняла революцию, а расстрел Николая Романова с его женой, детьми и домочадцами очень сильно потряс монарший род далекого государства. Во время Второй мировой войны Таиланд был союзником Японии, затем переориентировался на США и в годы Холодной войны был одним из ключевых военно-политических партнеров Вашингтона в Юго-Восточной Азии. 


Что касается Французского Индокитая, куда ко времени описываемых событий входили территории современных Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, то здесь после революционных событий появилось довольно внушительное для столь отдаленного от России региона количество выходцев из Российской империи. Это были эмигранты, преимущественно бывшие офицеры царской армии, участники Белого движения, а также просто представители имущих слоев населения, решившие покинуть родную Россию от греха подальше. Одним из главных центров русской эмиграции стала Франция. Это было ожидаемо, поскольку, во-первых, Франция была союзником Российской империи по Антанте, а во-вторых русские дворяне в большинстве своем владели французским языком, имели представление об укладе жизни в этой стране. Далеко не все эмигранты стали официантами и таксистами. Очень многие русские офицеры поступили на службу во Французский Иностранный легион. Ведь война и служба были для них привычным занятием, а легион давал и заработок, и возможность рассчитывать впоследствии на пенсию и жизнь во Франции или ее колониях.



Именно служившие в составе Иностранного легиона выходцы из России и стали наиболее многочисленной группой русских, появившихся во Французском Индокитае. В то время, как и сегодня, Иностранный легион использовался и квартировал преимущественно за пределами собственно Франции – в ее многочисленных африканских и азиатских владениях. В Индокитае наиболее мощные силы французских колониальных войск были сосредоточены во Вьетнаме, который тогда был разделен на Тонкин, Аннам и Кохинхину. В 1921 г. на территории Французского Индокитая несли службу 107 русских легионеров, в том числе 83 из них находились на территории Тонкина (Северный Вьетнам). 

О том, как проходила в 1920-е годы служба русских легионеров во французских частях во Вьетнаме, писал в 1926-1928 гг. в своих письмах прапорщик Михаил Павлович Корякин – выходец из Архангельской губернии, крестьянин, дослужившийся до офицерского чина. Его путь был вполне стандартен – бегство из России в 1920 году в Константинополь, затем вербовка в 1922 г. в легион. В Тонкине прапорщик Корякин пытался как то консолидировать немногочисленных русских легионеров. В конечном итоге ему удалось создать в Тонкине целое местное отделение «Союза русских людей государевых имени её Императорского высочества Великой княжны Киры Кирилловны» - одной из многих русских эмигрантских организаций монархического толка. В этом отделении состояло как минимум 53 человека разного происхождения. Все они в прошлом служили в русской армии, а теперь были легионерами 1-го пехотного полка, дислоцировавшегося к северу от Ханоя. 

Что касается гражданских лиц из числа бывших подданных Российской империи, то их было в Индокитае еще меньше, чем военных. В основном они попадали в Индокитай тем же путем – через Францию. Только если военнослужащие ехали по линии Иностранного легиона, гражданские прибывали как специалисты – инженеры, техники от различных французских компаний. По данным исследователей, общая численность гражданской части русского населения Индокитая в период с 1920 года и по Вторую мировую войну не превышала 200 человек. Это были служащие французских компаний и члены их семей. Кроме того, во Французском Индокитае проживали и русские женщины – эмигрантки, которые уже после отъезда из России вышли во Франции замуж за французов и вместе с ними приехали к месту новой службы или работы своих мужей. 

В 1939 году Франция вступила во Вторую мировую войну. Для многих выходцев из России это событие стало дополнительным стимулом для поступления на военную службу, тем более, что набор в Иностранный легион был расширен. Французское правительство издало специальное постановление, предусматривавшее для всех офицеров армий союзных стран по Первой мировой войне, на период боевых действий поступить на службу в Иностранный легион и в колониальные войска с понижением на несколько званий. Подпоручики русской армии зачислялись на сержантские должности, поручики становились су-лейтенантами (младшими лейтенантами), капитаны – лейтенантами. Для полковников и генералов русской армии предусматривалось присвоение капитанских званий. Разумеется, от всех офицеров требовалось сдать экзамен по французскому языку. 

