«...12 лет лишения свободы с конфискацией». И зал взорвался тревожным гулом!

Своей вины не признал никто. Последний из 27 осужденных по делу пособников Третьего рейха был выпущен на свободу в 1952 году. Альфрид Крупп вышел еще раньше, в 1951-ом. Третьего по важности обвиняемого, владельца промышленной империи Фридриха Флика, выпустили в 1950 году.




После окончания большого Нюрнбергского процесса, который завершился осуждением высшего руководства рейха, начались меньшие по масштабу Нюрнбергские процессы над другими пособниками режима. Наибольшее число военных трибуналов состоялось в американской зоне оккупации, где в ходе 12 процессов были последовательно оценены действия представителей всех сфер немецкого общества. Были осуждены нацистские врачи-палачи (7 смертных приговоров). Затем состоялся суд над судьями. В апреле 1947 года настало время ответа для представителей крупного бизнеса.

Процесс по делу Флика (с апреля по декабрь 1947 г.).
Процесс по делу “ИГ Фарбен” (с августа 1947 по июль 1948 г.).
Процесс по делу Круппа (с декабря 1947 по июль 1948 г.).

Для тех, кто еще не в курсе, что представляли эти названия и фамилии. Флик и Крупп — тяжелая промышленность, металлургия, основные производители вооружения для Третьего рейха. Интерессен-Гемайншафт (Сообщество по интересам) “Фарбен” — легендарный картель, крупнейший научный центр своей эпохи, объединение из шести химических компаний Германии. Ангелы и злые гении, те, кто изобрел способ получения синтетической нефти и газ для массовых убийств “Циклон-Б”.

Наличие у большинства обвиняемых членского билета НСДАП, прямое сотрудничество с фашистским режимом, выполнение военных заказов Вермахта и прочие очевидные вещи к рассмотрению в качестве обвинений не принимались.

Все вопросы трибунала были связаны с действиями представителей бизнеса на оккупированных территориях. Действия ничем хорошим не отличались. Если современные магнаты вынуждены как-то считаться с законодательством, нормами труда и выплатой заработной платы сотрудникам, представьте, как в условиях абсолютного всевластия “срывало крышу” у фашистского олигархата и топ-менеджеров, получавших в собственность сотни предприятий на захваченных территориях.

В составе уголовных дел фигурировали, как сейчас принято говорить, рейдерские захваты, преступный отъем собственности и использование подневольного труда миллионов заключенных концлагерей.

Немецкий “дер орднунг” (порядок) оказался адовым адом. Никакой самостоятельности для “вспомогательных народов”, никаких иллюзии прав и свобод. Единое требование — подчинение немецким хозяевам. За невыполнение планов — репрессии по всей строгости военного времени. За брак, песок в подшипниках и прочие признаки саботажа немцы могли пустить в расход всю рабочую смену.

В остальном все было прекрасно, все были всем довольны, “пили баварское пиво” и “ездили на мерседесах”.

Несмотря на различия в методах “приватизации” и организационных моментах, имевших свои особенности для каждой из оккупированных территорий, общая схема выглядела очевидным образом. После окончания боевых действий и капитуляции страны вся промышленная инфраструктура переходила под управление немецкой военной администрации. Начинался большой “делёж”, в ходе которого то, что не входило в государственный концерн “Герман Геринг”, распределялось между частными структурами. Жесткость подходов возрастала по направлению с запада на восток.

Ключевым отличием ситуации с Советским Союзом было то, что он не сдавался и продолжал борьбу с фашизмом. Непрекращающиеся боевые действия наряду с сильнейшими разрушениями инфраструктуры на оккупированных территориях СССР делали “инвестиционный климат” крайне непривлекательным для немецких “партнёров”. На территории нашей страны действовало лишь ограниченное число добывающих предприятий наряду с банальным разграблением оставшейся инфраструктуры. Мирная идиллия дополнялась нескончаемым угоном “остарбайтеров” на работы в Германию.

Ознакомившись с содержанием дел фашистских промышленников, вы, наверняка, готовы вынести однозначный вердикт: признать подсудимых виновными по всем пунктам обвинения и приговорить моральных уродов к высшей мере. Меньшее, что они заслужили.

Историки справедливо считают, что едва ли стоило проводить для них отдельные процессы. Масштабы и тяжесть совершенных преступлений делали Флика и Круппа достойными сидеть на одной скамье с другими подсудимыми большого Нюрнбергского трибунала. Однако.

Справедливость в исторической науке — понятие неизвестное. Тем более когда речь идет о столь видных фигурах, имевших тесные связи с политической и бизнес-элитой всех западных государств.

Ворон ворону...

Фридриха Флика осудили на 7 лет заключения, из которых он провел в неволе всего три года.

После досрочного освобождения Флик немедленно возродил свою империю, и к 1960-у году вновь появился в верхних строках списка богатейших людей ФРГ. Флик никогда не признавал своей вины и отказался выплачивать любые компенсации военнопленным и узникам концлагерей, чьей подневольный труд использовался на его заводах в течение всей войны.

Советский Союз выражал негодование по поводу недопустимой мягкости приговоров и регулярно выдвигал требования о выдаче военных преступников. Разумеется, все это было лишь средством идеологической борьбы. Что касается советской зоны, то в ней никаких масштабных процессов над фашистскими преступниками не проводилось.

Во-первых, судить было некого. Осознавая непримиримую ярость советской стороны, ключевые фигуры немецкой политики и крупного бизнеса предпочли заблаговременно сбежать на Запад и сдаться в руки союзников. Во-вторых, СССР было некогда заниматься формальностями, надо было восстанавливать страну и улаживать вопросы по репарациям. Случайно попавшихся под руку мерзавцев сразу отправляли в петлю решением военного трибунала.

Возвращаемся к Нюрнбергскому процессу над немецкими промышленниками.

Старшего Круппа освободили от трибунала по состоянию здоровья. Еще в 1941 году старик Густав окончательно выжил из ума и был вынужден передать управление своему сыну, Альфриду Круппу.



Сын получил свои законные 12 лет с конфискацией. По решению трибунала Крупп был вынужден продать все свои предприятия, а вырученные от продажи средства выплатить в форме компенсаций пострадавшим. Однако, исполнение сурового приговора было прервано неожиданным обстоятельством: на полуразрушенные цеха и стоявшие в запустении предприятия не нашлось ни одного покупателя.

В начале 1951 года по личному ходатайству верховного комиссара американской оккупационной зоны Альфрид Крупп был досрочно выпущен на свободу и вернулся к управлению своими заводами.

Сегодня, в начале ХХI века, империя Круппа продолжает свою историю в виде крупнейшего в Европе промышленного концерна “TyssenKrupp AG”.

Страшнее всех был химический картель ИГ Фарбен. Американский военный трибунал пришел к выводу, что без его деятельности Вторая мировая оказалась бы невозможна. Генрих Бутефиш (управляющий ИГ Фарбен) и Генрих Гатенеу (официальный представитель ИГ Фарбен, одновременно являлся офицером СС) финансировали приход к власти Гитлера с расчетом на правительственную поддержку заводов-производителей синтетического горючего. Впоследствии для расширения научных проектов фашисты создали для компании Фарбен экспериментальную базу — концентрационный лагерь Освенцим.



Фармацевтические отделы ИГ Фарбен использовали жертв концентрационных лагерей в качестве подопытных в смертельных человеческих экспериментах.


(Из речи официального обвинителя США на Нюрнбергском процессе.)

На процессе по делу ИГ Фарбен судили “топ-менеджеров” компании. Главные преступники ни в чем не раскаялись и смогли избежать серьезного наказания. Получив минимальные сроки, они вновь вернулись к управлению большим бизнесом.

Однако зловещая тень нацизма легла на имена тех, кто не имел отношения к изуверским опытам, финансовым махинациям и боевым отравляющим веществам.

Артур фон Вайнберг, Карл Бош (его открытие в настоящее время кормит треть населения Земли) и другие гениальные ученые 1920-х годов. Их имена были известны современникам подобно нынешнему Илону Маску.

Многие из основателей Фарбена ввиду преклонного возраста не увидели начала войны. А отношения самих ученых с нацистами оставались, мягко говоря, прохладными. К примеру, Вайнберг по очевидной причине погиб в концлагере-гетто Терезиенштадт.

Несмотря на это, имена основателей ИГ Фарбен вместе с оскверненным названием их компании оказались подвергнуты позору и вычеркнуты со страниц истории. Вместе с малоизвестными именами руководителей компании, занимавшими ответственные посты в эпоху фашизма.

“Сообщество по интересам” было ликвидировано по решению трибунала, а произносить имя IG Farben стало постыдным в обществе приличных людей.

В организационном плане Сообщество немедленно распалось на шесть своих первоначальных компонентов (и еще ряд более мелких образований). Вам наверняка известны некоторые из этих названий: БАСФ, Байер, АГФА. Оборот средств этих компаний в настоящее время в 20 раз превышает обороты зловещей ИГ Фарбен.



В формальном аспекте ликвидация ИГ Фарбен заняла несколько больше времени, чем предполагали участники трибунала. На протяжении 70 лет во Франкфурте-на-Майне происходит ежегодное собрание членов сообщества ИГ Фарбен. Потомки военных преступников до сих пор пытаются урегулировать финансовые и юридические вопросы, возникшие при разделе компании. По традиции, гнусное мероприятие сопровождают выступления антифашистов и участников организаций памяти жертв холокоста.

Эпилог

Не испытывая ни капли сочувствия к фашистским прихвостнями и мерзавцам, утопившим полмира в крови, отмечу, что формулировка “олигарх” недостаточно точно соответствует промышленникам Третьего рейха. Флик, Крупп и ИГ Фарбен не занимались разграблением недр собственной страны, а их сверхдоходы объяснялись высокой степенью переработки продукции.

При смене политического курса накопленный промышленный потенциал стал главной надеждой на будущее страны. В результате уже в начале 1950-х гг. промышленное производство в разрушенной войной ФРГ превысило показатели довоенного уровня.

Злые гении были, без преувеличения, прогрессорами для всего человечества, а их изобретениями пользовался весь мир.

Что касается этических вопросов, то это известная ситуация, и обсуждать там нечего. За 300% прибыли капиталист продаст веревку, на которой его повесят (К. Маркс). По моему мнению, смысл истории с Круппом и ИГ Фарбен таков: нельзя допускать ситуации, при которой крупный бизнес получает бесконтрольную власть.