Так оказался в составе Иностранного легиона русский офицер Федор Иванович Елисеев. К этому времени он был уже немолодым человеком 47 лет от роду. Федор Елисеев родился в 1892 году в станице Кавказской в семье казачьего офицера, закончил Оренбургское казачье училище в 1913 году и был распределен хорунжим в 1-й Кавказский наместника Екатеринославского генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического полк Кубанского казачьего войска. В составе полка Елисеев прошел почти всю Первую мировую войну, сражаясь на Кавказском фронте, добрался, командуя разъездом до самой южной точки, куда дошли русские войска – до истока Тигра. После революции Елисеев вернулся на Кубань, где вступил в Добровольческую армию и дослужился до чина полковника. Он командовал Кубанским Корниловским конным полком, в марте 1920 г. попал в плен к красноармейцам. Однако Елисееву удалось совершить грандиозный побег и добраться из Екатеринбурга, куда он был направлен по этапу, в Карелию и дальше – в Финляндию. 

В 1924 г. полковник приехал во Францию, где работал на химическом заводе простым рабочим, затем выступал в цирке как руководитель группы казаков-наездников. К 1930 году, собрав немного денег, он открыл небольшой ресторанчик в Париже. Но спустя два года Елисеев продал заведение и вернулся к прежнему занятию, которое удавалось ему куда лучше – к цирковой джигитовке. С труппой казаков-наездников он ездил не только по Европе – по всему миру, и перед началом войны оказался в Голландской Ост-Индии (Индонезии). 

В марте 1940 года Елисеев приехал с острова Суматра в Сайгон и там подал заявление о приеме на службу во Французский Иностранный легион. Несмотря на то, что полковнику было уже 48 лет, его, находящегося в отличной физической форме и обладавшего колоссальным боевым опытом, разумеется, зачислили на военную службу. Но Елисеев был несколько разочарован – во-первых, в Индокитае не было кавалерийских частей и его, прославленного кавалериста, зачислили в 5-й пехотный полк легиона, а во-вторых, из-за недостаточного знания французского языка в присвоении звания капитана Елисееву отказали и зачислили его лейтенантом – на ступень ниже, чем полагалось для бывшего полковника царской армии. Впрочем, впоследствии он сам вспоминал, что поскольку не имел опыта командования пехотными подразделениями, зачисление его на должность лейтенанта было правильным – командовать пехотной ротой, не имея должного опыта, он не считал для себя возможным.



О своей службе в Иностранном легионе Федор Елисеев оставил воспоминания - «В Индокитае — против японцев и в плену у них» или «В Иностранном легионе французской армии». Эта книжка была опубликована в 1966 году в Нью-Йорке. Самым тяжелым выдался 1945 год. После того, как гитлеровская Германия потерпела поражение в войне, французские колониальные власти в Индокитае спешно порвали отношения с японцами и перешли на сторону союзников. 

Однако прекрасно подготовленные японские войска молниеносными ударами нейтрализовали практически все французские части в Индокитае. Исключением стал как раз 5-й пехотный полк легиона, в котором служил Елисеев. Полк стал пробиваться из окружения в сторону китайской границы с целью присоединиться к войскам Чан Кай-ши на территории Китая. Однако отступление было очень тяжелым. Легионеры в большинстве своем были люди немолодого возраста – по 40-50 лет, ослабленные долгой и тяжелой службой в джунглях и ведшие не совсем здоровый образ жизни. Естественно, что бои с японскими войсками стали для них тяжелейшим испытанием. Елисеев командовал взводом 2-го батальона, прикрывавшим отступление, был тяжело ранен и попал в плен к японцам. Шесть месяцев провел он в Ханое в японском плену. Освободился он лишь в сентябре 1945 года, а осенью 1946 года вернулся во Францию и лишь весной 1947 года был демобилизован. 


Вспоминая японский плен, Елисеев отмечал, что японцы отнеслись к нему куда лучше, чем к другим пленным, когда узнали, что перед ними – бывший русский полковник, воевавший в Белой армии в годы Гражданской войны. Столь же позитивное отношение встречал Елисеев и со стороны китайских офицеров из армии Чан Кай-ши. В 1949 году Елисеев перебрался из Франции в США, некоторое время еще выступал в цирковых труппах, а затем написал и опубликовал свои воспоминания, разделенные на множество брошюр. В одних он описывал события Гражданской войны в России, в других – свою службу во Французском Иностранном легионе. Прожил Федор Иванович очень долгую жизнь – несмотря на все тяготы, с которыми он сталкивался во время службы, принимав участие в Первой мировой и Второй мировой войнах, в Гражданской войне, полковник русской армии и лейтенант Иностранного легиона дожил до 95 лет и скончался в 1987 году. 

Некоторые русские легионеры и после окончания Второй мировой войны продолжили службу в частях легиона, дислоцировавшихся во Французском Индокитае. Им предстояло новое испытание – участие в кровопролитной Индокитайской войне, которую Франция развязала против коммунистического правительства Северного Вьетнама. Например, 31 сентября 1952 года в Ханое скончался от ран граф Александр Воронцов-Дашков. Он родился уже в эмиграции, в семье бывшего флигель-адъютанта, и поступил на службу в Иностранный легион, прослужив там 7 лет в звании лейтенанта и должности командира взвода. 

Но, помимо бывших белых эмигрантов и выходцев из белоэмигрантских семей, служили в подразделениях Иностранного легиона и другие русские люди с не менее удивительными судьбами. Платон Александрович Скржинский служил в РККА, участвовал в Великой Отечественной войне и попал в нацистский плен. Пройдя через лагеря для военнопленных, он оказался во Франции, где и завербовался в 1946 году в Иностранный легион – а что еще ему оставалось делать в такой ситуации? Оказавшись в Индокитае, бывший советский военнослужащий и нынешний легионер принял единственно верное с его точки зрения решение – он дезертировал из легиона и перешел на сторону коммунистического Вьетнама. 

В 307-м батальоне Вьетнамской народной армии Платон Скржинский получил вьетнамское имя Хай Тхань. В 1948 г. он женился на вьетнамской партизанке по имени Май, а спустя год у них родилась дочь. После того, как в 1955 году завершилась Первая Индокитайская война, Платона Скржинского с дочерью пригласили в резиденцию Хо Ши Мина. «Дядюшка Хо», впечатленный общением с русским партизаном, незамедлительно связался с Политбюро ЦК КПСС и настоял на том, чтобы герою вьетнамского сопротивления разрешили вернуться на родину. Платон Скржинский, прибыв с дочерью в СССР, устроился диктором и переводчиком вьетнамской редакции московского радио. Ему тоже посчастливилось прожить большую и интересную жизнь, из которой он ушел 26 марта 2003 года. 

Вернулся на родину и Федор Бессмертный – еще один удивительный человек. В 1942 году немцы угнали его, 15-летнего подростка, на работы в Европу. Разгром нацистов он встретил во Франции в лагере для перемещенных лиц, вступил в Иностранный легион. Там он вместе с двумя сослуживцами-поляками дезертировал и перешел на сторону коммунистов. Служил Федор Бессмертный, которого вьетнамцы звали «Ань» («Брат») в том же 307-м батальоне - подрывником и инструктором. Как и Платон Скржинский, он женился на партизанке Нгуен Тхи Винь. У них родился сын - Николай Вьет Бессмертный. В 1958 году Федор вернулся в Советский Союз. К сожалению, он прожил после возвращения недолго и умер от туберкулеза. 

Удивительны биографии русских людей, которых судьба занесла в далекий Индокитай. Кто бы они ни были – «белые» или «красные», на чьей бы стороне не воевали, но демонстрировали удивительное мужество, переносили самые тяжелые испытания.